Дом номер 9 на улице Сутырина был новый и престижный. Въезжали в него по большей части, молодые семьи с детьми и родители взрослых отпрысков, которые оставляли прежнее жильё для молодых. Дом сдали в марте, а в апреле, когда сошёл снег и земля немного прогрелась, в палисадничках под окнами первого этажа весело копошились любители цветов и уюта.
Дворник тоже был не древний, а вполне себе в силах молодцеватый мужичок с торчащими усами, лет шестидесяти пяти, словом, начинающий пенсионер, как близнец, похожий на Печкина из знаменитого мультфильма. Звали его Василий Васильевич. С утра, ни свет, ни заря, весь дом слышал, как он мерно скребёт метлой по асфальту, сметая пыль и окурки нерадивых прохожих.
Была у него привычка - петь себе под нос, когда было хорошее настроение. Почти ежедневно он басил что-то потихоньку, иногда притопывая или пританцовывая, и от его незатейливых мелодий все жители, кто мог слышать это, просыпались с зарядом бодрости и счастливо потягивались в кроватях.
Дворник был добрым и отзывчивым, всегда помогал, если что-то было нужно. Жил он тут же, в подвальном помещении, которое контора отвела ему под комнату. Оборудовали даже небольшой санузел с душем, не без помощи самого Василия Васильевича.
Не смотря на пыльную работу, был дворник всегда одет с иголочки, поверх синего костюма накинут тёмно-серый халат, из ворота которого выглядывали классические рубашки и галстуки.
Никто и никогда не видел Василия нетрезвым. Кроме того, он мог блеснуть недюжинным умом, если кому-то захотелось с ним пообщаться.
В одно июньское утро, когда дворник вышел на улицу из своей каморки, он наткнулся на большую картонную коробку у подъезда, в которой кто-то спал.
Василий Васильевич обошёл нехитрый спальник вокруг и обнаружил, что коротает время в ней чисто одетый, коротко стриженный мужчина с аккуратной бородой.
-Эй, товарищ! - он постучал по коробке сверху. - Просыпаемся!
Человек нехотя повернулся. Как ни странно, запаха алкоголя не было.
-Здравствуйте. Извините. - он смутился и покраснел. - Я мешаю, да?
-Мне лично - нет, но вы разместились прямо у входа, а у нас это запрещено - мешаете пожарным, в случае чего.
Человек вылез, оправил куртку, неожиданно вынул из кармана влажные салфетки и протёр лицо, а затем руки.
-Этой ночью было прохладно, поэтому я позволил себе эту наглость, уж простите. Из подъезда тянет тёплым воздухом и запахом еды. - он улыбнулся, обнажив неполный ряд зубов.
-Да, готовят наши жители вкусно. Особенно, Верочка со второго этажа. Такие пироги печёт, закачаешься! - Василий Васильевич сглотнул.
-Да, не отказался бы сейчас от тёплого пирога с картошечкой и грибами... - мечтательно протянул человек из коробки и протянул руку, - Валентин Григорьевич, кандидат физико-математических наук.
Дворник дёрнул бровями, стянул рукавицу и пожал кисть:
-Василий Васильевич, дворник, бывший филолог. До кандидата не дотянул.
-Очень приятно. А что, Василь Василич, вы здесь давно работаете?
-Ну, собственно, до сдачи дома уже подрабатывал тут, а потом остался. Мне и комнату дали небольшую. Может, зайдёте? У меня чайник электрический есть, и чай свежий.
-С удовольствием! - Валентин оживился, глаза заблестели. Он сложил коробку в несколько раз и припрятал её под крыльцом.
-Оставить у себя, правда, не могу, места не хватит, - Василий развёл руками, - но чашки есть, и на завтрак кое-что найдётся. Присаживайтесь, - он показал на единственный табурет, а сам занялся чайником.
Валентин огляделся. В чистой восьмиметровой комнате было более, чем скромно - узкая кровать полированного дерева со стареньким покрывалом, крошечный обеденный столик, в одном из углов - пошарпанный холодильник, в другом - небольшой шкаф под одежду. На полу у кушетки - маленький придверный коврик. Собственно, минимум, необходимый для жизни. Он спросил:
-А там у вас что, за стенкой?
-О, там моя гордость - санузел, с душем. Сам всё обустраивал, а унитаз мне ребята из конторы привезли. Угощайтесь, - он протянул бутерброд с колбасой.
Валентин сначала жадно накинулся на еду, но потом, глянув на Василия, остановился и стал откусывать маленькими кусочками.
-Что у вас случилось? - Василий отпил глоток.
-Ну, как вам сказать? Проявил благородство, оставил жене и дочке квартиру, потом хотел на работу устроиться, а меня обманули - забрали паспорт и все деньги, что были. Потом это предприятие накрылось, а те, кто украл мои документы, теперь в розыске. Вот так я и остался на улице. Со временем привык, иногда получается немного заработать, но силы уже не те, грузчиком уже не пойдёшь, спина отваливается. К женщине тут одной прибился, у неё дача на окраине, она меня пустила к себе в баню пожить, помогал по хозяйству и в огороде, но она уехала в другую страну, а дом на замок закрыла. - он закрыл глаза, с удовольствием смакуя каждый кусочек. - Первый раз за тридцать шесть часов поел. Спасибо вам.
-Не за что. Может, ещё?
-Не откажусь. - лицо Валентина порозовело, он снял куртку. Под ней обнаружился неплохой костюм тёмно-серого цвета и почти чистая рубашка, и совсем уж удивительно - галстук трёх цветов! Василий потрогал узел своего галстука и улыбнулся:
-А мы с вам в чём-то похожи, вон, и в галстуках, и в костюмах, - он распахнул халат и показал свой. Валентин ответил улыбкой:
-Рыбак рыбака видит издалека! Привили нам с института опрятный внешний вид, не смотря ни на что. Я и в лабораторию всегда в костюме ходил, и на кафедру.
-Аналогично! - Василий Васильевич ещё раз протянул руку, Валентин Григорьевич её потряс.
-Не употребляете? - Василий с некоторой опаской задал этот вопрос.
-Нет, не уважаю ни в каком виде, с молодости не пошёл алкоголь.
-Вот и отлично. А где зимой будете жить?
-Ну, если получится, в ночлежке, тут неподалёку, но там каждый день нельзя. Поэтому - где придётся...
-Да, печально. Но, нам ли отчаиваться? Я вот тоже когда-то ушёл от жены, всё ей оставил. Она тоже кандидат, мы вместе в на филологов учились. Что у неё там пенсия? Кот наплакал, а квартира однокомнатная, её и не разделить. Но мне повезло, начальник мой человек понимающий попался, вот эту площадь мне выбил, почти без скандалов. И зарплата у меня нормальная, на жизнь хватает. Может, и вы тоже не против поработать?
-Что вы! Я только рад! Вот, хотел у жителей спросить, может, с цветами кому помочь, с ремонтом, или ещё чего... - Валентин встал. - Пойду, я, наверное, вам мешаю?
-Нет, только мне надо работать, иначе вечером со всем двором за раз не справлюсь.
-А можно я вам помогу? Ещё метла у вас есть?
-Есть! Но...
-Нет, денег мне не надо, если вот ужином угостите, буду счастлив!
-Договорились, держите, - Василий протянул метлу.
В дверь негромко постучали. На пороге стояла миловидная, невысокая, худенькая девушка.
-А, Верочка, здравствуйте!
Девушка держала в руках микроволновку и пакет.
-Василь Василич, я вам тут пирогов принесла и вот. Печку.
-Верочка, вы - богиня! Не знаю, как вас и благодарить! - он взял печь из рук девушки, она с облегчением вздохнула. Из пакета доносился умопомрачительный аромат свежих пирожков с картошкой. - С грибами?
-Ага, только напекла. Угощайтесь, пока тёплые!
-Благодарю! Вы не против, если я и Валентина Григорьевича угощу?
-Что вы, нет, конечно! Здесь всем хватит! - она протянула запотевший пакет.
Василий подмигнул Валентину:
-Кажется, одной мечтой стало меньше!
-Точно! - Валентин протянул ладонь, в которую лёг румяный, блестящий колобок. - Мммм! Божественно! - он втянул запах выпечки и закрыл глаза.
Вера развернулась и собралась уходить, но задержалась в дверях. Василий подошёл к ней, и она на ухо шепнула:
-А кто это?
-Это Валентин, он тоже учёный.
-Он с вами будет жить?
-Не уверен. А что?
-Мне его лицо кажется знакомым...
-Может быть. Он в своё время на кафедре филологии преподавал.
-Точно! - Вера перешла на громкий шёпот. - Я его в институте видела! Только давно, в самом начале. Он меня не может помнить. А вы знаете, что у нас его стихи на плакатах висели? Нет? Теперь знаете. Ладно, я пошла! - она вышла на улицу и скрылась за подъездными створками.
***
С этого дня Валентин Григорьевич стал помогать Василию Васильевичу и всем, кому нужны были рабочие руки. До поздней осени вскапывал грядки и клумбы, заносил мебель с тюками для новосёлов, поднимал стройматериалы, и за полгода превратился в доброго домового. Его подкармливал весь дом, он приобрёл новых друзей, правда, с жильём все было так же расплывчато. Пока однажды утром к нему не подошла Верочка с широкой улыбкой на лице.
-Валентин Григорьевич, доброе утро! У меня сегодня выходной, и я бы хотела с вами поездить по инстанциям и попытаться восстановить ваши документы. Вы не против?
-Что вы, Верочка! Я уже и не ждал, что мне кто-нибудь сможет помочь! Едемте!
В МФЦ они написали заявление, там обещали разобраться.
Спустя две недели Вера подбежала к Валентину и сказала:
-Хорошая новость! Мне позвонили из МФЦ, они готовы завтра вам выдать паспорт, пока восстанавливаются остальные документы.
-Верочка, что бы я без вас делал! Огромное вам спасибо!
-Завтра зайду за вами, заберём бумаги и поедем ко мне на работу - нам сторож нужен, с проживанием. Директору я о вас уже всё рассказала. Он нас завтра ждёт.
Валентин приложил губы к руке девушки.
-Вы - Богиня! Василь Василич не ошибся!
-Ну, что вы, перестаньте! Я вам книгу принесла, как вы просили, фантастику. Стругацкие, не ошиблась?
-Да, именно они! Обожаю все их произведения! Как мне вас отблагодарить?
-Не стоит. Это обычное человеческое дело. Ну, до завтра?
-До завтра, дорогая, многоуважаемая Вера! - Валентин галантно поклонился.
***
Утром Вера проснулась от звука сирен и шума на улице. Она вышла из подъезда и наткнулась на кого-то, укрытого белой простынёй. Рядом стоял заплаканный Василий Васильевич, вокруг тела толпились жильцы, полиция и медики.
-Василь Василич, - Вера взяла дворника за рукав, - что здесь происходит?
-Ох, Верочка, трагедия... Валентина... убили...
-Как убили? Кто?!
-Жильцы с первого этажа видели пьяных отморозков... Они его арматурой, камнями... Сволочи... - он закрыл лицо руками и заплакал. - Он мне как друг, почти как брат стал. А я спал, телевизор мне принесли с третьего этажа, так под него и заснул... Эх, Валя, Валя...
Вера закрыла рот рукой и зарыдала.
Все заботы по погребению она взяла на себя.
На каменной плите на могиле Валентина написано:
"Валентину Григорьевичу Тихонову.
Замечательному человеку, учёному, талантливому поэту
от бывшей ученицы и всего дома № 6.
Спи спокойно, наш добрый домовой".
