Ольга проснулась от настойчивого звонка в дверь. Часы показывали семь утра воскресенья. Рядом зашевелился муж.
«Кого там принесло в такую рань?» — сонно пробормотал Сергей, натягивая одеяло на голову.
«Понятия не имею», — Ольга накинула халат и, зевая, пошла открывать.
На пороге стояла Нина Васильевна — её свекровь. С большими сумками и недовольным выражением лица.
«Наконец-то! Я уже думала, вы там все вымерли», — недовольно произнесла она, проталкиваясь в прихожую. «Звоню-звоню, никто не открывает».
«Нина Васильевна, сейчас семь утра», — Ольга попыталась скрыть раздражение. «Воскресенье. Мы спали».
«В моё время в семь уже весь дом на ногах был», — парировала свекровь, снимая пальто. «А вы всё нежитесь. Серёжа дома?»
«Дома, но он спит ещё», — Ольга машинально приняла у свекрови пальто. «Вы бы предупредили, что придёте».
«А что, нужно предупреждать, чтобы к сыну зайти?» — Нина Васильевна прошла на кухню, уверенно, как к себе домой. «Я вот пирогов напекла. С капустой. Серёжа любит».
Ольга вздохнула. Воскресное утро определённо было испорчено. Она поставила чайник и достала чашки, пока свекровь расставляла на столе свои пироги и какие-то баночки с соленьями.
«Худая ты какая стала», — вдруг заметила Нина Васильевна, окидывая Ольгу критическим взглядом. «Серёжу совсем не кормишь? У него вон круги под глазами».
«У Сергея просто тяжёлая неделя была», — спокойно ответила Ольга. «Два проекта в дедлайн».
«В дедлайн, в дедлайн», — передразнила свекровь. «В моё время говорили по-русски. Срок сдачи, и всё понятно».
На кухню вошёл заспанный Сергей в футболке и домашних штанах.
«Мама? Ты чего так рано?» — он наклонился, чтобы поцеловать мать в щёку.
«Приехала вас проведать. Внучку свою несчастную увидеть», — Нина Васильевна моментально переключилась на жалостливый тон. «Совсем мать забыл, не звонишь, не приезжаешь».
«Мам, я на прошлой неделе заезжал», — Сергей потёр сонные глаза. «И звонил во вторник».
«Мимоходом заскочил на пять минут, это называется заезжал?» — фыркнула Нина Васильевна. «А звонок на две минуты, чтобы спросить, как давление — это не разговор с матерью».
После завтрака, во время которого Нина Васильевна не переставала критиковать то кофе, который предпочитают пить молодые, то интерьер кухни, который они недавно обновили, свекровь перешла к главной цели своего визита.
«Я вот что подумала», — она промокнула губы салфеткой. «У меня соседка в больницу ложится. На две недели минимум. А потом ещё реабилитация. У неё кошки, за ними присмотреть некому. Я решила к ней переехать на это время».
«Благородно с твоей стороны, мам», — кивнул Сергей, явно не понимая, к чему она клонит.
«Так вот. Мне нужны ключи от вашей квартиры», — как ни в чём не бывало продолжила Нина Васильевна. «Я буду приходить поливать цветы, проверять почту. Мало ли что может понадобиться».
Ольга и Сергей переглянулись. В их квартире не было ни цветов, требующих регулярного полива, ни почтового ящика, который нужно проверять — всё приходило на электронную почту.
«Мам, но зачем тебе ключи?» — осторожно спросил Сергей. «Если что-то понадобится, ты всегда можешь позвонить».
«То есть как это — зачем?» — Нина Васильевна выпрямилась, словно палку проглотила. «Я мать. У меня должны быть ключи от квартиры сына. Это нормально».
«Нина Васильевна, но мы всегда дома по вечерам», — вступила в разговор Ольга. «Если вам что-то нужно, вы можете просто позвонить».
«Всегда дома, значит?» — прищурилась свекровь. «А на прошлой неделе я звонила во вторник вечером, никто не ответил».
«Мы были в кино», — пояснил Сергей. «Телефоны выключили».
«Вот видишь!» — торжествующе воскликнула Нина Васильевна. «А если бы со мной что-то случилось? Сердечный приступ, например? Кто бы помог матери?»
«Мам, ты же знаешь, для таких случаев есть скорая помощь», — Сергей начал терять терпение.
«Скорая, скорая», — передразнила Нина Васильевна. «Они приедут, а в квартиру как попадут? Дверь им кто откроет? Вот для этого мне и нужны запасные ключи».
«Нина Васильевна», — Ольга сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. «У соседки сверху есть наши ключи. На экстренный случай. И в службе спасения есть специальные инструменты, чтобы открывать двери».
«Ну и что?» — свекровь поджала губы. «Я всё равно не понимаю, почему у матери не может быть ключей от квартиры сына. Что такого страшного я сделаю? Украду что-нибудь, да?»
«Мама!» — возмутился Сергей. «Никто такого не говорит».
«А я хочу иметь возможность приходить, когда посчитаю нужным. Вдруг с вами что-то случится?» — не унималась Нина Васильевна. «Я мать, в конце концов!»
«Нина Васильевна, давайте начистоту», — Ольга понимала, что дипломатия здесь не поможет. «Мы с Сергеем взрослые люди. Это наша квартира, и мы имеем право решать, кому давать от неё ключи».
«Ах вот как!» — свекровь вскинула брови. «„Наша квартира"! А она, между прочим, была куплена с моей помощью! Я пятьсот тысяч дала на первый взнос, если ты забыла!»
«Мы вернули тебе эти деньги три года назад», — напомнил Сергей. «С процентами, как ты просила».
«Дело не в деньгах!» — отмахнулась Нина Васильевна. «А в том, что я мать. Ты мой сын. И я имею право иметь ключи от твоей квартиры».
«Нет, не имеете», — твёрдо сказала Ольга. «Это наша частная территория. И мы решаем, кто и когда может сюда приходить».
«Ты слышишь, что говорит твоя жена, Серёжа?» — Нина Васильевна повернулась к сыну, в её голосе звенели слёзы. «Меня не пускают к собственному сыну! Родную мать отталкивают!»
Сергей оказался между двух огней. Он переводил растерянный взгляд с жены на мать и обратно.
«Мам, никто тебя не отталкивает», — наконец произнёс он. «Ты всегда можешь прийти к нам. Просто позвони заранее».
«Чтобы вы успели спрятать всё, что не хотите мне показывать?» — ядовито спросила Нина Васильевна. «Или чтобы твоя жена успела придумать причину, почему меня сегодня нельзя принять?»
«Что?» — Ольга опешила от такого поворота. «О чём вы вообще говорите? Что нам прятать? И когда я отказывалась вас принимать?»
«А на прошлой неделе? Когда я позвонила и сказала, что хочу зайти с пирогами?» — напомнила свекровь. «Ты сказала, что у вас генеральная уборка и лучше прийти в другой день».
«Потому что у нас действительно была генеральная уборка!» — воскликнула Ольга. «Мы перестилали паркет в гостиной. Всё было в пыли и грязи».
«Я бы помогла», — упрямо сказала Нина Васильевна. «Я ещё не настолько старая и немощная».
«Мама, перестань», — Сергей устало потёр переносицу. «Послушай. Мы очень тебя любим. Ты всегда желанный гость в нашем доме. Но ключи... это слишком».
«Слишком?» — Нина Васильевна поднялась из-за стола. «Слишком для матери иметь ключи от дома сына? Ты это хочешь сказать? Да знаешь, сколько моих подруг имеют ключи от квартир своих детей? Все! Абсолютно все! Только я, как последняя дура...»
«Мам, пожалуйста», — Сергей попытался взять ситуацию под контроль. «Давай без драм».
«Без драм?» — повторила Нина Васильевна. «Хорошо. Тогда скажи прямо — ты даёшь мне ключи или нет?»
Сергей бросил быстрый взгляд на Ольгу. Та едва заметно покачала головой.
«Мам, я... я думаю, нам это не нужно», — наконец выдавил он.
«Не тебе, а вам», — уточнила Нина Васильевна, делая ударение на последнем слове. «Ты имеешь в виду, что твоей жене это не нужно. Потому что это она против».
«Нина Васильевна, при чём тут я?» — возмутилась Ольга. «Это наше общее решение. Мы оба считаем, что нет необходимости давать ключи».
«Не лги мне в глаза, девочка!» — глаза свекрови сверкнули гневом. «Серёжа никогда бы не отказал матери, если бы не ты. Это ты настраиваешь его против меня. С самого начала, как только вы поженились!»
«Мама, прекрати», — Сергей повысил голос. «Оля тут не при чём. Это моё решение тоже».
«Конечно, твоё», — фыркнула Нина Васильевна. «Только почему-то раньше, до женитьбы, ты всегда прислушивался к матери. А теперь я для тебя пустое место. Чужой человек, которому нельзя доверить ключи».
«Мама, ты преувеличиваешь», — вздохнул Сергей. «Никто не говорит, что тебе нельзя доверять. Просто... просто нам хочется иметь личное пространство».
«Личное пространство?» — передразнила Нина Васильевна. «От матери? Серьёзно? Что ты там прятать собрался? Или это твоя жена не хочет, чтобы я видела, как она на самом деле хозяйничает?»
«Нина Васильевна, вы переходите все границы», — Ольга почувствовала, как внутри всё закипает от гнева. «Я прекрасно веду хозяйство, и вам это прекрасно известно».
«Ой, не смеши меня», — отмахнулась свекровь. «Серёжа такой худой стал. Я сегодня борщ сварю, котлет нажарю. Пусть хоть раз поест нормально».
«Мама, я не худой», — устало возразил Сергей. «У меня всё в порядке с питанием».
«Да ты себя в зеркало видел?» — не унималась Нина Васильевна. «Кожа да кости! Ребра можно пересчитать! И всё из-за этих модных диет, которые твоя жена придумывает. Картошку нельзя, хлеб нельзя, нормальный борщ со сметаной нельзя...»
«Нина Васильевна, хватит!» — не выдержала Ольга. «Никто никаких диет не соблюдает. Сергей просто занимается спортом и следит за питанием. Это его выбор, не мой».
«А до женитьбы он не следил», — парировала свекровь. «Ел нормальную еду и был здоровым мальчиком».
«Мама, мне тридцать пять лет», — Сергей закатил глаза. «Я не мальчик. И я сам выбираю, что мне есть».
«Под чутким руководством жены», — съязвила Нина Васильевна. «Я же вижу, как она тебя обрабатывает. Даже ключи матери пожалел».
«Мама, хватит обвинять Олю!» — Сергей стукнул кулаком по столу, отчего чашки подпрыгнули. «Это наше общее решение — не давать никому ключи. Даже твоей любимой Зинаиде Петровне, которая якобы имеет ключи от квартир всех своих детей».
«Не смей так говорить о Зине!» — задохнулась от возмущения Нина Васильевна. «Она прекрасная мать! И её дети, в отличие от некоторых, любят и уважают её».
«Я тебя люблю и уважаю», — Сергей пытался сохранять спокойствие. «Но это не значит, что я должен отказаться от права на личное пространство».
«Личное пространство, личное пространство», — передразнила Нина Васильевна. «Заладил как попугай. Запомни, сынок. Родителей не выбирают. Они даны тебе на всю жизнь. А жёны... жёны приходят и уходят. И когда твоя упорхнёт к кому-нибудь помоложе и побогаче, кто останется с тобой? Правильно, мать».
«Что вы такое говорите?!» — Ольга вскочила со стула. «Как вы смеете? Я люблю вашего сына! Я никуда не собираюсь „упархивать"!»
«Все так говорят», — пожала плечами свекровь. «А потом глядишь — и нет никого. Только мать остаётся».
Нина Васильевна решила действовать через семью. Буквально на следующий день Ольге позвонила сестра Сергея, Татьяна.
«Привет, Оль», — голос Татьяны звучал несколько натянуто. «Как дела?»
«Привет, Тань», — Ольга сразу поняла, к чему идёт разговор. «Нормально. А у тебя?»
«Да тоже», — на том конце провода повисла неловкая пауза. «Слушай... Мне мама звонила... Она очень расстроена».
«Могу представить», — сухо ответила Ольга. «Рассказала, что мы отказались дать ей ключи?»
«Да», — призналась Татьяна. «Оль, ну зачем вы так? Она же мать. Ей нужно чувствовать, что о ней заботятся, что ей доверяют».
«Таня, а почему тогда у неё нет ключей от твоей квартиры?» — спросила Ольга. «Ты же тоже её дочь».
Снова пауза.
«Ну, у нас другая ситуация», — наконец ответила Татьяна. «У нас маленькие дети, Пашка постоянно работает из дома. Это не очень удобно».
«А у нас, значит, удобно?» — Ольга начала заводиться. «У нас, по-твоему, нет права на личное пространство?»
«Оля, ну не заводись», — миролюбиво сказала Татьяна. «Просто подумай сама. Мама одинокая пожилая женщина. Ей нужно внимание, забота. А вы её отталкиваете».
«Мы её не отталкиваем», — возразила Ольга. «Мы просто не хотим, чтобы она имела возможность приходить к нам без предупреждения».
«А что такого страшного может случиться, если она зайдёт без предупреждения?» — не унималась Татьяна. «Что вы скрываете?»
«Ничего мы не скрываем!» — Ольга начала терять терпение. «Просто каждый человек имеет право на частную жизнь. Даже от родителей».
«Ладно, как знаешь», — Татьяна явно была недовольна. «Но учти: мама очень переживает. У неё может давление подняться. А ты знаешь, какое у неё сердце».
Вечером того же дня Сергею позвонил его двоюродный брат Виктор, который тоже начал издалека, но быстро перешёл к сути.
«Слушай, Серёга», — говорил он. «Тётя Нина мне все уши прожужжала. Дай ты ей эти чёртовы ключи, и дело с концом».
«Витя, ты не понимаешь», — устало ответил Сергей. «Это вопрос принципа. Мы с Олей хотим иметь личное пространство».
«Да какое личное пространство от матери?» — хохотнул Виктор. «Она же не будет к вам в спальню без стука входить».
«А ты уверен?» — серьёзно спросил Сергей. «Ты же знаешь мою маму. Она считает, что имеет полное право контролировать мою жизнь».
«Ну даёшь», — присвистнул Виктор. «Жена тебя совсем против матери настроила».
«При чём тут Оля?» — Сергей начал злиться. «Это моё решение тоже».
«Да ладно, все знают, кто в вашей семье штаны носит», — хмыкнул Виктор. «Оля рулит, а ты подчиняешься».
«Знаешь что, Витя?» — Сергей уже с трудом сдерживался. «Не лезь в мою семью. Сам разберусь».
Он повесил трубку и сел на диван, обхватив голову руками. Ольга присела рядом.
«Они все с ума сошли», — пробормотал Сергей. «Такое ощущение, что мы совершили какое-то преступление».
«Это называется давление», — спокойно ответила Ольга. «Твоя мама манипулирует родственниками, чтобы они надавили на нас».
«Я знаю», — кивнул Сергей. «Но от этого не легче. Теперь вся семья думает, что ты какая-то злодейка, которая настраивает меня против матери».
«А я?» — как-то обречённо спросила Ольга. «Ты тоже так думаешь?»
«Что за глупости?» — Сергей обнял жену. «Конечно, нет. Я знаю, что ты права. Нам нужно право на личное пространство».
На следующий день Нина Васильевна появилась у них на пороге снова. На этот раз с серьёзным подкреплением — она привела с собой Татьяну с мужем и двоюродную сестру Сергея, Марину.
«Вот, я не одна пришла», — торжествующе заявила Нина Васильевна. «Вся семья собралась, чтобы поговорить с вами».
«О чём?» — Сергей скрестил руки на груди, загораживая проход в квартиру.
«О твоём отношении к матери», — строго сказала Татьяна. «Серёж, ну как так можно? Мать всю жизнь на тебя положила, а ты ей даже ключи пожалел».
«Тань, ты лучше скажи, почему у мамы нет ключей от твоей квартиры?» — парировал Сергей.
«Ну... у нас дети маленькие, шумные», — замялась Татьяна. «Маме у нас не очень комфортно».
«Ага, значит, у вас есть право на личное пространство, а у нас — нет?» — Сергей начал закипать.
«Серёжа, ты что, совсем с ума сошёл?» — Нина Васильевна повысила голос. «Как ты можешь так разговаривать с сестрой? Это всё она!» — обвиняюще ткнула пальцем в Ольгу, которая стояла рядом с мужем. «Она тебя против всей семьи настраивает!»
«Нина Васильевна, прекратите», — твёрдо сказала Ольга. «Никто никого не настраивает. Мы с Сергеем вместе приняли это решение».
«Да все знают, что ты им вертишь как хочешь!» — не унималась свекровь. «Мой сын никогда не отказал бы матери, если бы не ты!»
«Мама, ты не права», — пытался успокоить её Сергей. «Оля здесь не при чём».
«Сынок, неужели ты не видишь, что происходит?» — слезливым голосом произнесла Нина Васильевна. «Она настраивает тебя против семьи. Отдаляет от матери. Это же классическая ситуация!»
«Это всё глупости», — отрезал Сергей. «И вообще, зачем было собирать всю семью? Чтобы устроить показательную порку?»
«Мы просто хотим, чтобы ты одумался», — вступила в разговор Марина. «Тётя Нина совсем одна. Ей нужно внимание, забота. А вы её отталкиваете».
«Марин, а у тебя есть запасные ключи от квартиры твоей мамы?» — поинтересовалась Ольга.
«При чём тут это?» — Марина смутилась. «У мамы своя жизнь».
«Вот и у нас своя жизнь», — подытожил Сергей. «И мы имеем право решать, кому давать ключи от нашей квартиры».
«Ты не имеешь права не давать мне ключи, это и мой сын тоже!» — закричала Нина Васильевна, теряя самообладание. «Я его растила, кормила, ночей не спала! А теперь даже ключей не заслужила?»
«Мама, успокойся», — попытался урезонить её Сергей.
«Не буду я успокаиваться!» — глаза Нины Васильевны метали молнии. «Я всё поняла. Я для тебя теперь никто. Чужой человек на пороге. Что ж, запомни: когда твоя ненаглядная жёнушка тебя бросит, не приходи ко мне плакаться!»
С этими словами она развернулась и пошла к лифту. Остальные поспешили за ней, бросая на Сергея и Ольгу осуждающие взгляды.
«Серёжа, опомнись!» — бросила напоследок Татьяна. «Мама может заболеть от переживаний. Ты этого хочешь?»
Сергей молча закрыл дверь и прислонился к ней спиной. В квартире воцарилась тишина, нарушаемая только тиканьем часов.
«Вот и всё», — тихо сказала Ольга. «Теперь я официально злая невестка, которая настроила сына против матери».
«Не переживай», — Сергей обнял жену. «Они перебесятся и успокоятся».
«Ты правда так думаешь?» — Ольга посмотрела ему в глаза. «Такие вещи не забываются, Серёж. Твоя мама объявила мне войну. И мобилизовала всю семью».
«Значит, будем обороняться», — попытался пошутить Сергей, но шутка вышла невесёлой.
Вечером позвонил отец Сергея, который давно был в разводе с Ниной Васильевной. Он говорил спокойно, но твёрдо.
«Сын, я не вмешиваюсь в твои семейные дела, ты знаешь», — сказал он. «Но с матерью ты перегнул палку. Она позвонила мне вся в слезах».
«Пап, а у неё есть ключи от твоей квартиры?» — спросил Сергей.
Отец помолчал.
«Нет. Но у нас другая ситуация».
«Такая же», — возразил Сергей. «Просто вы развелись, а мы с Олей – семья».
«Именно поэтому, сынок», — мягко ответил отец. «Ты же знаешь свою мать. Она будет изводить и себя, и вас, пока не добьётся своего».
«И что ты предлагаешь?» — Сергей почувствовал, как внутри всё сжимается. «Сдаться?»
«Иногда отступление — это не поражение, а тактический ход», — философски заметил отец.
После разговора Сергей долго сидел молча, глядя в одну точку. Потом повернулся к Ольге.
«Знаешь, что самое обидное?» — сказал он. «Мы ведь не сделали ничего плохого. Просто хотели жить нормальной жизнью, без постороннего вмешательства».
«Мы не сделали ничего плохого», — согласилась Ольга. «Но в глазах твоей семьи мы — монстры, которые обижают бедную старушку».
«Да какая она старушка!» — Сергей махнул рукой. «Ей всего шестьдесят два. Она бодрее нас с тобой».
Они невесело рассмеялись, но смех быстро оборвался. Оба понимали, что это только начало долгой и изнурительной войны, в которой не будет победителей. Только проигравшие.
