В этом году зима была холодная и продолжительная. Поэтому никто и не заметил, как конец её плавно перешёл в первые весенние дни. Сначала наступила пасмурная, но сравнительно тихая и теплая погода. Кое-где на буграх начал подтаивать снег.
И вот одним прекрасным утром, проснувшись, Нина увидела что в окно ярко светит солнышко. Выйдя из дома на работу, ей захотелось сбросить с головы пуховый платок, освободится от тяжёлого зимнего пальто и налегке зашагать по улице. Откуда-то вдруг появились весёлые стайки воробьев, и с весёлым гамом закачались на голых ветвях придорожных тополей. В февральскую стужу их совсем не было видно, а теперь вот объявились. А к обеду по улицам побежали первые несмелые ручейки, и возвращаясь домой, она промочила ноги в своих войлочных сапожках. Но это её совсем не огорчило, наоборот, на душе появилась радость, от того что скоро станет совсем тепло. Окончательно убедившись в том что ждёт ребёнка, она наконец то решилась сказать об этом Владимиру. “Вот вернётся из командировки, и обрадую его”, положив руку на низ живота, с замиранием сердца думала она. В эти дни, его и ещё несколько ребят, отправили аж в Белоруссию, за новой техникой. И вот со дня на день они должны были приехать. В ожидании его возвращения, Нина затеяла в доме уборку. Побелила печку, перестирала оконные занавески. Придя вечером с работы, она принялась переглаживать постельное бельё. Ловко орудуя утюгом, напевала недавно услышанную песенку. Неожиданно в дверь постучали.
— Войдите, — откликнулась Нина, разглаживая льняную простыню.
Дверь отворилась и на пороге появилась Маша Пыжова.
— Здравствуй, — поприветствовала она Нину.
— Здравствуй, — произнесла в ответ Нина и вся напряглась. Ей показался очень странным приход Пыжовой. Ведь они никогда не общались между собой, — тебе что-то от меня нужно?
— Да нужно. Нужно чтобы ты оставила Володьку наконец в покое.
— Это ещё почему?
— Да потому что он мой, я ждала его из армии, а ты разрушила все наши мечты на счастливую жизнь.
— И чем же я их могла разрушить?
— Тем что приворожила его к себе и не отпускаешь.
Нина улыбнулась.
— Маша, не говори глупостей. Ничего я не разрушала, Володя не собирался на тебе жениться, ты это всё просто себе придумала.
— А спать он со мной тоже не собирался?
—Что? — не поняла Нина.
— Что слышала, я ребёнка от него жду, понятно.
— А вот это уже не смешно.
— Конечно, какой тут смех, остаться незамужней, с ребёнком на руках.
— Ты всё врёшь, я тебе не верю. У нас был разговор с Володей, и он мне всё честно рассказал.
— И то как в баню к Череденым меня зазвал, а потом уговорами добился своего,тоже рассказывал?
— Уходи, я не верю ни одному твоему слову, — Нина указала рукой на дверь.
— Хорошо, мне ты не веришь, тогда может вот этому поверишь, — Маша достала из кармана бумажку и поднесла к лицу Нины.
От волнения строчки запрыгали у неё перед глазами, и она опустилась на стул.
— Это что?
— Это справка, от врача, о том что у меня два месяца беременности.
— Этого не может быть, этого просто не может быть, — повторяла Нина как заворожённая, — мы ведь всё время были вместе, он был всегда рядом.
— Рядом, и не только с тобой, но и со мной тоже. Если хочешь ещё удостовериться, Веньку спроси. Он конечно Володьке друг, и выгораживать его будет, но только сможет поведать сколько раз он по Володькиной просьбе приходил за мной. Мы у них дома встречались. Так что отступись от Одинцова, он мой, понятно тебе. А не отступишься, я руки на себя наложу. Пойду на дальний омут и утоплюсь. Как ты потом жить с ним будешь, зная что за это две жизни загубила.
— Уходи Маша, прошу тебя уходи, я больше не могу всё это слушать.
— Конечно, чужого жениха в койку затащила, а теперь слушать она не может. Я уйду, только предупреждаю тебя, о том что я беременная, никому ни слова, иначе моя смерть будет на твоей совести.
Пыжова ушла, а Нина долго сидела у стола, спохватилась только когда почувствовала запах гари, это горела под утюгом простыня. Два дня она ходила сама не своя, а потом решилась, встретила Веньку у входа в столовую и отозвала в сторону.
— Вень, я спросить тебя хотела.
— О том согласен ли я быть у вас свидетелем, — широко заулыбался Чередов.
— Нет, совсем о другом. Скажи мне, но только правду, Володя с Пыжовой встречались.
— Да было как-то, — отводя в сторону взгляд ответил Чередов.
— Между ними что-то происходило?
— Ты это сейчас о чём?
— Не юли, прекрасно понимаешь о чём я.
— А мне про это откуда знать, я им свечку не держал.
— Венька, говори всё как есть, всё равно ведь правда наружу выйдет, — Нина хотела было сказать про беременность Машки, но вспомнила её слова и промолчала.
— Ну видел я несколько раз как они в баню нашу ходили. А что там между ними происходила, этого я не знаю.
— Ладно, спасибо за честность, — Нина отпустила рукав Венькиной телогрейки и отошла в сторону.
— Так а что произошло, Нин, может скажешь, — крикнул он ей вслед.
— Ничего не произошло, всё нормально, — не оборачиваясь, помертвевшим голосом ответила она.
“Неужели всё получилось? Ай да Машка, вот это девка я понимаю. По головам пошла, только бы своего добиться. А Нинка эта, обыкновенная курица, и что только Володька нашёл в ней. Пыжова это да, помогла мне денежки свои сберечь, а если ещё и женит Володьку на себе, то я с барышом останусь, придётся другану с мотоциклом распрощаться. Сеструху отблагодарить надо, отвезу ей пару сотен за помощь”, удовлетворённый тем что произошло, решил Чередов.
Нина второй день ходила как в воду опущенная, на работе старалась ни с кем не разговаривать, на вопросы что с нею происходит, ссылалась на недомогание и головную боль.
“Знаем откуда твои недомогания, по Володьке своём тоскуешь. Ничего, скоро явится и всю твою хворь как рукой снимет”, шутила уборщица Феня, Нина в ответ на её слова, только вымучено улыбалась.
Вечером забрав Альку из Детского сада она зашла к родителям. Мать встретила её радостным возгласом.
— Доня пришла, а мы с отцом заждались вас с внучкой.
Полина заговорщицки подмигнула Нине и позвала её в другую комнату. Там на кровати лежали какие-то пакеты.
— Вот, погляди что я вам приобрела. Вчера с Фролом в райцентр ездили, так посчастливилось купить. Глянь, одеяло атласное, — Полина развернула один свёрток, — а это материал на шторы, в новом своём доме повесишь, как новоселье справлять будете.
— Не надо ничего этого мама, — Нина отвернулась, в голосе послышались слёзы.
— Почему не надо?
— Потому что ничего не будет, ни свадьбы, ни дома нового. Поспешили мы, за любовь совсем другое приняли.
— Да ты что говоришь Нина, как же так?
— А вот так, он с другой встречался, и мне голову дурил и ей. Но теперь всё, больше дурить не будет.
— Ты про Машку что ли, так мало ли чего люди болтали, сплетни всё это.
— Нет, не сплетни, короче, приедет Володька и я скажу что между нами всё кончено.
— Так значит, а ребёнок как же?
— Какой ребёнок, насторожилась Нина.
— Тот, которого ты под сердцем носишь.
— А как ты догадалась?
— Я же мать твоя, перемены сразу заметила, ждала когда сама скажешь.
— А ребёнка никакого не будет, — решительно заявила Нина.