- Почему многие улицы Москвы называются в честь убийц и кровожадных, жестоких палачей, а об убитых, но великих людях, чаще просто забывают?
- И должны ли мы знать о том, кем были эти убийцы и палачи, «вершившие историю»?
- Должны ли мы помнить о них, пересказывая их биографии своим детям?
Даёт ответы на эти и многие другие острые вопросы протоиерей Андрей Ткачёв:
«...Многие ли из нас помнят о том, что когда-то гимном молодого СССР была «Марсельеза»? А ведь эта песня, ставшая гимном, была во многих моментах сглажена и подкорректирована.
В оригинальной версии она содержит гораздо больше куплетов, и все они пронизаны жестокостью и кровожадностью. Она была ужасным гимном обезумевших, озлобленных и несчастных людей. В каждом слове этой песни таится лишь один призыв: разрушать, убивать и уничтожать…
Но я вспомнил об этой песне по той причине, что имена многих Московских географических объектов схожи с Парижскими. В Париже то и дело встречаются какие-то названия со «священным налётом» - тут тебе «Сен-Дени», там «Сент-Этьен» и всё в таком духе.
Но, в то же время, не обходится и без революционных откликов прошлого. Однако, стоит признать, что следы тех или иных исторических событий присутствуют в любом городе.
С Москвой дело обстоит точно также: наши улицы тоже часто называются «традиционно-возвращённо-священно». И Вознесения есть (как малое, так и большое), и Преображенская площадь, и Воздвиженка, и Рождественский бульвар. И нужно быть совсем уж бесчувственным для того, чтобы не услышать в этих названиях перезвона благодатных Православных празднеств.
И при этом существует масса мест, названных в честь людей, затиравших историю, пытавшихся воздвигнуть что-то своё на месте традиционного и проверенного временем.
В данному случае я имею в виду всевозможные переименования - а действительно ли они нам так нужны? Это ведь очень дорогостоящее удовольствие. Однако я убеждён в том, что существуют меры, которые необходимо предпринимать.
Возьмём, к примеру, кампанию, затронувшую станцию метро «Войковскую». Давайте вспомним о том, кем был Войков? Какой вклад он внёс в нашу историю, что великого и значимого сделал?
Вспоминая о нём, мне на ум приходит только одна его «заслуга» - он принимал участие в вынесении смертного приговора Императору. И мы, хотим или не хотим, время от времени возвращаемся к подобным вопросам.
Некоторые поговаривают о том, что скоро станцию «Площадь Ильича» переименуют в станцию имени Андрея Рублёва. И в этом, на самом деле, не было бы ничего плохого. Кем был Рублёв и кем был Ильич? Рублёв, «прорубив» окно в Царствие Божие, изобразил Святую Троицу.
И она была признана идеальной в плане Православной живописи. Троица в своё время вышла далеко за пределы буквальной иконописи. Однако же Троица не всегда называлась “Троицей”. Поначалу её именовали “Жертвоприношением Авраама”.
Но вернёмся к станции Ильича. Заметьте - именно Ильича, а не Владимира Ильича Ленина. Ну или, в крайнем случае, “Организатора” или даже “Вилора”. Вилор - это ведь такое имя, выдуманное советскими энтузиастами, и расшифровывалось оно так: “Владимир Ильич Ленин — Организатор Революции”.
Вот и была бы у нас с Вами “Площадь Вилора”. Это было бы проявлением такого же идиотизма, как, собственно, и сам покойник, которого всё никак похоронить не могут. Вы только вдумайтесь - сколько лет человек лежит, как какая-то тряпичная кукла, набитая опилками, у всех на виду… И как же это надо жизнь прожить, чтобы земля после смерти не приняла?
Но с «Площадью Ильича» тоже связаны определённые трудности. Мэрия говорит, что нельзя станцию переименовывать, потому что именно так её назвали, когда отстроили в семьдесят девятом году. И сложись всё иначе - например, звалась бы эта станция раньше по-другому - тогда и по-справедливости можно было бы поступить.
А так - ничего не поделаешь. Однако этот вопрос заставляет нас возвращаться к такому понятию, как «историческая память». Ведь сегодня многие даже и не знают, кто такой Ленин.
Благо это или наоборот? Я склоняюсь к тому, что ничего хорошего в этом нет и быть не может, потому что необходимо знать историю своей страны. И о Чапаеве надо знать, и о Троицком, и о Радеке, и о Зиновьеве, и о Каменеве, и о Ленине, и о Плеханове, и о Протопопе Аввакуме, и обо всех остальных.
А разве может быть по-другому? Историческая память - это вещь очень непростая. Но это не значит, что её не нужно стремиться постичь, разобраться в ней. Ведь, в противном случае, мы перестанем верно понимать сегодняшние события.
Справедливо ли увековечивать жестоких убийц, забывая при этом об убитых? Но, надо заметить, что об Андрее Рублёве помнят и по сей день. Он Святой и знаменитый среди христиан. Однако, конечно, хотелось бы, чтобы о нём продолжали узнавать.
Словом, пока оставим многоточие в конце этого куплета. Будем думать о хорошем, ведь будущее расставит всё по своим местам. Тогда-то мы поймём, а стоит ли нам возвращаться к этой самой исторической памяти и называть улицы родного города именами тех, чья личность заставляет поморщиться, а не улыбнуться».
Читайте еще: