Одно твердое "нет" разрушило годами выстроенную иллюзию отцовской любви. Сможет ли короткая пощечина стать началом истинной самостоятельности для избалованной дочери, или пропасть между ними уже непреодолима?
— Ты подложила мне могилу, дрянь! И тебя, и папашу-предателя проклинаю! Всю жизнь от вас одни беды! (Алина)
— Пожалуйста, отнесись с пониманием. Это для твоего же блага... (Дмитрий)
Зимний вечер постепенно окутывал московские улицы плотным холодным одеялом. В окнах многоэтажек на проспекте Вернадского зажигались огни, отражаясь причудливыми блёстками в сугробах, наметённых вдоль тротуаров. Редкие прохожие спешили домой, кутаясь в шарфы и пряча носы от пронизывающего ветра.
***
В квартире на двенадцатом этаже жилого комплекса «Олимпийская высота» царила неестественная тишина. Прерывистый вздох вырвался из груди Дмитрия, когда он раз за разом набирал номер дочери. Гудки обрывались, не достигая цели — Алина снова сбрасывала вызов.
Рядом на диване фирмы «Фабиани» сидела его супруга Светлана — третья и, как надеялся сорокапятилетний мужчина, последняя жена в его непростой семейной истории. Изящные руки молодой женщины перелистывали глянцевый журнал, но глаза выдавали напряжение.
— Она не берёт, — произнёс Дмитрий, откладывая телефон. — Уже третий день.
— А чего ты ожидал? — ответила Светлана, не поднимая взгляда от страниц. — Ты впервые за двадцать лет сказал ей «нет».
Муж поднялся с кресла и подошёл к окну. Вид на вечернюю Москву всегда успокаивал его нервы, расшатанные годами работы в инвестиционной компании, но сегодня даже это не помогало. Мысли унеслись к событиям недельной давности, когда его взрослая дочь снова появилась на пороге с очередной «просьбой».
Алина выросла настоящей красавицей — высокая, с каштановыми волосами и глазами цвета горького шоколада, точь-в-точь как у Елены, первой жены Дмитрия. По странной иронии судьбы, все три супруги напоминали друг друга внешне, будто мужчина бессознательно искал один и тот же типаж, надеясь в какой-то момент не совершить ошибку.
Утреннее зимнее солнце проникало через полупрозрачные шторы, оставляя на полу гостиной замысловатые светлые пятна. За кухонным островом из натурального гранита Светлана методично нарезала фрукты для завтрака, когда раздался звонок в дверь.
— Откроешь? — спросила она мужа, который листал новости в планшете.
На пороге стояла Алина — как всегда эффектная, в дорогом пальто бренда «Макс Мара» и с новой сумкой «Гуччи».
— Отец, нам нужно серьёзно поговорить, — сказала она, целуя его в щёку и проходя внутрь, не дожидаясь приглашения.
Поздоровавшись со Светланой прохладным кивком, девушка прошла в гостиную, небрежно скинув пальто на подлокотник дивана.
— Я решила продать свою квартиру. Мне нужно пожить у вас пару месяцев, пока не подыщу что-то стоящее. (Алина)
— Может, стоит сначала найти новую, а потом продавать старую? На съёмное жильё деньги есть? (Светлана)
— А тебя кто спрашивал? Я к отцу обращаюсь. (Алина)
Воздух в комнате мгновенно сгустился. Дмитрий потер переносицу — привычный жест, когда нужно было сделать сложный выбор. Внутренний диалог рвал его на части. С одной стороны — дочь, которую он бросил двадцать лет назад, уйдя из семьи, когда малышке не исполнилось и пяти. С другой — Светлана, подарившая ему настоящее семейное счастье, о котором он и не мечтал после двух разводов.
— Алина, да, конечно, ты можешь остановиться у нас, если возникнет такая необходимость, — начал Дмитрий, чувствуя на себе осуждающий взгляд жены.
— Спасибо, я так и знала, папочка! — улыбнулась девушка. — И ещё, мне нужен задаток на новую квартиру. Я присмотрела чудесное место в жилом комплексе «Садовые кварталы». Всего-то пять миллионов, я верну, когда продам свою.
Светлана хмыкнула, откладывая нож. Её лицо застыло, как фарфоровая маска.
— Но ведь твою квартиру бабушка оставила тебе по наследству, разве нет? Она в хорошем районе, почему ты хочешь её продать? — осторожно поинтересовался отец.
— Хочу апгрейд! Я заслуживаю лучшего, чем эта «хрущёвка», — закатила глаза дочь. — К тому же, я уволилась с работы. Мой начальник — полный идиот.
Отец вздохнул. Это была уже пятая работа за последние два года, с которой увольнялась дочь. Каждый раз сценарий повторялся: недовольство условиями, конфликт с руководством, эмоциональное решение, а затем — просьба финансовой поддержки у отца.
Через выходящие на восток окна в комнату проникали утренние лучи, подсвечивая пылинки в воздухе и создавая почти кинематографическую картину. Три человека, связанные кровью и обстоятельствами, стояли в треугольнике недосказанности, каждый со своими мотивами и ожиданиями.
Светлана прервала затянувшееся молчание:
— Дима, можно тебя на минутку? — Она указала на кухню.
Когда они остались наедине, жена заговорила приглушённым голосом:
— Ты понимаешь, что происходит? Твоя дочь манипулирует твоим чувством вины. Сколько можно? Ей двадцать пять лет, у неё есть собственная квартира, пора бы научиться отвечать за свои решения.
— Ты не понимаешь. Я ушёл, когда она была совсем крохой. Елена через год встретила какого-то француза и умотала в Париж, оставив дочь с бабушкой.
— А ты считаешь, что периодическими денежными вливаниями можно компенсировать отсутствие в её жизни? Тем более теперь, когда ей уже третий десяток!
Дмитрий запустил пальцы в волосы, уже тронутые сединой на висках.
— Что ты предлагаешь? Выставить её за дверь?
— Предлагаю перестать быть банкоматом и начать быть отцом. Настоящим отцом. Тем, кто учит дочь жизни, а не облегчает её до состояния невесомости.
***
Возвращаясь в гостиную, Дмитрий почувствовал, как внутри него зарождается решимость. Возможно, Светлана права? Возможно, лучшее, что он может сделать для дочери — это наконец-то установить границы?
Алина развалилась на диване, закинув ноги на журнальный столик из массива дуба, и листала ленту Instagram на своём айфоне последней модели.
— Дочь, мы со Светланой поговорили, и... — Дмитрий сделал паузу, собираясь с духом. — Я не дам тебе денег на новую квартиру.
Девушка замерла, будто не сразу осознав смысл сказанного. Затем медленно опустила телефон и выпрямилась.
— Что значит «не дам»?
— То и значит. Тебе нужно научиться жить по средствам. У тебя есть прекрасная квартира в спальном районе, которую ты получила от бабушки. Если хочешь что-то получше — работай, копи, планируй.
— Ты шутишь? — Алина вскочила с дивана. — После всего, что я пережила из-за тебя! После того, как ты бросил меня и маму! После того, как мама укатила во Францию за своим Пьером, и я выросла с бабушкой! А теперь ты мне отказываешь в такой мелочи?
Дмитрий почувствовал, как к горлу подкатывает ком вины. Все аргументы, что он готовил, начали рассыпаться под натиском обвинений дочери.
Светлана наблюдала за этой сценой, прислонившись к дверному косяку. В отличие от мужа, её лицо оставалось спокойным.
— Алина, — наконец произнесла она. — Твой отец за последние пять лет оплатил тебе два образования, которые ты не закончила, погасил три кредита на машины, одну из которых ты разбила, вторую продала за бесценок, а третью подарила своему бывшему парню. Недавно он перевёл тебе деньги на открытие бизнеса, который закрылся через три месяца. Может, хватит?
— Да кто ты такая, чтобы мне указывать? Подстилка моего папаши, третья по счёту! (Алина)
— Достаточно! Я не позволю тебе так разговаривать со своей женой. (Дмитрий)
— Ну конечно, ты всегда выбираешь своих шлюх, вместо собственной дочери! (Алина)
Пощёчина прозвучала неожиданно даже для самого Дмитрия. Рука среагировала быстрее мысли, оставив на щеке дочери красное пятно. В комнате воцарилась гробовая тишина. Три пары глаз расширились от шока — никогда прежде отец не поднимал руку на дочь.
Алина схватила своё пальто и сумку.
— Ты пожалеешь об этом, — прошипела она и вылетела из квартиры, хлопнув дверью так сильно, что задрожала люстра из муранского стекла.
***
С того дня прошла неделя. Алина не отвечала на звонки и сообщения. Дмитрий пытался дозвониться ей каждый вечер, но безрезультатно. Вина разъедала его изнутри, несмотря на логичные доводы Светланы о необходимости учить дочь самостоятельности.
— Может, мне стоит просто перевести ей деньги? — предложил он в пятницу вечером, когда они со Светланой ужинали у окна. Огни ночной Москвы раскинулись перед ними, как звёздное небо.
— И какой в этом смысл? — спросила жена, отпивая красное вино из бокала. — Ты снова покажешь ей, что любую проблему можно решить с помощью папиного кошелька.
— Но я впервые ударил её...
— Это было неправильно, да. Но она оскорбила меня, а до этого предъявляла тебе претензии за ошибки двадцатилетней давности. Как будто ты единственный отец, который развёлся и оставил семью.
— А разве нет? — горько усмехнулся Дмитрий.
— Конечно нет. Только в отличие от многих других, ты всегда платил алименты, дарил подарки, оплачивал образование, путешествия. Ты сделал всё возможное, чтобы загладить свою вину.
Мужчина задумался. В памяти всплыли моменты из прошлого — как он впервые оставил Елену с маленькой Алиной, потому что влюбился в коллегу. Как женился во второй раз, родил сына Семёна, а потом снова ушёл из семьи, потому что чувствовал себя несчастным в тех отношениях. И только с тридцати семи лет, встретив Светлану, он наконец обрёл покой и научился ценить семейные узы.
— Я не был ни для кого хорошим отцом, — произнёс он вслух. — Ни для Алины, ни для Семёна.
— Может, с Алиной ты и правда многое упустил. Но…
***
После бурных событий того дня прошло несколько месяцев. Февральские морозы уступили место апрельской капели, а та вскоре сменилась майской зеленью. Жизнь в московском жилом комплексе «Олимпийская высота» текла своим чередом — утренние пробки на Вернадском проспекте, вечерние прогулки с собаками в ближайшем парке, потоки людей, спешащих по своим делам.
За большими окнами квартиры на двенадцатом этаже вечернее небо окрашивалось в глубокие синие тона. Дмитрий задумчиво перебирал деловые бумаги, сидя за массивным рабочим столом из карельской берёзы.
— Будешь ужинать? — спросила Светлана, заглядывая в кабинет мужа.
— Да, через десять минут, — ответил он, не поднимая глаз от документов.
Внезапно телефон на краю стола завибрировал. Мужчина бросил взгляд на экран и нахмурился — звонила его вторая жена, мать семнадцатилетнего Семёна.
— Здравствуй, Вера, — произнёс он, взяв трубку. — Что-то случилось?
— Нет, просто хотела сказать, что Семён хорошо сдал предварительные экзамены. Думаю, он поступит в университет, о котором мечтал, — раздался в трубке знакомый голос.
— Это отличная новость! Завтра позвоню ему лично, поздравлю.
Завершив разговор, сложил документы в папку и направился на кухню. Душу грела мысль о достижениях сына, но тут же накрыла тень тревоги за старшего ребёнка. От Алины по-прежнему не было никаких известий. Все попытки связаться с ней оказались тщетными — дочь сменила номер телефона и удалила аккаунты в социальных сетях.
***
Ужин проходил в привычной тишине. Мягкая подсветка встроенных шкафов кухонного гарнитура «Нольте» создавала умиротворяющую атмосферу.
— Марина Сергеевна звонила, — нарушила молчание Светлана, накладывая себе салат. — Говорит, видела Алину в бизнес-центре «Башня».
Рука Дмитрия с вилкой замерла на полпути ко рту.
— И как она?
— Работает в маркетинговом агентстве. По словам Марины, выглядит хорошо, стала одеваться сдержаннее. Правда, когда Марина попыталась с ней заговорить, дочь быстро свернула разговор.
Брови мужчины поползли вверх:
— Алина устроилась на работу? И держится на ней дольше месяца?
— Уже третий месяц, если верить Марине, — кивнула Светлана, отпивая воду из стакана. — Твой отказ дать ей деньги, похоже, возымел эффект.
Нахмурившись, муж отодвинул тарелку:
— Скорее, это моя пощёчина оттолкнула её навсегда. Не уверен, что она когда-нибудь простит меня.
Подсев ближе, супруга осторожно положила ладонь на его руку:
— Дай ей время. Алина впервые в жизни справляется сама, без твоей финансовой поддержки. Возможно, именно это ей и требовалось.
— Я заказал ей цветы на день рождения. Не знаю, получила ли она их...
Звонок телефона прервал их разговор. На экране высветилось имя Елены — первой жены Дмитрия, с которой он практически не общался после её переезда во Францию.
— Здравствуй, — ответил он, выходя из-за стола и направляясь в гостиную. — Давно не разговаривали.
— Знаю, что давно. Но меня беспокоит Алина, — без предисловий начала бывшая супруга. — Она звонила, рассказала о вашей ссоре. Говорит, ты её ударил?
По спине мужчины пробежал холодок:
— Это правда. Я не горжусь этим, но она оскорбила Светлану, и я...
— Не оправдывайся, — оборвала его Елена. — Поверь, я слишком хорошо знаю характер нашей дочери. Пьер тоже не раз был на грани.
Удивление отразилось на лице Дмитрия:
— Ты не звонишь, чтобы отчитать меня?
— Нет, звоню сказать спасибо, — тихо произнесла бывшая жена. — Возможно, мы с тобой наделали немало ошибок, но сейчас наша взрослая дочь наконец-то становится самостоятельной. Она сообщила, что отказалась от идеи продавать бабушкину квартиру, устроилась на работу и даже стала откладывать деньги.
Новость ошеломила мужчину:
— И ты думаешь, что в этом есть моя заслуга?
— Уверена, — подтвердила Елена. — Кажется, твой отказ стал для неё точкой отсчёта. Никто из нас не мог сказать ей «нет» с детства. Ни я, ни бабушка, ни ты со своими компенсаторными подарками.
Разговор с бывшей супругой оставил двойственное чувство. Вернувшись на кухню, мужчина задумчиво посмотрел в окно, за которым мерцали огни ночной Москвы.
— Хорошие новости? — поинтересовалась Светлана, собирая посуду.
— Не знаю... Елена сказала, что Алина действительно работает, не продала квартиру и даже начала копить деньги. Но...
— Но всё ещё проклинает тебя и «папашину подстилку»? — с полуулыбкой договорила жена.
— Ты читаешь мои мысли, — невесело усмехнулся Дмитрий. — Елена говорит, что я сделал правильно, отказав ей в деньгах.
Протянув руку через стол, Светлана сжала ладонь мужа:
— Ты был её банкоматом двадцать лет, теперь стал настоящим отцом. Пусть ненадолго, пусть она злится, но ты поступил как отец, а не как спонсор.
***
Через неделю вечерний поход в театр «Современник» стал для супругов настоящим испытанием. В фойе, среди других зрителей, Дмитрий заметил знакомый силуэт – Алина стояла возле буфета в компании молодого человека в строгом костюме.
— Она здесь, — шепнул он жене, незаметно кивая в сторону дочери.
Наблюдая за Алиной, отец отмечал перемены — исчезла вызывающая яркость в одежде, на смену ей пришла элегантная сдержанность. Дочь выглядела спокойнее, увереннее.
— Может, подойдёшь к ней? — предложила Светлана.
— Не думаю, что это хорошая идея, — покачал головой Дмитрий. — Не хочу портить ей вечер.
Но судьба распорядилась иначе. Направляясь к своим местам после третьего звонка, они буквально столкнулись в дверях зрительного зала. Глаза дочери расширились от неожиданности, а затем сузились, наполняясь холодом.
— Папа, — произнесла она сухо, едва кивнув.
— Здравствуй, Алина, — ответил Дмитрий, чувствуя, как перехватывает дыхание. — Ты хорошо выглядишь.
Молодой человек рядом с дочерью с интересом наблюдал за происходящим.
— Это Игорь, мой... коллега, — представила его Алина, явно не желая продолжать разговор.
— Приятно познакомиться, — Дмитрий протянул руку молодому человеку. — Я отец Алины.
— Наслышан о вас, — дипломатично ответил Игорь, пожимая руку.
— Мне пора, наши места в другом ряду, — сказала Алина, избегая взгляда отца.
— Елена сказала, ты устроилась на работу, — быстро произнёс Дмитрий, не желая так просто отпускать дочь. — Я рад за тебя.
На лице девушки отразилась смесь эмоций — гнев, гордость, обида.
— Да, представь себе, я справляюсь без твоих денег, — процедила она. — Передай своей жене, что она победила. Теперь можете наслаждаться жизнью без моего присутствия.
— Ты ошибаешься, Алина, — мягко вмешалась Светлана. — Никто не хотел тебя оттолкнуть. Мы просто...
— Ты подложила мне могилу, дрянь! И тебя, и папашу-предателя проклинаю! Всю жизнь от вас одни беды! — зашипела Алина, привлекая внимание соседних зрителей.
— Пожалуйста, отнесись с пониманием. Это для твоего же блага... — начал Дмитрий, но дочь уже шла прочь, увлекая за собой смущённого Игоря.
***
Ночью, лёжа в постели, супруги долго не могли уснуть. Встреча с Алиной всколыхнула болезненные воспоминания.
— Знаешь, в чём ирония? — тихо произнёс Дмитрий в темноту. — Она ненавидит меня сильнее, чем когда-либо, но при этом впервые в жизни стоит на собственных ногах.
Повернувшись, Светлана положила голову на плечо мужа:
— Дай ей время. Может быть, через полгода, через год она поймёт, что ты отказал ей тогда не из жадности или равнодушия.
— А если нет? Если я потерял дочь навсегда?
— Тогда ты будешь знать, что помог ей стать самостоятельной, даже ценой вашего отчуждения.
Утром, по дороге на работу, Дмитрий остановился у цветочного магазина «Ботаника» и заказал доставку букета пионов — любимых цветов Алины — с короткой запиской: «Горжусь тобой. Папа».
Не рассчитывая на ответ, мужчина всё же надеялся, что однажды лёд обиды растает. А пока... Пока он мог только наблюдать издалека, как его дочь встаёт на ноги, проклиная того, кто наконец помог ей обрести эту силу.
«Быть отцом мало. Надо им стать.» — Виктор Гюго
Автор: Владимир Шорохов ©
📖 Также читайте: Когда Игорь приходит отнять последнее жильё у сестры, никто не подозревает, что это станет началом удивительной истории. Что сильнее: жажда денег или голос крови? Семейная тайна изменит всё. читайте рассказ...
📖 Также читайте: Ключи от прошлого