На прошлой неделе нас покинул наш коллега, известный историк Айдар Ильсурович Ногманов. Ему было всего 60 лет. Мне посчастливилось десять лет работать с ним в одном отделе в Институте истории Марджани. За это время под его руководством мы успели запустить серию книг по истории населенных пунктов (прежде всего, о татарских деревнях), подготовили учебник по истории Татарстана и множество других научных изданий. Он был человеком удивительной внутренней культуры и такта, а еще настоящим профессионалом своего дела.
Сегодня, когда Айдара Ильсуровича уже нет с нами, остается лишь вспоминать его труды, куда им было вложено столько сил, стараний и времени. Кеше китә - җыры кала (человек уходит - остается его песня), - говорим мы, татары. А после ухода ученого - остаются его научные труды. Предлагаю Вам познакомиться с одной из недавних работ Айдара Ильсуровича. Статья посвящена датировке времени основания татарских селений. Насколько их уместно называть "древними"?
В последние годы изучение истории сельских населенных пунктов Татарстана перестает быть уделом краеведов-любителей и все больше привлекает внимание профессиональных историков. В эту область активно внедряются научные подходы и методики работы, предпринимаются попытки преодолеть сложившиеся методологические проблемы. В статье рассматриваются вопросы, связанные с содержанием понятия «древняя» история татарских селений, показана роль разных исторических дисциплин при датировке времени их основания.
Само понятие «древняя» нуждается в уточнении, прежде всего в отношении хронологических рамок. Здесь могут использоваться разные варианты исторической датировки, в том числе опирающиеся на привычную периодизацию истории Республики Татарстан:
добулгарский период;
булгарский период;
эпоха Казанского ханства;
в составе Русского государства до XVIII столетия и т.д.
Разная "древность" в зависимости от географии
Деление это весьма условно и не всегда применимо. Прежде всего, в силу того, что процесс заселения территории современного Татарстана шёл неравномерно и категория «древности» для разных частей республики несет в себе разное содержание. Например, для нефтяных районов республики (Альметьевский, Лениногорский, Бугульминский и др.) «древность» – это уже первая половина XVIII столетия, тогда для территории Арского, Высокогорского или Лаишевского районов «древность» – это XIV–XVI столетия или даже более ранние исторические периоды.
Таким образом, каких-то универсальных рамок понятия «древняя история татарских селений» не существует. Оно применимо в целом, ко всей массе населенных пунктов Республики Татарстан, однако в каждом отдельно взятом регионе: Заказанье, Горная сторона, Восточное Закамье и т.д. Значит необходимо иметь градацию «древних» и относительно «молодых» селений.
Дописьменная и письменная "древность"
В качестве другого варианта определения критерия «древности» может служить деление на дописьменную и письменную историю.
В наших условиях – письменная история – это середина XVI столетия для русских письменных источников, и примерно рубеж XIII–XIV столетий – для татарских письменных источников.
В их число мы условно включаем тексты на эпиграфических памятниках – наиболее массовом источнике с тюркотатарскими письменами. При этом сознательно опускаем исторические предания, т.к. есть проблемы с датировкой этих источников и достоверностью содержащихся в них сведений.
В итоге, если отталкиваться от данного критерия, изучение «древней» истории населенных пунктов Татарстана оказывается прерогативой преимущественно археологов. И здесь приходится с сожалением констатировать, что сельская археология у нас уже длительное время находится в состоянии застоя. Исследования в данной области мало чем продвинулись с 70–80-х гг. прошлого столетия.
Деятельность сотрудников Института археологии, при всей важности проводимой ими работы, в большей степени ориентирована на изучение значимых в политическом отношении объектов (Казань, Болгар, Свияжск).
Давно забытым стало понятие «археологическая разведка». Зато освободившуюся нишу сельской археологии активно занимают «черные копатели», которые методично разрушают археологические памятники, уничтожая ценнейшие свидетельства ушедших эпох.
Чем важны систематические археологические раскопки в сельских населенных пунктах?
Прежде всего, тем, что только они дают представление о преемственности населения на данной конкретной территории. Именно фактор преемственности чрезвычайно важен при определении времени основания сельских населенных пунктов.
Факт обнаружения в селении отдельного исторического реликта не дает оснований для искусственного удревнения его истории.
Например, в начале 2000-х гг. при строительных работах в с. Татарская Каргала Оренбургской обл. был обнаружен череп человека, жившего по оценке казанских антропологов примерно 1,5 тыс. лет назад. В то же время есть указ 1744 г. императрицы Елизаветы Петровны о переселении под Оренбург 200 семейств торговых татар из Казанской губернии.
Какая из двух датировок может быть признана за точку отсчета истории с. Татарская Каргала?
Безусловно, вторая, поскольку именно с нее начинается реальная непрерывная история населенного пункта. Однако далеко не у всех сел и деревень есть подобные неоспоримые свидетельства. В связи с этим наметилась тенденция к намеренному удревнению времени основания многих населенных пунктов Республики Татарстан. Причина, как правило, прозаическая – под проведение громкого юбилея можно попытаться добиться финансирования от государственных органов и спонсоров.
"Удревнение" села Молвино
Так, в 1990 г. отмечалось 750-летие со времени основания с. Молвино (Мулла иле) Зеленодольского района, соответственно за время возникновения селения был принят 1240 г. Эта дата закрепилась и каждые пять лет в Молвино проводится очередной юбилей. Последний раз (в 2015 г.) в селе отмечалось 775-летие. С одной стороны, эта вновь возникшая традиция имеет воспитательное значение для подрастающих поколений, пробуждает у молодежи интерес к прошлому родного края.
Однако, понятие исторической объективности – это не пустой звук.
Имеются большие сомнения в достоверности источников, которые в 1990 г. были привлечены инициаторами проведения юбилея для обоснования времени основания Молвино. Вспомним, что 1240 г. – период монгольского завоевания. Логично, что в годы войн население активно перемещалось, спасаясь в труднодоступных местах, и могли возникать новые селения. Но где был зафиксирован данный конкретный факт и чем он подтверждается? Ответа на эти вопросы пока найти не удалось. Информация из открытых источников говорит, что люди в с. Молвино жили примерно с XV в. Сохранились надмогильные камни, доказывающие данный факт. Однако XV в. – это эпоха Казанского ханства, и никак не времена хана Батыя. Таким образом, история селения искусственно удревнена почти на два столетия.
На наш взгляд, профессиональным исследователям следует четко разделять историческую мифологию от объективной истории.
Случай с селом Молвино не единичный, за искажением истории отдельных сел и деревень неизбежно последует искажение истории республики в целом.
Именно в таких неоднозначных случаях весьма пригодилась бы сельская археология. Когда в пределах одной ограниченной территории расположены археологические памятники разного времени и отсутствует хронологический разрыв между наиболее поздними из них и первыми письменными источниками – тогда и появляются основания говорить об истинной древности того или иного селения.
На территории Казани люди появились не ровно 1000 лет назад. В разных частях города обнаружены стоянки человека периода неолита. И такая картина характерна для многих населенных пунктов на территории Татарстана. Возникнув однажды, селения могли прекратить существование на несколько десятков и даже сотен лет, потом они основывались заново на том же, как правило, благоприятном с точки зрения природных условий, места.
Наглядный пример – Западное Закамье. Ранее процветавшие территории вокруг городов Болгар и Биляр во второй половине XV столетия превращаются в «дикое поле» и остаются в подобном положении до второй половины XVII – начала XVIII столетий.
Поселения, возникшие на этих землях, были уже совершенно другими, а новые поселенцы могли принадлежать к совершенно другой культуре: на месте булгар – мусульман могли обосноваться мордва-язычники и т.д.
Примерно схожая ситуация наблюдалась в Заказанье, где в источниках второй половины XVI–XVII вв. фигурирует масса «пустошей», т.е. селений по каким-то причинам лишившихся своего населения. Какие-то из них возродились через несколько лет, в других даже через полстолетия не жили люди. Таким образом, именно данные археологии являются основой для изучения дописьменной истории населенных пунктов РТ.
Свидетельства других наук (исторической генетики, языкознания и т.д.) могут лишь дополнить и подкрепить эти материалы. Пока к изучению истории сел и деревень не подключатся археологи, «подвисает» целый пласт ранней истории Татарстана.
В какой-то мере восполнить имеющиеся пробелы помогают эпиграфические материалы. Однако и здесь имеется своя специфика. Во-первых, каменные надгробия на территории Татарстана – это памятники тюрко-татарской мусульманской цивилизации. Финно-угорские народы, а с определенного времени и крестившиеся татары, не оставили подобных свидетельств. Во-вторых, существенно различается локализация эпиграфических памятников. Их где-то пусто, а где-то густо. Многое здесь определяется влиянием субъективных факторов: материального состояния населения, доли в нем представителей татарской феодальной аристократии и духовенства, которым, как правило, и ставились каменные надгробия.
Не случайно, основным регионом их локализации выступает Заказанье, на территории же Горной стороны эпиграфических памятников сохранилось значительно меньше. Можно предположить, что традиции установки подобных памятных знаков бытовали не везде. Это обусловлено влиянием природного фактора, а именно наличием в конкретной местности месторождений природного камня, пригодного для изготовления надгробий.
На наш взгляд, не следует абсолютизировать факт наличия древних эпиграфических памятников и автоматически привязывать к ним время основания конкретных сел и деревень. Нередко это отдельно стоящие камни, находящиеся за пределами сельских кладбищ и даже селений. Не факт, что они принадлежат предкам их современных жителей.
Здесь, как и в случае с археологическими источниками, имеет место элемент условной датировки. Единичные каменные надгробия отражают лишь некий частный срез истории. Другое дело, когда мы имеем место с группой эпиграфических памятников, относящихся к разным временным отрезкам.
Непростая ситуация наблюдается и с письменными источниками.
Во-первых, налицо разная степень их сохранности по разным регионам Татарстана. Во-вторых, сохранившиеся писцовые описания XVI–XVII вв. носят выборочный характер: они фиксировали определенные административные единицы и сословные групп. В-третьих, мы до сих пор не имеет ясного представления о том, какими письменными источниками по ранней истории
деревень республики мы обладаем.
В последние три десятилетия, во многом благодаря усилиям Д.А. Мустафиной, в научный оборот введен ряд ценных писцовых описаний второй половины XVI – XVII вв. В то же время целые пласты документов этого времени продолжают пылиться в архивах Москвы, Ульяновска, Самары, Кирова и даже Ялуторовска Тюменской области, куда в годы Великой Отечественной войны были вывезены оригиналы и дубликаты документов из многих центральных архивов.
Подводя итоги, отметим, что к проблеме изучения истории населенных пунктов следует подходить не как к прикладной краткосрочной задаче, а как к плановой систематической работе. Достижение серьезных научных результатов предполагает:
1. Тесную кооперацию научных исследований. Изучением конкретных селений или их групп должны одновременно заниматься археологи, эпиграфисты, языковеды, картографы.
Параллельно следует проводить анализ метрических книг, историко-генетические исследования и другие исследования. Именно это позволит поднять планку изучения сельских населенных пунктов на новый качественный уровень. Данный подход был использован при подготовке книг, посвященных татарским селениям Ашитского джиена Заказанья и Акзегитовской волости Горной стороны. Результат кооперации специалистов в разных разделах истории получился неплохим, однако мог быть весомее при привлечении археологов, языковедов и представителей других научных дисциплин.
2. Необходима централизация усилий по расширению источниковой базы исследований. Следует целенаправленно выявлять, собирать, копировать и публиковать источники по истории сел и деревень Республики Татарстан, хранящиеся в центральных и региональных архивах. Это должна быть государственная программа, аналогичная тем, которые реализуются в Казахстане.
Публикуется по:
Ногманов А.И. «Древняя» история татарских селений и
проблема датировки времени их основания // Историческая этнология. 2019. Т. 4, № 1. С. 93–98.