В санатории всегда хорошо проводить время, но дома, конечно же, лучше. Особенно когда дома у меня все, что нужно. Возвращаясь в свою комнату, я обнаруживаю на тумбочке у кровати свежий букет пионов. Чувствую, что здесь уютно, но я всего лишь гость. Во время отдыха я претерпела правдивую трансформацию, увидев в себе то, чего раньше не могла. Я привезла с собой новую, преображенную Ирину. И, естественно, картины.
- Вот это да! Где ты такую красоту нашла? - Анжела перебирает холсты, долго изучая каждый из них.
- Так нигде не нашла. Это мои собственные работы. - отвечаю я.
- Твои? Ты сама их написала? - Анжела удивленно спрашивает.
- Лучше сказать "наложила", но суть одна. - отвечаю я.
- Что они тебе давали в санатории? Еда и лечение что-то сильно повлияли на твое художественное талант? - Анжела смеется. Мы знакомы уже несколько лет, но, кажется, ни разу не говорили о моей творческой деятельности.
- Спокойствие, лечебный воздух и время наедине с самой собой - все это оказало потрясающий эффект! - с улыбкой отвечаю я. - Впервые за долгое время я чувствую себя спокойно и комфортно. Кстати, я думала, что мои руки уже забыли, как держать кисть, но нет, они все помнят.
- Один аккуратнейший пейзаж с цветами, это просто необыкновенно! - Анжела говорит, рассматривая полотно с ирисами в темно-сиреневых тонах, на котором я сделала крупные мазки.
- Это тебе. - отвечаю я.
- Не может быть! - Анжела смотрит на картину с радостью и изумлением.
- Это настоящая произведение искусства! Оно стоит денег.
- Мне будет приятно, если хоть какая-то польза от меня будет. А картина может закрыть дырки на обоях, как говорилось в мультфильме.
Почему я раньше не подумала сделать такой подарок своей подруге? Возможно, это из-за моей вечной скромности и внутреннего критика, который всегда ругает меня за недостаточно хорошую работу. Однако, если она нравится Анжеле, пусть она забирает ее.
- Ира, это великолепная работа. Если она будет висеть в моей комнате, то никто не заметит дырки на обоях. Даже если у меня не будет ничего на стенах. Спасибо, подружка, - Анжела крепко меня обнимает.
- Я повешу картину в офисе.
Анжела уходит на работу, а я начинаю выставлять оставшиеся холсты по временно моей комнате. Я бы повесила их на стены, но это подразумевает дыр явление обоев, что мне не хочется делать.
Вернувшись из санатория, я решаю посвятить следующий день полноценному отдыху и заботе о себе. Не хочется сразу заполнять свой разум объявлениями о сдаче квартир, комнат и новых вакансиях. Я основываюсь на подоконнике, оглядываясь по сторонам. За окном - набережная. Я смотрю волнующуюся водную гладь, статуи, аккуратные беседки и редких прохожих. Беру в руки холст, и перед глазами начинает оживать новое произведение искусства...
- Ир, а ты уже раздарила остальные картины кому-нибудь? - Анжела кричит из дверного проема.
- Я с трудом устояла за свою!
- Нет, я никому не дарила. Вот все они. Что случилось? - отвечаю я, направляясь на кухню, чтобы приготовить ужин для Анжелы. Я стараюсь быть полезной.
- Ты не поверишь! Сегодня ко мне пришел постоянный клиент, который каждый месяц путешествует с семьей. Он увидел твою картину и просто влюбился в нее. Он сказал, что его жена Альбина искала что-то подобное для гостиной. Она тоже присоединилась к нему. И в свои два голоса они выпрашивали у меня твой подарок. Я с трудом уговорила их остановиться на триптихе. Они хотят, чтобы цветочки были такие же, но размером вдвое больше, и чтобы сюжет распределен на трех картинах. Не уверена, что передала их слова правильно, но... - Анжела делает паузу.
- В любом случае, я приняла заказ. Главное, что он готов заплатить!
— Анжел, ты сошла с ума? Зачем заказ? Я же просто настроение выразила, когда писала это.
— Так тогда пиши и дальше настроением! Кто запрещает?
— Но на деньги? Это уже другое дело... Я в недоумении. Для меня эти рисунки были просто проявлением моей энергии, отражением моего состояния. Как можно брать за это оплату?
— Давай так, — Анжела садится рядом, обнимает меня за плечи и успокаивающе поглаживает.
— Представим, что это я попросила тебя сделать моей картине компанию. Она висит одиноко на белой стене. Нарисуй еще три таких же, если будет желание, конечно! А если нет... ну тогда не обязательно!
— Надеюсь, ты не взяла аренду? — зная активную натуру подруги, не удивлюсь, если они уже и цену обсудили.
— Нет, конечно! Пока я спросила только у тебя. Ну как, согласна? Просто попробуй! Ведь тебе нравится это делать, я вижу, как твои глаза зажигаются, когда ты говоришь о художестве.
Ее слова успокаивают меня. Действительно, это же не заказ, а скорее, проба пера, точнее кисти.
— Тебе что-то нужно купить? — Анжела осматривает принадлежности, разложенные на столе.
— Может, завтра прокатимся по магазинам художественных принадлежностей?
— Краски уже есть. И два холста тоже, на первое время хватит. Приятно, что ты меня поддерживаешь своими словами, Анжел.
— На глазах наворачиваются слезы, но, наверное, причина в гормонах. Мое настроение как водопад - то замирает отдельными каплями, то сильным потоком уводит вниз.
— Ириш, что с тобой? Все будет хорошо! Мы выставим твои картины в Центральном выставочном зале или в каком-нибудь музее!
Перед сном делаю набросок. Живопись меня успокаивает. Нужно купить хороший мольберт. С утра первым делом садится за краски. Я ощущаю себя ребенком, которому не дочитана любимая книга. Сначала пытаешься дочитать ее под одеялом с фонариком, засыпаешь над страницами, а утром просыпаешься и сразу же принимаешься продолжать чтение).
Смешиваю синий и зеленый, ищу нужный оттенок. Из этой приятной занятости меня вырывает звонок.
-Володя.
А так хорошо начиналось утро...
— Привет, как дела? — Вова говорит спокойно, но я все равно беспокоюсь.
— Все хорошо.
— Как ты себя чувствуешь?
Зачем ему знать что-то о моем самочувствии? Мы почти не общались за неделю, проведенную в санатории. Он два раза в день отправлял мне сообщение с одинаковым вопросом - "как дела?" Я отвечала одинаково - "все хорошо". И на этом наше общение заканчивалось.
А теперь он звонит...
— Все в порядке, — пытаюсь отвечать как можно спокойнее, но сердце бьется, трясется, словно меня окунули в ледяную прорубь посреди жаркого лета.
Разговор не получается, секунду молчим, и я кладу трубку.
Телефон снова вибрирует. Настойчивый это Вова! Смотрю на дисплей, а там незнакомый номер. Странно.
— Ирина, привет! Это Лариса Ивановна, твой врач. Куда пропала?
— Здравствуйте. Откуда у вас мой номер?
— Ты уже пропустила две встречи. — Она игнорирует мой вопрос, продолжает твердить готовую заранее фразу.
— Спасибо за заботу. Я уже записалась на прием в женскую консультацию рядом с домом.
— Ирина,...
Ну зачем такие жертвы? Тем более, Владимир Геннадьевич все оплатил. Жду вас, приходите и не выдумывайте.
— Она прыгает между "выканьем" и "тыканьем" и меня это раздражает.
— Вы должны думать о ребенке в первую очередь! Сегодня сможете?
— Пока не знаю.
— Давайте так: буду ждать вас с двенадцати часов. Приезжайте, как получится.
— Хорошо, постараюсь.
В этом медицинском центре комфортно, спокойно и никто в коридорах не делится страшилками из семейной жизни. Я бы с радостью ходила туда, если бы "Владимир Геннадьевич все оплатил". Если он оплатил, значит, он будет в курсе каждого моего слова и движения. Возможно, пора сменить адрес проживания? Круг сужается, и это пугает меня.
Возвращаюсь к своей палитре и продолжаю смешивать оттенки. Хочу получить розово-персиковый. И снова звонит телефон. Теперь мама. Что за день воспоминаний обо мне? Я уже не удивлюсь, если позвонит троюродная тетя из Перми.
— Ты наконец пришла в себя? — начинает разговор с громким голосом мама.
— Или снова шляешься где-то неизвестно где?
— Мам, что с тобой? — я теряюсь от ее тона.
— Когда ты наконец извинишься? Ты только о себе думаешь! Забыла о своем муже, о своей матери. Эгоистка! Я тебя иначе воспитывала!
— Я не готова разговаривать с тобой в таком тоне. Позвони, пожалуйста, когда успокоишься.
— Как ты смеешь? — слышу, как она захлебывается от возмущения.
Я нажимаю кнопку "отключить звук". Я расстроена, так совсем не хотелось бы общаться со своей мамой. Раньше она была другой. Она была требовательной, но не истеричной. Как будто я — ее неудавшийся проект, и она в меня крайне разочарована. Но в то же время, я чувствую себя удовлетворенной. Кажется, сегодня я впервые смогла остановить ее.
Я так много читала о том, как строить границы, но никогда не применяла эти советы на практике. А оказалось, что это вполне возможно.
Я пытаюсь продолжить рисовать, но настроение исчезло. Я брожу по квартире. Может, стоит помыть полы?
В дверь щелкает замок, и я тихонько удаляюсь в свою комнату. Это Анжелина помощница по дому. Да, я трусиха. Параноик.
Может, действительно стоит пойти к врачу? Посмотреть на малыша на узи и узнать, как он развивается. И попросить назначить мне успокоительное.
На часах почти двенадцать. Лариса Ивановна должна быть свободна сейчас и готова меня принять.
Я быстро собираюсь и выхожу. На парковке напротив подъезда стоит знакомая машина. Машина Владимира.
Он открывает дверь и кивает в сторону переднего сиденья.
— Ира, я тебя подвезу... Тебе надо к врачу?
продолжение следует...