Из воспоминаний майора запаса, разведчика А.А. Беляева о боевых действиях в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.
Сотни писем бывших фронтовиков с воспоминаниями о Великой Отечественной войне хранятся в фонде писателя Сергея Сергеевича Смирнова (1913–1974; Ф. 2528) – автора знаменитой книги «Брестская крепость» и многочисленных очерков об участниках войны, автора и ведущего телепередачи «Рассказы о героизме».
Одно из писем пришло в 1965 году от майора запаса, участника Парада Победы 24 июня 1945 года на Красной площади в Москве, а в годы войны ‒ офицера разведки 1064-го стрелкового полка 281-й дивизии А.А.Беляева, который три года сражался под Ленинградом. После войны он жил в Минске, работал инженером на Минском тракторном заводе.
Три его коротких рассказа о жизни разведчиков на фронте относятся ко времени между прорывом блокады Ленинграда после успешной наступательной операции «Искра» в январе 1943 года и боями во время Ленинградско-Новгородской стратегической наступательной операции в январе-феврале 1944 года. В результате советские войска полностью освободили Ленинград от вражеской блокады. В кратком предисловии к своим рассказам от 23 марта 1965 года автор отмечал, что после прорыва блокады бои на Волховском и Ленинградском фронтах приняли особенно ожесточенный характер. Враг пытался вернуть потерянные позиции, советским войскам приходилось сдерживать натиск противника. По тяжести сражений А.А.Беляеву особенно запомнились бои за высоту у деревни Доброе и в лесном массиве на берегу реки Тигода, недалеко от деревни Смердыня в Тосненском районе Ленинградской области. Именно здесь 5 октября 1943 года была стабилизирована линия нашей обороны.
Стиль автора больше походит на тексты боевых донесений, письмо доносит до читателя высокую степень напряжения этого длительного и жестокого противостояния. В преддверии празднования 20-летней годовщины победы над фашистской Германией, А.А.Беляев вспоминал о друзьях-однополчанах, «о тех, кто рано отдал свою жизнь за нашу свободу и счастье» и о нашем долге сохранять память о них. Боевые эпизоды, описанные в письме, автор посвящал «великой битве советских людей на подступах к Ленинграду».
Завершая свои рассказы, он писал: «Три года, проведенные в разведке на войне, – нелегкое дело. Боевых эпизодов можно было бы написать много, в которых совершались чудесные, героические подвиги разведчиков 1064 с[трелкового] п[олка]. Но, к сожалению, не имеется достаточно времени, да и будут ли они опубликованы? Скажут выдумка. Нет! Это – сущая правда и тяжелая действительность, перенесенная в трудные годы Великой Отечественной войны нашими разведчиками. Да разве только разведчиками!? Много лет минуло с тех пор, но перед мысленным взором встают как живые отважные, красивые душой люди – гордые сыны нашей советской Родины, о которых можно было бы и надо создать замечательную повесть»*1.
* * *
[30 июня 1943 г. ‒ 10 февраля 1944 г.]*2
Должен сказать, что нам приходилось вести тяжелые бои с врагом на подступах к Ленинграду с августа 1941: под Синявиным, Погостом, Шлиссельбургом, на Черной речке, в Назии под Любанью у деревни Доброе (и, кажется, так называлась высота «Доброе»), сделавшая столько много горя для наших советских людей. А под городом Любань помнится лесной массив за рекой Тигодой, который был ареной большого сражения, и нашими воинами называлась «Поляной смерти». Ведь когда была прервана блокада Ленинграда, Гитлер приказал своим войскам восстановить положение, т.е. вновь закрыть блокаду Ленинграда, и бросил на эти цели отборные эсэсовские дивизии и штурмовые подразделения палачей. […]
Командующий 54-й армией […] отдал приказ частям 281 стрелковой дивизии о переходе в решительное наступление на противника, оборонявшего опорные пункты в районе Любани–Тосно. Завязались упорные кровопролитные бои на этой дьявольской «Поляне смерти». Здесь побывали наши прославленные полководцы ‒ маршалы Ворошилов*3 и Мерецков*4, многие генералы, которых мне, будучи начальником разведки полка, приходилось видеть на поле боя. Большим физическим усилием и героизмом наших солдат план Гитлера был сорван, вторично фашистам не пришлось блокировать наш родной Ленинград. [ … ] Только 25 артиллерийских полков противника было брошено в то сражение на эту маленькую поляну. Мы выдержали, мы выстояли. Разве могу я забыть героя Отечественной войны, моего однополчанина Туйчи Эрджигитова*5, повторившего бессмертный подвиг Александра Матросова. Осенью 1943 г. на этой дьявольской «Поляне смерти» на подступах к г. Ленинграду он грудью закрыл амбразуру вражеского дзота. Президиум Верховного Совета СССР посмертно присвоил ему звание Героя Советского Союза.
Коротко о том, как проводилась разведка штурмом
(о настоящей разведке была опубликована статья комдива 281 с[трелковой] д[ивизии] полковника Исакова*6 во фронтовой газете Волховского фронта в июле 1943 г.)
Ночью 30 июня 1943 года, проверив боевую готовность разведгруппы, а также приданных и поддерживающих средств, скрытыми подходами под прикрытием ночи начали выдвижение на исходные позиции у левого берега реки Тигода, Тосненский район Ленинградской области, откуда скрытно и бесшумно начали производить переправу разведчиков на резиновой надувной лодке группой по 5 человек. Ровно в 2 часа ночи вся разведгруппа сосредоточилась для атаки. До начала атаки нашими саперами в обороне противника было разминировано 2 прохода, и хотя с маленькой неосторожностью (подорвался один наш сапер во время разминирования) очень быстро были подложены под колючую проволоку фугасы весом по 20 кг для каждого прохода. Таким образом, хотя немцы и непрерывно (после подрыва сапера) освещали местность, однако разгадать наш замысел им не пришлось. По условному сигналу произошел взрыв фугасов, который потряс всю оборону противника. Начался разведштурм противника, в образовавшиеся проходы от взрыва фугасов устремились разведчики. Взрыв фугасов послужил сигналом для открытия массированного удара нашей артиллерийской группы по ранее намеченным целям. Разведчики смелым броском оказались в траншеях врага. Фашисты были настолько ошеломлены внезапностью наших действий, что не сумели произвести ни одного выстрела. Своими смелыми действиями разведчики буквально за 40 минут боя полностью разгромили вражескую оборону. Фашисты потеряли убитыми и ранеными свыше 80 человек, наши разведчики громили их только противотанковыми гранатами. Это было наверняка. Захватив несколько документов убитых фашистов, много автоматов, пулеметов и другого военного снаряжения, мы отошли на свои позиции.
Бандиты из Голубой дивизии Каудильо Франко*7
В январе 1944 года, после длительной трехгодичной обороны подступов к городу Ленина, наши войска перешли в генеральное наступление.
Зима 1944 года была очень снежной. В середине января начали крепчать морозы. Обильно выпавший снег покрыл израненную войной землю. И вот в январе 1944, взломав оборону 2-й полицейской дивизии СС «Мертвая голова» на реке Тигода Ленинградской области, подразделения 281 стрелковой дивизии (командир дивизии полковник Исаков) устремились вперед на врага в направлении г. Любани. Несмотря на бешеное сопротивление эсэсовцев, наша дивизия, проведя ряд успешных атак и нанеся врагу ощутимые потери в живой силе и технике, вплотную подошла к городу Любани, на подступах которого завязались упорные кровопролитные бои. Немецкие части и подразделения Испанского Голубого легиона часто предпринимали отчаянные контратаки с задачей сдержать наше стремительное продвижение к Любани – важному в то время опорному пункту противника.
Однажды морозным январским утром по дороге, ведущей из пункта Померанье в г. Любань, показались сани. Наши разведчики Мажирин, Русиянов и др. в это время находились в засаде. Мы заметили, что трое сидящих на санях были одеты в военную форму. Выбежав из укрытия, мы скомандовали: «Руки вверх!» Один из офицеров бежал, а два других подняли руки и сдались без всякого сопротивления. Они оказались унтерами Испанского Голубого легиона. Когда мы убедились, что перед нами действительно пленные испанцы (лопотавшие: «Испальон, испальон, Гитлер капут»), нас несколько озадачило положение с их допросом, но к моему большому удивлению оказалось, что наш славный переводчик Саканян отлично владел и испанским языком, что дало возможность быстро без затраты времени на месте допросить пленных. Их показания были ценными для нашего командования. Узнав от испанских сателлитов о намерениях противника, командир полка подполковник Овчинников вызвал нас к себе на КП и поставил боевую задачу: ночью небольшой группой проникнуть в Любань и подтвердить показания пленных (они показали, что Любань обороняют части Испанского Голубого легиона и подразделения 2-й полицейской дивизии СС «Мертвая голова», и что немцы и испанцы готовят населению расправу, а городу Любань – уничтожение).
Под покровом ночной темноты мы с группой разведчиков в составе пяти человек (Кравченко, Миронов, Андрияшин и др.) скрытно пробрались в город в самое логово испанских и немецких фашистов, подошли к центру города, где и произошло нечто интересное. Мы оказались у большого здания, где размещалась продовольственная база немцев. Бесшумно сняв часового (ударом по башке), мы ворвались внутрь продсклада (2-х этажное здание). Было около 2-х часов ночи. К нашему удивлению, за столом сидели фашисты и выпивали шнапс. Убрав врагов, мы тоже попробовали «испанского снадобья», а уходя со склада, мы прихватили с собой мешок немецкой мясной тушенки и др. горючие трофеи. Выходя из склада, мы увидели, как на противоположной стороне улицы испанские и немецкие фашисты грабят горожан и убивают их. Услышав взывающие о помощи крики, мы прямо в городе решили дать бой фашистам. Используя внезапность и забросав их гранатами, мы расстреливали бегущих фашистов в упор из автоматов. [ … ]
Время подходило к рассвету, раздумывать было некогда, так как произошедший бой поднял тревогу. В стане врага началась беспорядочная стрельба из автоматов, мимо нас несколько раз проносились бронетранспортеры, один из которых мы вскоре подбили противотанковой гранатой. Опасаясь окружения, мы маневрировали по разным улицам города свыше 5 часов, устраивая врагу дерзкие потасовки.
Перебегая от дома к дому, мы уже приближались к железнодорожному вокзалу, как вдруг из палисадника одного дома я услышал окрик: «Хальт! Хандэ хох». Затем последовал выстрел часового, к моему счастью прошедший мимо меня. Отступив назад, я и мои разведчики припали к ограде, часовой бросил в нас гранату, которая упала у моих ног и не взорвалась. Раздумывать было некогда. Подав команду друзьям, мы открыли шквальный автоматный огонь по окнам дома и услышали крики «Русь – испальон, испальон! Гитлер капут» и т.д. Сопротивление испанцев прекратилось, и с поднятыми руками один за другим выходили вояки испанского Голубого легиона смерти. Взвод испанских легионеров был доставлен в штаб полка.
Получив ценные сведения о противнике, наш полк на следующий день приступил к освобождению города. Враг яростно сопротивлялся. Не выдержав напора наших войск, немцы вместе с Испанским легионом начали поспешно удирать из Любани, сжигая и уничтожая на своем пути все живое. К двум часам утра, кажется 27 января 1944 г., подразделения 281 с[трелковой] д[ивизии] штурмом овладели Любанью, а дивизия стала называться Любанской.
Ломая сопротивление врага, наши части быстро продвигались вперед к югу от Любани. В тыл врагу был брошен лыжный батальон. Он действовал в лесах и на проселочных дорогах. Нападали на обозы и небольшие части, закрывая врагу пути для организованного отхода. Наступательный порыв воинов был очень высок. Мы не знали ни сна, ни устали, в нас кипела жгучая ненависть к врагу. В тридцатиградусные морозы и снежные метели по ленинградским болотам мы преследовали противника, не отрываясь от врага. Враг минировал дороги, устраивал завалы. Под артиллерийским и минометным огнем наши саперы с его славным командиром капитаном Ваней Муратовым прокладывали путь пехоте. Артиллерия не отставала от стрелковых частей. Отработав отличное взаимодействие, любанцам удалось в 6–8 км от города полностью окружить, а затем уничтожить артиллерийский полк противника. Было захвачено много пленных, около 30 орудий большого калибра, свыше 50 автомашин, много тягачей и другой военной техники.
4–6 февраля 1944 г.
Подарок маршалу
(Волховский, Ленинградский фронт)
Под ударом наших войск противник по всему фронту продолжал отход в направлении г. Пскова, свой отход прикрывал арьергардными подразделениями. 1064 с[трелковый] п[олк] 281 стрелковой дивизии продолжал преследовать противника в направлении шоссейной дороги Ленинград‒Псков. Достигнув 6–7 км [до] Оредежа Ленинградской области, 1064 с[трелковый] п[олк] был внезапно контратакован арьергардными частями противника. В это время командиром 1064 с[трелкового] п[олка] Овчинниковым перед полковой разведкой была поставлена боевая задача: проникнуть в тыл противника и захватом языка разведать силы и боевой состав врага, и его дальнейшие намерения в этом районе. Для проведения этой операции было выделено 17 разведчиков (прилагаю постаревшее фото времен войны*8), руководство возлагалось на меня. Я с картой в центре в полушубке без каски, рядом лейтенант Боярин – полковой топограф. Остальных товарищей, к великому сожалению, не могу вспомнить. Большинство из них погибло. В лицо всех помню как своих родных детей, но беда, что память изменила.
Операция проводилась под покровом ночной темноты. Проникнув в тыл противника на расстояние 3 км, мы вскоре заметили со стороны наших частей вдоль шоссейной дороги в направлении г. Оредеж (так кажется) приближение неизвестной колонны свыше 150 человек. После некоторого раздумья, мы решили организовать засаду с задачей разгромить приближающуюся колонну и захватить пленных. Расположив и укрыв свою разведгруппу, мы терпеливо стали ожидать приближение колонны частей противника. Разведгруппа приготовилась к бою 17 против 150. Пулеметчикам была поставлена задача вести огонь по голове колонны. (Засада была организована в 20 метрах от шоссейной дороги). После того, как они приблизились к нам на расстояние 30–50 метров, мы внезапно по всей колонне открыли ураганный огонь из всех видов оружия. Своей внезапностью действий мы настолько ошеломили фашистов, что вся эта колонна, несмотря на ее численное превосходство, не сделав ни одного выстрела, начала в панике разбегаться. Бой длился не более 30 минут, в результате чего колонна полностью разгромлена. В этом стремительном бою было убито, ранено, взято в плен 34 человека, захвачены трофеи: 4 миномета, 6 пулеметов и самые дорогие трофеи – это две мощные радиостанции, и много другого военного имущества. Преследуя фашистов, нам удалось, кроме всего перечисленного, вырвать из рук палачей свыше 100 человек местных жителей, угоняемых в фашистское рабство. Отступая, фашистские бандиты уничтожали и сжигали все на своем пути.
Из показания пленных было установлено, что разгромленная колонна противника (усиленная моторота) была ни что иное, как остатки разбитой 2-й полицейской дивизии «СС-Мертвая голова», которой было приказано прикрывать отход дивизии в направлении г. Луги. Захваченные радиостанции от разведчиков 1064 стрелкового полка были переданы в подарок командующему Волховским фронтом маршалу Советского Союза тов. Мерецкову.
10 февраля 1944 г.
Спасение боевого знамени
(Бой в окружении)
Бои шли на подступах города Луга, противник оказывал яростное сопротивление нашим наступающим частям. 1064-му стрелковому полку было приказано проникнуть в тыл противника, захватить Энский населенный пункт и перерезать шоссейную дорогу Ленинград‒Псков. Разведке нашего полка была поставлена задача: разведать скрытые пути в обороне противника и вывести подразделения полка в глубокий тыл врага для выполнения данной задачи. Руководство данной операцией возлагалось на меня. Разведав скрытые пути прохода в обороне противника, подразделения нашего полка вслед за разведгруппой начали выдвижение к исходному рубежу для атаки намеченного объекта.
Просачивание в тыл противника проходило в колонну по одному. Ровно через 4 часа все подразделения 1064 стрелкового полка были в тылу противника. 1-й и 2-й стрелковые батальоны вместе с полковой разведкой вышли в пункт сосредоточения на опушку леса [недалеко] от атакуемого объекта, 3-й батальон и штаб полка расположились в лесу в 3-х километрах от нас. Связь штаба полка с нами осуществлялась по радио.
После рекогносцировки местности примерно в 2 часа ночи 10 февраля 1944 г. мы вплотную подошли к населенному пункту, через который проходило шоссе, и сходу атаковали его. Первый этап атаки был осуществлен блестяще. Первыми в населенный пункт ворвались разведчики, затем фланговым обходом с двух сторон на северную и южную окраину ворвались и стрелковые батальоны, завязалась ожесточенная борьба в населенном пункте. Борьба порой переходила в рукопашную схватку, и в первые минуты боя было уничтожено большое количество солдат и офицеров противника, подбит один бронетранспортер и захвачена батарея зенитных установок. Вскоре немцы подбросили свежие силы и с танками начали контратаковать. Завязалась упорная ожесточенная борьба, в ходе которой и наша сторона стала нести большие потери, однако упорная борьба за населенный пункт не ослабевала ни на минуту. В этот ответственный период боя штаб нашего полка и 3-й батальон были окружены большими силами фашистов и вели бой в окружении (боем в окружении руководил подполковник Овчинников). Создалась угроза захвата полкового знамени. В бою за овладение шоссейной дорогой я был ранен, но не оставляя поля боя продолжал руководить им. Для спасения знамени и штаба полка, командир полка приказал оставить населенный пункт и пробиваться на выручку штаба полка.
Оставив группу прикрытия, мы основными силами (комбатов не припоминаю) повели наступление на противника, блокировавшего наш штаб и 3-й стрелковый батальон. В результате стремительного натиска стрелковых батальонов, и особенно разведчиков полка, блокировка была прорвана, немцы, подбросив свежие силы (резервы), снова блокировали подразделения нашего полка, и теперь полк вместе с нами был полностью окружен, начались ожесточенные бои. (Как после выяснилось из перехваченной радиограммы врага, фашистам была поставлена задача: во что бы то ни стало уничтожить прорвавшуюся группировку, т. е. подразделения 1064 стрелкового полка).
Немцы все чаще и чаще атаковали наши позиции круговой обороны, мы тогда занимали круговую оборону (разумеется, в тылу врага) примерно в радиусе 200–300 метров, не больше. В наших подразделениях исходили*9 боеприпасы, полк нес большие потери. Атаки противника следовали одна за другой. Наши бойцы и офицеры мужественно сражались и ни на шаг не отступили от своих позиций, особенно в последние минуты боя. Для отражения психических атак были брошены славные разведчики полка. Их было не более 30 человек (многие из них запечатлены на этой фотографии, что прилагаю к этим описаниям). Свои боеприпасы кончились. Отбивая яростные (пьяные) атаки врага, мы сами переходили в контратаки и рукопашную схватку, в результате которых захватывали трофейное оружие (пулеметы, автоматы, винтовки и боеприпасы) и тут же обрушивали из них шквал огня по атакующим немцам (материальную часть немецкого пехотного оружия наши герои-разведчики изучили хорошо). Полк нес большие потери, скопилось большое количество раненых, но раненые не покидали поле боя, так как выхода другого не было – полк вел ожесточенные бои в окружении. Раненые, кто мог держать оружие, дрались до последней капли, а кто не мог, так те кричали «Ура! Ура!». В этом неравном бою, который продолжался в течение двух суток, если не больше, наши советские солдаты и офицеры до конца выполнили свой долг по защите штаба и полкового знамени. Мужественные разведчики тоже с присущим им бесстрашием и героизмом до конца выполнили свой воинский долг перед Родиной. Они сыграли главную роль в спасении полка от гибели. Из 30 разведчиков к исходу боя в живых остались только трое. В дальнейшем судьба этих героев оказалась печальной. Ведя дальнейшую разведку, они были схвачены фашистами и сожжены заживо. Всего на окруженный полк было проведено 14 атак, из них около 5 психических. Последний фашист был убит в 30 метрах от полкового знамени. Не достигнув своей цели, немцы прекратили дальнейшие атаки и, боясь попасть в окружение наших войск, начали беспорядочное бегство. В результате этого боя поле было усеяно немецкими трупами. Было захвачено много трофеев из боевой техники и вооружения.
РГАЛИ. Ф. 2528. Оп. 6. Ед. хр. 62. Л. 41–57. Автограф.
Т.В. Анохина, главный специалист РГАЛИ
__________________________________________________________________________________________
*1 - РГАЛИ. Ф. 2528. Оп. 6. Ед. хр. 62. Л. 40.
*2 - Дата событий; сам документ был написан не позднее 23 марта 1965 г.
*3 - Член Государственного комитета обороны, маршал Советского Союза Климент Ефремович Ворошилов (1881–1969) являлся представителем Ставки Верховного главнокомандования для координации действий Ленинградского и Волховского фронтов. 15 декабря 1942 г. Ставкой К.Е. Ворошилов был направлен в район действий этих фронтов для оказания помощи в подготовке к прорыву Ленинградской блокады.
*4 - Генерал Кирилл Афанасьевич Мерецков (1897–1968) – командующий Волховским фронтом (с 9 июня 1942 г.). В январе 1943 г. Мерецков отличился в прорыве блокады Ленинграда в ходе Операции «Искра». В том же году провел Красноборскую и Мгинскую наступательные операции без существенных успехов. В январе 1944 г. сыграл большую роль в победе в Ленинградско-Новгородской операции.
*5 - Эрджигитов Туйчи (10 ноября 1921 – 5 октября 1943) – советский солдат, Герой Советского Союза (1944, посмертно), участник Великой Отечественной войны. Был призван в РККА 12 декабря 1941 г. На фронте с июня 1942 г. Во время боя 5 октября 1943 г. в районе деревни Смердыня Тосненского района Ленинградской области автоматчик 1064-го стрелкового полка 281-й стрелковой дивизии 54-й армии Волховского фронта красноармеец Туйчи Эрджигитов, закрыв собой амбразуру дзота, позволил своей роте продолжить наступление.
*6 - Исаков Георгий Павлович (1909–1993) – полковник, 3 июля 1943 г. назначен на должность командира 281-й стрелковой дивизии, ведшей оборонительные боевые действия в районе Любани, а с января 1944 г. участвовавшей в Ленинградско-Новгородской, Новгородско-Лужской и Выборгской наступательных операциях, генерал-лейтенант (1965).
*7 - Франко Баамонде Франсиско Паулино Эрменехильдо Теодуло (1892–1975) – испанский военный и государственный деятель, каудильо (диктатор) Испании в 1939–1975 гг., генералиссимус.
*8 - Вероятно, фотография была возвращена автору воспоминаний.
*9 - Имеется ввиду, кончались.