И еще один год прошел... И еще год. Время летит сейчас так быстро. Это не то, что раньше, когда за день успевал переделать сто дел. А теперь что, встал — лег, встал — лег, с Новым годом!
И опять Ханука1. И опять зажигают свечи. А под их свет так хочется чего-нибудь теплого, доброго, хорошего... Чтоб душа развернулась, запела, воспряла, как когда-то в далекой молодости, чтоб хотелось смеяться звонко, от всего сердца... Под новый год всем хочется того, чего нам всем так остро не хватает, что в дефиците всегда, — положительных эмоций.
Сказать, что в здешней жизни их стало больше, увы, не могу. Как говорит моя жена Фира, когда мы только приехали и жили на марки, то она на маленькие деньги могла купить в универсаме большую тележку еды и сделать обед на три семьи. А теперь она на большие деньги покупает маленький кулек и кормит только меня. В общем, тогда с марками было значительно веселее, чем сегодня с еврами.
Во-первых, мы приехали из бедной страны, от грошовой заработанной пенсии, получили незаработанную социальную
1 Ханука — еврейский праздник перед Новым годом, в декабре.
помощь и враз стали богатыми. Нам с Фирой хватало даже на то, чтобы посмотреть мир. Особенно Европу, которую раньше могли видеть только по телевизору. Мы ходили по Берлину, Парижу и Вене, зажав наши пятьсот марок в кулаке, и чувствовали себя Рокфеллерами. И соответственно запас положительных эмоций был больше. А теперь, привыкнув жить в богатой стране, неожиданно очутились в бедной, и одна карточка на проезд в общественном транспорте стоит четверть нашего пособия.
Правильно говорила моя соседка Дуся в Днепропетровске, когда ее муж приходил с работы трезвым — к хорошему лучше не привыкать. Вот оно, еврейское счастье — не успели приехать в богатую страну, как в ней кончились деньги.
Но не будем о грустном. Не только же в деньгах счастье! У нас есть свои радости. В конце концов, на наших балконах стоят сателлитные тарелки и мы смотрим программы на родном языке. Поэтому нам всегда есть о чем поговорить. Что там в очередной раз сделал Путин и почему у стариков отняли льготы.
Я вот недавно своей жене стихи написал: «Пусть моя Фира будет красива, пусть моя Фира будет счастлива, пусть моя Фира будет стройна...». Мой литературный успех был таким оглушительным, что куда там именитым! Фира читала мои строфы вслух всем нашим знакомым и родственникам по телефону и плакала от счастья. А я ей тогда сказал: Фира, мы все равно уже едем с ярмарки... И уже пять лет живем в чужой стране, потому что так решили наши дети.
А что для нас главное? Дети. А что главное для детей? Их дети. Поэтому если дети и внуки устроены, то у нас уже все хорошо. Что нам с тобой лично надо? Чтоб все были здоровы.
А что живем у немцев, так что тут скажешь? Вот мы с Яшенькой недавно в зоосад ходили и там в вольере стояли цапли на одной ноге. Так у меня даже сердце защемило — вот он, думаю, образ еврейского эмигранта в Германии — поселились в сытом зоопарке и стоим на одной ноге. Вторую, как говорит мой сосед Зяма, бывший профессор марксизма-ленинизма, история не дает поставить. Еще Зяма за рюмкой чая любит порассуждать, что жить-то мы здесь живем и никто назад не собирается, а чемоданчик до конца не распакован... Что там мы свои корни повырывали, а здесь так и не пустили, и пустят ли крепкие корни наши дети — тоже вопрос. Почва не та. А уж про вну- ков — никто не скажет.
Вот Миша, мой племянник, недавно из Нью-Йорка звонил, говорил — работаем мы здесь тяжело, света белого не видим, но зато наши дети уже будут настоящими американцами. Брат Гриша из Израиля, тоже вкалывает там на жаре, ничего особенного не достиг, зато говорит с гордостью — мои дети станут настоящими израильтянами. А я им что скажу — мои внуки станут настоящими немцами? Ох-хо-хо, даже думать такое не хочется...
Хотя, чего я вдруг так расфилософствовался, слава Богу, не профессор. Мне сейчас другие вещи важнее, чтобы Сема, не дай Бог, не потерял работу, чтоб у Фирочки было поменьше болячек. И хоть здесь достижения европейской медицины, там она болела меньше. Во-первых была моложе, да и врачи там на нее смотрели, а не только в свой компьютер. Правда, болеть было некогда, крутилась, как белка в колесе.
Но несмотря ни на что, моя Фирочка и здесь при деле — Яшеньку накормить надо? Надо. Полиночку на латиноа-мериканские танцы отвести и встретить надо? Надо. Почему-то все наши еврейские дети в Берлине учатся танцевать только латиноамериканские танцы и многие стали чемпионами среди немцев.
Я в Днепропетровске на рынок с тележкой на колесиках ездил, дешевые продукты покупал, и здесь свою тележку исправно таскаю.
Детям некогда, им нужно деньги зарабатывать, чтобы наших внуков учить. А внукам учиться, чтобы потом хорошо зарабатывать и учить своих детей... А тем своих... Вот так оно и идет и называется — еврейская преемственность поколений! А уж если наши умные головы захотят выучиться, то много чего достигнут и станут победителями всех олимпиад. Я это вижу по внукам своих знакомых и родственников. Дай Бог чтобы их не остановили, не поставили над головой планку, как это было там.
Да, мы уже едем с ярмарки... Но меня это не печалит. Мы свое уже пожили — и много раз зажигали свечи, и нам есть, черт побери, что вспомнить и чем гордиться. Главное, чтоб на эту ярмарку попали наши дети.
Пусть им немножечко повезет в этой непростой стране. Мазл тов, мои дорогие!