Спустя сутки с половиной
Альберт обожал домашние завтраки в выходные дни. Не такие, как в будни, когда они с женой в спешке выпивали по чашке кофе с бутербродами или тостами, а такие, чтобы можно было лениво и вальяжно сидеть за столом и наблюдать за тем, как супруга готовит для них настоящий завтрак. Например, кашу, блинчики или омлет с овощами.
Сам Ярославский никогда не готовил, а мужчин, подающих любимым женщинам завтраки в постель, видел только если изредка случалось посмотреть за компанию с женой какую-нибудь мелодраму.
Не готовил не потому, что считал, будто он слишком велик, и не царское это дело, — просто терпеть не мог готовить. Кто-то любит хлопотать на кухне, кто-то делает это по инерции или по обязанности, а кто-то лучше перебьётся сухомяткой, чем встанет к плите. Ярославский относился к последней категории.
Надо отдать должное супруге: она никогда не пыталась ломать или перевоспитывать его. В её лексиконе изначально начисто отсутствовали выражения типа: «Ты же мужчина, потому должен то-то и то-то»; не появились они и со временем.
Альберт был бесконечно благодарен за это дражайшей половине и всегда платил взаимностью. Он сам прекрасно знал о том, что именно «должен мужчина», потому супруга была избавлена от решения как мелких, так и крупных финансовых, жилищных и бытовых проблем.
Сегодня среда, но по причине начавшейся череды первомайских праздничных дней, — нерабочая. И завтра нерабочий день, и послезавтра — тоже.
Жена поставила перед Альбертом тарелку с творожной запеканкой, политой ванильным соусом. Ярославский обожал это блюдо, у него от одного только запаха творожной запеканки начинала слегка кружиться голова.
И в этот момент завибрировал смартфон Альберта, лежащий на столе. Звонили с незнакомого номера, однако мужчина сразу понял, кто настолько жаждет поговорить с ним, что не стесняется беспокоить утром в праздничный день.
Всё же она позвонила. Позавчера вечером он проводил Ольгу до дома после ужина и сразу ушёл в отель, отказавшись от позднего чая. Официальной причиной отказа стала необходимость как следует отдохнуть перед двумя выступлениями. Альберту не хотелось обсуждать реальную причину: он был уверен в том, что умная, чуткая женщина и так способна всё понять, без прямых словесных разъяснений и проговаривания очевидного. Вчера Солодовникова сопровождала на экскурсии две группы, а Ярославский ужинал с коллегами.
Сегодня утром Ольга и Альберт должны были отправиться в двухдневное путешествие в один из городов, расположенных недалеко от Сочи. Однако вместо Ярославского к Ольге приехал курьер с роскошным букетом. К букету прилагалась записка со словами благодарности за прекрасно проведённый в ресторане вечер. Также в послании были извинения за внезапный поспешный отъезд без предупреждения и слова прощания.
Накануне сразу после ужина с коллегами Ярославский отправился в аэропорт, и ночью был уже дома. Позвонил супруге незадолго до вылета, и она, разумеется, примчалась его встречать.
Смартфон стих и тут же снова завибрировал. Дождавшись, когда Ольге надоест звонить, Альберт быстро заблокировал её номер и спокойно вернулся к поглощению запеканки.
— Всё же ты встретил её, — задумчиво произнесла жена, внимательно глядя на него. — Потому и покинул конференцию, не дождавшись закрытия, чего прежде никогда не делал. Я знала, что это рано или поздно произойдёт, ведь так или иначе вы варитесь в одном профессиональном котле.
Ярославский отложил столовые приборы, сделал большой глоток из стакана с водой и потрясённо уставился на жену. Конечно, она знала обо всём, что у него было когда-то с Солодовниковой, ведь он рассказал ей об этом очень давно, на берегу водохранилища.
Больше они никогда не возвращались к данному разговору. Не то что бы тема бывших была табу в семье Ярославских, совсем нет. Просто супруги не видели смысла перемалывать и мусолить былое и давно минувшее, ведь настоящее и общее всегда было намного насыщеннее, интереснее. Потому тот факт, что жена, оказывается, продолжала держать прошлое Альберта в голове в течение всего этого времени, поверг мужчину в настоящий шок.
Он никогда не лгал ей, не собирался заниматься этим и сейчас. Безусловно, предпочёл бы скрыть факт встречи со своей первой любовью, но ведь кроме самого этого факта и скрывать-то больше нечего!
— Оль, я... Ничего не было и не могло быть. Ты должна это знать.
— Я знаю, — кивнула жена. — Ешь запеканку, а то она совсем остыла.
— Съем, не переживай, и добавку попрошу. Она и остывшая вкусная. Но пока мне хотелось бы знать, зачем ты всегда об этом думала и ждала этой встречи?
— Я бы не сказала, что неотступно думала об этом. Просто всегда знала, что когда-нибудь вы встретитесь, и это станет для нас своеобразной проверкой.
— А мне вот не нужно ничего проверять, Ольга, — сухо возразил Альберт.
Он редко называл жену полным именем; только тогда, когда был очень недоволен.
— Прошлое — на то и прошлое, чтобы оставаться в воспоминаниях. Даже если они приятные и волнующие, полные особого адреналина, — это всего лишь воспоминания! Ты согласна со мной?
— Конечно, согласна, Алик! Знаешь, о чём подумала? Давай купим шашлык в магазине полуфабрикатов и махнём на дачу? Подумаешь, снег ещё не весь сошёл! Мы же поедем отдыхать, а не работать.
— Давай! — с энтузиазмом согласился Альберт, радуясь тому, что скользкая тема закрыта.
Но не тут-то было.
— Я только задам ещё один вопрос, и всё, — жена заглянула в его лицо. — Можно?
— Конечно, можно, Оля, — мягко отозвался Ярославский, который уже полностью успокоился и взял себя в руки. — Ты моя жена, и имеешь право задавать любые вопросы.
— А если она приедет?
— Это вряд ли. Но в любом случае как приедет, так и уедет, — мужчина пожал плечами. — Я умею хорошо и доходчиво объяснять всё второй раз тем, кто не понял с первого раза. Веришь мне?
— Конечно, верю, Алик! Я никогда не смогла бы жить с человеком, которому не верю и в котором сомневаюсь.
— Вот и отлично, Оль, а то я уж испугался. Чуть аппетит не потерял.
— Добавку-то будешь?
— Конечно! Мы же на дачу уедем, значит, запеканку надо доесть. Илюха всё равно её не любит. Кстати, а где он?
— Спит. Но на дачу он с нами вряд ли поедет.
— Почему это?
— У нас взрослый сын, Алик! И у него появилась личная жизнь.
— Вот так живёшь-живёшь, — тяжело вздохнул Альберт, — и...
— Ничто не мешает тебе пригласить меня на свидание, — рассмеялась Ольга.
— И вправду. Вот завтра и приглашу.
— А почему не сегодня?
— Потому что сегодня уже ты меня пригласила.
Конец. Спасибо за внимание!
Мира Айрон