ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ОДИН Люди пили воду из под крана и… умирали! – И что же? Метод Бутейко действительно помогает избавиться от последствий радиационного облучения?,– сделал ход конем Ярохно. Он и прервал этим вопросом опасные речи жертвы Семипалатинского атомного заражения, и вроде бы проявил живой интерес к теме. – Вы знаете, что у нас в доме люди пили воду из водопроводного крана, а потом вскоре умирали, покрываясь синими пятнами?...– Не хотела сдаваться Зинаида Николаевна.– А в поликлинике никто не делал никаких выводов. И не перекрывал этот водопровод! – Да. Конечно. Были серьезные просчеты в технике безопасности,– опять же скороговоркой перебил ее Владимир Иванович.– Но вам– то лично метод Бутейко помог спастись от последствий облучения? – Если бы метод Бутейко мне не помог, то я бы сейчас уже ничего никому не рассказывала… Зинаида Николаевна почувствовала, как при этих ее словах приободрился заместитель главного областного терапевта. Уж ему– то точно куда лучше подходил второй вариант решения проблемы затыкания ртов… – Если бы вы знали– скольких врачей и сколько больниц я прошла до встречи с Константином Павловичем?! Какой только химической дрянью под названием редких лекарств меня не пичкали! А мне было все хуже и хуже. Зинаида Николаевна смотрела теперь на номенклатурного медика. Пусть послушает зам большого терапевта, как их хваленые препараты больным помогают… – Такое ощущение было по ночам будто ты вся гниешь изнутри. Правое плечо и рука просто отваливались. Зинаида Николаевна потерла плечо рукой. – Встреча с Константином Павловичем Бутейко вдохнула в меня жизненные соки. Я бы никогда раньше не подумала, что нормализация глубины дыхания может творить подобные чудеса!! – А вы не переоцениваете роль метода Бутейко?,– номенклатурный медик нехорошо ощерился.– Может не только метод вам помог. И даже, возможно, совсем не метод. А, скажем, отдаленное во времени действие все тех же нелюбимых вами лекарств?... Зинаида Николаевна чуть не вскочила со стула! – Нет! Я не переоцениваю роль метода Бутейко!! Ее нельзя переоценить. Тот кто страдал от радиационного облучения, тот на Бутейко просто молиться будет! А вы ! А вы!– Побагровевшая от гнева женщина не могла подобрать нужное слово. – Я вообще не понимаю– вы за прогресс в медицине? Или вы только лекарства защищаете?!... – Ну, ну,– вмешался в дело опытный аппаратчик Ярохно. – Не будем переходить на личности. Ведь мы же здесь собрались для позитивного разговора. Константин Павлович! Какие, собственно говоря у вашего центра сейчас проблемы? И чем обком партии может вам помочь? Бутейко, тяжело переживавший весь острый разговор, взглянул на часы. – У нас сейчас основная проблема состоит в поиске дополнительных помещений, Владимир Иванович. Больные– то к нам едут со всего Союза. А у нас есть всего лишь три небольших комнатки…. – Понятно…,– Ярохно раскрыл свой зеленый блокнот и стал там что– то записывать. – Значит вам необходимо подыскивать помещение побольше.– Владимир Иванович на какое– то время задумался.– Это, конечно, дело такое, что мигом его не решишь! Но думать будем. Обязательно будем думать. А обучение медиков своему методу вы проводите? Или это пока авторский секрет?... – Прводим, проводим,– живо откликнулась Вильма Августовна Генина.– Врачи к нам едут. Константин Павлович большую часть из них отправляет ко мне на занятия. И они обучаются довольно активно. Но… Генина несколько помялась и бросила быстрый взгляд на заместителя главного терапевта. – Что но?, переспросил заметивший ее встревоженный взгляд Владимир Иванович. – Но, когда они приезжают в свои поликлиники, их там не очень– то восторженно встречают. Никто не спешит на местах выделять отдельные кабинеты для занятий врача с пациентами по методу Бутейко! – Понятно.– Согласился с Вильмой Августовной чиновник.– Новое дело всегда не легко внедряется. Но будем надеяться на лучшее. Будем принимать посильные меры в этом направлении. Теперь уже Ярохно взглянул на большие настенные часы, висевшие справа от него в межоконном проеме. – Раз на местах плохо принимают, значит не видят радужной перспективы от метода,– вставая из– за своего столика, еще раз съязвил под конец номенклатурный медик. Но хозяин кабинета не дал разгореться вновь вспыхивающей ссоре. И с вежливой улыбкой попрощался со своими посетителями. В машине по пути обратно в Академгородок мы еще долго и бурно переживали по поводу этой встречи. – Ведь надо же – какая косность по отношению к методу до сих пор сохранилась!,– удручался Константин Павлович.– Не хотят они, ну никак не хотят уходить от никчемных и вредных таблеток! Бутейко от расстройства даже не смотрел на дорогу. Летняя зелень по тротуарам похоже совсем не волновала его. – Да. Как язвил в наш адрес этот самый заместитель областного терапевта, так сразу было понятно, что помощи от него не жди.– Поддержала учителя Вильма Августовна. – Их даже рассказ о том, что метод помогает жертвам Семипалатинского облучения, видно, не сильно тронул,– вставил в разговор и я свое слово прямого очевидца только что прошедшей беседы. – Да что тут говорить…– Константин Павлович устало махнул рукой. – Если Исус Христос мертвых из гроба воскрешал и то люди не слишком– то дивились. А из шести излеченных им только один… человек вернулся поблагодарить его! Что ж тогда мы хотим услышать от людей, которых мы лично пока еще ни от чего не излечили. Мы только постарались их примерами других излечений убедить… В машине ненадолго повисла тишина. – А в общем– то этот Ярохно неплохой парень,– словно бы размышляя вслух, произнес после паузы Константин Павлович.– Может быть он и попытается что– то для нас сделать. – Может быть…– Раздумчиво повторила вслед за учителем Вильма Августовна.– Будем надеяться на лучшее. А у меня все время звучал в ушах рассказ жертвы Семипалатинского облучения. «Люди пили дома обычную воду из водопроводного крана. А потом вскоре покрывались синими пятнами и умирали…» Страшная все же это штука– технический прогресс в атомной энергетике. То Чернобыльская катастрофа. То Семипалатинские взрывы. Если бы можно было научиться брать от атомной энергии пользу. И совсем не брать от нее вреда!