"КАЛЕНДАРЬ ЮРИСТА" приложение для юристов и адвокатов по учету судебных дел (синхронизирован с МОЙ "АРБИТР" и СОЮ)
AppGalery Google Play App Store
Фабула дела:
Компания взыскала в суде с контрагента 84 384 818 руб. 31 коп. долга и 101 818 руб. государственной пошлины.
28.09.2015 суд первой инстанции выдал компании исполнительный лист, который 14.10.2016 был предъявлен в банк и возвращен по заявлению взыскателя 31.10.2016 без исполнения.
25.07.2016 компания была признана банкротом, в ее отношении открыто конкурсное производство, а 17.01.2018 общество выкупило дебиторскую задолженность компании.
28.02.2018 между компанией и обществом был заключен договор цессии, по которому общество приняло в полном объеме право требования дебиторской задолженности в размере 85 878 644 руб. 69 коп.
11.09.2019 контрагент (должник) был признан несостоятельным (банкротом), в его отношении открыто конкурсное производство.
13.09.2019 общество обратилось с заявлением о включении требования, полученного на основании заключенного договора цессии, в реестр требований кредиторов должника.
27.11.2019 Определением Арбитражного суда дело было передано по подсудности на рассмотрение Арбитражного суда Московской области.
Общество, обосновывая передачей ему на основании договора цессии права требования долга с должника (контрагента), обратилось в суд с заявлением о процессуальном правопреемстве взыскателя.
Позиции судов первой, апелляционной и кассационной инстанций:
Суд первой инстанции, сославшись на статьи 48, 321 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), статьи 382, 384 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс), статью 21 Федерального закона от 02.10.2007 № 229-ФЗ «Об исполнительном производстве» (далее – Закон об исполнительном производстве), отказал в удовлетворении заявления.
Суд посчитал, что заявитель ошибочно исчислил срок на предъявление исполнительного листа к исполнению с даты его возвращения банком и подал заявление о процессуальном правопреемстве после истечения срока на предъявление исполнительного листа к исполнению.
Суд апелляционной инстанции поддержал выводы суда и отметил, что обращение общества с заявлением о процессуальном правопреемстве не преследует цели получения права на исполнение решения суда, а обусловлено его желанием включиться в реестр требований кредиторов в рамках другого дела и преследованием цели создать преюдицию для дела о банкротстве.
Суд округа согласился с выводами судов первой и апелляционной инстанций.
Позиция Верховного суда:
В соответствии со статьей 48 АПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном судебным актом арбитражного суда правоотношении арбитражный суд производит замену этой стороны ее правопреемником и указывает на это в судебном акте. Правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса.
Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 35 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 No 54 «О некоторых вопросах применения положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации о перемене лиц в обязательстве на основании сделки», осуществляя процессуальное правопреемство на стадии исполнения судебного акта, суд производит замену цедента цессионарием по заявлению или с согласия последнего в той части, в которой судебный акт не исполнен. Если истек срок для предъявления исполнительного листа к исполнению, суд производит замену только в случае восстановления срока на предъявление исполнительного листа к исполнению (статьи 23, 52 Закона об исполнительном производстве).
По смыслу приведенных разъяснений при рассмотрении вопроса о процессуальном правопреемстве суду надлежит проверять, не истек ли срок на предъявление исполнительного листа к исполнению; если указанный срок был пропущен, то суд может произвести замену взыскателя только в случае восстановления упомянутого срока.
В силу пункта 1 части 1 статьи 321 АПК РФ и части 1 статьи 21 Закона об исполнительном производстве исполнительный лист может быть предъявлен к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу.
В соответствии с пунктом 1 статьи 126 Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства прекращается исполнение по исполнительным документам, в том числе по исполнительным документам, исполнявшимся в ходе ранее введенных процедур, применяемых в деле о банкротстве; требования кредиторов по денежным обязательствам (с учетом некоторых исключений) могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства.
Частями 1 и 2 статьи 22 Закона об исполнительном производстве предусмотрено, что срок предъявления исполнительного листа к исполнению прерывается предъявлением его к исполнению, частичным исполнением исполнительного документа должником. После перерыва течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается.
Согласно части 4 статьи 321 АПК РФ в случае возвращения исполнительного листа взыскателю в связи с невозможностью его исполнения новый срок для предъявления исполнительного листа к исполнению исчисляется со дня его возвращения.
В Постановлении от 10.03.2016 № 7-П Конституционный Суд Российской Федерации указал, что в любом случае предъявление исполнительного документа к исполнению после того, как ранее предъявленный исполнительный документ был возвращен взыскателю по какому-либо из предусмотренных частью 1 статьи 46 Закона об исполнительном производстве оснований, влечет перерыв срока предъявления исполнительного документа к исполнению, вследствие чего его течение начинается заново.
Федеральным законом от 28.05.2017 № 101-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» в целях реализации названного Постановления Конституционного Суда Российской Федерации статья 321 АПК РФ дополнена частью 5, статья 22 Закона об исполнительном производстве – частью 3.1.
Данными законоположениями предусмотрено, что в случае, если исполнение по ранее предъявленному исполнительному документу было окончено в связи с отзывом взыскателем исполнительного документа либо в связи с совершением взыскателем действий, препятствующих его исполнению, период со дня предъявления данного исполнительного документа к исполнению до дня окончания по нему исполнения по одному из указанных оснований вычитается из соответствующего срока предъявления исполнительного документа к исполнению, установленного федеральным законом.
В определении от 25.11.2020 № 2779-О Конституционный Суд Российской Федерации указал, что предписание Закона об исполнительном производстве о предъявлении исполнительных листов, выдаваемых на основании судебных актов, к исполнению в течение трех лет со дня вступления судебного акта в законную силу (часть 1 статьи 21) применяется в системной связи не только с положениями о перерыве этого срока предъявлением исполнительного документа к исполнению (пункт 1 части 1 статьи 22) и о возобновлении течения срока предъявления исполнительного документа к исполнению после перерыва (первое предложение части 2 статьи 22), но и с предписаниями о том, что время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается (второе предложение части 2 статьи 22), в случае, если исполнение по ранее предъявленному исполнительному документу было окончено в связи с отзывом взыскателем исполнительного документа, период со дня предъявления данного исполнительного документа к исполнению до дня окончания по нему исполнения по указанному основанию вычитается из соответствующего срока предъявления исполнительного документа к исполнению, установленного федеральным законом (часть 3.1 статьи 22, часть 5 статьи 321 АПК РФ).
В соответствии с правовым подходом, приведенным в Обзоре судебной практики Верховного Суда Российской Федерации No 2 (2020), утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22.07.2020, при предъявлении исполнительного документа к исполнению срок его предъявления прерывается, но в случае возвращения исполнительного документа взыскателю по его заявлению этот срок, исчисляемый заново с момента возвращения исполнительного документа, определяется с учетом особенностей, предусмотренных частью 3.1 статьи 22 Закона об исполнительном производстве, а именно, за вычетом ранее имевшего место одного или нескольких периодов нахождения исполнительного документа на исполнении, который окончился отзывом исполнительного листа взыскателем.
Таким образом, согласно приведенным нормам и разъяснениям при исчислении срока предъявления исполнительного документа к исполнению (в случае, если представленный исполнительный лист ранее уже предъявлялся к исполнению, но впоследствии исполнительное производство по нему было окончено по заявлению взыскателя) из общего срока, установленного статьей 21 Закона об исполнительном производстве, следует вычитать периоды, в течение которых осуществлялось исполнительное производство по данному исполнительному документу, начиная с его возбуждения и заканчивая его окончанием.
Иное толкование закона способствовало бы ограничению конституционного права заявителя на судебную защиту, неотъемлемой частью которого является право на исполнение судебного акта.
Между тем, делая вывод о подаче обществом заявления о процессуальном правопреемстве после истечения срока на предъявление исполнительного листа к исполнению, суды не учли, что со дня возвращения банком исполнительного листа по заявлению взыскателя (31.10.2016) срок на предъявление его к исполнению начал течь заново и за вычетом периода нахождения исполнительного листа на исполнении (17 дней) истекал 14.10.2019.
Поскольку на дату подачи (13.09.2019) обществом заявления о включении его требований в реестр требований кредиторов в рамках дела о банкротстве должника (контрагента) трехлетний срок предъявления исполнительного листа не истек, у судов не было оснований для отказа в удовлетворении заявления о процессуальном правопреемстве со ссылкой на подачу его после истечения срока на предъявление исполнительного листа к исполнению.
Данный подход соответствует правовой позиции, изложенной в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 26.04.2019 № 304-КГ18-22021, от 08.10.2020 № 306-ЭС20-4279, от 07.06.2021 № 305-ЭС20-21635, от 06.12.2021 № 305-ЭС21-15841, от 27.09.2022 № 305-ЭС22-8812.
При этом следует отметить, что согласно картотеке арбитражных дел заявление общества о включении в реестр кредиторов принято к производству рассматривающим дело о банкротстве должника судом, не возвращено в связи с отсутствием определения суда, принявшего решение, о процессуальном правопреемстве; рассмотрение этого заявления длительное время неоднократно откладывалось.
Учитывая изложенное, приведенные нормы права, правовые подходы высших судебных инстанций, Судебная коллегия считает, что вывод судов о пропуске заявителем срока на предъявление исполнительного листа к исполнению является неверным, а отказ в удовлетворении заявления общества по этому основанию - ошибочным, в связи с чем обжалуемые судебные акты подлежат отмене, как принятые с существенными нарушениями норм материального и процессуального права.
Поскольку отказ судов в удовлетворении заявления обусловлен истечением срока на предъявление исполнительного листа к исполнению, соответствие условий договора цессии требованиям статей 382-384 Гражданского кодекса и наличие материального правопреемства судами не проверялись, дело следует направить в суд первой инстанции для рассмотрения заявления общества о процессуальном правопреемстве.
Определение Верховного Суда Российской Федерации от 23 марта 2023 г. № 305-ЭС22-25955 по делу № А40-53120/2015
