Закрываю глаза. Белые камелии. Вдыхаю. Пять утра. Давно я хотела увидеть восход. Выдыхаю. Выскакиваю из кровати, натягиваю джинсы с почти уже затертой от стирки заветной футболкой и слетаю со второго этажа. Дохожу до пляжа и снимаю свои мокасины, медленно и плавно сначала левой, потом правой ногой я ступаю на ещё прохладный песок. Вот уже две ноги. Ещё шаг и ещё. Тихо, почти никого. Пляжная линия растягивается. Я иду медленно, чуть прищуривая глаза, чтобы видеть чуть колышущуюся от ходьбы кромку горизонта. Дохожу до воды и останавливаюсь. Хорошо, что взяла с собой мягкое махровое полотенце с ароматом жасмина и сандалового дерева.
Могу его расстелить на еще прохладном песке и сесть. Но сначала я прогуляюсь по воде, вот только в какую сторону? И я замираю. Пытаюсь прислушаться к первому ощущению. Точно, направо. Сегодня направо. Открываю свой полотняный зонтик расцветки Цубаки и иду. Прислушиваясь к себе. Каким будет этот день? Что он принесёт? Какие встречи, какие расставания, какие письма, какие судьбы? Будет в нем больше прошлого или будущего? А если просто продолжать идти, ощущая на плече приятную махровую тяжесть с бирюзовой каллиграфией катаканы? Вообще то у меня два полотенца. Чередую по чётным - бирюзу катаканы, по нечетным - каштан хираганы. И у каждого свой запах - у бирюзы сандал и жасмин, у каштана - шоколад и тмин. Нет, все-таки через метров триста сяду и расстелю его. Пусть иероглифы помашут небесному солнечному ангелу. "Звезди, звезда." Эта надпись на моей футболке говорит о чуде. Оно звездит внутри каждого, главное вовремя его встретить на своём извилистом и холмистом пути.
Открываю глаза- в них замедляется полёт книги Ито Огавы на дубовый чуть шершавый паркет под гул гавгавов соседской собаки Ёдзи. Неужели все ? Неужели ? И тут вдруг мой взгляд задерживается на букете белых и алых пионов. Откуда? Сколько же их там? Бегу считать. Есть ли карточка? Кто адресат?
Наклоняюсь и встречаю каллиграфическим почерком выверенную катакану с перламутровым отливом. Видимо написано стеклянной ручкой. Осторожно вскрываю конверт специальным ножом для резки и читаю. Про себя. "Ждем Вас в Камакуре в день сливовых дождей. Будет конференция мастеров юхицу. Ваш лотерейный билет — выигрышный. Поздравляю. Обязательно после конференции загляните в "Канцтовары Цубаки". Вас там ждёт ручка с именной гравировкой. Ваш друг, каллиграфэсса Хатоко-сан."
Открываю глаза. Где я? Подождите, на марке было надкусанное яблоко или нет?
У трапа самолета меня ждут мадам Панти и господин Барон со свежеиспеченной колесом румяного хлеба. Неужели я все действительно увижу своими глазами? Из Токио в Камакуру мы едем в черном тонированном мерседсе с коктейлем "Apple Martini" … на моем айфоне светится неоновая надпись "Звезди, звезда."… 💫
"Мандарин был не кислым, не сладким. Я бы сказала, пассивно рассеянный вкус."
"Танцы на шарике" — выражение, которым отец Сэйтаро пользовался в письмах уже не раз. Землю он представлял в виде шарика, на котором ему выпало танцевать. Возможно, с таким взглядом на мир ему было легче подшучивать над своей запутанной жизнью?"
"—Они ведь еще живые, правда? — уточнил Сэйтаро -сан, заглядывая мне в глаза.
— Да... Я думаю, что живые.
Даже если эти цветы разлучили с землей и солнечными лучами, они продолжают жить в той форме, какую мы видим. Может, смерть и есть верная форма жизни, кто знает? О подобных вещах я думала постоянно, пока оформляла письмо."
"С чувством, будто меня морочат лисы, я замерла..."
"Сколько ни повторяй, что весна уже близко, Камакура перестанет зябнуть ещё не скоро."
Этюд посвящается Новому году и книге Ито Огавы "Канцтовары Цубаки".
