Решила поделиться с вами одной из важных частей своей жизни. Очень большой, непростой и не до конца прошлой. Это моя родная страна. В ней я родилась, выросла и уехала в 2015 году учиться за 1200 км в Москву, где и остаюсь жить на данный момент. Будет много текста. Не готова делить это на несколько частей.
Эстония.
Я до сих пор не совсем понимаю свои чувства, когда возвращаюсь сюда. Происходит это минимум раз в 5 лет по определённым обстоятельствам, которые одновременно представляют собой и многие возможности, и вынужденную необходимость. Когда я возвращаюсь, то обычно сижу дома и выхожу только по делам, в связи с которыми и приехала. Мне не хочется выходить, не хочется слышать эстонскую речь, видеть названия на эстонском. Мне хочется опустить жалюзи, разложить личные вещи, взять книгу на русском языке, чтобы "увеличить" присутствие русского вокруг меня в этот момент, и побыстрее прожить этот период, и вернуться в Россию. Вернуться домой.
Я родилась и выросла в самом русскоязычном районе Таллина — столицы Эстонии. Я ходила в русский садик. Ходила в русскую школу — одну из лучших, в центре города. Вместе с этим я не ощущала себя в этой стране на своём месте. И это переживание со временем только усугублялось. Сначала русские школы начали переводить на латышский в Латвии. Затем это коснулось и Эстонии — на эстонский. Тогда мне было уже около 15, но ощущение своей "нежелательности" и того, с кем кому-то и почему-то надо бороться, началось куда раньше.
Я помню события конца апреля 2007 года. "Бронзовая ночь". Один рабочий день я пропустила и не пошла в школу из-за беспорядков на улицах — правительство решило перенести из центра города памятник "Бронзовому солдату", установленному в честь советских воинов, погибших во время Второй мировой войны. Это вызвало волну протестов и массовых столкновений с полицией, длившихся несколько дней. Мне было 10. Я видела это по телевизору в прямом эфире. Я пугалась. Уже тогда я считала, что быть русскоязычной в этой стране — это быть живым напоминанием о "русской оккупации", как называют это эстонцы. Я мало что понимала ("А моя семья-то в чём виновата?? Я-то тут причём??"), и от этого становилось ещё тяжелее.
Да, времена Эстонской ССР большинство тут воспринимало именно так, когда я тут жила. Не могу сказать, как обстоят дела на данный момент, т.к. я не живу здесь уже почти 9 лет, но на фоне СВО уже знакомые в прошлом отношения среди правящих партий снова усугубились.
В одно время я надеялась, что правительство станет считаться с русскоязычными. Хотя бы потому, что по официальным данным русскоговорящих, проживающих в Эстонии, примерно 25% (крупнейшее национальное меньшинство). А не официально... Я была в разных уголках страны, и всегда вокруг меня было больше русской речи, нежели какой-либо другой. Где бы я ни находилась — каждый второй или третий рядом будет говорить по-русски (может, даже эстонец!). Но отношение к нам становилось только хуже. С другой стороны — настроения понятны, ведь такое количество угрожает коренной национальности (собственно, отчасти поэтому национализм тут и в ходу). С другой стороны... Хотелось пусть и не уважения, но хотя бы соблюдения наших прав (многие тут имеют эстонское гражданство, что не гарантирует равного с эстонцами отношения).
Следующий абзац у меня получился полный обиды, злости и боли. Я описываю лишь свои чувства и не оцениваю никак саму страну и людей в ней. Это то, как я видела отношение к себе и своей семье, которая, конечно, тоже сильно повлияла на мою оценку и восприятие. Как бы то ни было... Я люблю Эстонию. Даже со слезами на глазах. Но мне больно вспоминать о хорошем, поскольку потом я вспоминаю и о том, почему я сменила страну проживания, о чем не пожалела.
Учась в последних классах, я не понимала, почему мне нельзя и дальше учиться на родном языке. Меня воспитывали в ценностях уважения к ближнему и "устава того монастыря, где я нахожусь". Я очень хорошо знала язык (иначе не смогла бы закончить школу), я спокойно ходила на уроки эстонского по несколько часов в неделю. Более того, мне нравился этот язык. И когда вместо моего прекрасного учителя истории (её уволили, как и бóльшую часть педсостава, поскольку они не говорили на эстонском) к нам пришла молодая женщина, свободно говорившая на эстонском и знавшая на русском лишь те самые 2-3 слова (Привет, как дела и т.д.)... Мне было смешно. Смешно от того, что я получаю плохие оценки, т.к. не понимаю задание правильно, и не понимаю уточнение (если спрошу), поскольку оно тоже содержит не самые простые слова. Вместо того, чтобы пытаться понять, что же именно от меня хотят, переживание полной абсурдности происходящего влияло на меня так сильно, что мне вообще не хотелось больше слышать этот язык. Постепенно я переставала вообще стараться вникать в то, что мне говорят. И у меня начало расти раздражение и злость ко всему на эстонском языке.
В эти моменты я ощущала настолько сильное отторжение и непринятие того, что происходит, что я начала прогуливать эти уроки. Впервые, в 10 классе я захотела прогулять и сделала это намеренно (я очень люблю учиться). Я шла по центру города и плакала, потому что "прогуливать — не хорошо", и я знала это, но чувствовала настолько жуткое, выворачивающее бессилие, что мне было проще прогулять и получить наказание от родителей, чем пойти и получить двойку за "отсутствие" на самом деле имеющихся у меня знаний, но не на "приемлемом" языке. Унизительно. Родители меня поняли. Кстати, именно от этих ситуаций ценность семьи как оплота полного принятия, поддержки и опоры и стала для меня ключевой в жизни. За что я своей родне крайне благодарна. Как и стране, в которой выросла.
Ещё немного про унижение (так я это воспринимаю). Я заканчивала физико-математический класс, меня учили по российским учебникам, которые специально закупалась для нашей программы. Когда я заканчивала школу, и среднее образование уже переводили на эстонский язык, мы получили партию учебников для "русскоязычных учеников", на эстонском языке, адаптированных. В начале мне было приятно. Очень. Будто лучик надежды — только представьте, для русскоязычных составили учебник на эстонском языке, с простым и понятным описанием терминов! Невероятно же! Но мне снова стало смешно до тошноты, когда мы вдруг всем классом, вместе с учителем, с интересом для себя обнаружили, что в этих учебниках синусоида — это синоним косинусоиды... Да. То есть это равнозначные понятия. И было там ещё многое другое... Учебник для мат-класса русскоговорящих. Конечно, я не уверена, что в эстонских учебниках было всё правильно. Но я сомневаюсь, что ошибки могли быть такого же масштаба.
И всё равно в этой стране у меня было множество прекрасных моментов. Друзья, места, воспоминания. Я обожала Таллинский залив Балтийского моря — проезжала вдоль него каждый день, когда ездила в школу. В выходные могла приехать, чтобы посидеть на берегу, просто смотря на волны. Круглый год они такие же холодные, как и переживаемое мной отношение ко мне в этой стране. И такие же красивые и до боли родные, как и сама эта страна.
Вчера я вновь проезжала вдоль берега. Теперь там больше нет густого парка, отделявшего песок от проезжей части. Ни дубов. Ни каштанов. Ни клёнов... Среди них можно было спрятаться в самые жаркие дни, наслаждаясь прохладой. Теперь же здесь фонари. И асфальт.
Каждый раз, когда я возвращаюсь в Эстонию, внутри меня как будто что-то умирает, какой-то кусочек в воспоминаниях родных мест. Эти места уже совсем другие, их будто бы вообще больше нет. А помнится всё лишь смутно и примерно. И я как будто никогда вообще не смогу в них вернуться. Да, их больше нет.
Конечно, я понимаю, что, приезжая так редко, мало за чем можно успевать — местность меняется до неузнаваемости. Прошлые здания сносят или перестраивают, возводят новые, и вот я уже не могу узнать родной двор, прогуливаясь по карте с панорамами...
Когда я смотрела фильм "Довод", который снимали в том числе и в Таллине, то с мокрыми глазами радостно тыкала в экран, показывая мужу родные места: "Вот мост, по которому я ходила в садик, а потом и водила в садик свою сестру... Ещё там был ближайший к дому магазин и аптека... А вот моя школа, а вот национальная библиотека, одна из крупнейших в стране... А вот музей современного искусства..." Мне так странно было видеть родные кадры из фильма Нолана, ещё и находясь в другой стране... И так больно. Снова больно. Думаю, это основное и самое первое чувство, которое я ощущаю, когда вспоминаю про эту страну. Щемящее в груди, до боли знакомое. Такое родное и такое чужое. И снова слёзы. И прямо сейчас тоже.
Россия.
Я получила российское гражданство в 14 лет. До этого у меня был "серый паспорт". Если вбить в Гугл запрос "где есть люди без гражданства" — первая ссылка будет про Эстонию. Это называется "неграждане Эстонии". Родители тоже были без гражданства, затем взяли российское, чтобы всей семьей переехать в Россию, как и произошло.
Мне было 18, когда я в первый раз пересекла границу с Россией.
18 лет, эмоциональный подросток с острым желанием покинуть страну и напрочь забыть эстонский язык. Никогда им больше не пользоваться. Я была полна злости или даже ненависти. Я не хотела оставаться в родной стране, где у меня не было будущего на родном языке. Ни учёбы, ни работы психологом, для которой важно свободное владение языком.
Я помню тот момент знакомства с Россией. Мы ехали с родителями на машине, прошли таможенный контроль и, проехав чуть дальше, остановились у ближайшего поля, чтобы перекусить. Я посмотрела в окно. Передо мной был огромной билборд... Прямо в центре поля. Я смотрела на него, на эти большие буквы на нём и понимала, что я не могу прочитать. Я понимала, что это за слово. Я никогда не видела в жизни русские слова, напечатанные шрифтом такого масштаба...
"ПРОДАЁТСЯ"
У меня потекли слёзы. Я не могла прочитать по буквам. Я переходила от одной буквы к другой и у меня всё расплывалось, слово никак не собиралось. Я сказала маме, что я не могу прочитать. И расплакалась. Сейчас, когда я это пишу, я снова, как и тогда, переживаю ощущение сильного давления в груди, мне снова хочется плакать. Это был счастливый момент. Этот ржавый, слегка покосившийся билборд в том заросшем поле стал для меня символом легализации в этом месте русского языка на высочайшем уровне. Это было так странно, так больно... В тот самый момент я и ощутила в первый раз чувство, которое назвала бы как "Я дома". Оно было настолько болезненным и в то же время освобождающим, успокаивающим, что я даже ужаснулась от того, что таких ощущений у меня никогда не было. Я чувствовала себя дома. В незнакомой стране. Всего в паре километров от той жизни, где русский язык не принимают. Но это теперь всё там, а не здесь. Здесь я своя. Здесь я дома.
На первом курсе университета в Москве я была самым счастливым человеком. Я здоровалась с охранниками в магазинах, без проблем находила места которые мне нужны, самостоятельно занималась своими документами (до этого в Таллине всё делали родители, по возможности я всегда оставалась дома). Однажды я шла после пар по подземному переходу, проходила мимо бездомных. Они тихонько переговаривались между собой, как вдруг вспыхнул какой-то конфликт и они начали кричать друг на друга матом. В этот момент у меня снова потекли слёзы, я шла дальше, с каждым шагом удаляясь от них и всё хуже их слыша, но не переставая широко улыбаться и ощущать себя "на своём месте". Моё счастье было всего-навсего от того, что мат я слышала "чисто русский", без акцента, да ещё и с интересными литературными формами! Непередаваемые ощущения. Хоть и не все понимают меня, когда я рассказываю про этот момент, но я никогда не испытываю стыда за свои чувства в той ситуации. Для меня это прекрасное воспоминание.
Заключение
В Эстонии, конечно, много добрых и открытых людей, как эстонцев, так и русских, и других. Как есть и те, кто не принимает рядом с собой сильно от себя отличающихся — это тоже касается всех национальностей. Учитывая населённость страны русскоязычными людьми — эстонцы учат русский язык. Например, кондуктор всегда перейдёт на русский (даже не на английский, который "идёт вторым" после эстонского), как только поймёт, что это ваш родной язык. И ему может быть очень непросто объяснить цены и льготные условия билетов, но он это сделает. Все госслужащие тоже знают русский. И для меня это поразительно (ведь они не обязаны говорить на этом языке, он не является государственным в отличие от эстонского и английского), и в то же время абсурдно на фоне того, что детские сады, школы и всё высшее или среднее профессиональное образование в этой стране возможно только лишь на эстонском и английском языках.
Есть многое, о чём я не считаю правильным тут делиться. Я знаю про себя, что мне тяжело было справляться с тем, что я видела и как воспринимала отношение в свой адрес или в адрес моей семьи в этой стране. Большинство моих знакомых, как мне кажется, относилось ко всему не так, как я. Они хорошо адаптировались. У меня так и не вышло. А на данный момент это и не актуально. Возможно, со временем моё отношение изменится, и я смогу открыть для себя Эстонию по-новому, ведь это красивая и во многом удивительная страна.
Но не сейчас. Как бы то ни было, я считаю, что мои родители делали всё, чтобы мне на тот момент жилось тут хорошо, как и государство сделало всё, чтобы я хотела отсюда уехать.
И всё же...
Я люблю Эстонию. Мне больно вспоминать о ней и больно возвращаться. Но она навсегда останется местом, где я родилась и выросла. И я этому очень рада. Даже если со слезами на глазах.