Из рассказа Александры Ивановны Васильчиковой
Дядя мой, Николай Петрович Архаров, служил с честью и отличием в царствования Екатерины Алексеевны и Павла Петровича. Его быстрый взгляд на дело и находчивый ум доставляли ему общее уважение. Отец мой (Иван Петрович Архаров) был назначен при Павле военными губернатором московским. В 1800 году отец и дядя впали в немилость. Указ о ссылке их в деревню был получен совершенно неожиданно.
Хотя мне было тогда только пять лет, но я так поражена была общим несчастьем и мне так часто потом об этом говорили, что день отъезда остался навсегда мне памятен.
Наш двор на Пречистенке был наполнен людьми. Полк, названный в честь отца моего Архаровским, стоял в строю. Отца моего любили, и многие солдаты плакали. Офицеры и адъютанты изъявляли горестное сожаление. Некоторые люди из разных сословий оказывали нам признаки искреннего участия.
Поспешный отъезд в отдаленную деревню очень затруднял моих родителей. Я помню, что Карамзин (Николай Михайлович) привёз мешок с книгами, полезными для нашего воспитания. Учитель музыки, некто г-н Минелли, предлагал капитал, собранный долговременными трудами. Родные привозили нам всё нужное для дороги.
Отъезд отца моего, впавшего в немилость, есть лучший венок его жизни. Князь Николай Васильевич Репнин, встретивший его на дороге, сказал ему, что он видал, как отдают почести похоронному шествию, но в первый раз был свидетелем такой чести, отдаваемой лицу живого человека.
За несколько верст до села Рассказова Тамбовской губернии, где нам суждено было жить, нарочный, высланный к нам навстречу, уведомил, что дом наш совершенно сгорел. Родители мои и дядя были этим чрезвычайно огорчены. Они не знали, куда поместить многочисленное семейство и где найти для себя убежище.
Положение их было самое тягостное; будучи под гневом царским, они убеждены были, что никто не захочет оказать им участие. С этим убеждением они въезжают в Рассказово, часть которого принадлежала зажиточному фабриканту Василию Яковлевичу Тулинову, отцу многочисленного семейства.
Этот добродетельный человек с женою и детьми вышел к нам навстречу. Он приняла нас как близких родственников с участием благородного и сострадательного человека, всеми способами старался успокоить отца и дядю, отдал нам свой прекрасный дом со всем, что в нём было, и сам со своим семейством поместился в одном из фабричных зданий.
Василий Яковлевич вскоре умер. Вдова его и дети продолжали благодетельствовать нам. Мы прожили у них 9 десять месяцев. Когда манифест Александра I-го возвратил нас в Москву, мы расстались с призревшим нас семейством с чувствами глубокой благодарности и любви.
Это семейство осталось для нас навек незабвенным и когда, 37 лет спустя, в 1837 году, во время краткого моего пребывания в селе Рассказове, я снова увиделась с Тулиновыми, то они приняли меня как родную; я их всех узнала, и мы вместе плакали о горестных утратах и прошедших радостях.
