Задавались ли вы когда-нибудь вопросом: что делает страну сильной? Армия? Ну да, почему бы и нет. Сейчас некоторые из стран, которые имеют ядерное оружие, не упускают возможность пригрозить им на какой-нибудь пресс-конференции. Но чтобы иметь такое оружие, нужно сначала его спроектировать, потом построить, далее обслуживать и модернизировать. Может, тогда в технологиях сила? Отчасти тоже верно. Армия с луками и стрелами вряд ли сможет противостоять одному пулемётчику. Ну, оружие надо же с чего-то делать. Стало быть, ресурсы. И тут вы тоже будете правы.
Всё вышеперечисленное вносит свой вклад в мощь государства. Но если армию и технологии как-то можно соорудить из, что называется, подручных средств, то вот с ресурсами сложнее. Железную руду в недрах земли не вырастишь. Надо идти на компромисс и выменивать у соседей свои избыточные ресурсы на те, которыми судьба не одарила. Но вот в чём вопрос. Представьте себе, что если сосед даёт вам невыгодные условия обмена, слишком хорошо живёт, в том числе за ваш счёт, суёт свой нос не в свои дела, да вообще он вам не нравится… Какие будут ваши действия?
Многие бы ответили что-то в стиле: «Начать с ним войну» — ну, или торговую, если мягко. Всё же мы вроде как усвоили зависимость цены на кусок хлеба от стоимости барреля нефти. Да ну, хотя в России работает немножко не так. В России неважно, что происходит с нефтью — хлеб всё равно дорожает. С учётом текущей новостной повестки мне стало любопытно провести исследование этой темы. И о его результатах мы сегодня как раз поговорим. Вы узнаете, почему торговая война — это именно война, а пошлины, санкции, блокировка технологий, финансовое давление — это тоже оружие, имеющее разрушительность, которое иногда превышает даже любые военные меры. Только представьте себе: махинации всего с одним товаром приводят к гибели миллионов людей. И я об этом сегодня подробно расскажу. Мы обсудим случаи первых инцидентов, которые меняли границы государств, и проследим, как они эволюционировали с незапамятных времён до наших дней. Сегодня я раскрою истинные причины ряда резонансных международных конфликтов, включая Вторую мировую войну. Поговорим о тех шокирующих последствиях, к которым привели торговые войны, и почему зачастую страдают те, кто сам же начал санкционную политику. А в конце мы ответим на главный вопрос: что стоит за тарифами Трампа и какова статистическая вероятность перерастания международного торгового конфликта в новое мировое вооружённое столкновение — с опорой на исторический опыт и контекст. Друзья, добро пожаловать на канал. Здесь то место, где мы анализируем данные и верифицируем факты.
Глава 1: Первая экономическая блокада
Давайте представим с вами, безотносительно, что есть в мире какая-то сверхдержава, которая десятилетиями держит контроль над мировыми рынками. Она достаточно жёсткая, привыкла диктовать свои условия и продавать свои товары по всему миру. Но вдруг на другом конце света появляется страна-оппонент, которая стремительно развивается, наращивает производство и всё больше отбирает привычные вам рынки. [Гегемон] видит, что теряет своё влияние, и не находит ничего другого, кроме как ввести против оппонента пошлину. Сначала 10%, потом 20, а потом вообще все 50. Тем самым он фактически запрещает ввоз товаров противника и берёт его экономику на удушающий приём.
Безотносительно не получается. Правда, я думаю, все уже представили в голове конкретную страну-нападающего и страну-жертву. Но что, если я скажу, что речь идёт сейчас о Великобритании и Франции? Удивлены? Не о них вы подумали? Правильно. Но вот не удивляйтесь: в этом мире ничего нового произойти не может. Всё уже когда-то было.
Экономическое оружие появилось на Земле с момента появления торговли. С древних времен история помнит несколько торговых войн: Афины против Спарты, средневековое эмбарго, Англия и Голландия. Однако поистине хрестоматийным примером принято считать первую глобальную экономическую блокаду — это противостояние наполеоновской Франции и Великобритании в XIX веке.
С конца предыдущего столетия Франция и Англия уже находились в состоянии войны. Наполеон взял под частичный контроль Италию, Голландию, Испанию и ряд немецких земель. Однако британский флот, который господствует в море, мешает Бонапарту окончательно подчинить Европу и тем самым лишает его ресурсов для будущих военных кампаний. Также Лондон деньгами вооружает и спонсирует коалиции стран, чтобы ослабить Наполеона руками его соседей. В общем, Британия превращает войну в бесконечное изматывание ресурсов. [И вынуждает Францию воевать сразу на нескольких фронтах.
Попытки положить этому конец: Наполеон решает осуществить прямое вторжение в Англию, но для этого нужны корабли. В момент переброски флота из Средиземного моря у мыса Трафальгар происходит, вероятно, самое эпическое морское сражение в истории, в котором Франция теряет 22 корабля из тридцати трёх.
После разгромного поражения Наполеон сознаёт: это конец. Военной силой Британию не победить. Тогда он решает нанести удар по её экономике и в 1806 году вводит так называемую континентальную систему — это запрет на торговлю с Великобританией для всех европейских стран. Если вся Европа перестанет торговать с Англией, их фабрики остановятся, а страна погрузится в хаос и начнётся кризис.
Ограничения касались как союзников (Италия, Голландия, Испания), так и подконтрольных стран (Германия, Польша, Австрия). Были и нейтральные страны, которые решили не вступать в конфронтацию с Бонапартом и тоже присоединились к уже упомянутой мной экономической политике. Это Швеция, Дания, Португалия, и к ним же впоследствии примкнула и Россия.
Идея казалась гениальной… пока этот удар не вернулся Наполеону бумерангом.
Британия, будучи обладателем мощного флота, перенастраивает свои маршруты и продолжает торговлю через другие государства: Индию, Канаду, Карибские острова и Балтику. Это ещё не считая контрабанды. Например, поставки товаров тайно продолжаются и через подконтрольную французам Испанию, Балканы… Да и Россия тоже — нет-нет, да приторговывает втихушку, несмотря на запрет. Не в больших, конечно, объёмах, но всё же прецеденты были. Португалия со Швецией вообще проигнорировали блокаду — соответственно, торговля продолжается.
Похожую ситуацию мы наблюдаем и сегодня с так называемым «теневым флотом» России. Формальные ограничения не перекроют экспорт, если слишком многие в нём заинтересованы.
Зато остальная Европа, лишённая британских товаров, быстро начинает понимать: что-то они сделали не так. Как говорится, зашли не в ту дверь.
Без английского текстиля в центре французской шёлковой промышленности — в Лионе — тысячи людей остались без работы.
Это привело к росту социальной напряжённости и даже восстаниям. Также исчезли либо стали стоить баснословных денег популярные колониальные товары: сахар, кофе, хлопок, табак, пряности и так далее. В общем, если раньше за 1 кг кофе можно было выменять 5 кг говядины, то сейчас он стал стоить как целая корова.
Без британского угля и металлов практически остановилось военное производство. А с учётом того, как быстро Бонапарт любил развязывать войны, это отразилось и на армии тоже, у которой, в свою очередь, от этого немножко начинало подгорать.
Наполеон не просчитал риски и последствия того, насколько сильно Европа зависит от британского импорта, и это приводит к экономическому спаду в самой Франции.
Аристократия, которая в целом поддерживала Наполеона, начала выражать недовольство: мол, блокада вредит стране больше, чем помогает. В Нормандии и Эльзасе текстильные магнаты начинают открыто критиковать политику Наполеона. Следом вспыхивают бунты, Пиренейская война в Испании и восстание Тироля.
Континентальная система из орудия победы превратилась в камень на шее самого Наполеона. И чтобы хоть как-то спасти ситуацию, он уже не хочет, но вынужден начинать военные кампании, которые, как вам известно из истории, не приносят ему желаемого успеха.
Попытка оккупации Испании оборачивается для Наполеона испанской партизанской войной, которую тайно спонсировала Британия. На подавление реваншистских настроений в Австрии также было потрачено немало ресурсов. А вполне закономерным концом его эпохи стал 1812 год, когда Россия открыто выходит из континентальной системы, и в попытке принудить её к подчинению француз идёт на Москву.
«У наших ушки на макушке, чуть утро осветило пушки — и леса синей верхушки… Французы тут как тут.»
- «Бородино» — стихотворение поэта Михаила Юрьевича Лермонтова, написанное в 1837 году.
Таким образом, мы видим, что экономическая война — это не просто торговые барьеры и запреты, а целая цепь реакций, которая зачастую бьёт по обеим сторонам. Вопрос лишь в том, кому будет просто больно и неприятно, а кого это может уничтожить.
Континентальная блокада становится первым глобальным историческим примером того, как методы ведения войны эволюционировали от прямых кровавых столкновений до экономических ограничений, которые, как оказалось, способны наносить не меньший урон противнику.
Сами торговые войны также претерпели резкий качественный скачок: от примитивного перекрытия морских портов страны переходят к запретам и эмбарго на бумаге.
Цена конкретно этой торговой войны — падение Французской империи. Наполеон в ссылке, а Британия празднует своё доминирующее положение на мировой арене.
И вот уже 20 июня 1815 года в лондонском Гайд-парке состоялся грандиозный парад по случаю победы над Францией.
И если вы думаете, что такой исход должен был поставить крест на отношениях этих двух стран… Я думаю, ну, в 2025 году сейчас вы знаете, что это не так.
Всего через каких-то даже 40 лет они станут лучшими друзьями, когда вместе с другими «акулами» будут потрошить богатый и упитанный Китай. И это тоже будет происходить с помощью экономического оружия.
Неужели их ничему не научил опыт Наполеона, который поплатился за свои действия? Или англо-французский тандем доработал тактику давления и применил другой подход? И самое главное — к чему это привело? Давайте разбираться.
Глава 2: Торговля как оружие
На протяжении нескольких веков европейцы всячески старались проникнуть на территорию Китая и заполучить технологию производства дефицитных китайских товаров. Вряд ли мы когда-либо узнаем, сколько сотен или даже тысяч человек при этом были казнены, но мы вполне уверенно можем перечислить успешные задокументированные попытки. Правда, их немного — по пальцам одной руки.
К первым в истории примерам промышленного шпионажа можно отнести так называемый «монашеский рейд». Очень интересная история.
В VI веке византийские монахи в течение нескольких лет бродили по странам вокруг Китая и тем самым создавали себе алиби. Мол, мы тут духовные, мы тут все по причинам религии и вообще мимо проходили.
Легенда сработала. Они были допущены в страну, где украли куколки шелкопрядной гусеницы, спрятали их в бамбуковые палки и доставили в Византию.
Таким образом, Византийская империя начала производство своего шёлка и обвалила заоблачные китайские цены на мировых рынках. Китай при этом потерял до 30% своих доходов в серебре.
Спустя аж 12 столетий, только в XVI веке, мир получил второй китайский секрет: технологию производства фарфора, который был государственной тайной и охранялся смертной казнью.
Недоступный для иностранцев город Цзиндэчжэнь — центр фарфорового производства — на ночь ещё и закрывался. Никто не мог покинуть его до рассвета, а ночью улицы патрулировали вооружённые солдаты.
Какому-то очередному монаху всё-таки удалось попасть в город, изучить производство и отправить образцы сырья во Францию, что способствовало началу производства фарфора в мире.
А секрет производства ещё одного товара и вовсе становится тайной за семью печатями. Я думаю, вы сможете угадать, о чём я. Дам подсказку: культура выращивания, сбора и сушки этого товара в Поднебесной вырабатывалась тысячелетиями.
Разумеется, речь идёт о чае. И с учётом всего перечисленного, представляете, какие цены были на эти товары? Даже сегодня из топ-10 самых дорогих сортов чая восемь — это китайские.
С момента начала торговой войны на его закупку Британия тратила тонны серебра, а Китай был одним из богатейших государств мира.
Европа буквально выстраивалась в очередь за чаем, китайским шёлком и фарфором, а европейские текстильные и промышленные товары китайцев не особо интересовали, что приводит рынок к дисбалансу и дефициту серебра. Оно просто уезжает за границу и не возвращается.
Внимание, вопрос: как заставить китайцев вернуть драгоценный металл? Так ведь можно и совсем без платёжных средств остаться.
Решение Британии оказалось циничным. Через Индию она начинает массово завозить в Китай опиум, который тоже продаётся только за серебро.
Это за считанные годы меняет всю экономическую систему Китая. Деньги, которые ранее шли на развитие, теперь утекают в британские карманы. Более 10 млн китайцев обретают зависимость, экономика страны катится в пропасть.
Попытки взять ситуацию под контроль: император приказывает покончить с этим. И в 1839 году в окрестностях порта Гуанчжоу китайцы сначала конфискуют сотни тонн товара, а после коротких переговоров демонстративно их уничтожают с помощью морской воды и извести.
В ответ Британия заявляет об ущемлении свободы торговли и начинает военную агрессию.
Основная уязвимость Китая заключалась в том, что он практически не вкладывал в военную промышленность, оборону и технологии. Британия, владычица морей, сильнейшим на тот момент флотом в мире атакует китайские порты и в прах разбивает флот Поднебесной.
Начинается первая военная кампания, в которой у Китая почти нет шансов.
После череды поражений в 1842 году китайцы подписывают унизительный для себя Нанкинский договор. Почему сами китайцы считают его унизительным? Давайте разберёмся. Вот его условия:
- Первое — Китай вместо одного открывает пять портов для торговли.
- Второе — Великобритания получает контроль над Гонконгом.
- И третье — ввоз запрещённых веществ в страну не имеет прямых запретов, хотя китайские власти продолжают пытаться как-то сопротивляться.
На этом эксплуатация китайского рынка не заканчивается. Франция, вдохновлённая примером англичан, находит фиктивный повод присоединиться к ним. Там была какая-то история с христианским миссионером. В Китае были запрещены альтернативные вероисповедания, поэтому миссионера казнили. И на этой волне — не прошло и 15 лет — французско-британский тандем развязывает вторую войну с Китаем.
Официальные задачи у Британии были такие:
- полное открытие Китая для свободной торговли, в том числе в глубинных регионах, а не те унизительные пять портов, которые им предоставили после первого конфликта;
- ослабление контроля Цинской династии над экономикой страны, которая продолжала изоляционистскую политику, несмотря на стремление Запада включить Китай в свою торговую систему;
- легализация веществ на уровне закона — несмотря на предыдущий договор, китайцы продолжали с ним усиленно бороться.
- ну и напоследок — Лондон потребовал размещения послов в Пекине, а не в городах побережья, и в целом более уважительного обращения с европейцами.
В общем, очевидно: тут всё дело в жадности. Хотя по последнему пункту про уважение стоит отметить, что тут и сами китайцы систематически перегибают палку. Ну кому понравится, когда уважаемого и достопочтенного дипломата своей страны заставляют бить сначала три земных поклона, а потом девять касаний челом о землю — как символ подчинения императору?
Тысячелетняя изоляция сформировала там непонятную другим странам культуру, когда император — это руководитель мира, бог и единственный источник власти на Земле, а другие государства — это его подданные. Любая делегация, прибывшая заключать торговые союзы, не допускалась в страну, если не привезла лучшие дары императору — как его вассалы.
Ну то есть, понимаете, несмотря на первое поражение, Китай по-прежнему на официальном уровне не признал другие страны не то что как партнёров, они все были как бы в подчинении у императора. Это и раздражало британских лордов, которые, ну, будем честны, в своей надменности и сами ему не то чтобы как-то уступали.
Вторая Опиумная война нанесла Поднебесной ещё больший урон и вынудила её подписать второй, ещё раз отмечу — по мнению китайцев, позорный — мир, по которому Англия и Франция получали полный прямой доступ к их рынку. Иными словами, беспрепятственно могли вести торговлю с минимальными пошлинами, не отбивая поклоны и уже без подношения диковин к императору.
Годами позже к ним присоединились и Россия, Германия, Япония, США — и навязали Китаю уже свои неравноправные договоры. А вот у Поднебесной аналогичных прав на это просто не было. Как итог — падение внутреннего производства и полная зависимость от иностранных товаров. С этого момента и на следующие сто лет страна теряет всякую суверенность и превращается в полуколонию, которой управляют торговые договоры.
И в этом нет ничего удивительного. Если вы тысячи лет растили чай, то у вас будет лучший на планете чай. Но если вы ни дня не развивали свою оборону и дипломатию, закрывались от внешнего мира, не очень умно было бы ожидать какого-то другого результата.
Впоследствии Мао Цзэдун официально назовёт этот период «бай нянь го чи», что в переводе означает «столетие унижения».
Однако история циклична, а современный мир не так уж далёк от тех времён. Сегодняшняя борьба за энергетику, технологии и сырьё — это всё тот же способ подчинения. И, к слову, методы остаются всё теми же самыми. Возможно, не на пустом месте Трамп заявил Китаю о пошлинах, ссылаясь на поставку тяжёлых веществ в США. И похоже ли это, на ваш взгляд, на ответку наконец-то от Китая? В отличие от упомянутой мной ранее наполеоновской торговой войны, где основными инструментами были запреты, против Китая использовали обратную тактику — искусственное наращивание торговли.
И если вы думаете, что на этом методы торговой войны закончились, то погодите. Вот вам вопрос на засыпку: можно ли уронить мировую экономику, наложив запрет на себя? Какая глупая, нелогичная мысль, скажете вы. А я скажу, что именно такой шаг запустил экономический коллапс, обрушил мировую торговлю и стал причиной масшатбнейшей трагедии в истории человечества — Второй мировой войны. Об этом мы как раз сейчас и поговорим.
Глава 3: Самозапрет
1929 год. В США — начало Великой депрессии. С неимоверным треском вся американская экономика рушится на глазах у растерянного населения. Банки закрываются, заводы останавливаются, миллионы людей остаются без работы, жилья и средств к существованию. Правительство отчаянно ищет выход из ситуации. И тогда конгрессмены Рид Смут и Улисс Хоули предлагают решение: если запретить ввозить иностранные товары — американская промышленность встанет с колен наконец-то. И эти гении инициируют невиданные ранее пошлины — до 60% на импорт.
Президент США Герберт Гувер — убеждённый сторонник экономической изоляции. Но даже он сомневался в эффективности такого решения. Ещё бы — против закона выступали более тысячи экономистов, среди которых были основатель теории денег и экономических циклов Ирвинг Фишер, основатель Национального бюро экономических исследований Уэсли Клэр Митчелл, британский экономист и профессор Лондонской школы экономики Лионель Роббинс. Ну и так далее. В общем, вы поняли — мягко говоря, не последние люди в экономике.
Однако в июне 1930 года Гувер всё же сдаётся инициативе конгрессменов и подписывает решение правительства, по которому акт Смута–Хоули вступает в силу. Стоит ли говорить, что этим решением Герберт подписал себе приговор? Потому как вместо ожидаемого спасения США получает торговую катастрофу.
Более 20 000 импортируемых товаров попадают под ограничение. В ответ Европа, Канада, Латинская Америка вводят ответные пошлины, и американская промышленность вместо обещанного роста получает второй, ещё больший удар, чем был до этого. Импорт США снижается на 66%, а экспорт — на 61%. С падением экспорта американские компании теряют клиентов, производство попросту банкротится и закрывается.
А в Дирборне, штат Мичиган, на заводе известного магната Генри Форда около 3000 рабочих выходят на забастовку с требованиями работы, повышения зарплат и сокращения рабочего дня. Охрана завода во главе с Гарри Беннеттом и местная полиция во главе с Карлом Брукетом забрасывают толпу слезоточивым газом и открывают огонь на поражение из пулемётов, которые были установлены на крышах заводских зданий. Сам Форд никак не комментировал эту ситуацию, а негласно даже её поддерживал.
Канада — крупнейший торговый партнёр — отвечает пошлинами по сельскохозяйственной продукции и фактически запрещает её импорт. Американские запасы зерна, мяса и молочки гниют на складах. Фермеры, которые и так страдали от кризиса, оказываются просто на грани. Тысячи пахотных угодий были заброшены, банки массово изымают земли за долги. И начинается великая миграция фермеров в Калифорнию.
Именно об этом позже, в 1939 году, напишет Джон Стейнбек в книге «Гроздья гнева»:
Дома пустели. Люди уезжали, загружая свои жалкие пожитки в старые машины. Они ехали на запад, в Калифорнию, где, как им говорили, земля плодородна, а работы — сколько хочешь. Но работы не было. Людей было слишком много, а земли — слишком мало.
Они ехали дальше, всё преследуемые голодом и страхом.
Вдобавок к вышесказанному, экономический коллапс страны привёл США ещё и к экологической катастрофе. Вы спросите: разве это так бывает? Представьте себе — бывает. Пустые пахотные поля, которые теперь некому было обрабатывать, под воздействием солнца и ветра превращаются в источник пыли. Верхняя часть почвы, подхваченная потоком воздуха, образует пылевую бурю. И серия вот таких вот бурь, бушевавших на протяжении нескольких лет, получила название «Пыльный котёл» и стала одной из самых известных экологических катастроф Америки прошлого века.
До принятия этого закона США были крупнейшим рынком для многих стран, и слишком много на нём было завязано. Но когда Америка закрывает свои двери, всю международную торговлю начинает лихорадить. Тот самый эффект домино.
Итак, эффект домино. В чём же он заключается?
Здесь — внимательно: США де-юре вводят пошлины, а де-факто закрывают рынки и больше не покупают товары. И — из Европы в том числе. Европейские фабрики закрываются, растёт безработица. Европа испытывает кризис — денег нет, и она перестаёт покупать товары из своих колоний. Кризис перебрасывается уже на Африку, Индию и Латинскую Америку. В итоге вся глобальная экономика замедляется, страны оказываются в ловушке самоизоляции. И тут мы плавно подошли к главному вопросу: как этот мировой торговый кризис спровоцировал Вторую мировую войну?
Всё дело в том, что недоступность мировой торговли делает экономический национализм главной стратегией. А для того чтобы производить всё у себя и ни от кого вообще не зависеть, нужны ресурсы — много ресурсов. Если их нельзя приобрести путём торговли, значит, надо их получить силой.
Одна из причин Второй мировой войны
Вот примеры. Германия, которая была в незавидном положении после Первой мировой войны, — экономический кризис ударил больнее всех. Миллионы людей остаются без работы, голодные дети просят на улицах, люди выменивают мебель и драгоценности на еду. В городах начинаются боевые столкновения между коммунистами и нацистами, вспыхивают массовые грабежи магазинов и складов. На этом фоне нацисты становятся крупнейшей политической партией в стране. А к власти в тридцать третьем году приходит один австрийский художник, который обещает восстановить экономику и сделать Германию великой.
В Японии, где крайне мало угля, нефти и железной руды, экономика в начале тридцатых переживает жёсткий кризис. После мирового обвала рынков экспорт падает почти вдвое, фабрики закрываются, безработица растёт, крестьяне разоряются, в деревнях начинается голод, некоторые семьи продают детей в рабство, чтобы выжить. Милитаристы и националисты используют хаос и продвигают идею, что единственный способ спасти страну — это экспансия. Китай и Юго-Восточная Азия рассматриваются как ключевые регионы для добычи ресурсов. И уже в тридцать первом году Япония игнорирует международные протесты и захватывает китайскую Маньчжурию, создавая фейковое государство Маньчжоу-го. В стране начинается милитаризация, военные фактически подчиняют правительство, экономика перестраивается на военные рельсы, и агрессия против Китая становится лишь первым шагом в будущей войне за господство в Азии.
Что имеем в итоге? Экономическая политика, которая должна была спасти США, стала одной из весомых причин обрушения мирового рынка, усугубления кризиса внутри самой Америки и продолжения Великой депрессии — и одной из причин начала Второй мировой войны.
А теперь я вам предлагаю остановиться на секунду и задуматься: могли ли вы предположить до того, как начали читать эту статью, что поднятие каких-то там тарифов на сколько-то там процентов может нести в себе вот такие разрушительные последствия для мира?
Человечество извлекает уроки из прошлых событий. И чтобы предотвратить новые такие вот акты смуты, была создана система международной торговли путём принятия нескольких соглашений, в том числе создания Всемирной торговой организации в девяносто пятом году.
Сегодня уже никто не повторяет таких ошибок… Хотел бы я вам так сказать. Но!
Мы думаем о двадцатипятипроцентных тарифах на товары из Мексики и Канады, потому что они позволяют въезжать огромному количеству людей. Канада тоже очень плохо справляется с наплывом людей и фентанила.
- Президент США Дональд Трамп
Но прежде чем мы перейдём к пошлинам Трампа, следует отметить, что торговые войны, как и мир, эволюционируют и становятся менее разрушительными и всё более изощрёнными. В этом мы с вами можем убедиться, если разберём одно из масштабных противостояний XX века, где прямое военное столкновение было бы слишком рискованно, но борьбу ни одна из сторон останавливать бы не была готова.
Глава 4: Не за, а вопреки
До сих пор все торговые войны так или иначе заканчивались вооружёнными столкновениями или им существенно способствовали. Но противостояние США и СССР стало важным примером, когда экономическая борьба не привела к прямому столкновению. Данную статью следует рассматривать ещё и потому, что в ней слишком уж много параллелей с днём сегодняшним.
Итак. Вторая мировая война расколола свет на два лагеря: США строит экономику на частной собственности, СССР — на полном контроле государства. Уже выглядит как-то знакомо, не правда ли?
Обе стороны верят, что их системы взаимоисключающие и что при существовании одной в мире нет места для другой. Оппоненты быстро объявляют друг друга главной вселенской угрозой и переходят к прямой конфронтации. Однако в эпоху ядерного оружия реальная война означает катастрофу. Да и уже как-то бы навоевались, как будто хватит. И потому битва ведётся на других фронтах, в том числе и через торговлю.
Оружием со стороны Америки выступают барьеры, технологическое давление и те самые трендовые ныне санкции. Почему США ограничили поставки технологий в СССР? Прежде всего — банальный страх. В сорок девятом году Союз первым испытывает атомную бомбу, что ставит военный баланс сил под угрозу, а в США приносит немало тревоги. Космическая программа, кульминацией которой становится первый человек в космосе, демонстрирует научный потенциал страны и ещё больше усиливает эффект для Запада.
Я думаю, многие видели американские страшилки, что Советский Союз теперь уже вот может и запустить ядерное оружие — ядерную бомбу — из космоса. В общем, доступ СССР к передовым технологиям меняет расстановку сил в мире. Поэтому в пятидесятом году США и их союзники создают координационный комитет по экспортному контролю — COCOM. Его задача — не дать партии и её союзникам получить передовые американские технологии.
Под запрет попадают компьютеры, микроэлектроника, станки, сложное оборудование и даже некоторые виды научной литературы. Чтобы вы понимали, до чего доходит: в пятьдесят третьем году американские власти конфискуют партию учебников по радиолокации и микроэлектронике, отправленных в СССР через третьи страны. Советский Союз вынужден искать обходные пути, копирует западные разработки и активно использует промышленный шпионаж. В ход идут «медовые ловушки», то есть использование спецслужбами практики романтических отношений в корыстных целях. Уколы зонтиком, которые убивали своих же уехавших граждан. Запонки с микроплёнками — ну, в общем, и так далее.
Однако санкции всё же имеют эффект, и развитие советской промышленности закономерно замедляется год от года. С течением времени начинает «приседать» в разной степени каждый сектор экономики: автопром, авиапром, электроника — в общем, вы поняли. Именно так постепенно, без доступа к передовым технологиям, Союз меняет роль ведущего на догоняющего. Компьютеры, на которых строилась экономика США, у Союза появляются с опозданием в десятки лет. Промышленность становится неконкурентной, и многие предприятия выпускают продукцию, устаревшую по меркам мира ещё на этапе проектирования.
Чтобы вы оценили масштаб пропасти к восьмидесятым годам, приведу пример.
Помните магнитофонные кассеты МК-60? К тому моменту на Западе для музыки уже был разработан MP3-формат. И вот так вот во многом: дискеты и перфокарты, кнопочные и дисковые телефоны…
Возникает вполне резонный вопрос: почему СССР не смог ответить на санкционное давление или совладать с ним? Одна из причин — это закрытая экономическая система. В условиях плановой экономики нет рыночной конкуренции, то есть нет частных компаний, которые бы соревновались друг с другом за клиентов, прибыль и улучшали бы своё производство.
Союз плавно погружается в тот самый часто цитируемый «период застоя», который дополнительно ещё усугубляется кризисом нефтяных цен. СССР во многом зависит от экспорта нефти, и когда цены на неё резко падают — теряется значительная часть валютных поступлений. А это удар по экономике.
К слову, Китай в тот момент оказывается гораздо гибче. И, оценивая противостояние двух полюсов, он берёт от них то, что считает лучшим. Последствия их действий мы можем оценить сейчас — вторая строчка в рейтинге сильнейших экономик мира.
Упомяну ещё один немаловажный момент — подготовка населения к переменам. Если бы реформы внедрялись постепенно и заранее, это могло бы сформировать благоприятные условия. А когда уже рак на горе свистнул, экономические эксперименты девяностых вызывают хаос. Я думаю, многие помнят или по крайней мере слышали о пустых прилавках, очередях или продуктах по талонам. «Куриные ножки Буша» — символ перестройки.
В общем, советская экономика оказалась в глубоком кризисе, что сделало дальнейший распад Союза неизбежным. А холодная война показала, что контроль над технологиями и ресурсами может стать решающим фактором в глобальном противостоянии, если результат не нужен завтра.
В итоге санкции против СССР стали идеальным примером того, как, избегая прямых вторжений, можно эффективно ослабить целую страну. А если можно экономически задавить одного соперника, то почему бы не применить те же инструменты против других стран?
Санкции, когда-то бывшие крайней мерой в глобальной политике, в современном мире уже стали обыденностью. Теперь ими накрывают не только геополитических противников, но и вообще всех, кто не нравится гегемону. Если какое-то государство представляет угрозу — его не бомбят, его отрезают от рынков, технологий и финансовых потоков.
Именно так сегодня действуют против России, Ирана и Северной Кореи. Но вопрос в том, работают ли санкции так же эффективно, как раньше? Или за предыдущий век они себя изжили как механизм? Давайте это обсуждать.
Глава 5: Новое экономическое оружие
Как мы видим, три из четырёх ранее упомянутых торговых конфликтов переросли в войну. И, к сожалению, эта глава не станет исключением. Вообще, с появлением в мире международной торговли военные конфликты стали слишком рискованным мероприятием, а глобальный рынок делает полномасштабные боевые действия крайне невыгодными.
Тем не менее страны всё так же продолжают использовать рычаг военной силы, не обращая внимания на экономические последствия. Начнём с пятидесятых: Северная Корея при поддержке СССР и Китая начинает полномасштабную войну и вторгается в Южную Корею. США с союзниками ООН вмешиваются и поддерживают Южную Корею, что превращает конфликт в глобальное противостояние Востока и Запада.
После подписания перемирия США решают наказать КНДР за агрессию и предотвратить её экономический рост. Первые санкции — индивидуальные. Запрет действует только для американских компаний, граждан и их союзников.
В 2006 году Северная Корея проводит ядерные испытания, и уже по решению Совбеза ООН принимаются глобальные санкции, к которым присоединяются Китай, Россия, Великобритания, Франция и другие. Следует упомянуть, что Китай и Россия лишь формально их поддерживают, а на деле часто обходят через неофициальные поставки. Казалось бы, запрет на экспорт угля, железа, текстиля, а также ограничения на импорт нефти должны повергнуть страну в кризис. Однако Северная Корея продолжает выживать за счёт теневой экономики и нелегальных схем, включая работу с криптовалютой и контрабандой.
Несмотря на серьёзную деградацию экономики и социального уровня жизни, режим Кима существует и, как мы теперь уже знаем, весьма успешно. Он умудряется экспортировать военную силу и, при, казалось бы, отсутствующих технологиях, взламывает топовые криптобиржи. Основная причина замкнутой, но стабильной жизни страны — это поддержка со стороны Китая, который рассматривает её как важный элемент региональной безопасности. Открытая, независимая страна с социальными благами и правами человека в китайском подбрюшье просто не нужна. Поэтому руками китайцев северокорейский режим стабилен более полувека.
Какой ещё режим демонстрирует удивительную стабильность? Это Иран. Санкции против него начинаются после исламской революции 1979 года, которая свергла шаха Мухаммеда Резу Пехлеви — главного союзника США на Ближнем Востоке. К власти приходит аятолла Рухолла Хомейни и устанавливает исламскую республику с жёсткой антиамериканской риторикой.
США и союзники вводят финансовые ограничения, запрещающие импорт иранской нефти, и отключают страну от SWIFT. В 2015 году, сразу после ядерной сделки, часть санкций была снята, но через три года, при Дональде Трампе, США выходят из соглашений и вновь вводят жёсткие меры. Несмотря на это, Иран продолжает экспорт нефти в обход санкций, торгует с Китаем и другими странами. Запад пытается задушить их экономику, однако режим в Тегеране продолжает существовать и находить способы обхода. Более того, он сохраняет торговлю, усиливает влияние через прокси-группировки на Ближнем Востоке, экспортирует военную продукцию и продолжает развитие ядерной программы, которая является «секретом Полишинеля» — секретом, который всем известен.
В новую эпоху, когда время технологических прорывов замедлилось, а рынок стал более открытым, хорошим примером того, что санкции утратили ультимативный эффект, является Россия. После аннексии Крыма Запад коллективно ввёл ограничения против ключевых секторов экономики.
- Ограничили доступ российских банков к международной финансовой системе,
- запрещены инвестиции в добычу нефти и газа,
- введены ограничения на поставки высоких технологий, включая полупроводники и авиационное оборудование.
Эти меры ударили по финансам и технологическому развитию, но страна адаптировалась, развернула часть торговли на Восток, усилила партнёрство с Китаем и Индией.
Санкции, конечно, нанесли ощутимый урон по экономике и населению, но этого оказалось недостаточно для изменения политики. После 2022 года многочисленные пакеты санкций продолжили ограничение в сторону России. Но, как мы знаем даже из опыта нашего видео, рынок всегда решает. Обход запретов через соседние государства увеличивает конечную цену товаров, но позволяет смягчить дефицит и кризис соответственно. Кроме того, значительные суммы наличных долларов и евро продолжают поступать из других стран, что также помогает обходить финансовые запреты.
Ну и как пример взаимозависимости — вот случай на наших экранах. Инициатор санкций, противник российско-украинского конфликта, продолжает поставлять оборудование двойного назначения в страну, против которой сам же вводил санкции. То есть понимаете, да? Потеря рынка сбыта одинаково больно бьёт и по тому, кто не может купить, и по тому, кто не может продать. Ещё в пример можно привести Японию, которая через два года вынужденно смягчила ограничения и продолжила поставлять автомобили в Россию.
Здесь мы с вами можем констатировать, что спустя 200 лет со времён Наполеона все страны приобрели колоссальный опыт и, как правило, не понаслышке знают, чем чревато безукоризненное соблюдение запретов на торговлю. А потому в современном мире для смягчения экономического удара найдутся альтернативные торговые партнёры. Всегда найдётся тот, кто захочет покупать подешевле. Появляются и новые механизмы обхода — например, использование наличных валютных средств или переход на национальные валюты при расчётах.
Ну и главное — наученные горьким опытом все понимают, что схлопывание любой экономики в глобальной системе не сулит ничего хорошего для окружающих её участников рынка, в том числе и для инициаторов. Помните про эффект бумеранга Наполеона? Да. Так вот, что здесь интересно и беспокоит больше всего — станут ли дальше экономические ограничения инструментом предотвращения конфликтов или, наоборот, спровоцируют новые войны? И будут ли тарифы Трампа вторым актом Смуты-Хоули? Или мы всё же имеем шанс вернуться? Давайте разберёмся.
Глава 6: Многоуровневая война
Торговая война между США и Китаем, как известно, началась ещё при первом президентстве Дональда Трампа. Сегодня конфликт набирает новую силу и ставит под вопрос безоблачное будущее всей мировой торговли.
Итак, по порядку — с чего же всё началось?
В 2018 году, когда США почувствовали растущее доминирование Китая на мировой арене, они объявили его главной угрозой своей экономике. Подаётся это буквально так: нечестная конкуренция, кража интеллектуальной собственности и манипуляции с валютой. После этого страны обмениваются первыми экономическими ударами.
В марте Трамп вводит пошлины: 25% на сталь и 10% на алюминий. Китай отвечает пошлинами на 120 американских товаров (15%) и ещё на восемь позиций, включая свинину (25%). Через два месяца США добавляют 25% пошлину на продукцию высоких технологий. Китай отвечает зеркально. В сентябре того же года Америка усиливает давление ещё на 10%, и китайские экономисты отвечают выборочно — от 5 до 10%.
Что происходит в мире от этих пошлин? Растут цены на электронику, бытовую технику, автомобили и их комплектующие. Дорожают продукты питания. Экономики Европы, Азии и Латинской Америки замедляются, что накладывает эффект и на их партнёров.
Точный удар США наносится по Huawei — мировому лидеру в сфере телекоммуникаций. Из-за запрета Google прекращает сотрудничество с компанией, что лишает все новые смартфоны доступа к Google-сервисам. Параллельно останавливаются закупки любого оборудования Huawei. Компания неоднократно пытается снять ограничения, вплоть до подачи иска против правительства США, но все запросы отклоняются — по причине угрозы национальной безопасности.
Ощутимо, но не столь разрушительно, пострадала и компания ZTE — один из лидеров в разработке оборудования для 5G-сетей. США вводят семилетний запрет на поставку ей американских технологий, и компания вынуждена приостановить производство на несколько месяцев. После уплаты штрафа в размере 1,4 миллиарда долларов санкции были сняты, но ZTE теперь работает под жёстким контролем США.
Всем известные TikTok и WeChat до сих пор подвергаются нападкам, и то тут, то там в новостях мелькает информация о возможной продаже или запрете этих сервисов.
Чем ответил Китай на такие точечные удары? У него есть очень действенный рычаг — так сказать, суперсила. По данным геологической службы, Китай обладает значительными запасами редкоземельных металлов — более 40% от мировых. Постепенно закручивая «кран» поставок, он может влиять на производство практически всей техники: электрической, бытовой, промышленной и военной — везде, где нужны чипы.
Итак, к концу 2018 года США обложили пошлинами половину всего китайского импорта. Китай ответил аналогичными мерами. Всё это обрушило глобальные цепочки поставок и нанесло урон как экономикам сверхдержав, так и остальному миру.
Вернувшись в Белый дом в этом году, Трамп не просто продолжает торговую войну — он усиливает давление. На этот раз акцент делается на полное экономическое размежевание с Китаем. Борьба гигантов продолжается за технологическое и экономическое лидерство. Новые меры, вводимые США, направлены именно на замедление развития Китая, чтобы удержать его на вторых ролях.
Зачем это Америке? Всё дело в демографическом кризисе, который постепенно назревает в Китае. На его преодоление потребуется десятилетие. То есть, если сдержать Поднебесную сейчас, когда она на пике своего могущества, в будущем она просто не сможет выдержать конкуренцию за звание мировой сверхдержавы.
Понимаете, да? Главное — не передавить. Чтобы не получилось, как с Германией в 1930-х, когда страна, загнанная в угол, начала захваты территорий ради экономической изоляции и производства полного цикла внутри страны — например, Тайваня. Именно отсюда и постепенное повышение тарифов — до 10%, а не сразу на все 50%.
Иначе сценарий акта Смута-Хоули, о котором мы говорили ранее, может обрести актуальность вновь. Вводимые санкции должны лишь подорвать конкурентоспособность Китая, особенно в сфере высоких технологий, а не уничтожить его.
Как сказал американский экономист Джон Кеннет Гэлбрейт:
«Ядерная война не защищает страну и не защищает систему. Даже самый опытный идеолог не сможет назвать разницу между пеплом капитализма и пеплом коммунизма».
Если рассматривать противостояние в глобальном смысле, то политика Трампа направлена на создание двух отдельных экономических систем, которые сознательно сокращают взаимозависимость.
Да, Китай, безусловно, найдёт новые рынки. Но подумайте: потеря гигантского покупателя не позволит ему семимильными шагами наращивать ВВП, как это было в предыдущие годы. Не факт, что вы бы разорились, если бы рядом с вашей кофейней закрылся университет, но, согласитесь, было бы больно и неприятно.
Кроме того, тарифы США на Мексику и Канаду также направлены на удар по Китаю. Поднебесная играет значительную роль в их производственных цепочках. Многие товары, экспортируемые в США, содержат китайские компоненты и производятся с использованием китайского оборудования.
Также стоит упомянуть и о переговорах по российско-украинскому конфликту. Понимаете теперь, почему так часто в новостях всплывает тема редкоземельных металлов? Эти переговоры идут в том числе для того, чтобы ослабить китайское влияние, смягчая санкции против России и уводя её из зоны китайской орбиты.
Сквозь призму торговых войн действия Трампа выглядят именно так:
Мир сегодня стал слишком динамичным. На момент написания этой статьи стороны ещё ни о чём не договорились. Если к моменту прочтения это уже изменилось — напишите в комментариях.
Справедливо будет отметить: у Китая тоже есть план. В отличие от открытых американцев, которые любое своё действие тут же тиражируют в СМИ, Поднебесная действует по принципу: «Тише едешь — дальше будешь».
Вместо прямого конфликта Китай укрепляет свои позиции через региональные союзы, в которые входят уже более 180 стран. Он стабилизирует технологическое развитие и усиливает контроль над ключевыми ресурсами.
Для понимания — инициатива «Один пояс — один путь». Это не просто инфраструктурный проект, а экономическая сеть, связывающая десятки стран и создающая зависимость от китайских инвестиций, а впоследствии и от китайских товаров.
Кроме того, Китай активно развивает собственные технологии, чтобы снизить зависимость от западных полупроводников, программного обеспечения и оборудования. Huawei, SMIC, BYD — лишь вершина айсберга. Поднебесная вкладывает миллиарды долларов в микроэлектронику, искусственный интеллект и квантовые вычисления, чтобы к 2030 году стать лидером в этих сферах. И, будем честны, пока у них это неплохо получается.
Таким образом, на кону противостояния — технологическая независимость и геополитическое влияние. Формируются две параллельные экономические системы. Мир в очередной раз не по своей воле колется на два полюса. И странам, которых затронет этот раскол, придётся выбирать сторону. Не потому что хочется, а потому что каждое решение — часть стратегии выживания.
История ясно показывает: торговые войны — это инструмент борьбы за мировое лидерство. Они эволюционировали от прямых блокад до экономических санкций, но цель осталась прежней — ослабить противника, сохранив собственное доминирование с минимальными потерями ресурсов.
Наполеон пытался задушить Британию блокадой. В США в 1930-х обрушили мировой рынок своими же ударами. Северная Корея уже более полувека живёт под санкциями. А сегодняшнее противостояние США и Китая снова форматирует глобальную экономику.
Но что изменилось? Теперь удары наносятся не по всей экономике сразу, а по её ключевым точкам: технологиям, финансам, сырью. Вместо тотальных эмбарго — запрет на микрочипы и доступ к международным расчётам. Вместо закрытия рынков — санкции против конкретных компаний и отраслей. Давление стало умнее, но и последствия для его целей могут быть куда глубже.
Несмотря на все усилия сдерживания, смена мировых лидеров — это сценарий, который следует рассматривать всерьёз. Санкции и тарифы не останавливают процесс, а лишь замедляют его.
Когда-то Британия уступила первенство США, не успев адаптироваться к новым условиям. Сегодня Америка пытается удержать позиции перед Китаем и в агонии выстраивает барьеры — так же, как когда-то поступала Великобритания. Но, как показывает история, побеждают не барьеры, а новая система правил. Именно её Китай уже активно строит.
Торговая война — это никогда не просто экономический спор. Чем дальше она заходит, тем выше риск перерасти в нечто большее. История уже показывала, что экономические конфликты могут приводить к прокси-войнам — как во Вьетнаме или Корее.
Сегодня мир снова на этой грани. Будет ли война между США и Китаем? Гарантий тут никто не даст. Но ясно одно — борьба за контроль над экономикой только усиливается. А мы с вами — станем её зрителями.