Полная подборка по роману здесь
***
Итак, сегодня в нашем "объективе" внучки Кейт, Ева (прежде всего) и Александра.
Новорожденным близнецам по закону должен быть назначен опекун, ибо мать умерла, а отец недееспособен. Кандидатов на роль опекуна двое: бабушка по отцу - Кейт Блэкуэлл, дедушка по матери - Фридрих Гофман. Граф Гофман живет в Германии, но выражает искреннее желание забрать девочек к себе. Кейт возражает, мотивируя тем, что это девочки и им нужна "женская забота".
Однако, конечно, Кейт по-прежнему отдается работе и нанимает девочкам гувернантку, француженку Соланж Дюна. Тем не менее Соланж держит перед Кейт строгий отчет о том, как растут девочки; но что интересует бабушку? Лидерские способности каждой из внучек. В год-два, да, как это звучит ни странно. И Кейт отмечает: Ева способнее сестры. Неудивительно: она родилась первой. Она первая научилась ползать, говорить и ходить. Александра (или Алекс, как ее зовут дома) подражает сестре и быстро воспринимает те же навыки, но она обречена в этом дуэте быть вечно второй.
Что еще контролирует лично Кейт - умение девочек тратить карманные деньги, которые они начали получать от бабушки, когда пошли в школу. Кейт видит, как Ева умеет подделывать записи, тратя все свои деньги впритык и потом постоянно занимая у Алекс - но... гордится бухгалтерскими способностями "старшей внучки". А читатель понимает, что на самом деле не это должно привлекать внимание Кейт, а агрессивный настрой Евы против Алекс - Ева без малого хочет, чтобы Алекс не стало (см. статью о Еве и патологии ее характера).
И вот тут я едва ли не впервые хочу обратить внимание на разницу между текстом книги и фильмом. А именно поставить вопрос: ладно Кейт, ее интересуют только менеджерские способности девочек-наследниц; но как гувернантка, Соланж, опытный педагог, не заметила того, что Ева проявляет опасные поведенческие тенденции по отношению к сестре? И если бы Соланж заметила - могла бы она что-то сделать, чтобы предотвратить будущие катастрофы, связанные с Евой и ее поведением?
В книге об этом ничего не говорится. А вот в фильме показано: Соланж замечает агрессивность Евы к сестре и возможную психопатологию ее характера - и предупреждает об этом не Кейт (понимая, что бесполезно - Кейт ослеплена деловыми качествами Евы и старшая внучка у бабки в любимицах), а генерального директора компании Брэда Роджерса, которому искренне симпатизирует. И поговорить с Кейт берется Брэд. Разумеется, с первого раза Кейт не слышит его, уверенная в собственной правоте насчет "положительности" Евы. Однако разговор Соланж и Брэда подслушивает сама Ева - и понимает: надо действовать. Ева жалуется бабушке, что Соланж слишком строга, особенно... к "бедняжке" Алекс. Кейт увольняет Соланж, совершенно не слыша увещеваний той о том, что Еве надо уделить внимание с точки зрения психики. Соланж улетает домой во Францию, а Ева чувствует, что это препятствие убрано.
На мой взгляд - поведение Евы в этом моменте показано весьма реалистично.
***
Неглект - недостаточное уделение внимания человеку, нуждающемуся в помощи и поддержке - это тоже абьюз. О неглекте мы говорили в этой статье. Вот на мой взгляд поведение Кейт в отношении Евы можно назвать неглектом. Говорить о сформированном антисоциальном расстройстве личности можно только к совершеннолетию, следовательно, для Евы необходимо было корректировать имеющиеся негативные тенденции ее поведения. Кейт же уделяла внимание только деловым качествам обеих внучек.
Я недаром сказала сейчас "обеих". Ибо Александру бабушкин неглект в определенном смысле спас. Кейт удостоверилась, что Алекс не подает задатков делового человека - и "отстала" от нее. Вот и хорошо. Ибо с одной стороны Алекс - осторожная, логически-рассудительная девочка, которая вряд ли стала сразу следовать рекомендациям бабушки быть во всем первой и получать удовольствие от борьбы; с другой стороны, начни Кейт воспитание из Алекс деловой дамы с раннего детства - она могла бы найти ключи (будучи очень умным и житейски практичным человеком) к эмпатичной и доброй внучке так, что убедила бы ее перенять бабкины деловые черты - оперируя хотя бы средствами эмоционального шантажа (страх, долг, вина).
***
Тем не менее нельзя сказать, что Алекс не унаследовала никаких бабушкиных деловых черт. В книге есть эпизод, как Алекс, когда бабка устроила ее работать в рекламное агентство, подумала, что барьер негатива к ней как к "богатенькой стерве-стукачке, ради которой уволили хорошего работника" непреодолим и решила уволиться - но для начала сотворить такое, чтобы в конторе ее запомнили надолго. Она поменяла на телефонах владельцев конторы (жутких самодуров) таблички так, что они звонили друг другу с требованиями представить отчетность, принести кофе и даже починить туалет. Часы неразберихи, которую создала Алекс, были лучшими в жизни работников агентства - ибо хозяева, багровые от злости, так и не нашли злоумышленников, а единственный человек, который мог бы выдать Алекс, то есть секретарь в приемной хозяев, ненавидела их больше всех...
Очень тонкий внестандартный ход, который принес желаемый результат - качество, которое позволяет не списывать полностью Алекс для бизнеса, не правда ли? Но, в отличие от Кейт и Евы, этот ход был конструктивен. Хорошие управленцы точно задумаются, за что их так ненавидит вся контора.
***
Ну а из Евы что выросло, то выросло. И как она была наказана за свое поведение - тоже хорошо описано в романе, что она не разглядела в человеке, на первый взгляд скромном и угодливом, скрытого перверзного нарцисса...
Однако в романе открытый финал. Александра и ее второй супруг, психиатр, полны решимости защитить своего сына Роберта, талантливого пианиста, от попыток прабабки поставить его во главе корпорации. И бабка вроде сдалась - но обещает правнуку прослушивание у знаменитого импрессарио... Будет это честно - или как с д'Юссо, и какие действия предпримут родители мальчика (особенно отец, психиатр, который видит манипулятивную натуру Кейт насквозь) - решать читателю.
***
Вот и получается, что на совести Кейт и ее сын, и невестка, и внучка. Увы. Где-то гиперопекой, а где-то неглектом и туннельным мышлением (тоже очень свойственным иерархически мыслящим людям) Кейт приняла активное и деятельное участие в том, что сломанными оказались три жизни. И будущее корпорации, ради которой она все творила, теперь туманно, как никогда.
И главное: какая базовая эмоция двигала Кейт при всем при этом? Увы, и тут ответ напрашивается: СТРАХ. Вот как велики у него оказались глаза.
Весьма вероятно, что если бы еще подростком Кейт попала к хорошему психотерапевту и преодолела ПТСР, полученное в детстве в тюрьме, выработав для себя более конструктивные и экологичные способы ощущения личной безопасности - вся эта история сложилась бы иначе. Но реальная история сослагательного наклонения, как известно, не знает.