― Где моя рубашка?
― Мам, ты не видела мой учебник по математике?
― Кто видел мои джинсы?
― Насть, я спросил: где моя рубашка?! Мне скоро надо выходить на работу!
Анастасия металась по квартире, одновременно пытаясь найти рубашку мужа и собрать детей в школу. Младший сын до сих пор ходил по дому в пижаме, а ведь ему уже надо собираться в садик. Сама Настя до ужаса хотела кофе, но понимала, что даже не успеет его сварить.
― Насть! Почему ты всегда так копаешься? Разве трудно все приготовить с вечера? ― сердито спросил Виктор.
― Я не копаюсь! ― Настя тяжело и глубоко вздохнула и постаралась успокоить вздыбленные нервы. ― Твоя рубашка вчера висела на стуле в спальне. Посмотри там! Никит, бегом одеваться, надо уже бежать в садик.
Анастасия разобралась с детьми, а когда снова попыталась найти взглядом мужа ― оказалось, что он уже ушел. «Вот так всегда! Даже не поцеловал меня!»
С одной стороны, Анастасия давно привыкла к такому обращению со стороны мужа, но с другой, хотелось, чтобы Виктор все же был к ней внимательнее. Но Насте всегда говорили, что она должна быть хорошей хозяйкой и женой. Мама буквально вдалбливала в голову, что мужа нужно, как она говорила, «обихаживать», иначе уйдет. И его нельзя о чем-то просить ― решит, что жена «делает мозги» и тоже уйдет. К той, которая «не делает».
Настя была послушной дочерью и старалась жить так, как учили родители. Перед глазами всегда был пример матери, которая тоже старалась во всем угодить мужу ― отцу Насти. Ей даже и в голову не приходило, что можно жить по-другому.
Вот только теперь, когда она уже сама жена, хозяйка, мама ― вечно не хватало времени на детей и мужа, сил и желания ― чтобы чем-то заниматься. Но Настя считала, что вся проблема в ней, а не в Вите. «Я просто делаю все недостаточно хорошо. Вот мама все успевала!».
Анастасия не видела того, что у нее трое детей и довольно ленивый муж, а у ее мамы ― Дарьи ― была только она ― трудолюбивая и послушная дочка. А отец Насти не так часто бывал дома, так что хлопот у Дарьи было не очень много, и жила она довольно свободно и легко.
Ситуация выросшей Насти значительно отличалась.
Придя на работу, Анастасия наконец немного выдохнула. Здесь можно передохнуть от домашних хлопот и расслабиться за беседой с коллегами. У многих из них тоже были дети ― их обычно и обсуждали в жанре «Ой, а мой-то…».
Но в этот день Настю совсем не тянуло говорить о детях и муже. Наоборот, хотелось отдохнуть и забыть хоть ненадолго о доме и проблемах. С наслаждением сделав глоток горячего и ароматного кофе, Анастасия устроилась поудобнее за компьютерным столом.
― Как дела, Насть? ― спросила коллега Оля.
Настя подняла голову. Раньше они особо не общались, только изредка обменивались короткими фразами: работали в разных кабинетах и практически не пересекались. Но буквально неделю назад Ольгу перевели в их отдел, и Анастасия оказалась ее соседкой ― столы стояли рядом. Волей-неволей начали общаться.
Впрочем, обеим это общение нравилось. Почти одинаковый возраст, схожие интересы ― неплохая основа для приятельства.
― Да нормально дела, ― Настя пожала плечами. ― Все как всегда… суматошное утро, всем что-то надо! Ты сама как?
― Прекрасно! ― улыбнулась Ольга. ― Наверное, с детьми утро всегда напряженное?
У самой Оли детей не было, они с мужем планировали ребенка чуть позже. Пока хотели пожить в свое удовольствие.
― Ну да… Одному надо одежду найти, второму учебник, третьего накормить, помочь одеться… В общем, хлопот много.
― А муж? Разве не помогает?
Настя удивленно захлопала глазами. Ей и в голову не приходило, что Витя может ей помочь. Почему-то раньше никто не задавал Насте этот вопрос, а у нее самой и картины-то такой в голове не было, чтобы муж помогал. Ее собственный отец ведь и борща тарелку не налил бы себе сам ― сидел и ждал, пока жена все нальет и положит. И Насте казалось, что это нормально, ведь он мужчина и добытчик (а зарабатывал папа и правда столько, что хватало на всю семью).
Ольга приподняла бровь и развернулась к Насте, глядя удивленно расширенными глазами:
― Погоди-ка. Ты хочешь сказать, что твой Витя тебе не помогает? Вообще?
― Он же мужчина, а я хозяйка, и я должна все делать дома…
Оля фыркнула, качнув головой. Она даже сначала подумала, что Анастасия шутит, но потом поняла, что нет… И почему-то встревожилась.
― Насть, тебе кто такое внушил?
― Ты о чем? Что внушил?
― Ну, что ты должна одна все тащить! Это же не так, так не должно быть!
― А как еще? Я хозяйка в доме, и я отвечаю за детей и быт.
Ольга и Настя непонимающе смотрели друг на друга, затем Оля решительно мотнула головой и решила попытаться объяснить свою позицию. Для начала спросила:
― Насть, а чем занимается Витя?
― Работает…
― Но ведь и ты работаешь! И, насколько я знаю, не меньше Виктора. То есть вы приходите домой в одно время, но он лежит перед телевизором, а ты пытаешься все успеть по дому?
Анастасия неуверенно пожала плечами. Ее, конечно, это иногда раздражало, но она не знала, что можно жить как-то по-другому.
― У нас вот со Стасом нет детей. Но когда мой Стас приходит домой раньше ― он готовит ужин. Если видит, что по дому нужно что-то сделать ― делает, чтобы мне было приятней вернуться в чистую квартиру. Может прибраться, стирку закинуть. Пойми, это не только женские обязанности, особенно если вы оба работаете! Витя должен тебе помогать! Это не «твой дом» и «твои дети», а ваши общие, и вы должны делать все вместе! Это просто нечестно, что ты одна все на себя взвалила!
Оля замолчала, перевела дух после длинной тирады. А у Насти было такое ощущение, словно она долго спала, а теперь у нее открылись глаза. Обрывки разговоров подруг и коллег, в которых они говорили о том, как мужья помогают им, вдруг обрели смысл. Все слова матери, наоборот, показались бессмысленными и жалкими. Правда, Настя все же неуверенно спросила:
― Оль, моя мама всегда говорила, что мужа нельзя просить что-то делать. Он может уйти… и все такое… Она говорила, что я, как хозяйка, жена и мать, должна сама со всем справляться.
Ольга с жалостью посмотрела на нее и уже мягче произнесла:
― Настен, если муж может уйти от тебя после просьбы помочь ― значит, он тебя даже не любит. Ты пробовала Витю о чем-то просить? Пыталась говорить с ним?
Анастасия устало и разочарованно покачала головой и нервно засмеялась. Ощущение было такое, словно вся ее жизнь зиждилась на китах… да не на тех.
― Насть, да ты не переживай, мне кажется, еще не поздно все исправить!
Оля и Настя весь день говорили о том, как Насте улучшить свою жизнь. Конечно, обе понимали, что многое еще будет зависеть от Вити, от того, как он воспримет перемены. Но все же впервые за много лет Анастасия осознала, что не должна все делать сама.
Вечером Виктор был крайне удивлен, когда Настя подошла к нему. Он лежал и смотрел какой-то очередной фильм, зевая и поджидая ужин. На жену Витя только покосился, но потом чуть не упал с дивана, после ее просьбы.
― Вить, помоги мне на кухне! Мне нужно картошку на ужин почистить. А я пока Дане с уроками помогу.
Витя сел и захлопал глазами. Настя его никогда ни о чем таком не просила. Максимум ― выбросить мусор по пути на работу или в магазин, но с домашней работой Анастасия всегда разбиралась сама.
Витя может и возразил бы что-то, но Настя уже ушла в комнату, не дожидаясь ответа. У Виктора не было выбора, как встать и пойти на кухню. Стоя у раковины, он вдруг усмехнулся, вспоминая…
Всего пару дней назад Виктор говорил с другом Мишкой и хвастался тем, что Настя всегда все делает сама, а его не трогает. Мишка тогда сказал, что Витя ― дурак. Разумеется, Витя обиделся, но Михаил пояснил:
― Вить, любая девушка может все делать сама, но потом она устанет от этого и в один прекрасный день психанет. И тогда у нее будет выбор из двух вариантов: либо она попросит тебя о помощи, либо уйдет к тому, кто будет заботливее, с кем ей не придется все самой тащить. У меня такое было, я со своей чуть было не разбежался из-за этого. Не боишься потерять Настю? А детей?
Тогда Витя пропустил эти слова мимо ушей, но теперь вспомнил. Конечно, ему не особо улыбалось вдруг превращаться в Золушку, но Виктор любил Настю и детей и не хотел расставаться с ними. А значит, придется постараться, помочь… Любит он ее, в конце концов, или нет? Хотя в душе, Витя четко сознавал, что Настя не будет его просить о многом. Это было не в ее характере. А уж немного помочь жене ― вполне в силах Виктора.
«Зато мы будем вместе!» ― это Виктор знал совершенно точно. Настя не уйдет от него, ведь она его любит. Эта мысль всегда наполняла его сердце радостью.
Когда Настя вернулась на кухню, Витя уже дочистил картошку и мыл руки. Он был приятно удивлен, когда жена подошла и обняла его. Обычно Настя была слишком занятой и уставшей, чтобы нежничать.
«Если я буду помогать Насте, она чаще будет со мной!» ― тут же подумал Витя. Он развернулся к Анастасии, заключил в объятия и улыбнулся своим мыслям.
Настя тоже улыбалась, радуясь, что все шло так гладко. Она думала, что Витя будет возмущаться, что придется с ним спорить и скандалить, но ее опасения не сбылись. Это придавало сил и уверенности, а еще внутри было тепло от мысли, что ей есть на кого положиться. И это гораздо приятней, чем «обихаживать» мужа и трястись, как бы он не ушел к той, кто «не делает мозг».
Автор: Наталья Селеш
Кабаниха
Нина в который раз пересчитала деньги. Д-а-а, не густо... Но что делать — зарплата инспектора по кадрам в пятой школе — незавидное богатство. А ведь нужно оплатить коммуналку, кредит, купить продукты, в конце концов. Она посчитала: чтобы дожить до аванса, нужно тратить в день не более трех сотен рублей. Издевательство какое-то!
Что можно купить? Нина бродила по сетевому магазину, легко узнаваемому по очаровательной циферке, и ахала от одного вида стремительно меняющихся ценников. Вышло, что она может купить бутылку молока, батон и пачку макарон. На масло уже не хватало, а вот спред из нефти — вполне. В принципе, продуктовую корзину можно поменять: десяток яиц, упаковка соевых сосисок, дешевый батон и одну помидорину. Яичницу пожарить — легко. А на чем? Опять с маслом пролетела.
Пролетала Нина и с кофе, и с чаем, и с конфетами к чаю, и с сыром маасдам, который очень любила. Оставалось уныло брести к бывшей свекрови за овощами и выслушивать очередное: «А я говорила».
Анна Васильевна — та еще штучка. И, главное, что бы она ни говорила — всегда была права. Наверное, из-за своей змеиной мудрости (и сущности) она прожила на этом свете почти семьдесят шесть лет. И если бы Нина прислушивалась к свекрови, то не копалась бы сейчас в кошельке со слезами на глазах, а жила бы как все нормальные люди. Или даже лучше! Вот!
Лучше, хуже, какая разница. Что было, то прошло и быльем поросло. Муж Нины Аркаша ушел два года назад. Да как ушел, в день рождения супруги, когда она, упарившись на кухне, накрыла стол как в «лучших домах Лондона».
Аркаша выпил стопку водки, крякнул, закусил маринованным огурчиком, ополовинил миску салата «оливье», Нининого фирменного, между прочим, и сказал:
— Все, Нинка. Нет моих больше сил. Ухожу.
Жена так и застыла. Аркаша глаз не прятал. Он это умел: во всех своих грехах, грешках и погрешностях обвинять Нину.
— Тебе сколько годочков стукнуло? Правильно, сорок один! А мне сорок пять. В этом возрасте у нас внуки должны вовсю бегать. А где они? Нету. А почему? Потому что нет у нас детей. Ты их завести не соизволила.
Вот оно как! Не соизволила! Как будто родить ребенка — это как в магазин сбегать или полы помыть! Ах, какая прелесть. У Нины просто дыхание перехватило:
— Да что ты говоришь? Бедненький, намучился! Да какие с тобой дети? Ты за котом не следишь, он голодный у тебя может сутками ходить, не то, что ребенок! Да я на цыпочках по квартире хожу, а ты вечно орешь, что топаю! Какие тебе дети, эгоист! Да я, может, специально не хочу от тебя рожать!
И откуда в Нине взялась такая прыть? Злость такая, слова, как у торговки базарной. И зачем? Аркаша, будто бы ждал, вскочил, стул уронив, и ушел, на прощанье сказав:
— Пока поживу в другом месте. Даю тебе время найти другое жилье. Квартирка моя-я-я...
И хлопнул дверью, скотина. Нина сидела, как поленом стукнутая. Кот Мурзик вылез из укрытия и терся об ноги. В доме воцарилась гробовая тишина.
Это потом Нине доложили, что Аркашенька «маленько подженился» на девочке, продавщице обувного магазина, где как-то раз покупал себе ботинки. Рассказали в красках, смакуя, как ее благоверный таскался в магазин с цветами. А цветы те, смех, на даче, с грядки были сорваны. Нина по луковичке собирала годами, пестовала свои лилии: нежно-розовые, лимонно-желтые, тигровые и огненно-красные. А он взял и вырвал с корнем капризные цветы, грубо отломив прихотливые стебли от луковиц. Гад!
Впрочем, девице можно посочувствовать. Она думает, что приз оторвала. Ага, как же. . .
. . . ДОЧИТАТЬ>>