Найти тему
Тайган

Лицемерный чиновник угрожал старому егерю, пытаясь лишить того работы, но вскоре понял свою ошибку

Успех в карьере часто затмевает разум, делает человека черствым, изменяет его мировоззрение. Непонятно, почему так происходит, особенно с людьми государственными. Поднимается человек по карьерной лестнице, стремится изменить жизнь людей к лучшему, обещает помогать им, на этом строит свою будущую программу. Но как только получает власть в руки – куда деваются все обещания и благие намерения?

Этот чиновник во власти уже «пропитывается» насквозь своими амбициями и желаниями. Нет у него стремления считаться с подчиненными, подбирать корректный тон общения. Новоявленный господинчик уже не может без окриков, начальственных манер не только на работе, но и в частной жизни. Неохота ему со всеми вместе стоять в очереди, толпиться, ждать. Он научился расталкивать локтями, грубо осекать или культурно уничтожать, в зависимости от ситуации и положения оппонента.

И идет он по жизни никого не боясь, не смущаясь, входя с ноги в любую дверь. Кто там возмущается? Ваше какое дело? Стойте и молчите в тряпочку!

В нашем местном Управлении по землеустройству и земельным ресурсам работает начальником такой чиновник Альберт Янович. Он был завзятый охотник. У него имелся оформленный охотничий билет, отличная коллекция ружей, мобильный квадроцикл. Но приезжал на охоту он, когда ему хотелось. Не соблюдал положенные сроки запретов. У животных гон, период спаривания, а он прикатывает на своей дымной машинке, шумит, пугает их, да еще и стреляет!

Егеря знали его в лицо и старались не обращать внимание и не встречаться с ним. Каждому дорого свое место работы. Свяжись с таким, сразу нарвешься на скандал. Знали, что малодушно так поступать, но, когда от этого Альберта Яновича зависит судьба твоей семьи, промолчишь. Да еще и «Добро пожаловать!» скажешь.

Был случай, когда он одному упрямому старику даже ружьем угрожал.

Но однажды путь этого выхолощенного чиновника пересекся с пожилым егерем Василием Афанасьевичем. Труженик старой гвардии работал уже более сорока лет в лесном хозяйстве. Деревья, посаженные им в молодости, уже давно стали густым высоким лесом. За такой огромный срок, наверное, не было в лесу тропинки, где бы хоть один раз не прошел Афанасьич. Он уже и забыл, когда последний раз заблудился в своем лесу. Посмотрит на солнышко, на рост веток и выходит точно, куда нужно.

Афанасьич любил делать все по закону и считал лишь это единственной возможностью своего существования. Перед начальниками он никогда не гнул шею, не заискивал, работал честно. И переубедить его или хотя бы уговорить сделать что-либо ради его же выгоды было делом бесполезным.

И вот, несмотря на огромные размеры таежных просторов, встреча двух людей с собственными представлениями о жизни произошла.

- Дед, мне сто раз плевать на твои запреты! Я охочусь, когда у меня есть время. А с твоими формальностями считаться не намерен! Меня здесь все знают. Так что и ты запомни! – не говорил, а будто гвозди забивал Альберт Янович в упрямую голову старика, стоящего напротив.

Но егерь спокойным тоном отвечал, держа охотничий билет в руках:

- Ты мил человек при государственной должности и голос на людей не повышай. Знаешь, что государство оно на законности держится. А нет законов - вроде как и государства самого не существует. Чуешь, о чем толкую? Юридические вещи тебе объясняю. Да ты сам поди знаешь.

Начальник спрыгнул со своего квадроцикла, положил руку на плечо Афанасьичу и попытался говорить спокойным доброжелательным голосом:

- Прав ты, отец! Я и сам понимаю, что нельзя сейчас зверье беспокоить. Но и ты меня пойми. У меня рабочий график на полгода вперед расписан. Разъезды каждую неделю: то Москва, то Питер, то еще куда вызывают. Я даже заболеть не могу. Выходных, как у всех людей отродясь не бывает, вырвусь на один-два дня раз в квартал. Ну неужели ты мне не разрешишь душу отвести, отдохнуть? Что я не имею права?

- Да право ты имеешь, только сейчас не положено. Запрет ведь. Не я выдумал. По приказу от вышестоящей организации, - Василий Афанасьевич виновато опустил глаза и посмотрел на носки своих ботинок.

- Не положено! – кривляясь скопировал егеря Альберт Янович, - До чего же ты упрямый, как осел! Я тебе уже сто раз объяснял. Некогда мне сроки соблюдать. Всегда ездил в свои выходные и буду ездить, а ты дед мне не указывай! Уйди с дороги, задавлю.

Ретивый чиновник вскочил на сидение квадроцикла, но сзади его плеча коснулся егерь и строгим спокойным голосом произнес:

- Вы мне не тыкайте. Я вас еще не отпускал и охотничий билет у вас временно изымаю. Получите его в местном отделении полиции.

От такой наглости земельный начальник опешил и секунд пять стоял и хлопал ресницами. Потом густо покраснел и разразился такой отборной бранью, что старый егерь не воспринял половины сказанного. Да и нечего вникать в смысл ругательной речи.

- Я завтра же позвоню, тебя уволят с этой должности! Собирай вещи, старый хрен!

Пока Василий Афанасьевич собирался с мыслями, чиновник вырвал из рук егеря свой охотничий билет, сел на квадроцикл и дал по газам. Уже через три секунды от него осталось лишь сизое облачко гари и примятая трава.

«Разве мне с ним сладить? Он может и в правду меня уволить. Эх, пока его победа».

Примирился Афанасьич с поражением, стал уже забывать об этом нахальном Альберте. Да только пришло всем егерям сообщение – пропал в тайге чиновник. Сутки уже не выходит на связь, не явился в назначенный пункт. Беда случилась, подняты все силы для поиска человека. Разыскивали даже с воздуха, облетали на вертолете. Пропал тот самый чиновник и квадроцикла его не нашли.

Василий Афанасьевич был последним, с кем разговаривал Альберт Янович. Егерь видел точное направление, куда он уехал. Отправился старик искать чиновника сам. Несколько часов шел по тайге, только не привыкать ему ходить на много километров. Шел по следу от колес мототехники Альберта. Далеко от дома ушел, забрел в ту часть угодья, где бывал только в позапрошлом году.

Вдруг слышит чьи-то стоны.

- Э-ге-ге-й – крикнул егерь, чтобы по голосу ответившего лучше ориентироваться, где искать.

- Я т-у-у-у-у-т, в овра-а-а-а-ге! Помоги-и-и-и-те – ответил голос.

Подойдя к оврагу, Василий Афанасьевич увидел на дне перевернутый квадроцикл, а под ним лежал Альберт. Ногу прижало техникой и, видимо, серьезно. Каждая попытка сдвинуть машину вызывала стоны.

- Ну что, товарищ начальник, попался в ловушку? А для тебя тут уже армию подняли, вертолет.

- Я видел, он тут пролетал. Только я не мог ему махать. Придавило меня, да и трава очень густая, не видно меня совсем.

Вчерашний лоск моментально слетел со строптивого чиновника. Сейчас он был похож на перевернутую вверх панцирем черепаху. Стыдно ему в глаза смотреть человеку, которого вчера обидел, обругал.

- Что с ногой?

- Не знаю, похоже сломал. На нее упала техника всем весом. Шевелить очень больно.

- Я сейчас приподниму твой драндулет, а ты вытаскивай ногу. Давай раз-два-три!

Осмотрев ногу, Афанасьич понял, что потом придется везти человека к врачу. А пока обработал ему рану дезинфицирующим раствором и забинтовал.

Совместными усилиями двое мужчин поставили квадроцикл на колеса и вытолкали его из оврага.

- Батя, не прав я был тогда. За это и поплатился. Ты бы мог меня в том овраге оставить и уйти. И нашли бы меня через шесть месяцев обглоданного зверями. Но ты по-человечески поступил, хоть я этого и не достоин.

В его голосе больше не было заколачивания гвоздей и командных интонаций. Стоял обычный человек, чуть было не поплатившийся жизнью за свое высокомерие.

- Ладно, как там тебя, Альберт, чего уж вспоминать! Было и прошло. Забыли.

Мужчины протянули друг другу руки.

- Дед, зови меня просто Алик. А то все по отчеству. А как в детстве мама и друзья называли так никто давно не зовет. Устал я от официального имени.

Не зря говорят, что у злобы нет корней, одни шипы и колючки. А добро сеется как семя, пускает корни и дает плоды. Добрый поступок одного человека изменил судьбу другого человека, позволил взглянуть на себя со стороны и увидеть свои дурные качества.

Помочь ближнему не так уж сложно. Но многие считают, что помогать должен кто-то: МЧС, полиция, медики, военные. Однако, на деле получается – кроме прохожих, случайных людей рядом никого не оказывается. Так кто же станет тем самым ближним? Каждый из нас и есть ближний, который обязан помочь при необходимости…

Друзья, поставьте 👍если вам понравилась статья. Спасибо!