Полуцыган – ударение на ы, потому фамилия звучит свирепо. Внешность под стать: волосы светлые, а глаза словно угли. Красная рубашка под школьным пиджаком, над верхней губой – ранние усики. Говорит басом, табаком пахнет. Когда он приходит к моему двоюродному брату, я стараюсь ему на глаза не попадаться. У брата они сидят тихо-претихо, а потом как зарычат как два тигра! Или в гостиной стулья в ряд выставят и прыгают через них, сотрясая деревянный пол старого дома.
- Чем не жених тебе? - шутит дедушка, проветривая комнату после его ухода. – ловкий, сильный...
Нет уж, фигушки! Это сейчас он ловкий-сильный, а когда мне исполнится восемнадцать, ему будет двадцать шесть: совсем старый дядька! Сталкиваясь с ним в прихожей, я грозно хмурюсь и выставляю вперёд локоть:
- Ну!
Пусть боится и уважает, Будулай недоделанный.
Мороз, крепчая, рисовал на окнах зимний лес. Я лепила из пластилина – блины да пироги, как обычно. Человекообразные зайцы, белки и ёжики в ярких одеждах кушали их, сидя за круглым столом. На кухне бабушка гремела посудой, а наверху топали и гоготали: двоюродный брат показывал своему приятелю чердак.
- Тут-тук-тук, это я, бурундук, - мысленно проговаривала я, держа в руках пластилиновую фигурку. - В лесу потерялся, проголодался, устал и продрог, хочу на порог!
В балконном проёме появилась нога. Поюлив немного, она упёрлась ботинком в кирпичный выступ дверного косяка, и вторая нога тут же пришла ей на помощь. Затем показалась фигура в клетчатом пальто, а вслед за ней - руки, вцепившиеся в натянуто уходящую вверх верёвку. Овечий воротник и оскаленное, конокрадское какое-то, лихое лицо… Через секунду Полуцыган уже барабанил в балконные стёкла:
- Будь другом, открой!
Открыть – это слегка соприкоснуться рукавами, это отвечать на вопросы, если ему придёт в голову их задавать… Я бросилась на кухню, зовя бабушку. И потом, притаившись за дверью соседней комнаты, я слышала, как Полуцыган оправдывается:
- Мы хотели потом с балкона на землю спуститься, только верёвка очень короткая…
- А отчего твой товарищ не лезет? – спросила бабушка, имея в виду брата.
- А он испугался. В окне застряну, говорит. Да не такой уж он толстый...
Дискотеки для старшеклассников – это вам не октябрятские утренники. Там всё по-взрослому: темнота, светомузыка, модные английские песни из огромных колонок, тайное курение в туалете, поцелуи под лестницей… Двоюродный брат убежал стричься, а Полуцыган за ним зашёл – тоже нарядный, в вельветовых штанах и бархатном пуловере с нерусской надписью. Он сидел у брата в комнате, а я в замочную скважину за ним наблюдала: вот он позвал, кыскыснув, нашего Барсика, вот погладил, вот Барсик прыгнул к нему на колени. А вот он уже вытянул руку и любуется своими часами – он и в школе любуется ими точно также, когда шагает по стеклянному коридору в буфет.
- Иди зови гостя чай пить, - велела бабушка, вынимая из духовки противень с плюшками . – Постучись, пригласи.
Взрослым легко говорить – «постучись, пригласи», как будто они забыли, как сами боялись старших. Вот как мне к нему обратиться? Алик? Так какой же он Алик, если у него усы? Может быть, дядя Алик? Но дяди не учатся в девятом классе, не спешат по утрам на урок, размахивая портфелями! Кстати, какое у него полное имя? Наверное, Ал. В честь революции и всего, что с нею связано: знамён, пионерских галстуков, пролитой крови, зари новой жизни… Ал, идите пить чай. А если не пойдёт?
Я неслышно вошла в комнату. Гость заглядывал в печь, приоткрыв чугунную дверцу. Отблески пламени играли в его кудрях.
- Товарищ Полуцыган, - произнесла я, замирая от страха. – Моя бабушка звала чай пить… Плюшек напекла…
Он обернулся, а я пошла прочь, гордая своею находчивостью: не Алик и не дядя Алик, не на «вы», и не на «ты» - культурно, не придерёшься!
У вычислительной техники – может, и небольшое, но всё-таки будущее. Электронщики сидят в чистых помещениях, в то время как другие инженеры наравне с рабочими трудятся в неуютных цехах и воняют машинным маслом.
- А то, что на факультете так много девушек, говорит о том, что учиться нетрудно, - резюмирует моя тётя. – Будешь у них первым парнем! Во всех отношениях!
Двоюродный брат пошёл на инженера вычислительной техники, и Полуцыган потащился следом. На экзамене по математике надо было решить задачу про плавательный бассейн, с неравномерною скоростью заполняемый водою. Полуцыган нарисовал просторный кафельный резервуар, хлещущую из широкогорлой трубы воду и себя, безмятежно спящего на надувном матрасе. Cдал работу и вышел из аудитории, доставая на ходу сигареты и спички... Через три месяца, заглянув в письмо с мурманским штампом на конверте, я прочитаю: «нас трахают все, кому не лень – от сержанта до каперанга», и буду долго представлять себе злобных дядек, бьющих Полуцыгана табуреткой по голове. А ещё три года спустя Полуцыган в чёрной шинели подводника-североморца придёт к нашему крыльцу, увидит меня, чиркнет блестящею зажигалкой, закурит что-то импортное и спросит:
- У тебя мальчик есть?
- Да, целых два, - отвечу я, играя перчатками. – Один во дворе, другой в классе…
Бдительный кузен сбежит по лестнице, и, оберегая семейную честь, надвинет мне на глаза шапку:
- Иди на горку!Нечего тут стоять!
Кузен собирался жениться, и я три дня не ела. Последний день я даже не пила, не испытывая при этом ни малейшего дискомфорта. Живот на ощупь был почти что плоским под тугими джинсами. Но в джинсах на свадьбу нельзя, надо надеть платье. Платье у меня было длинное, чёрное, с большим декольте. Полуцыган отвёл глаза и спросил:
- Ты ещё в школе учишься?
- Нет, я первый курс заканчиваю.Послезавтра последний экзамен. Литературоведение...
Я думала, он будет вертеть меня в танце, сверкая очами, зубами, пуговицами... Но был Полуцыган неожиданно сутул и тощ, костюм сидел на нём мешковато, на затылке намечалась плешь, и я уже злилась на брата – зачем он подогнал мне этого неинтересного, навек обиженного сержантами и каперангами человечка, не мог получше найти?
Полуцыган то и дело выходил покурить на крыльцо ресторана, и я выбегала, цокая каблуками, за ним. Я пыталась рассказывать об университетской сессии, а он, отворачиваясь, злобно цедил: «Тоже мне, американ бой... Бизнесмены грёбаные... Спекулянты вонючие...»
Страна развалилась в ту ночь, когда у двоюродного брата угнали машину. Новенькую «восьмёрку» цвета мокрого асфальта. На асфальте остались её мокрые следы, а рядом – следы значительно больше: грузовичок увёл красавицу на жёсткой сцепке.
Тётя нашла гадалку – сборщицу микросхем со своего завода. Сборщица микросхем наполнила круглую стеклянную вазу водой и долго глядела сквозь неё на зажжённые свечи. Ей привиделись солнечные степи, тополя, подсолнухи, мазанки, рушники, вышиванки и вечный огонь... Гадалка закрыла глаза и услышала девичье пение – вроде как по-русски, да не совсем...
- Юг, город-герой Полтава, - сказала она хриплым голосом. – Машину не ищи, новая будет лучше. Сыну своему передай: пусть отстанет от одноклассников. Особо от того, у кого фамилия на кличку похожа. Бандит он, как и все его предки...
Двоюродный брат купил подержанный, но богато выглядящий «Вольво». Теперь не стыдно было даже с друзьями детства встречаться. Он надел кожаную куртку, сел за руль и поехал в школу: как-никак, десять лет после её окончания.
Тусовались в кабинете математики: гордость класса, серебряный медалист работал теперь учителем, и это был его кабинет. Сдвинули парты, расстелили разноцветные скатерти. На учительском столе закипел электрический самовар, и медалист стал разливать чай по разнокалиберным чашкам.
- А Полуцыган-то на Украину уехал, - сказал он, смахивая мел с рукава. – Бабка у него где-то на хуторе близ Диканьки…
- Сидит он там за разбой, я слышала, - тряся подбородками, заверила первая красавица. – Вроде как с дружками автобусы останавливали, которые в Польшу ехали. Челноков грабили, одним словом... А помните, как он в шестом классе коробку конфет из гастронома спёр и всех угостил? Неплохой ведь пацан был, смелый, весёлый...
- Как Лойко Зобар, - добавил бывший школьный поэт, и, как всегда, остался непонятым.
Мне понадобилась меховая шапка, и я пошла на рынок. У самого входа некто упитанный, в ушанке, продавал рыжие и чернобурые малахаи. Я узнала его по чёрным глазам. Морщины расходились от них хитрыми лучиками, но щекастое лицо выглядело молодым и свежим.
- А у меня для тебя тако-ое есть! – сказал нараспев Полуцыган, доставая из сумки серебристый комок. – С прошлого сезона ждёт тебя не дождётся!
Шапка была нерпичья, жёсткая, с шишаком на макушке, словно монголо-татарский шлем. По бокам у неё свисали длинные треугольные уши с кожаными кисточками. Шапка идеально подошла к моему лицу, создав образ экзотический и модный одновременно .
-Ну просто Зена, которая королева воинов, - томно проговорил он, всплеснув руками. – А у меня, представь себе, две недели назад внук родился!
- Погоди... Когда ж ты успел? Ты ж долго холостым бегал!
Но Полуцыган уже достал из кармана дорогой телефон с большим экраном.
- Так уж пятнадцать лет прошло, как мы в последний раз на свадьбе виделись. Смотри: вот жинка моя, плюшки печёт не хуже твоей бабушки. А вот сын её. Он поначалу-то не очень меня принимал, а теперь с зоны пишет: товарищ Полуцыган , не обижай невестку, детдомовская она, и о ребёночке позаботься, будь ему родным дедом... А мне и радостно: пусть бедно живу, пусть на чужого человека работаю, зато всё по закону, никто не арестует! Днём на базаре, а вечером – до хаты, як на Украйне хговорють!
- Да местная жена у Полуцыгана, он с Украины давно вернулся, – сказал двоюродный брат, выруливая к кладбищу. – Хотел бабкин дом под Полтавой продать, а родственники его опередили. Он домой, к матери приехал, та стала ему жену искать, только не получалось ничего: он же на атомной подлодке служил, может, это и сказалось...
Мы вышли из машины и по заснеженной тропке пробрались к родным могилам. На дедушкином памятнике выбита звезда, а на бабушкином и тётином - кресты. Дедушка умер ещё в Советском Союзе, а бабушка с тётей пережили его более чем на четверть века . В Советском Союзе все были атеистами, а потом атеистов не стало, все теперь верующие... Мы покрошили хлеба, и краснопузый снегирь прыгнул на тётину могилу.
- Вот мама моя, - брат кивнул на розовый памятник, - и нашла Полуцыгану невесту.На заводе когда-то работали вместе. С домом и с сыном-подростком, на картах гадает и на кофейной гуще. А что на десять лет его старше – какая разница в его положении? Готовая семья, а теперь ещё и внук, как ты говоришь…
Земля ускоряет вращение, а вместе с ней ускоряются все часы мира, механические, кварцевые, песочные и электронные. Уж и я стареть начинаю, а шапка всё новенькая. С таким качеством у неё есть шанс не только меня пережить, но и шагнуть в двадцать второе столетие, доставшись какой-нибудь припанкованной праправнучке. Выступая на вечере моего творчества в чудом сохранившейся районной библиотеке, праправнучка водрузит знаменитый головной убор на видное место. И, прежде чем начать читать, она запустит слайды и расскажет зачарованным старшеклассникам незначительную семейную легенду о несколько раз мелькнувшем в моей жизни и мною же прихотливо увековеченном парне из условно далёкого прошлого, товарище Полуцыгане…
