В детстве мне часто приходилось ездить на поездах, причём не только летом, на море или к бабушке, но и зимой, через всю страну, из Казахстана, через Уральские горы, на Украину. Мне очень нравилось, лёжа на верхней полке, смотреть в окошко на пролетающие мимо частички чужой, незнакомой и от этого немного загадочной жизни. Особенно поражали воображение одинокие домики на крошечных полустанках. Домик – в чистом поле. И там шла чья-то жизнь: росло что-то на огороде, паслась на лугу корова, смотрела на пролетающий мимо поезд собака, полоскалось на ветру сохнущее бельё. Почему-то хотелось пожить на таком заброшенном полустаночке.
Повесть Алексея Борисовича Вульфова (р.1963) «Сторожка» именно о таком полустаночке и рассказывает. Жили там дед с бабкою и их внучка. Жили, в общем-то, неплохо. Дед и бабка работали путевыми смотрителями, вели нехитрое деревенское хозяйство. А внучка жила своей детской жизнью, со множеством радостей и открытий в каждое время года.
«Наташка и Бобка – самые счастливые существа на свете. Подумайте сами: что может быть счастливее, чем жить в железнодорожном домике у тёти Ани с дядей Андреем?»
И так эта жизнь ярко и сочно описана автором повести, что захотелось вернуться в детство, поехать в гости к бабушке, ну если не на полустанок, то хотя бы просто в деревню…
«Сегодня будут лепёшки на маргарине». Вот вам и ещё одна радость… Вкуснее этих лепёшек ничего на свете нет. Тётя Аня скатает шар из теста…, щедро обольёт его подсолнечным маслом и сильно помнёт с превосходными щелчками и чавканьем между пальцами. А потом отрывает от шара кусочек (Наташка обожает немного теста отщипнуть от шара и пожевать – вот вкуснота!), делает из него скалкой круг и кладёт на сковородку, на которой сильно трещит и сердится маргарин. Из тонкого теста, которое всё задрожит и заволнуется в маргарине, получается изумительно пышный золотистый круг, который торжественно встаёт над сковородкой».
Или ещё:
«Тётя Аня под конец празднества принесёт в плетёнке и поставит на стол садовые яблоки. Как Наташка обожает по осени с тётей Аней собирать! Какой тогда стоит от них свежий запах! Возле их домика яблонь всего восемь растёт в два ряда по участку, старых уже, невысоких, но до того ветвистых и плодоносящих на местной чёрной земле!»
Но в конце 70-х – начале 80-х годов прошлого века эта железнодорожная ветка становится всё менее и менее востребованной, поезда ездят по ней всё реже и реже, и, наконец, полустанок ликвидируют за ненадобностью. Как сложится дальше жизнь его немногочисленных обитателей, остаётся за кадром. Хотя предположить можно.
Но в повести есть ещё и вторая сюжетная линия. Которая и придаёт всему произведению привкус ностальгии. Начинается и кончается повесть рассказом о совсем других людях и совсем других временах. Это – начало ХХ века, когда эта ветка железной дороги только проектировалась инженерами. Два молодых инженера мечтают о том, что дело их рук, железная дорога, будет существовать ну если не вечно, то долго-долго. И принесёт стране много пользы.
Обидно, ведь не прошло и века…
Этот материал ранее был размещён мною здесь.