— Уважаемый, я поднимаюсь и собираюсь уходить, — сказал я, — Я не собираюсь договариваться о чем-либо. Мне нужен номер телефона Кондратьевой.
— Прошу прощения, — сказал следователь, став более серьезным и менее услужливым, чем минуту назад, — Но эта информация не предназначена для распространения.
— Серьезно? — насмешливо фыркнул я.
Он хочет деньги? Ну, получит, пустяки. Найти ее номер телефона и адрес — дело пяти минут. Поэтому я не терял времени и, не прощаясь, направился на выход. На парковке меня уже ждал Андрей. Я был вне себя. Какая-то жалкая тварь! Он договорился за моей спиной. И с кем? С этим безмозглым чучелом! Просто ведьма! Ну, я устрою ей договоры!
— А машину не отдают? — обратил внимание друг на мое состояние. И неудивительно! Я был как шаровая молния. Пошевелишься и произойдет взрыв.
— Отдают. Не спрашивал. Пусть только попробуют не отдать! — злобно ответил я.
— Почему ты такой злой? Что случилось? — Витек насторожился. Он прекрасно знал, что я в таком состоянии способен на глупости. И я бы с радостью и сделал это. Если бы только знал, где этот чертов ведьмак сейчас. Я бы поехал и задушил ее.
— Слушай, Вить, достань мне номер телефона и адрес Анны Кондратьевой.
— Зачем? — спросил он.
— Я хочу поговорить с ней.
Разговор со следователем так и не выходил из моей головы. Она его просила? И в чем, черт побери, какое у нее дело с этим копом? Даже мысль о возможной связи между ними выводила меня из себя.
Анна
Опять понедельник. Мне надо настроиться на позитив и отправиться на работу. Обычно начало недели всегда самое трудное для меня. Не потому, что после выходных приходится напрягаться. Я уже несколько лет не знала, что такое настоящий выходной, я не могла расслабиться. А просто потому, что после выходных все стремились попасть к врачу. Кажется, они хотят пройти именно в понедельник. И неприятности обязательно начинаются перед кабинетом, так что даже выходить страшно. Я не боюсь работы и привыкла к большому потоку людей. Но в последнее время это напрягает. И даже самой трудно объяснить почему. Может быть, это ритм, в котором я живу уже полгода. Вадик со своими проблемами. Может быть, это просто осознание бесполезности моей жизни. Дьявол! У меня были первые нормальные выходные за полгода, а я вместо того, чтобы провести их для себя, потратила их на размышления, самоанализ и прочую ерунду, от которой у меня болела голова.
Раньше я жила, как хомяк в колесе, и не задумывалась о жизни. Некогда было. А сейчас? И зачем нам, таким, как я, вообще мозги, если не умеем ими пользоваться? И этот ублюдок не выходит из головы. Если он не согласится договориться и пойдет до конца, то будет полный ад. Вадик, конечно же, сделал глупость, но все же колония — это слишком жестоко. Между прочим, Вадик! Все выходные он был подозрительно тихим, даже почти не выходил из своей комнаты, только чтобы удовлетворить свои потребности. Почти не разговаривал со мной, только немного поговорил. И, казалось бы — наслаждайся! Но нет. Весь уик-энд я ожидала чего-то плохого от своего братца. Я давно уже не была иллюзионистом в отношении его. Из-за этого я так и не смогла нормально отдохнуть.
— Вадик, — позвала я его с кухни, — Иди завтракать.
Он вышел из комнаты, молча сел за стол. Он привык к тому, чтобы его обслуживали, и даже гордость и ненависть ко мне не позволяли ему самому позаботиться о себе. Мы завтракали молча. Напряжение окутывало квартиру, как густой туман.
— У тебя много уроков сегодня? — спросила я все же. Мне нужно было как-то спланировать свой день.
— Семь, — коротко и без эмоций ответил он.
— Потом ты сразу придешь домой? — есть у него выбор? — снова недоволен. В принципе, да, — заделала я вполне спокойно. Привычка...
— Ну почему ты спрашиваешь?
— А когда тебя останавливали ограничения? — я начинаю нервничать. Его наглость уже давно вышла за пределы. Но и моего терпения хватит ненадолго. Возможно.
— Анька, что ты хочешь? — бросает мне в лицо.
— Чтобы ты не ввязался в новую историю! — вырываюсь, повышая голос, но сразу же беру себя в руки. Если начну кричать, он только будет делать мне зло. — Хотя бы пока я не разберусь со старой историей.
— Нет проблем — его провоцирующее поведение просто выводит меня из себя. Лучше бы он просто молчал как раньше. — Просто скажи, когда разберешься. Чтобы я знал, когда уже можно вмешаться. Все, уходи.
Я ухожу. Громко хлопнув дверью, братишка покидает квартиру. Хлопок болезненно звучит в ушах. Черт возьми, что я делаю не так? Почему он себя так ведет?
***
— Ань, ты сегодня какая-то рассеянная. У тебя все в порядке?
Валентин Петрович, мой кардиолог. Но не в смысле, что он мой мужчина, мы просто работаем вместе. Как на приеме в поликлинике, так и в стационаре. Хороший парень, ему сорок пять, хотя у него есть свои странности. Было время, когда он пытался ухаживать. Но тогда я была глубоко замужем. Он понял и быстро переключился на мою коллегу. Затем была другая, и еще одна. А потом я перестала считать. С ним все ясно — типичный самец, отряд парнокопытные, семейство юбочников, внешний облик — обыкновенный пес. Хотя тут знания биологии пригодились. Но мы с ним обходились. Он больше не пытался притворяться ловеласом со мной, и мне это подходило.
Легким и свободным отношениям я не склонна, а для серьезных я не готова. И в ближайшем будущем точно не буду. Все мужчины из этого же семейства юбочников после экс-мужа вызывали стойкое отвращение. Поэтому Валентин не нарушает мое личное пространство, а я не отправляю его в его естественную среду обитания. И так мы существуем рядом.
— Нормально, — я не углубляюсь в детали. — Небольшие неприятности дома.
— Брат снова бесится? — он знал про мои проблемы с Вадиком, так как мне часто приходилось попросить у него отпуск. Лгать было бессмысленно, да и смысла в этом не было.
— Все как обычно, — я пожимаю плечами. Чужие проблемы никому не интересны, и я уверена, что его интересует это лишь из вежливости.
— М-да, ему бы хорошенькую розгу.
— Но это уже не поможет. 15 лет. Поздно воспитывать. И какой я воспитатель? Родители справились, а я точно не справлюсь.
— Зачем тогда взяла на себя эту ответственность?
— И куда его деть? В детдом? Нет, я не могу так делать. Он единственный родственник, который у меня остался.
Прием закончился уже после обеда. Валентин сразу убежал к очередной нимфе, оставив мне карты. Как обычно.
Продолжение следует…