Ты спи, Рахиль. Бессонницу давно не жалую. Ей нравится вино, приправленное специями страха, что подают в дешёвых кабаках для страждущих. Надежда есть, пока земля тире большая черепаха, плывёт сквозь ледяную пустоту. И если говорить начистоту, справляется. Не может быть иначе. А значит, тоже справимся, Рахиль. Я буду для тебя писать стихи, ты будешь объяснять, что это значит: нелепо затесавшийся предлог, метафора, Шекспир, внезапный Блок, зеркальный блик, словесная усталость. У новой двери часто нет стены. Ты спи, Рахиль, возможность видеть сны скорей вернулась, нежели осталась.
Рахиль, мне пусто. И ещё пустей, что мир, листая ленту новостей, проводит жизнь за поисками снеди. Один прохожий рассказал вчера, что он застал другие вечера. Но правда жил он на другой планете. Соседствовал с богами, ел урюк, назначил лучшей вешалкой для брюк удобный стул неясных биографий. Был счастлив. Был влюблён пятнадцать лет в цветочницу по имени Коллет. Похрустывал под башмаками гравий, когда он приносил ей разный вздор: то Млечный путь, то тайный коридор, то заводную радостную птицу, поющую для каждого своё. Надеялся — гнездо потом совьёт. Хотя куда ей, птице, торопиться.
Ты спи, Рахиль. На небе звёзды сплошь. Я замолчу, как только ты уснёшь. Ты знаешь, временами мой знакомый ходил к реке глубоких чёрных вод. Один ходил. Вот всё бы ничего, но кашлял, как страдающий саркомой, старик, который воду сторожил. У вечности такие рубежи, нет-нет да и заглянешь раньше срока, пытаясь что-нибудь уразуметь. На самом дне реки хранилась смерть. За ней следили тень единорога, свирепый лев, рогатый василиск, алхимик, упустивший лунный диск, степная безголосая волчица.
И если сторожам дадут отбой, Коллет умрет. Да что ты, бог с тобой, такого сто процентов не случится. Знакомый? Он забавный человек. Не далее, как в завтрашний четверг, по глупости ошибся телепортом. Случайно оказался на земле. Ты спи, Рахиль, ночь на твоей скуле освоилась с немыслимым комфортом, предвосхищая иллюзорный тыл.
***
И спит Рахиль. И человек застыл, потерянный в осенней круговерти. Он просит у идущих по воде: пускай для всех наступит новый день. Пусть новый день не принесёт ей смерти.
Стих: Наталья Захарцева (Резная Свирель)
Арт: Аndré Brasilier