Предлагаю вниманию уважаемых читателей наградной лист на капитана государственной безопасности, начальника отделения Особого Отдела НКВД Калининского фронта Константина Николаевича Благовестова. Представление было оформлено 22 февраля 1942 года.
Текст представления отпечатан и хорошо читается. Отмечу только, что представленный к ордену Красного Знамени чекист был в итоге награжден орденом Красной Звезды, то есть получил награду младше на одну ступень. И конечно было бы интересно узнать, какую должность занимал товарищ Благовестов на 21 июня 1941 года...
На мой взгляд, текст представляет собой вполне законченный "тизер" военной повести. Тем более, что в открытых источниках имеются ещё такие подробности службы и жизненного пути Благовестова К.Н.
Русский. В 1920-е гг. работал в ЧК-ГПУ под фамилией Волконский или Благовестов-Волконский. Рос без отца. Мать - продавщица фруктового магазина. С 12 лет работал помощником механика в кинотеатр Либкина в Ярославле.
Окончил начальную школу - 3 класса, учился 5 лет в Коммерческом училище, не окончил. По другим данным - окончил 4 класса торговой школы.
Учился на Арт. курсах РККА в 1921 году, курсах ОГПУ СССР примерно в 1923 году.
Член ВКП(б) с мая 1918 (кандидат с 12.1917).
С 15.12.1917 - доброволец-переписчик штаба отряда, боец красногвардейского отряда;
участник Гражданской войны - участник боев против белочехов в р-не Симбирска (лето 1918), затем полк, где он служил был переброшен на ликвидацию Ярославского восстания, далее участвовал в боях против Юденича и на Южном фронте, и банд Махно. Трижды ранен;
участвовал в подавлении Кронштадтского восстания (1921);
уполномоченный Ростовской уездной, Ярославской губ. ЧК (04.21-05.22);
лично застрелил в г. Москве выполняя спецзадание опасного террориста-анархиста Федулова (1922);
помощник начальника милиции Троицко-Савского уезда (1923);
начальник Баргузинской милиции (10.1923-01.1925);
Зав. АПО Баргузинского аймачкома ВКП(б) Бурят-Монгольской АССР (1.25-2.26);
зав. АПО Эхирит-Булагатского аймачкома Бурят-Монгольской АССР (01/02.1926-
Из текста представления:
22.06.1941 г. - нач-к аэродромной группы в районе г. Рига, в течение 4-х часов под его руководством сооружена посадочная площадка, где были приняты 132 самолета "с разгромленных аэродромов Литвы",
24.06.1941 г. возглавив группу бойцов в 500 чел. организовал вывод из Риги комсостава авиации Северо-Зап. фронта и членов семей сов.-парт. работников, в течение 3 суток отряд вел успешный бой против восставших айсергов и немецких парашютистов, уничтожив 49 групп фашистов и лично 12 - гитлеровцев, при отходе по Псковскому шоссе подобрал и вывел к своим 1500 женщин и детей.
Нач-к ОО НКВД 250 стр. дивизии (1941) - организовал оборону г. Белый, предотвратил беспорядочный отход с позиций 2-х полков
В 08.1941 г. в р-не с. Батурино лично командовал группой бойцов, которая проникла в тыл противника и атакуя с тыла заняла важную высоту 220 (лично убил 3 фашистов в рукопашной и 2 - гранатой).
4.10.1941 г. при прорыве нашей обороны немцами в р-не г. Белый сумел проскочить под обстрелом танков в штаб 30-й армии и предупредить об опасности;
14.10.1941 г. в с. Галахово организовал оборону штаба 250 СД от немецкого отряда, лично уничтожил из автомата 6 фашистов.
6.12.1941 г. контужен в тяжелых оборонительных боях за п. Эммаус,
однако остался в строю еще 6 суток, пока не началось тяжелое гнойное воспаление.
Вот так в три страницы "уложилась" боевая работа капитана госбезопасности за первые полгода Великой отечественной войны.
Нач-к отделения ОО Калининского фронта (1942).
Сотрудник спецгруппы УКР "Смерш" по обеспечению Тегеранской мирной конференции (1943);
зам. нач. 5 отдела ГУКР ""Смерш" НКО СССР (19.06.1943-05.1946);
нач. 2 отдела 1-го управления 3-го Гл. управления МГБ СССР (22.05.1946-8.08.1949); нач-к ОО МГБ Приволжского ВО (1949-50);
нач-к УКР МГБ по Центральной группе войск, Вена (9.03.1950-8.07.1952);
Капитан ГБ (1942)
полковник (31.07.1944)
Награжден: медалью "ХХ лет РККА", орденом Красной Звезды (28.03.1942), орденом Отечественной войны 1-й степени (28.10.1943), орденом Красного Знамени (03.11.1944), орденом Ленина (21.02.1945), орденом Красного Знамени (13.09.1945), орденом Отечественной войны 2-й степени (24.08.1949).
Награждения первым орденом Красного Знамени и орденом Ленина являются скорее всего "выслужными". Наиболее примечательным, на мой взгляд, является награждение орденом в 1949 году. Но никакой больше информации об этом награждении в открытых источниках мне найти не удалось.
Его сын - Владилен, в 16 лет ушел на фронт, служил в танковых войсках, в 1942 г. погиб под Курском.
Умер Благовестова К.Н. в середине 1970-х гг.(по другим данным - в марте 1982 года).
Начало истории про Степку и его боевых товарищей, начавших воевать в 192-м мотострелковом батальоне, который входил в состав 192-й танковой бригады (с конца октября 1943 года - 39-й гвардейской танковой бригады), можно прочитать здесь, а её продолжение здесь и здесь, а также в предыдущей публикации.
Теперь публикации "про Степку" выходят дважды в неделю, по понедельникам и пятницам.
Спустившись вниз Степка обнаружил Джанан, сидящей за камнем с карабином в руках. Справа и слева от неё полтора десятка курдов вели перестрелку с кочевниками, засевшими у входа в ущелье. Девушка с тревогой наблюдала за перемещениями своего брата и его напарника на открытом пространстве. С неба донесся слабый звук самолётного мотора, на который сейчас никто не обратил внимания.
Стрелять из автомата с этого места по кочевникам, прятавшимся у входа в ущелье, было бесполезно. Степка уже присмотрел хорошее укрытие впереди, до которого было метров двести, но в этот момент Джанан издала полукрик-полувздох:
- Лексистин!..
Напарник Делила теперь громко стонал и корчился на месте. Боат Джанан только оглянулся на раненого, но продолжил ползти вперёд. На скале, откуда наиболее часто стреляли кочевники, разорвалось одна за другой несколько мин. Степка протянул свой автомат Джанан и побежал к раненому курду. Тот оказался совсем юным. Пуля попала ему в правую ягодицу. Раненый плакал и стонал от боли. Помощник торгового атташе подхватил его на руки, перевалил через плечо и побежал обратно. На все эти перемещения у лейтенанта интендантской службы ушло не более полминуты. Запоздалая пуля ударила в камень, за котором Степка уже снова скрылся, положив на землю раненого курда. Тот был без сознания. Двое соседей-стрелков подхватили раненого и понесли его назад к площадке за камнями, на которой лежали и сидели трое курдов, которые были ранены в ходе разведки боем.
Степка перехватил взгляд Джанан, услышал "спас", кивнул и протянул руку за своим автоматом. Ладони молодых людей снова на мгновение встретились. Степка ощутил слабое пожатие, от которого у него опять застучало в висках и сбилось дыхание. Тем временем Делил сумел добраться до своего брата и помочь ему вытащить застрявшую ногу из-под убитой лошади. Стрельба с обеих сторон смолкла. У выхода из ущелья показался человек, размахивающий белым шарфом или полотенцем.
Курдо поднялся и, прихрамывая и опираясь на руку Делила, направился к парламентёру. Джанан улыбнулась молодому человеку, закинула карабин за спину, достала из кармана коробочку с чудодейственной мазью и скрылась за камнями. На лейтенанта интендантской службы накинулся чуть не столкнувшийся с девушкой спускающийся со скалы Захар Матвеевич:
- Молокосос ты ещё совсем, товарищ лейтенант!.. Перед девушкой всё форсишь!.. А если бы они тебя подстрелили?!.. Голову в бою нужно холодную иметь, а не пылающую от всяких сентиментов...
Тот, к кому были обращены эти упрёки, всё ещё никак не мог привести в порядок дыхание:
- Вин-новат, т-товарищ майор!.. Я д-думал...
Майор махнул рукой:
- Да не ври... Если и думал ты, то не головой, а другим местом!.. Ладно, проехали!..
Кряхтя к ним спустился Дильдар-хаджи. Курдо в сопровождении Делила уже шёл обратно. Майор протянул Степке фляжку:
- На, охолонись!.. А то дышишь всё ещё как загнанный конь...
Вернувшиеся с переговоров через несколько минут Курдо с Делилом тоже сделали по паре глотков из фляги майора. Делил стал снимать сапог с ноги брата, а тот, морщась, стал через переводчика пересказывать то, что они услышали от парламентёра. Кочевники предлагали их выпустить из ущелья и дать им спокойно уйти с половиной сокровищ. За это они были готовы отпустить "шпиона курдов", которого за день до этого им удалось разоблачить и схватить. По словам парламентёра, в ущелье вместе с мужской частью отряда находились около двадцати женщин и примерно вдвое больше детей.
Этот рассказ прервал появившийся Фома:
- Товарищ майор, командир расчёта посылал двух бойцов с лошальми к "студеру" забрать оставшиеся ящики со снарядами... Оказалось, что шофёр убит выстрелом в голову, старший машины пропал, а грузовик выведен из строя!..
Захар Матвеевич мотнул головой и пробормотал в ответ что-то нечленораздельное, но можно было разобрать только конец фразы:
- ...Начинаем приплывать, токма к какому берегу?..
Лейтенант-артиллерист пожал плечами и услышал уже конкретный вопрос, обращённый к себе:
- Снаряды были целы?..
- Так точно!.. Их привезли...
- "Студер" можно починить?..
- Едва, товарищ майор... Бойцы сказали, что проводка вырвана из мотора и шины порезаны...
Лейтенант "исэ" понял, что Дильдар-хаджи тихо переводит Курдо этот диалог. Делил в этот момент резко дёрнул за ногу своего старшего брата, тот вскрикнул, но после этого всё-таки одобрительно похлопал брата по плечу. Появившаяся Джанан стала смазывать припухшую щиколодку своей мазью и поить брата из круглой фляги. До молодого человека донесся голос майора:
- Степан, я прикажу удалить девушку отсюда совсем, если ты каждый раз будешь смотреть на неё таким взглядом и с открытым ртом!.. Приди наконец в себя!..
Дильдар-хаджи сказал какую-то фразу Курдо, в которой было слово "Джанан". Курдо кивнул и стал натягивать сапог. Девушка метнула в Степку очередной одобрительный взгляд и быстро скрылась за камнями.
Совещание, состоявшееся с участием всех четырех офицеров, Курдо и переводчика не затянулось. Перво-наперво Захар Матвеевич выяснил у Курдо, через сколько времени начнёт смеркаться и сколько времени понадобиться, чтобы добраться до противоположного выхода из ущелья. Услышанные ответы, судя по всему, устроили командира отряда:
- Через три с половиной часа... Часа два пешком...
Решение майор выдал следующее:
- Группа во главе с лейтенантом интендансткой службы направляется к противоположному выходу из ущелья с целью взорвать этот проход, чтобы он стал непроходимым для гужевого транспорта и верховых. С группой выдвигается расчёт "максима" и от курдов надо выделить не менее трёх хороших стрелков. Группе выйти по готовности, но не позднее, чем через полчаса.
Курдо я попрошу передать наш следующий ультиматум. Они возвращают вашего человека и уходят свободно, оставив весь клад на месте. На раздумье и сборы им даётся три часа. В противном случае мы через три часа возобновляем обстрел ущелья из пушек. Яков Соломонович кивнул и произнёс только одно слово:
- Ясно.
А Фома испуганно спросил:
- Товарищ майор, по женщинам и детям будем из пушки стрелять?..
Захар Матвеевич в ответ удивленно посмотрел на артиллериста:
- Ты совсем ополоумел, товарищ лейтенант?..
Курдо теперь один отправился ко входу в ущелье. Через минут десять к нему вышел парламентер кочевников.
Лейтенант интендантской службы, не дожидаясь окончания переговоров (в целом было понятно, чем они закончатся) занялся подготовкой группы к выходу. В её состав вошли Делил и ещё двое курдов, вооруженных немецкими винтовками. У одного из них Степка увидел за поясом две немецких "колотушки", которые могли сильно пригодиться для выполнения поставленной задачи. Степка жестами объяснил, что его интресуют эти гранаты, и получил обе немецких "колотушки" в обмен на советкие ручные гранаты. Проверив наличие в них капсулей, он снова привинтил рукоятки. Ещё трое курдов, выделенных в качестве носильщиков, были вооружены только кинжалами и гладкоствольными ружьями.
Группа из одиннадцати человек выдвинулась через двадцать минут. Впереди в качестве боевого охранения и проводника выступал Делил. Замыкающим шёл помощник торгового атташе, успевший уже перед самым выходом ещё раз перекинуться парой фраз с Захаром Матвеевичем. Два фугасных снаряда, ящик с тремя минами, разобранный "максим" (без щитка) и коробки с пулемётными лентами несли на руках У Степки в сумке из-под противогаза теперь лежали четыре "эр-гэ-дэшки". Он попеременно нес ящик с минами или, в качестве отдыха, сапёрную лопату с киркой, одолженные у артиллеристов.
Вспотели все сильно, дважды по пути пришлось устраивать пятиминутные привалы. До нужного места добрались на полчаса позже "расчётного времени". Степка несколько минут разлядывал вход в ущелье, до которого было теперь с полкилометра, и пытался разглядеть позицию пулемётного расчета кочевников, прикрывающего вход в ущелье с этой стороны. По сведениям, полученным от "человека курдов", у кочевников всего было три пулемёта. Два из них считались теперь уничтоженными.
Безрезультатно "поломав" глаза несколько минут Степка отложил бинокль и жестами попытался объяснить Делилу, что он намеревается делать дальше, какая ему помощь понадобится от курдов и от Делила персонально. Подполз сержант, командир расчёта "максима" с вопросом:
- Какие будут приказания, товарищ лейтенант?
Отдать приказ сержанту словами было намного проще. Делил со второй попытки тоже вроде бы уяснил, что от него требуется. Курды-носильщики приготовились к броску. Цель этого броска Делил им смог указать правильно. Лейтенант "исэ" оставил автомат под присмотром Делила, "вооружившись" опять лопатой с киркой.
На часах время исполнения ультиматума истекло. Через буквально пару минут со стороны дальнего входа в ущелье донесли раскаты взрывов артиллерийских снарядов. Показав Делилу большой палец лейтенант интендансткой службы вскочил и побежал зигзагами к "его" входу в ущелье. Примерно на середине пути он услышал первый выстрел. Пуля подняла фонтачик пыли паре метров впереди. Степка сменил направление бега, стараясь сбить противнику прицел. Сзади и спереди раздали ещё несколько винтовочных выстрелов, затем простучала очередь "максима". Вторая пуля "дёрнула" полу шинели.
Достигнув "мёртвой" зоны и прижавшись к скале, лейтенант "исэ" отдышался. Добежали до укрытия и трое курдов. Правда, один из них оказался раненым в руку. Снаряд, который он нёс, теперь лежал в паре десятков метрах от скалы. Стрельба сверху вроде бы стихла. Степка прикинул "обратный маршрут" и рванул за "недоношенным" снарядом. Схватив снаряд он уже приготовился бежать обратно, но многоголосые воинственные крики у входа в ущелье ознаменовали начало новой стадии боя. С десяток кочевников выбежали из ущелья, угрожающе размахивая длинными кинжалами и ещё более длинными саблями. У одного из них в руках было даже что-то похожее на алебарду.
"Авангард" добежать не успел добежать до трёх курдов, прятавшихся за скалой. Пулемётная очередь и несколько винтовочных выстрелов свела на "нет" эту контратаку. Только двое или трое из пытавшихся завязать рукопашную схватку успели убежать обратно и скрыться в ущелье. Степка поставил на предохранитель свой "люгер", засунул его обратно в кобуру и бегом вернулся в "мёртвую зону".
Теперь осада "крепости" перешла в стадию земляных работ. На то, чтобы выкопать первую яму нужной глубины, ушло около четверти часа. За это время со скалы в результате чьего-то меткого выстрела (скорее всего выстрела Делила) упало тело кочевника. Потом стала падать какая-то горящая ветошь, не причинившая никому вреда. Трое курдов перебежали на другую сторону и начали долбить и копать во втором месте, которое им указал Степка. Раненный помощник здоровой рукой выгребал камни и землю. Лейтенант "исэ" уложил в "ямку" снаряд и две мины и стал мастерить и привязывать "детонатор" к взврывному устройству из немецкой "колотушки"и двух "эргэдэшек".
На выходе из ущелья опять поднялся сильный шум и в "проход" медленно выкатилась повозка, впереди обложенная чем-то набитыми мешками. Повозку сзади толкали полдюжины кочевников. Не высовываясь теперь из-за укрытия "осаждённые" открыли стрельбу по Степке и по курдам. В ответ по повозке стал стрелять "максим" и пара винтовок. От этого огня кочевники понесли потери. Убитых и раненых оттаскивали назад, их место занимали новые стрелки. Степка берёг свои гранаты для более важного дела. Поэтому он снова приготовил свой "люгер" к стрельбе и спрятался за обломком скалы. Под повозкой взорвалась граната, метко брошенная кем-то из курдов, занимающихся земляными работами на другой стороне прохода. Взрыв отбил сразу оба передних колеса. Часть мешков с накренившейся вперёд повозки упали. "Максим" выпустил ещё одну длинную очередь и оставшиеся в живых за полуразрушенным укрытием кочевники прекратили стрельбу и снова отступили, утаскивая с собой двух раненых.
Степка засыпал яму с подготовленной "миной" землей, камнями и обломками скал, осторожно утрамбовал "холмик", аккуратно сложил верёвку, "торчащую" теперь из земли, и перебежал к курдам-землекопателям. У них тоже были потери. Один их них неподвижно лежал на земле, а другому его соплеменник перевязывал сильно кровоточащую ногу. Вторую яму на нужную глубину Степке пришлось откапывать самому. Второе взрывное устройство у него получилось "соорудить" всего за десять минут.
Совсем уже стало смеркаться. Над головой вдруг ударил пулемёт "осаждённых". В ответ опять открыл короткими очередями огонь "максим". Вдвоем с уцелевшим курдом они заполнили готовую яму камнями тоже вдвое быстрее. После этого лейтенант "исэ" жестами показал обоим своим помощникам, что они могут "быть свободны" и лучше им поскорее убираться отсюда хотя бы метров на сто, указав рукой в левую сторону от прохода.
Сам он переполз обратно к первой засыпанной яме, чтобы никого не настораживать и не дёрнуть ненароком за конец верёвки в руке. Взяв теперь конец второй верёвки Степка пополз вправо от прохода. Достигнув "рассчетной точки" (одна из верёвок натянулась) лейтенант "исэ" привёл дыхание в порядок и сильно дёрнул за обе верёвки сразу. Взрывы погремели с промежутком в пару секунд.
Степке было не очень хорошо видно, но левая скала вроде бы разрушилась и её обломки упали туда, куда нужно. Правая скала устояла, только сильно накренилась и уперлась своей вершиной в соседнюю "горку". Высота образовавшейся теперь в проходе "треугольной арки" не превышала двух метров от уровня земли. С учётом того, что сам проход теперь на высоту примерно от метра до полуметра был часто усыпан каменными осколками различного размера и веса, задача была выполнена.
Пулемётная "дуэль" в быстро опустившейся темноте тоже смолкла. Вернувшись на "исходную" Степка встретил улыбающегося Делила, показавшего большой палец, обоих уже вернувшихся "носильщиков-копателей" и двух новых "действующих лиц". Эта пара курдов были посланы "для связи". Оказалось, что в результате "пулемётной дуэли" один боец из расчёта "максима" был ранен в плечо. Он уже был перевязан и тихо "качал" раненую руку.
Ночь обещала быть ясной, звёздной и лунной. Заваленный выход из ущелья был хорошо виден. В обратный путь отправились трое курдов (двое несли третьего на импровизированных "носилках"), весь расчёт "максима", Степка и ещё один курд из вновь прибывших. Делил с двумя меткими стрелками, получив от Степки бинокль, оставался дежурить и пресекать попытки кочевников расчистить путь к отступлению.
Обратная дорога показалась Степке намного короче, чем дорога "туда". Уже через два часа и без всяких привалов группу окликнул кто-то из "курдского боевого охранения". Захар Матвеевич уже без повязки на лице сообщил последние новости "с этой стороны". Выход из ущелья с этой стороны теперь перекрывали два ряда воронок от разрывов фугасных снарядов. Кочевники уже вернули живым "человека курдов". Но у него был отрезан язык и перебиты почти все пальцы на руках. Теперь кочевники в соответствии с договоренностью ждали рассвета, чтобы тогда покинуть из ущелья без сокровищ.
Степка отправился на "санитарную площадку" немного отдохнуть и лелея в душе "тайную мысль". Он действительно увидел там Джанан, которая ухаживала за ранеными. Рядом с лежащим на тряпках человеком, у которого была первязана нижняя часть лица и обе ладони, сидел Дильдар-хаджи и, как догадался Степка, с помощью вопросов, на которые нужно было отвечать только "да" (голова не шевелилась) или "нет" (отрицательный моток) пытался ещё получить какие-то дополнительные сведения.
Молодой человек присел на камень, выпил "бодрящей жидкости" из круглой фляги, которую ему протянула Джанан, и стал наблюдать за девушкой. Она теперь заботливо поправляла "подушку" из свёрнутого халата под головой лежащего на животе раненого юного курда, которого Степка днём вынес из-под обстрела. Помощник торгового атташе почувствовал легкий укол ревности. К действительности его вернул голос Дильдар-хаджи, указывающего пальцем на юного раненого курда:
- Степан-ага, а ты знаешь, кто это?..
- Нет...
- Это Горан. Он жених Джанан.
Вечная Слава и Память бойцам и командирам Красной и Советской армии, участникам Великой отечественной войны!
Берегите себя в это трудное время!
Подпишитесь на канал , тогда вы не пропустите ни одной публикации!
Пожалуйста, оставьте комментарии к этой и другим публикациям моего канала. По мотивам сделанных комментариев я готовлю несколько новых публикаций