Продолжая тему "неправильного Айболита" и класического образа сказочных героев.
На самом деле тема "правильного" облика героев в определенной степени сближает детскую литературу скорее с иконописью, чем со своей «взрослой» сестрой.
Потому что в детской литературе существует КАНОН.
Никто не знает, как выглядела Анна Каренина, эту проблему каждый решает самостоятельно. А вот внешний вид какого-нибудь Чебурашки всем известен превосходно, и другого облика быть не может по определению. Любой культовый персонаж детской литературы довольно быстро обретает канонический облик, отступить от которого не может себе позволить не один сколь угодно вольный художник.
Причем канон этот часто разработан до мельчайших деталей.
Возьмем, к примеру, Буратино.
Алексей Толстой, как известно, не только вернул русской версии Пиноккио изначальное имя (книга Карло Коллоди сначала называлась «История буратино» (дословно – «деревянной куклы», то есть «марионетки») и лишь во второй, расширенной версии сказки марионетка обрела имя Пиноккио, то есть «сосновый орешек»), но и изрядно облегчил работу будущим иллюстраторам. Во-первых, к тому времени уже много лет как существовали классические иллюстрации к Пиноккио итальянского художника Мацанти,
а во-вторых, в тексте облик Буратино был описан весьма детально.
Долгое время классическими считались иллюстрации 1946 года знаменитого Аминадава Каневского, где облик главного героя был нарисован строго по книге (предыдущие версии Б. Малаховского
и Н. Муратова
особого успеха не имели).
Вот каким был Буратино Каневского.
Каневский, безусловно, был великим детским иллюстратором, но Буратино ему не дался. Такое случается – ни имя, ни талант художника, как мы потом убедимся, еще не гарантируют успеха.
Кстати! При обсуждении «Айболита» некоторые ехидные люди интересовались — зачем шпоры пирату Бармалею?
Отвечаем — а директору кукольного театра зачем?
Тогда все негодяи носили шпоры, у меня других версий нет.
А теперь возвращаемся к деревянной кукле.
Честь создания канонического образа Буратино принадлежит не менее известному художнику Леониду Владимирскому.
В 1953 году этот тогда никому не известный выпускник художественного факультета ВГИКА работал на студии «Диафильм» и, делая диафильм «Приключения Буратино», решил немного пошалить.
Как вспоминает сам художник: «Я тогда был молодой и нахальный и сделал, как хотел. У Толстого Буратино носит белый колпачок из старого носка («За горизонтом мелькнул белый колпачок Буратино»), но мне это показалось скучным, и я сделал колпачок полосатым – такие носки были одно время очень модны в Италии. У меня и курточка Буратино была не коричневой, а красной, штанишки – не зелеными, а черными и так далее».
В 1956 году вышла книжка с иллюстрациями Владимирского, и пошло-поехало. «Владимирский» Буратино в шортиках и с волосами-стружками начал шествие по стране и вскоре был везде – от этикеток на лимонадных бутылках (напиток "Буратино" кто-нибудь еще помнит?) до двухсерийного фильма «Приключения Буратино» Леонида Нечаева.
Даже в новые времена художники, даже самые маститые вроде Михаила Скобелева, не рисковали нарушать канон.
Красно-белый колпак и шорты стали столь же непременным атрибутом Буратино, как большие уши – визитной карточкой Чебурашки.