июнь 2008 г.
Игорь вернулся в семью и, казалось бы, семья воссоединилась в очередной раз, но из пепла добыть огонь, который согревал бы обоих, было уже невозможно.
Был ли шанс, что что-то изменится? Однозначно можно было ответить только на один вопрос — возможно ли дальнейшее сосуществование? Любовь потухла, но осталось то, ради чего живут вместе многие несчастные семьи — дети. Какие бы отношения ни были между некогда любящими людьми — дети, как говорится, ни при чём, они всегда будут нуждаться и в маме, и в папе, так рассуждал Игорь. Поэтому можно задаться целью, дожить до их совершеннолетия, а потом уже спокойно разойтись, если ненависть не сменится безразличием или равнодушием. «Малыш, давай успокоимся ради детей — начал в очередной раз успокаивать надвигающийся скандал Игорь, — и постараемся жить…» «Я тебе не Малыш, меня зовут Надежда, — хочешь жить — живи», — парировала Надя.
Написанный кем-то сценарий отрабатывался безукоризненно — непонимание, скандалы, упрёки и обиды, чередующиеся оскорблениями и длительным, молчанием продолжались изо дня в день. Тлеющая надежда на сохранение семьи, пусть даже в таком виде, но ради общей цели, тухла. Дело даже не в том, что в костёр перестали подбрасывать дрова — приходило осознание — костёр уже не нужен, а теплее, уютнее из-за того, что спокойнее — в одиночестве. Дальнейшие попытки поддержать огонь всё чаще и чаще вызывались «мышечной памятью», чем осознанными поступками. Именно поэтому как бы ни старался Игорь, абстрагируясь провести анализ происходящего, выстроить мосточки новых отношений, завязанных на общей цели — воспитании детей, выходило всё из рук вон плохо.
Надежда, сблизившись с подругами, поддерживающими в ней святую борьбу с недоносками, бессовестными тварями и «недоотцами», ярким представителем, которых был живой пример, живущий с ней в одной квартире, старалась изо всех сил, не разочаровать подруг. В благодарность они всё больше и больше настраивали её на самореализацию и самоутверждение в жизни, основанные на её чуткой натуре, и, по-настоящему, женском характере, в ключе — «Ты и сама всё сможешь!»
Одновременно он видел то, что Сашка всё больше тянется к нему, чем к Наде и всё больше времени они проводили вдвоём. К огромному сожалению, Игорь, понял это уже слишком поздно, что в то самое время Лёшка, перестал тянуться и к нему, и к Наде — он начал уходить в себя, становиться замкнутым и молчаливым, скорее всего, пытаясь не замечать происходящее в семье. Семье нужна была добрая встряска, где слово «добрая» не означает силу встряски, а определяет её положительные стороны.
При очередной встрече, Владимир, как бы невзначай, рассказал Игорю, что Света с Сашкой, срочно продают квартиру и собираются уезжать, куда-то на Юг, где, как они уверены в том, что смогут справиться со всем и многое изменив, забыв, смогут опять вернуть счастье в семью. «Почему бы и нет, — ответил Игорь, — нет ничего невозможного, наверное, только желание необходимо. Согласен — это один из вариантов, сохранения собственной семьи».
На этом фоне нужно было принимать решения в собственной семье, считал Игорь. Главное — это желание обоих и, максимальное, несопротивление окружения, с этой целью, он, через несколько месяцев, предложил отдых на море. Палатка, гитара, костёр, ласковое море, звёздные ночи и уединение — что может быть лучше для того, чтобы вспомнить ушедшие чувства и заставить задуматься о будущем?
Отпуск закончился настолько неожиданно, что Игорь, практически стоя в знаке вопроса, не успел оценить масштаб приближающегося Цунами и время на спасение. «Вышли все из палатки, — кричала Надя, обращаясь к детям, — бегом! Все в машину, живо я сказала! Будь ты проклят!» С этими словами она схватила палатку за крышу и, завалив набок, принялась собирать её в кучу, помогая ногами. Пластиковые дуги долго не поддавались, но всё же хрустнув пополам, позволили приобрести палатке форму кучи, которую она с силой бросила в открытый багажник. «Отвези нас домой, урод — обратилась она уже к Игорю, — сейчас же!» Чтоб ты сдох, скотина! Ненавижу!» Можно было бы попробовать поискать логику, что нужно было сделать первым –сдохнуть или отвезти семью домой, но Игорю было не до этого.
Поводом и одновременно толчком для настолько импульсивного поведения, послужил очередной упрёк в предательстве и сравнении себя со Светланой. Игорь не стал останавливать мимолётный выпад Нади — «Как же мне всё это надоело, — думал он про себя, — хотя бы тут на море, ты можешь забыться? Почти пять тысяч километров на машине, чтобы слушать один и тот же бред, но уже тут, на море! Продолжай сколько влезет — я тебя не слышу… Боже, сколько же в тебе желчи, когда же ты, наконец, выплеснешь её всю?! Ты же захлебнёшься в ней сама!» Он не стал останавливать её впервые — отпустив ситуацию, выбрав наблюдательную позицию. Тогда он не догадывался, что даже этот незначительный и уже привычный, для него, выпад может перерасти в угрожающий, смести всё на своём пути смерч. Бессмысленная не разбирающий правых и виноватых, не пытающаяся найти первопричину и уж тем более не ставившая задачи, что-то исправить или решить, буря в стакане набирала обороты. Пять, десять, двадцать минут и вот он — смерч! Это был смерч ради смерча! Он просто молчал — ему было интересно, насколько человек может завести сам себя, без его помощи, опираясь на свою неудовлетворённость своим же внешним видом, особенно заметным в летнем купальнике, на свою ревность, исключительность и самолюбование. В воздухе повисло ожидание того, что Игорь хоть что-то обязан возразить, начнёт оправдываться, извиняться и в сотый раз обращаться к памяти, чувствам к детям, что-то обещать, но он молчал. Даже когда она сравнивала себя со Светой представляя и, сразу же, описывая в позах и деталях, как они занимались любовью, в этой машине, которая привезла её на море и в этой палатке, в которой теперь спят их дети — он не проронил ни слова. Маятник неумолимо раскачивался всё сильнее, а он наблюдал, подбрасывая веточки в только что разожжённый костёр, потушенный ночным ливнем. Костёр упрямо не хотел воспламеняться, лишь тонкая струйка белого дыма, подавала надежду на язычок пламени. Молчание Игоря, на очередную поддёвку, сработало как бикфордов шнур — взрыв не заставил себя долго ждать, но даже для Игоря, это был уже перебор… «Дура ты, лечить тебя надо. Но это буду уже не я. Ты захлебнёшься рано или поздно своей желчью, она тебя съест изнутри. Поехали, садись» — подвёл итог Игорь, обращаясь к метавшейся, в прямом смысле слова, в бешенстве, Нади.
Жизнь «ради», культивировавшаяся Игорем последние месяцы, возможная в немногочисленных семьях, всё же подразумевала остатки уважения друг к другу и желание обоих, не состоялась.
Друзья, если вам понравилась прочитанная глава, не забудьте поставить лайк! (Вам ведь понравилось прочитанное, а я об этом узнаю и мне будет приятно.)
Приобретать книгу совершенно необязательно – обещаю, я выложу её всю на своём канале бесплатно!
Но если я вас не переубедил и вам не терпится узнать всю историю или вы хотите приобрести книгу в коллекцию, поддержать автора – бумажная и электронная версия доступны по ссылке: повесть «ШраМы».
Кроме того, встретиться с главными героями повести и заглянуть в их прошлое вы можете в уже опубликованной повести «Сценарий Шторм» по ссылке: повесть «Сценарий Шторм».