Тянется ниточка, тянется… И вместо того, чтобы уже наконец-то закончиться, только запутывается сильнее. Я всю ночь не могла заснуть - думала о том, как ловко некоторым удаётся за простыми намерениями непомерные амбиции прятать. Взять, к примеру, Белену - как она мне в подруги набивалась, а на деле… Тьфу! Даже вспоминать не хочется. А Мария и того хуже. Эта хоть и не скрывает черноту души своей, но так хитро коварные планы строит, что с наскока и не догадаешься, зачем ей то или иное понадобилось. Даже Белена, которая у неё подневольной была, вряд ли догадывалась, что мой Владик нужен чёрной ведьме не для поддержания красоты и здоровья своего вместилища, а для куда более чудовищных дел. У меня до самого утра руки чесались взять волшебное блюдо и попросить, чтобы оно принесло всё то, что даёт Марии власть над моим сыном. Увы, в отличие от множества других моих поспешных решений и действий, это вряд ли обернулось бы благом.
- Чего не спишь? - подсел Нефёд ко мне на диван, когда за окнами уже забрезжил рассвет.
- Думаю, - ответила я. - Уже вроде как утро, ну мудренее от этого что-то не становится.
- Это потому, что ты не о том думаешь, - выдвинул домовой свою версию моей проблемы. - Королевам вообще думать не положено, у них для этого советники есть. Иди спать, а я пока за тебя подумаю. И Фросю позову. По очереди думать будем, чтоб не сидеть потом с красными глазами, как у тебя.
- Спасибо, - поморщилась я в ответ на его заботу. - Я уж как-нибудь сама справлюсь.
- Ну как знаешь, - развёл он лапками и замолчал.
Вздохнул. Почесался. Почесал Батона, скрутившегося клубочком на диване рядом со мной. Полез было чесать Муху, но она цапнула его за лапу. Обозвав кошку неблагодарным чудовищем, Нефёд сложил лапки на своём округлом пузике и снова начал многозначительно вздыхать.
- Не надоело ещё? - минут через пять поинтересовалась я с недовольным выражением лица.
- Надоело, - признался домовой и скосил свои круглые жёлтые глаза в сторону бездонной сумки, которую я накануне превратила в симпатичную дамскую сумочку.
- А прямо сказать нельзя было? - сердито осведомилась я и вытащила из элегантной сумочки тридцатисантиметровое блюдечко с голубой каёмочкой, о котором так старательно вздыхал мой косматый друг. - Что это ты вдруг таким скромным стал?
- Ну так ты ж теперь королева, - пояснил он, обняв вожделенный артефакт.
- Ага, - скривилась я. - Королева без королевства.
Нефёд уже вознамерился было уйти и даже слез с дивана, но эта моя жалоба заставила его остановиться, положить блюдо на стол и удивлённо округлить и без того круглые глазищи.
- Почему без королевства?
- Да потому что превратили Шабаш в чёрт знает что!
- Ну так он вроде бы таким и должен быть. Луна, костры, кровь и вино рекой, упыри песни воют, голые ведьмы верхом на чертях скачут… И ещё непременно Дьявол должен быть, но раз у них за главного теперь ты, то-о-о…
Он перехватил мой свирепый взгляд, сцапал блюдо и спешно ретировался в мансарду, так и не закончив мысль. А я всё-таки решила отвлечься ненадолго от своих мрачных раздумий, сходила в кухню за пакетиком семечек и начала очищать ядра от шелухи, пытаясь вызвать у себя видения о прошлом Нефёда - семечки не хуже карт работают, я проверяла.
Нефёд помнил о своей человеческой жизни только то, что он всегда был голоден. Исходя из этого я предполагала, что он коротал свой век нищим сиротинушкой, но правда оказалась иной. Он был помещиком - не чудовищем вроде того Мухина, который спал и видел, как бы кого-нибудь выпороть с утра вместо завтрака, а просто очень жадным человеком. Не могу точно сказать, сколько столетий назад это было, но очень давно. Год тогда случился неурожайный, лето выдалось очень дождливым, а к осени среди домашней животины ещё и мор начался. Нефёду Игнатьевичу позаботиться бы о том, как его крестьяне зиму зимовать будут, а он оброк собирать поехал. Ну и наслушался заодно в свой адрес много такого, о чём простой люд в более сытное время скромно помалкивал. И провалиться ему желали, и подавиться, и чтоб даже на том свете сытым он никогда не был. Ну вот как-то так и получилось - шёл к телеге с отжатой у крестьян корзиной яблок в подмышке, яблочко кушал, жизни радовался, в ус не дул… Он, кстати, при жизни и правда рябым был. Сейчас это пигментными пятнами называется, а тогда - рябой и всё тут. Ну так вот… Шёл Нефёд Игнатьевич к телеге, а ему под ноги кошка подвернулась. Чтобы не упасть и яблочки не уронить, он в сторонку шаг сделал, а там в траве канавка была неглубокая. Провалился помещик в эту канавку по щиколотку, яблочком от неожиданности подавился и помер.
Ну а дальше всё понятно - тьма обиды людской упокоиться с миром Нефёду Игнатьевичу не позволила, а недобрые пожелания сделали его таким, какой он есть. Что воля ему, что неволя - он всегда голодный, потому что это его наказание за жадность. И трёхцветной шкурке объяснение нашлось - как был рябым при жизни, таким в посмертии и остался. И что в кошку оборачивается, а не в кота… Не любил он котов из-за того, что метят всё и пахнут дурно, а кошек у него полон дом был. Штук десять я точно в одном из видений насчитать успела, но оно быстро промелькнуло, так что это ещё не весь зоопарк. А что касается способности вещие сны показывать, так с этим вообще всё просто - она бонусом к рябой шкурке автоматически прилагается, без какого-то особенного смысла.
- Нефёд! - позвала я, но не очень громко, чтобы не разбудить мужа и сына.
- Ась? - донеслось с мансарды.
- Забор покрась!
- Опять?
- Снова. Сюда иди.
Он скатился вниз по лестнице и остановился в двух метрах от меня, недоверчиво щурясь.
- Тарелку не отдам. Я ещё только меню для завтрака придумывать начал.
- Да на здоровье! - разрешила я. - Спросить просто хочу. У тебя когда-нибудь возникало желание упокоиться?
- Шиш тебе! Я ещё и не пожил толком, а ты вон какие речи заводишь? Не-не-не. То одна ведьма неволит, то другая… Ты теперь, конечно, главный Дьявол Шабаша, но меня не тронь! Я тута для пользы, между прочим. Ишь, чего удумала!
Он смылся обратно в мансарду возмущаться, а сразу после этого ко мне оттуда спустилась Фрося.
- Ты чего это его на тот свет отправлять собралась? Чего натворил-то?
- Да ничего он не натворил, - улыбнулась я в ответ. - Я спросила просто, а он разволновался.
- Не надо ему это, я спрашивала, - сообщила мне кикимора. - Да и домовым-то путь к вечному покою известен. Им без дома жизни нет. Как захочет упокоения, сам уйдёт.
- Я его прошлое видела, - призналась я. - Знаю, почему он домовым стал, но раз ему это не надо, то и не скажу. Всё равно ничего хорошего о себе не услышит.
Фрося склонила голову к своему тощему плечу и спросила осторожно:
- А я? Моё прошлое ты тоже знаешь?
- Нет, но могу посмотреть, если хочешь, - предложила я.
Она хотела. Присела на подлокотник мягкого кресла и терпеливо ждала историю о своей человеческой жизни. Наверное, ни у кого из нежити нет приятной судьбы, поскольку мои новые видения тоже оказались печальными.
- Ты была… Как бы это помягче выразиться-то… - аккуратно начала я подбирать слова. - В общем, сейчас это называют аутизмом. Мать тебя любила, а отец считал лишним ртом, потому что в семье было ещё семь других детей. Нормальных.
- То есть я была дурочкой, - высказала Фрося то, что я не хотела произносить вслух.
- Ну это не совсем так… - снова попыталась я сгладить неловкость, но потом поняла, что лучше говорить прямо. - Слушай, раньше психиатров и психологов не было, и никто о диагнозах не задумывался. Ты либо Иван Царевич, либо Ванька Дурак. Без вариантов. Но тебя при жизни никто не обижал. Умерла ты рано, но люди в этом не виноваты. У тебя страсть к плетению уже тогда была. Ты матери и сёстрам косы заплетала, летом венки красивые делала и дарила всем, куклы соломенные… Пошла однажды в конюшню за соломой, а там два мужика коня злющего в стойло загнать пытались. Конь вырвался, ты на его пути стояла… Ну вот как-то так.
- Понятно, - вздохнула она. - Не своей смертью умерла, значит. Заложный мертвец. А кикиморой стала потому, что плести любила. Ну, всё не так уж и плохо. Я-то переживала, что это мне наказание за грехи какие-нибудь, о которых я ничего не помню. А ты ведь можешь меня упокоить, да? Не прямо сейчас, а в принципе.
- Могу, если хочешь, - подтвердила я.
- Пока не хочу, - ответила Фроська. - Не чувствую, что пора. Много раз было такое, что вот вроде бы всё, незачем больше на этом свете задерживаться. Тогда не отпускал никто, не предлагал покой, а сейчас что-то не хочется. Я первый раз за всю свою кикиморскую жизнь встретила ведьму, которой не всё равно, что мы чувствуем. Странно это. Непривычно. Знаешь, Марфа когда муженька своего со свету сжить удумала, пирогов с поганками ему напекла. Нефёд эти пироги стащил и слопал. Ему-то ничего, осоловел только, а она такая злющая сделалась, что не передать. Из дому его выгнала и обратно звать не хотела. А на другие дома запрет имелся. Его Никадим тогда в сарае у себя приютил. Вроде и не дружили они никогда, а как такая вот беда приключилась… То ли люди нелюди, то ли нелюдь человека человечнее.
Она никогда мне на свою посмертную жизнь не жаловалась, а тут её как прорвало - говорила, говорила… А я слушала, потому что Фроське нужно было, чтобы её услышали. Всем это нужно. У меня хотя бы Власов есть. Он хоть и не поймёт половины того, что я скажу, но хотя бы выслушает, если мне приспичит накопившееся излить. А нежити к кому идти в жилетку плакаться? Друг к другу если только. Полегчает ненадолго, но всё равно ничего не изменится. Да и у людей в большинстве случаев всё точно так же происходит - выплеснул накопившееся и пошёл дальше копить.
- Фрось, мне ваша помощь, наверное, нужна будет, - сообщила я, когда кикимора высказала всё и выдохлась. - Я пока не могу сказать, какая именно, но на людей особой надежды нет. Да и нельзя людей в это втягивать, погибнуть могут. Но это не сейчас, на сегодня у меня другие планы. Если не затруднит, найдите с Нефёдом Орешка и вместе оповестите всю мухинскую нежить о том, что сегодня на закате в лесу за посёлком состоится инициация новой главы Шабаша. Я приглашаю на это мероприятие всех желающих. За подстанцией дорога есть к старым пастбищам, там если направо свернуть, поляна большая будет, где траву для фермы косят.
- Есть такая, да, - кивнула Фроська. - Туда пусть приходят?
- Угу. Лешему я сама всё скажу.
- Ты и лесных звать будешь? - нисколько не удивилась она.
- Я всем буду рада, - подтвердила я. - Поклонов от существ не жду, они приглашены как гости. Так и говорите, поняла?
- А чего ж тут непонятного? - пожала она плечами. - Новая метла по-новому метёт. Другие ведьмы недовольны будут, что им при нас кланяться придётся.
- А мне их удовольствие знаешь до какого места? - ответила я на это пророчество. - Только подожди, пока Нефёд позавтракает, а то ворчать весь день будет. А я всё-таки посплю пару часов. Глаза слипаются.
Вот так, да. Никаких заблаговременных письменных приглашений для подданных. Никаких отелей, ресторанов, фанфар и торжественных мероприятий. Единственное, что я сделаю торжественно - это сожгу в костре распечатанные регламенты, которые придуманы не для порядка, а вообще непонятно зачем. Первым в огонь полетит старое «Положение о проведении обряда инициации», а на то, чтобы напечатать новое, у меня ещё весь день впереди. Пусть распоясавшиеся колдуны и ведьмы сразу начинают привыкать к тому, что по-старому уже ничего не будет. Кто станет возражать - свободен и лишён защиты Шабаша. Бесят. Всю ночь не спала из-за них и Марии. Ну ничего, я управу на всех найду. Главное - взять уже себя в руки и начать. Пострадала одну ночь, пожалела себя, а теперь посплю и - за дело! Время не ждёт, а сделать надо много.