— Ты должен отказаться от своей доли наследства.
Сёма замер на пороге родительского дома, прижимая к себе пакет с продуктами. Татьяна, его старшая сестра, словно вышла из-за угла специально, чтобы перехватить его еще до того, как он успеет снять куртку. Руки её были уперты в бока, взгляд сверлил Сёму, будто он нарушитель, которого надо немедленно вывести из здания.
— Это ещё почему? — недовольно уточнил Сёма, переступая с ноги на ногу.
— Потому что ты никогда не занимался делом отца и матери, — рубанула Татьяна. — Не вижу смысла делить бизнес с человеком, который всё равно не принесёт ему пользы.
Сёма фыркнул, стараясь выдать лёгкую иронию, хотя внутри уже закипал:
— У нас же семья, а не рынок товаров и услуг. Отец сам сказал, что я имею равные права.
— И что? Права-то у тебя есть, — вмешался Кирилл, средний брат, высовываясь из кухни с чашкой чая, — но давайте не будем превращать коридор в поле боя. Заходи, Сёма, поговорим спокойно, пока мама не вышла с поварёшкой нас разнимать.
Он взял Сёму за локоть и потянул в гостиную, а Татьяна шла следом, похлопывая босой ногой по полу. В воздухе уже повисло напряжение, словно старые семейные обиды решили подать голос именно сегодня.
В гостиной всё было как обычно: мягкий диван, пара кресел, в углу аккуратная этажерка с книгами, а посреди комнаты — невысокий столик с вазой. По стенам — семейные фотографии. На одной из них отец в молодости обнимает Татьяну, Кирилла и Сёму: все смеются, счастливо глядя в камеру.
Сейчас отец, заметно поседевший, сидел в своём любимом кресле, отложив газету. Мать поправляла скатерть на столике, бросая обеспокоенные взгляды на детей.
— Ну что, всё-таки начался этот разговор? — тихо спросила мама, накрывая чашки блюдцами.
— Кажется, да, — отец кивнул и снял очки. — Татьяна, можешь объяснить, почему хочешь, чтобы Сёма отказался от своей доли?
Татьяна прищурилась:
— Вы с мамой планируете передать нам бизнес в равных долях. Но Сёма… он никогда не работал стабильно, мотается по проектам и вечно бросает всё на полпути. А в семейном бизнесе важна дисциплина. Мне не хочется потом расхлёбывать последствия его «хочу—не хочу».
— Ого, да ты меня прям экспертно анализируешь, — поддел Сёма с сарказмом. — Может, я уже взрослый мальчик и готов к ответственности?
Татьяна села на диван:
— А может, и нет. Если хочешь доказать обратное — вперёд. Но пока я вижу только твою непоследовательность.
Кирилл, всегда стремившийся к миру, сделал приглушённый глоток чая и примирительно поднял брови:
— Родители долго работали над этим бизнесом. У нас есть пекарня, несколько торговых точек, всё это надо администрировать, заниматься закупками, контролем качества… Тань всегда помогала отцу, я — по возможности, а Сёма больше занимался своими идеями. Это не плохо, но, может, правда стоит проверить, насколько он хочет и может включиться?
Отец, выслушав всех, слегка кашлянул, привлекая внимание:
— Я предлагаю компромисс. Пусть Сёма поработает в нашей пекарне вместе с Татьяной несколько месяцев. Если он втягивается и приносит пользу — доля остаётся. Если нет — сам поймёт, что ему это не надо. Справедливо?
Татьяна неодобрительно поджала губы:
— Хорошо. Но предупреждаю: никакого снисхождения, пусть пробует наравне со всеми.
Сёма откинулся на спинку кресла:
— Отлично. Как говорится, вызов принят.
Родители с облегчением переглянулись. Напряжение слегка спало — похоже, детям удалось достичь хоть какого-то согласия.
Первые недели в пекарне
Утро в пекарне начиналось рано. Татьяна выходила из машины у входа, когда за окнами ещё едва расцветало, и проверяла, всё ли открыто вовремя. День за днём она приучала Сёму к железной дисциплине: будь на месте к шести утра, помни про заказы, следи за запасами ингредиентов.
— Продукты должны заказываться заранее, не в последний момент, — поучала Татьяна, листая большой блокнот с расписанием. — Запомнил?
— Запомнил, — отозвался Сёма, немного зевая. — А чего на сегодня?
— На сегодня у нас сорок тортов — заказ от небольшой оптовой сети. Нужно помочь поварам с тестом, кремом и упаковкой. Только, ради бога, не выдумывай лишнего. Это конкретная классика без экспериментов.
Сёма сдержался от колкости: понятно было, что сестра его пока не считает надёжным союзником. Он погрузился в работу — помогал замешивать крем, носил коробки, спрашивал у поваров, как делается глазурь. Тётушки-кондитеры ворчали, что «мужчинке наверняка всё быстро надоест», но Сёма старался не обращать внимания — он понимал, что завоевать доверие будет непросто.
В перерывах Татьяна учила его «кухне» бухгалтерии: показывала, как оформлять расход, какие документы подписывать. Сёма ужасался объёму бумажек, где всё нужно вести аккуратно:
— Ничего себе, тут же можно голову сломать, — признавался он.
— Именно поэтому важно всё фиксировать, — сухо подытоживала Татьяна. — У нас нет права на хаос.
Ошибки и уроки
На третьей неделе Сёма решил проявить инициативу: ночью, когда основная работа была сделана, он попробовал добавить в заварное тесто новые специи. Ему казалось, что аромат корицы и какао даст неповторимый вкус. Но тесто оказалось перенасыщено, поднялось с какой-то странной коркой и вышло жёстким. Татьяна, увидев утром противень с искорёженной выпечкой, с трудом сдержала негодование:
— И во сколько обошёлся этот «творческий прорыв»?
Сёма виновато покачал головой:
— Да немного я взял… Но всё равно испортил, прости. Я хотел сделать что-то особенное для ассортимента.
— В следующий раз экспериментируй на маленькой порции, а не сразу на несколько килограммов, — проворчала сестра.
Она не стала долго его отчитывать, но от Сёмы не укрылось её разочарование. У него сжалось сердце: а вдруг Татьяна права, и он не годится в этот семейный бизнес?
Кирилл, приехав вечером, чтобы проверить, как идут дела, увидел, что брат ходит понурый:
— Что случилось?
— Скосячил я сегодня. Может, реально мне лучше бросить это…
Кирилл похлопал его по плечу:
— С чего ты взял, что нужно бросать? Ошибся один раз — это нормально. Просто аккуратнее в следующий.
Сёма горько вздохнул. Он впервые понял, что важнее всего не обжечься и сбежать, а суметь преодолеть страх ошибки. Если он сейчас сам откажется от доли, то подтвердит все слова Татьяны. А он хотел доказать обратное.
Крупный заказ и перемена в отношениях
Настоящая проверка настала, когда пекарня получила крупный заказ на корпоратив — пятьсот капкейков, которые требовалось выполнить всего за сутки. Татьяна тщательно расписала этапы, но в разгаре работы повар заболела — и любой сбой грозил сорвать сделку. Обычно Татьяна старалась всё тянуть сама, но теперь ей никак не справиться одной, и она призвала Сёму в цех:
— Братишка, похоже, ты мне нужен. Работать придётся до ночи. Я отвечаю за тесто и крем, а ты займёшься оформлением.
— У меня опыта почти нет, — растерялся он, — но я попробую.
— Я покажу, как работать с кондитерским мешком, только будь аккуратен.
Они трудились бок о бок много часов кряду. Крем норовил вырваться наружу, Сёма весь измазался белой глазурью, а Татьяна лишь качала головой и поправляла его руки. Но к полуночи на столе выстроились ровные ряды капкейков — розовые, шоколадные, с клубничной начинкой. Запах стоял восхитительный, усталость буквально валила с ног, но Сёма чувствовал: он прошёл настоящее испытание.
— Спасибо, — сказала Татьяна, убирая волосы под косынку, — если бы не ты, я бы здесь до утра всё с нуля делала.
— Да ладно, ты же всё распланировала, я только помог, — Сёма впервые видел, что сестра смеётся без сарказма.
Наутро заказчики были в восторге, прислали благодарность и цветы в пекарню. Татьяна представила Сёму клиентам как «своего брата и напарника», и это прозвучало так гордо, что он на миг растерялся, но внутри разлилось тёплое ощущение: кажется, она начала менять мнение о его месте в семейном деле.
Сомнения возвращаются
Через пару дней после этого успеха Сёма заметил, что Татьяна снова погружена в раздумья. За семейным ужином он видел, как она вздыхает и морщит лоб, хотя старается говорить о пустяках. Уже на улице, когда он вышел подышать свежим воздухом, Татьяна подошла и нерешительно произнесла:
— Слушай, Сём… Мне правда хочется верить, что ты не бросишь всё в один прекрасный день. Но я до сих пор не могу выкинуть из головы: а вдруг тебе это надоест?
Сёма глубоко вдохнул холодный вечерний воздух. У него внутри заныло: а что, если сестра просто никогда не избавится от подобных мыслей?
— Тань, я понимаю твои страхи. Раньше я частенько перескакивал с одного дела на другое. Но сейчас в пекарне мне даже интересно: вижу, как мы вместе что-то создаём, как люди радуются. Чувствую себя нужным.
— Надеюсь, что ты не переоцениваешь романтику. В реальности ещё очень много рутины, сезонных авралов, проблем с поставщиками…
Сёма посмотрел ей прямо в глаза:
— Я готов учиться и дальше. А если вдруг пойму, что не справляюсь, скажу тебе честно. Но пока хочу двигаться вместе с тобой.
Татьяна коснулась рукой его плеча, будто подтверждая, что слышит и уважает его слова:
— Ладно. Посмотрим, что покажут эти пару месяцев.
Она ушла в дом, а Сёма остался под вечерним небом, чувствуя в груди странную смесь тревоги и решимости. Он точно не хотел сдаваться.
Предновогодняя гонка
Наступил декабрь — время, когда заказы буквально сыпались нескончаемым потоком. Нужно было печь праздничные пироги, торты «Зимний лес», готовить карамельные яблоки для кафе-партнёров. Пекарня работала на пределе. Татьяна проводила там едва ли не все сутки, а Сёма, следуя примеру сестры, тоже выбрался из зоны комфорта.
От бумажной рутины Сёма уставал даже сильнее, чем от готовки: нужно было контролировать счета, проверять накладные, не ошибиться в расчётах. Пару раз он путал даты, и Татьяна сердито цокала языком, но уже без прежней резкости. Казалось, ей даже нравилось, что есть тот, на кого можно хотя бы часть забот переложить.
— Надолго тебя хватит? — спросила она как-то вечером, когда они сидели среди гор противней и устало смотрели на ряды остывающих кексов.
Сёма улыбнулся:
— Похоже, навсегда. Я уже не представляю, что бросить всё это и уехать искать неизвестно что. Мне тут хорошо.
Татьяна смягчилась:
— Если честно, рада это слышать. Одной тянуть весь бизнес было тяжко, а поначалу я просто боялась: вдруг ты и тут всё бросишь.
Сёма ощутил радость: наконец-то сестра открыто призналась, что ей нужна поддержка. И теперь он был готов её дать.
Когда испытательный срок — те самые «пару-тройку месяцев» — подошёл к концу, отец снова созвал всех в гостиную. Он держал в руках документы, обвел детей взглядом:
— Ну, готовы принять финальное решение?
Татьяна отложила чашку на стол:
— Пап, у меня сомнений больше нет. Сёма доказал, что может работать стабильно и приносить реальные идеи. Я бы даже сказала, что в предновогодний период он нас спас.
Сёма чуть зарделся. Кирилл, поглядывая со своей стороны, проговорил:
— Тогда доли остаются поровну, да? Татьяна и Сёма управляют пекарней, а я — как совладелец без активного участия.
— Именно, — отец кивнул, глядя на Сёму. — Ты согласен?
Сёма почувствовал приятное волнение:
— Да, конечно. Спасибо за доверие.
Татьяна, прищурившись, улыбнулась:
— Считай, что мы с тобой теперь бизнес-партнёры официально. Только смотри, не подведи.
— Обещаю не подвести, — шутливо поклонился он.
Мать, которая столько месяцев переживала, теперь наконец улыбалась искренне, глядя, как её дети обнимаются. Казалось, для семьи настал новый этап — без прежних укоров и подозрений.
Вечером, когда в пекарне все разошлись, Сёма остался, чтобы привести всё в порядок. Он медленно протёр столы, выключил печь, проверил, закрыты ли двери. В воздухе ещё витал тёплый аромат свежей выпечки. Сёма посмотрел на аккуратные полки, где стояли коробки с мукой и специями, и вспомнил все моменты — от провального опыта с корицей до спасения крупного заказа. Когда-то он считал, что никаких постоянных дел ему не нужно, но теперь понял, что нашёл нечто большее — причастность к чему-то родному.
Он вышел на улицу и вдохнул прохладный воздух. В окнах соседних домов загорались огни, и Сёма поймал себя на мысли, что впереди ещё много работы, но его это не пугает.
«Ошибки бывают, зато теперь я точно знаю, ради чего стараюсь.»
Сёма улыбнулся этой мысли и зашагал к родителям, где его ждали горячий чай, мамины пирожки и тёплые взгляды родных. Так он начал новую главу в своей жизни — уже не одиноким искателем приключений, а полноценным участником большого семейного дела.
НАШ ЮМОРИСТИЧЕСКИЙ - ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛ.