Говорят, что роман «Камчатка» Марсело Фигераса - самое крупное событие в аргентинской литературе последних десятилетий. Утверждают, что фильм, снятый по этой книге знаменитым аргентинцем Марсело Пинейро, номинировался на «Оскар» как лучший зарубежный фильм и был удостоен высшей испанской кинопремии «Гойя». Доказывают, что это единственная стоящая книга на тему десапаресидос – «исчезнувших», то есть людей, пропавших без вести во времена аргентинской военной диктатуры 1970-х.
Все это, конечно, ерунда.
Сказать, что «Камчатка» - это книга про хунту, сопротивление и прочую политику, это примерно то же самое, что обозвать «Мастера и Маргариту» романом про быт и нравы литературной тусовки. Ближайшими аналогами книги Фигераса будут вовсе не политические детективы Грэма Грина или Юлиана Семенова, а творения писательского гения вроде «Веселой семейки» Николая Носова или «Мы все из Бюллербю» Астрид Линдгрен.
Именно так. Место «Камчатки» - в разделе «детская литература», и отнюдь не только потому, что книга написана от лица 10-летнего мальчика, а пять частей романа – это пять последовательно выученных читателем уроков: биологии, географии, родного языка, астрономии и истории.
Когда Марсело Фигерас, аргентинский аналог видеоблогера Дудя, прославившийся на всю Латинскую Америку своими интервью с Мадонной, Джулией Робертс, Полом Маккартни и прочими звездами, выпустил свои первые книги, испаноязычная аудитория с удивлением уяснила, что на самом деле этим микроскопом забивали гвозди.
Потому как, согласитесь, умение разговорить «селебретис» - полная ерунда по сравнению с возможностью «вспомнить все».
Умению писать политические детективы при известной сноровке можно и «негра» научить (чем издательства частенько и занимаются), а вот рассказать о детстве так, чтобы не сотворить очередной сюсюкающей фальшивки, могут считанные единицы.
Детство было в жизни любого индивида, но именно что было.
Мир детства, похоже, слишком хорош, чтобы позволить в нем жить всем кому не попадя, поэтому довольно скоро нас всех оттуда выпирают.
А потом память-изменница стирает все те мелочи, ради которых только и стоило появиться на свет, а милосердное сознание, беспокоясь за слабенький разум, быстренько внушает нам, что всякая хрень вроде кредита на покупку домашнего кинотеатра, грядущих изменений в штатном расписании, пятничного пива с коллегами, субботнего футбола или воскресных шашлыков на природе – это и есть «настоящая жизнь». Считанные единицы по чьему-то недосмотру помнят, «как мало в этой жизни надо нам, детям, - и тебе и мне, ведь сердце радоваться радо и самой малой новизне». И совсем немногие из этих считанных могут об этом рассказать.
Март 1976 года. В Аргентине очередной переворот, но на сей раз диктатура уже не опереточная, а настоящая.
В стране начинаются повальные аресты оппозиционеров и загадочные исчезновения «врагов народа». Двое пацанят пяти и десяти лет в компании с бегущими от ареста родителями прячутся на чьей-то даче в окрестностях Буэнос-Айреса.
Как и положено, детям на политику начхать, их занимают куда более важные вещи. Жабы-самоубийцы, например, ныряющие по ночам в бассейн, выбраться из которого они не могут. Коварные инопланетяне, прикидывающиеся людьми так мастерски, что выловить захватчиков можно только по негнущимся мизинцам (а вовсе не вогнав им шило в попу, как вы, наверное, подумали). Приезд опасной бабушки Матильды, постижение секретов эскейпизма Гарри Гудини из забытой кем-то книжки с картинками, собственное неумение пробежать даже два круга не задыхаясь, покладистый скелет Глобулино, служащий наглядным пособием в новой школе,
загадочная футболка, произведенная в загадочной стране Польше и прочая-прочая-прочая.
А что до нарастающего ощущения (дети ведь видят и чувствуют куда лучше, чем это кажется взрослым), что объявленная родителями игра в потерпевшую кораблекрушение семью, спасшуюся на необитаемом острове, становится все более опасной – так это же только делает приключение интереснее!
Прием под названием «история страны глазами ребенка» впору бы внести в разряд запрещенных – при удачном исполнении сопротивляться ему практически невозможно, он взламывает душевную защиту как ножницы - панцирь лобстера.
Однако обвинить автора в слезодавильной спекуляции мешает оборот «при удачном исполнении». Откатать эту программу чисто и без фальши может только мастер.
Похоже, в компании осеевской «Динки», кассилевского «Кондуита и Швамбрании» и пр. – прибавление. До слез смешная, до кома в горле грустная и очень мудрая книга.
Да, чуть не забыл ответить на самый насущный вопрос – почему книга называется "Камчатка". Да потому, что дети одинаковы под любыми созвездиями. Советские дети 70-х, разворошив в очередной раз школьную библиотеку, грезили о дальних странах, мечтая хоть глазком взглянуть на африканские саванны или джунгли Южной Америки.
И не подозревали в большинстве своем, что сами были для кого-то экзотикой.
Что где-то на другом конце глобуса какой-то аргентинский пацан водил пальцем по карте, повторяя все изгибы реки Mutnovka.
Везде одно и то же: «случайно на ноже карманном найдешь пылинку дальних стран — и мир опять предстанет странным, окутанным в цветной туман».