Винтовая лестница упёрлась в крохотную дверцу. Полковник не без труда открыл её и практически выпихнул тело бывшего пленника наружу. Кир ударился рёбрами о каменный плинтус и заморгал от яркого света, но даже так он мгновенно узнал затейливое обрамление камина. Всё это время темница располагалась в особняке отца.
Тот сидел в кресле напротив поленницы бесполезных дров и держал в руке пустой стакан. Лицо его посерело от горя, но он нашёл в себе силы поднять затуманенный взгляд на сына и коротко кивнуть полковнику, что неловко протиснулся следом за Киром. Остальные тоже пролезли гуськом и растворились в коридоре, как безмолвные тени, но полковник задержался.
— Мне жаль, что так получилось, — сочувственно начал он, но Маслёнов старший болезненно дёрнул сжатыми пальцами, — тебе слишком досталось.
— Не стоит. Это твой долг. Я бы поступил так же с тобой. Как и любой из нас.
— Конечно, — полковник скупо улыбнулся, будто каждая лишняя капля показного сочувствия стоила чрезмерных усилий. Он ещё раз формально кивнул и скрылся за дверьми.
Когда звук шин утих, отец посмотрел куда-то мимо скорчившегося у камина Кира.
— Как ты? — Маслёнов налил себе ещё и указал на второе пустующее кресло. — Подкрепись немного, выглядишь отвратительно.
— Живой, — Кир добрался до мягкого сиденья, рухнул на подушки и отпил изрядный глоток куриного бульона из аппетитно дымящейся кружки. Горячая жидкость разлилась по телу и Кир захмелел, — а где Варя? Тоже здесь? В ещё каком-нибудь уютном подвале?
— Нет, — отец упрямо стукнул полупустым стаканом о подлокотник, и брызги разлетелись кругом, — её забрали.
— Но ты же не веришь, что это она?
— А кто, Кир? Что я должен думать? Она привела к телам, Кир. Я сам видел ямы. Там… Ужасно, — он закрыл глаза трясущейся ладонью, — ужасно, просто не верится. Надеялся, никогда не увижу такое снова.
— Снова?
Отец убрал руки и испытующе уставился на израненные ноги Кира.
— Её мать была такая же. Жажда убийства в крови у всех наших, но она с ней не справлялась. Мы оба были до безумия влюблены в неё, но Олег верил, что если потакать её слабостям, то она образумится. Насытится и заживёт нормально. Как все мы. Он ошибся, Кир. Олег ошибся.
— Олег — это отец Вари?
— Да. И мой лучший друг. Бывший лучший друг. Когда мы поняли, что любим одну женщину, дружбе пришёл конец, но она выбрала его, а он был настолько глуп, что убивал вместе с ней. Думал научить контролю. Показать, что ему можно доверять. В конечном итоге это не он повлиял на неё, а она — на него.
— Почему ты отпустил их? Дал сбежать?
— Она забеременела и сказала мне об этом. Я не мог позволить им уничтожить её… Просто не мог. Знал, что ребёнок от Олега, но всё равно… не мог.
— И тебя не наказали за их побег?
— Никто не узнал. Не заподозрил даже. И я женился на любимой дочери мэра, чтобы заставить замолчать единственную свидетельницу. Это был их особняк. Папаша не пережил потерю обожаемой дочери, а я унаследовал дом, вместе с подвалом тишины, разумеется.
Кир перевёл взгляд на фотографию матери, сиротливо стоящую на каминной полке.
— Ты её не любил?
— Нет, — рубленые черты лица Маслёнова стали ещё резче, — но она родила тебя. Это всё оправдало.
— Ты убил её?
— Нет, — он вздрогнул и заглянул на дно стакана, — конечно, нет. Несчастный случай. Но главное для меня — это ты.
— Долго продержал меня в подвале?
— Ты правда не помнишь? — отец наконец осмелился встретиться взглядом с сыном.
— Там темно и трудно судить о времени…
— Я не об этом. Хотя, всё неважно. Варю поймали и нам не о чем беспокоиться, верно?
— Зачем был цирк со свадьбой, пап?
— Цирк? Мы жили вместе два года, Кир. Я не хотел, чтобы ты так узнал… Но девчонка была просто копией матери и я не устоял, каюсь. Изначально я заботился о ней, как о приёмной дочери, а потом… Потом всё закрутилось. Мы планировали свадьбу после того, как вы чуть-чуть подружитесь. И вдруг она приводит тебя в качестве своего парня!
— То есть ты не хотел, чтобы мы были вместе?
— С чего ты взял? — отец нахмурился. — Предполагалось, что вы познакомитесь поближе, подружитесь. А потом мы объявим о свадьбе.
— Тогда почему ты передумал? Рассказал всему офису?
— Понял, что теряю её. Варя сбежала к тебе. Говорила, что влюбилась. Что не может больше обманывать, что никогда меня не любила и просто хотела пожить по-человечески.
— И ты заставил её?
— Нет. Нет, нет. Она сама так решила.
— Но что ты сказал ей тогда, в офисе? На парковке?
— Что нашёл тело первой жертвы. И что её не будут подозревать, если она — моя невеста.
— То есть ты знал, что именно она убивает?
— Не хотел знать, но подозревал. Потом выбор стал небогатый. Или ты, или она.