Недели полторы назад я заехал в новый дом.
Точнее снял небольшую комнатушку. Взять вариант получше не позволяло время да и откровенно говоря финансы. Комнату мне сдал сам хозяин жилья - старенький дед, пенсионер и инвалид. Жил он тут же, в соседней комнате. И был он несколько неприятен, мягко говоря. Огромное пузо, большие руки и ноги, явное ожирение. Про лицо вообще страшно говорить - заплывшее всё, щеки большие, глазки маленькие, шеи совсем не видно. Я когда первый раз увидел его, у меня в голове сама собой песенка из колобка заиграла, так он был на него похож. Дед был весьма общительным и сказал, что в жизнь мою лезть не намерен, мол делай что хочешь - только деньги за комнату вовремя заноси. Первое впечатление оказалось обманчивым. Старик, несмотря на свою отталкивающую внешность, был очень даже добродушным, делился соленьями и вареньем, не доставал меня да и поспать любил, так что мы с ним особо и не пересекались. Походит, погуляет пару часиков - дрыхнуть завалится. Потом погуляет еще немного - и вновь спать. И так допоздна. Сядет перед телевизором, Малахова посмотрит и спать. Вот такая "активная" жизнь у соседа моего.
Миновало дней шесть, я стал обживаться в своей комнате, разложил вещи как мне надо, прибрался, подключил интернет. Жизнь стала входить в размеренный темп. И вот в мой выходной ко мне зашел этот дед и говорит, мол, пошли в подвал в гараже сходим, солений возьмем да картошки. Я отказываться не стал, есть у меня грешок - люблю очень картошку жареную да с огурчиками солеными.
И что бы вы понимали - человек я весьма недоверчивый, наивностью не отличающийся. Почти во всём ищу какой-то подвох, редко иду на одолжения и ненавижу безвозмездные подарки. Всегда стараюсь в ответ на помощь или подарок ответить взаимностью.
Так вот, ближе к делу. Я согласился, быстро оделся и принялся ждать своего соседа. Дед явно не торопился - старенький, что с него взять. А ему всего-то надо брюки свои напялить, куртку натянуть да шапку на голову свою водрузить. Причем куртку на голое тело одел. Благо хоть застегнуться догадался. Наконец одевшись, он всучил мне два пакета, для банок и картошки и... тут я понял, что происходит что-то плохое. Дед держал фомку. Небольшая, с одного края острая, а с другого с гвоздодёром.
Я как мог себя успокаивал.
Мало ли, может дверь плохо открывается и её подтолкнуть надо, вот и взял с собой фомку. Но это меня совсем не успокаивало. Час дня, всё на работе и на улице можно встретить лишь случайных прохожих. Воображение, вкупе со страхом, рисовало страшные варианты развития дальнейших событий. Вот иду я, за мной старик и тут хрясь! Темнота и смерть, а над моим бездыханным телом стоит толстый старик и, со зловещей улыбкой, смотрит на меня своими поросячьими глазками. Смотрит, как из моей пробитой головы фонтанчиками выплескивается кровь... Мысли мчались в моей голове, как табун диких лошадей. А я, как по закону подлости, хотел мусор выбросить и оставил его у двери. И этот пенсионер, старый и толстый, выходя, так быстро и живо подхватил его. Надежда, что этому инвалиду не хватит скорости и сил бахнуть мне по голове, растаяла подобно маслу на сковороде.
Я уже начинал думать над вариантами, как выжить, разум включил режим спасающейся жертвы. "Главное не идти впереди него, надо следить за дедком и быть на стороже." Как я жалел, что я весь такой ответственный, вежливый и тактичный не могу отказать ему.
Выйдя из квартиры, я стал запирать дверь, не спуская глаз со старика. И тут прозвенел первый звоночек. Я решил сам донести пакет с мусором до контейнеров. Забрал пакет у деда, хотя он не хотел его отдавать. Несколько неловких моментов и дед говорит: "Иди вперёд, а то я старый, долго идти буду." Я пошел на выход, пока дед не закончил говорить и благодаря этому смог обойти его. Как только он закончил свою речь, я уже находился почти на пролет ниже и только тогда смог немного успокоиться.
По двору и улице мы шли рядом, я не обгонял его, а порой даже отставал. И это было весьма умно с моей стороны, не докопаешься, ведь дорогу до гаража я действительно не знал. Мне пришлось идти по его правую сторону, ведь фомку он нёс в левой руке. Дед всю дорогу что-то шептал себе под нос. Прислушавшись, я услышал зловещее: "Чуток осталось, еще немного, уже рядом." Паника стала еще сильнее, мысли метались в голове подобно пойманным в сеть рыбам. Меня покрыла холодная испарина, руки тряслись и я уже думал как бы незаметно подать кому-нибудь знак с просьбой о помощи. Но рядом никого не было, лишь вдалеке гуляли какие-то школьники и в окне пятого этажа женщина поливала цветы. Они все были далеко и не могли мне помочь. Уже подходя к гаражам я, немного успокоив свою дрожь, спросил у старика про фомку в его руке. Дед с удивлением поднял руку с инструментом, посмотрел на неё, будто впервые видит и сказал: "А да это так, дверь поддеть чуток надо." Его ответ прозвучал как будто только что придуманный. Мысли в моей голове заметались еще сильнее и были подобны птицам, запертым в клетке. "На улице не сможет меня ударить, людей хоть и нет, но как минимум женщина в окне да редкие прохожие есть. Скорее всего попробует убить меня, когда в погреб спустимся. Надо сделать так, что бы в подвал он шел первым. Вдох, выдох. Надо собраться и быть готовым уклониться от его удара."
Дед остановился перед одним из гаражей.
Достал ключи и без проблем открыл дверь, которая даже не скрипнула. "Зачем же тебе фомка тогда?" Я уже хотел плюнуть на всю вежливость и бежать от деда со всех ног, как дед включил в гараже свет. У одной из стен был огромный, с виду тяжелый, люк. "Ну хоть в чем то не обманул." Это немного меня успокоило. Но уже подойдя к люку, страшные мысли вновь заметались в моей голове. А действительно, зачем меня было убивать в гараж, если есть замечательный подвал? "Эх, мало я пожил, прощайте все." Паника и ужас бежали по моим венам вместо крови.
Старик кинул мне ключи, что бы я открыл замок на люке. Для этого надо было присесть, но я перестраховался и сел немного боком, что бы видеть подозрительного деда. Но дед даже не двигался и смотрел в другую сторону. Видимо специально усыпляет бдительность, что бы потом, когда мы будем спускаться в подвал, там меня и хлопнуть.
Старый замок плохо открывался, толи ржавчина, толи был сломан. Его явно давно не открывали, пару месяцев точно. Кое как, дрожащими руками, я открыл замок. И тут дед дал мне фомку и сказал открывать уже сам люк. "Хах, естественно, меня-то тебе нет причины опасаться." Промучившись несколько минут, я смог таки открыть этот люк. Он был очень тяжелый и изнутри открыть я его точно не смогу. Я крепче сжал фомку, готовый отбиваться.
И тут прозвенел второй звоночек. Если до этого момента я мог держать старика в зоне видимости, то сейчас он загнал меня в угол. Под этой тяжеленой крышкой была просто здоровая дыра. Что-то смутно напоминающее лестницу начиналось где-то через сантиметров сорок. Опереться при спуске можно было лишь на края ямы, пока ноги не нащупают лестницу. И использовать при спуске надо две руки. Сам же дед спускаться в подвал явно не собирался, поэтому и позвал меня сюда, как бы я не спускался, он будет стоять надо мной, а мои руки будут заняты, исполняя функции опоры. Если я, в попытке защитится от старика, уберу хоть одну руку, то точно свалюсь вниз, попутно сломав себе шею о ступени. Он видимо специально сделал такую хитрую ловушку, что бы заманивать таких доверчивых добряков как я.
-Ты погоди, сразу не спускайся, давай тут пока постоим. А то давно не открывал, воздух такой, что задохнутся не долго, полезешь сразу и сдохнешь,- мозг мой не воспринимал слова старика. Мой взгляд, затуманенный страхом, видел в темной яме моё последнее пристанище. Тюкнет дед меня по голове фомкой и не будет у меня ни могилки, ни похорон. Буду лежать в чужом подвале, услаждая низменную жажду злого упыря. И как на зло, пока мы ждали когда проветрится подвал, никого не было рядом, ни одной души. А ведь он может и не убивать меня. Закроет люк, когда я спускаться буду вниз, и всё.
Спустя пять минут настало время лезть вниз.
Что бы хоть как то обезопасить себя и усложнить свое убийство, я спускался лицом к деду. Делать это было максимально неудобно, но жизнь дороже. Он же стоял с фомкой, подозрительно наблюдая за мной. Я же в свою очередь не сводил с него глаз. Но мне пришлось таки отвести от него взор, иначе я не знал куда ставить ноги. Всё моё нутро сжалось в этот момент в ожидании удара по голове. Но никто не ударил. Видимо выжидает и наслаждается моментом и моей беспомощностью. Спустившись, я начал судорожно осматриваться в поисках обезображенных тел или людей, сидящих в клетках, но я ничего не видел, вообще ничего. Вокруг была кромешная тьма, лишь небольшой конус света из открытого люка пробивался сверху. А на верху стоял дед и внимательно наблюдал за мной. Наверное, хочет насладиться моей реакцией, когда я увижу останки его жертв.
- Ну что там, увидел или нет? - крикнул дед.
- Что я увидеть должен? - мой голос предательский дрогнул, а глаза забегали в поисках частей тел и расчлененных трупов.
- Банки да картошку, че. Полка с банками у дальней стены а картошка справа в углу. Обожди маленько, надо чтоб глаза к темноте привыкли.
Подвал оказался небольшим, около трех метров в длину и чуть меньше в ширину. Как дед и сказал, у дальней стены были полки с разными банками а справа я увидел ящики с картошкой. Я стал тихонько подходить, боясь увидеть в банках заспиртованные части тел. Но это оказались обычные банки с огурцами да помидорами. Набрав банок и картошки я полез наверх. Пока поднимался, уже не ждать встречи с фомкой. Устал. Я был опустошён морально и физически.
Я просто устал испытывать страх.
Возвращаясь домой, я ускорился и дойдя до подъезда раньше деда, стоял и нервно курил. Мои руки дрожали, ноги тряслись, а сердце бешено колотилось в груди. Пытаясь хоть немного прийти в себя, я смотрел как дед еле еле приближается к подъезду - черные грязные штаны, старая куртка и фомка в руках. Типичный маньяк, вышедший на промысел. Зайдя в квартиру, я унёс картошку и банки на кухню и завалился спать в своей комнате, где и продрых пару часов.
Да уж. Самое ужасное для нас - это ни какие-то далекие и непостижимые монстры, ни бродящие в поисках упокоения призраки, ни алчущие плоти потусторонние звери или жаждущие нашей души демоны. Воплощение нашего ужаса - самый обыкновенный человек, тот, которого ты не знаешь, видишь впервые в жизни, и который загоняет тебя в роль беспомощной, не контролирующей свою жизнь жертвы.
- Предыдущая история
