27.
Прабабушка Тося тоже умела все: шить и перешивать из старых платьев, стирать, сушить на солнышке перья из подушек, очень вкусно готовить вкусняшки из ничего, воспитывать двух дочерей и носить в себе третью (мою младшую бабушку). Только она еще и работала. Я тоже все дни пропадал в больнице, как и обещал прадеду Васе – помогал, как мог. Но в те моменты, которые я проводил с семьей, я не мог не отметить, какие же другие мои другие бабушки. Четырехлетняя Наденька была просто «няшной» (снова не думал, что я могу такое слово употребить. Старею, наверное) кудрявой милашкой – доброй и ласковой. Любила рисовать, ходила в детский садик, и даже маленькой почти совсем не доставляла хлопот. А в мою родную бабушку Веру я просто влюбился! Я понял, в кого моя мама Таня свой парень. Хотя Верочке было всего 10 лет, она тоже умела почти все, но, конечно, немного меньше, чем бабушка Тося. Но на нее уже в ее годы можно было спокойно оставлять дом и младшую сестру. Она еще и в школе хорошо училась, хоть и не отличница. То есть, не зануда. Очень самостоятельная, сообразительная, ответственная, любознательная. И все понимала. Свой человечек. Честное слово, если бы родители родили мне младшую сестру, я бы согласился, чтобы она была бы похожа на Верочку в детстве. Да что там! Если бы я когда-нибудь решился, и ей было бы, хотя бы 18 лет, я бы на ней женился! Или я бы не отказался бы, если бы у меня родилась такая дочка. Правда, вообще-то, это я у нее на руках рос. Ну, до начальной школы, конечно. А в начальной школе, по секрету, она даже за меня как-то одного хулигана к стенке прижала.
Кстати, они с мамой Таней тоже «искрили» по поводу моего воспитания. Бабушки склонны баловать внуков. И она так же бывала излишне любопытна по поводу наличия или отсутствия у меня девушки. Но теперь я знаю, что я мог бы ей ответить: «Вот если бы ты была бы моей ровесницей – ты была бы моей девушкой!.. Но я такую еще не встретил!» Вернусь – проверю, работает или нет. Только надо еще вернуться. Если бы да кабы…
Уставал я в больнице, конечно, физически сильнее, чем от работы водителем. Но морально мне было легче. Если, конечно, забыть, что баба Лиза в 1941 году, и скоро там случится немецкая оккупация, и ее могут угнать в Германию. Или расстрелять за вьющиеся волосы в Змиевской балке[1]. Или она может пропасть под бомбами при авиационных налетах. Если мы срочно ничего не придумаем.
Как тогда было, я потихонечку выспрашивал у прабабушки Тоси. Она подростком пережила обе оккупации в Ростове во время войны. Прадедушка Вася вообще про войну не любил говорить, только стихи написал, их даже в «Молоте»[2] напечатали. А прабабушка Тося, если спросишь, рассказывала.
Прадедушка Вася на фронт попал, когда ему было 20 лет, сразу после училища. Как мне сейчас! И ранение получил. Но потом опять служить вернулся. С одним глазом стеклянным. А прабабушку Тосю во время оккупации старались пострашнее одеть, чтобы внимания фашистов не привлекать. Она хорошенькая была, со стройной фигуркой, балетом занималась во Дворце пионеров.
Голод был, кушать было нечего, добыли как-то зерно с остюками. У Тоси от остюков десны раздуло. У них немцы хотели в доме остановиться, так ее бабушка сказала, что это у нее болезнь какая-то. Они побоялись заразиться, и ушли, не стали у них жить. Со своей мамой Тося ходила из Ростова в деревню на менку. Это означает, какие-то вещи на продукты поменять.
Кстати, мама и бабушка прабабушки Тоси жили с ними в одном дворе, но в отдельном доме. Так что я и тут с прапрародителями познакомился. Но не очень близко. Тосина бабушка Дуня уже совсем старенькая была. А мама ее, Люба, тоже работала. А папу Тоси, еще до войны, в тридцать седьмом году расстреляли, как врага народа. А в 1953 году реабилитировали. Посмертно.
Деда Вову скоро собирались выписывать, и это вселяло надежду. Но успеем ли мы вовремя? Выполнять тяжелые работы ему еще долго будет нельзя. Но на это у него есть я. От него требуются только мозги. Ох, хоть бы он думал не так долго, как в прошлый раз, когда для меня временные контуры распутывал. И как я в глаза бабе Мане посмотрю? И бабе Шуре? И деду Савве? Что-то мне кажется, что версия с Артеком надолго не прокатит… если, вообще, прокатила. Расслабляться мне, конечно, было никак нельзя, это было тяжело, и, если бы не мои маленькие бабушки…
Вот правду говорят, что маленькие дети - это радость, а не гадость. Что они энергией тебя подзаряжают. И выжить помогают. Никогда не думал, что я такое скажу. Старею, наверное.
[1] Змиевская балка - место, где во время Великой отечественной войны фашистские оккупанты проводили массовые расстрелы ростовчан (больше всего евреев).
[2] Газета «Молот» - российская общественно-политическая газета. Издаётся с 17 апреля (30 апреля по новому стилю) 1917 года («Наше знамя») в Ростове-на-Дону и распространяется по всей Ростовской области (Интернет)