— Нет! Не смей приставать ко мне!..
Обычная питерская средняя школа, обычный учебный день, обычный редко посещаемый верхний пролёт школьной лестницы, где Саша привыкла проводить перемены, когда уставала от шума и хотела уединения. Совершенно обычный, ничем не примечательный мальчик Володя Дыбков, паинька и немного ботаник, принёс в школу боевой кинжал, невесть где взятый. Зачем? А иначе он, со своей стеснительностью и зажатостью, не мог добиться внимания одноклассницы. Прошу заметить, Саша Львова тоже была, казалось бы, совершенно обычная умница и красавица; настоящая школьная звезда. Со всеми парнями-одноклассниками очевидного уголовного будущего дружила, не подпуская их к своей персоне слишком близко, но будучи всегда абсолютно уверенной в их помощи в трудную минуту.
Ещё один рассказ из сборника "Оранжевый город", исследующий мир обычной средней школы и не менее обычных средних подростков.
Но кто же мог подумать на Володю? Тихий и неприметный, дисциплину не нарушает, домашние задания делает; в мальчишеских тусовках, где травят похабные истории и травятся алкоголем и куревом, не замечен; критике спокойно внимает, просьбы исполняет, к гнёту среди ровесников стойко равнодушен… А, вишь ты: перо в руки, бес в голову! Поднялся на верхнюю площадку лестницы и сказал страшным голосом:
— Сделай это, а то зарежу.
Саша оторопела: не зная, что стеснительный Володя под «этим» подразумевает лишь невинный поцелуй, она, как любая испорченная нашим веком девочка-подросток, подумала о другом. К тому же, и ситуация была, мягко говоря, непривычная…
Повинуясь собственным рефлексам, она вскочила и завизжала в ужасе:
— Нет! Не смей приставать ко мне!..
Володя сделал шаг ей навстречу, и Саша, все мысли в голове которой затмились одной, со всей силы оттолкнув его, попыталась убежать. Теряя равновесие, Дыбков скорее рефлекторно, чем умышленно, ударил её кинжалом в бок — такой касательный удар мог бы стать смертельным, если бы он держал оружие твёрже, как полагалось. От боли Саша оступилась и упала с лестницы. К счастью, её падение заметили с четвёртого этажа одноклассницы.
— Сашка, что случилось? — закричала Алиса Красина.
— Помогите… — хрипло выдавила Саша и от боли и шока на несколько секунд потеряла сознание. Две девушки поднялись к ней на полпролёта и увидели спускающегося им навстречу с отрешённым видом Володю с кинжалом в руках.
— Оставьте её, — ровным голосом сказал он так, что девочкам стало не по себе. — Я должен теперь убить её.
Девушки закричали в ужасе. На шум прибежали парни, слонявшиеся неподалёку, которые без проблем скрутили Дыбкова и разоружили его — тот не умел даже крепко держать свой кинжал в руках.
Придя в себя, Саша твёрдо сказала, что не хочет раскрывать причину своего падения. Ей вовсе не хотелось, чтобы у милого мальчика Володи были из-за этого проблемы. К сожалению, такие героически мысли порой и не только у подростков появляются.
— Поговорите с ним сами, но не надо отдавать его старшим. Это же уголовщина! Зачем нам это надо? — убедительно говорила она.
Из собственной блузки Львова сделала себе повязку, пошутив при этом, что, мол, и ОБЖ в жизни пригодилось. Девушки помогали Саше с перевязкой, а парни увели Дыбкова на разговор. Всё бы ничего, но прозвенел звонок. Никто и не подумал по этому поводу бросить своё занятие. Всё бы ничего, но учительница, совершенно обычный педагог, пошла разыскивать девятый «А».
— Здорово смотрюсь! — заметила Саша, когда рана была перевязана. В таком виде, конечно, сложно было пойти даже в гардероб за курткой. — Кто сходит за моей курткой, чтобы мне отсюда выбраться?
Вызвалась Катя Бурова. Остальных Саша отправила на перехват учительницы, дабы та не додумалась пойти жаловаться к завучу или, того хуже, не накрыла раненую Львову на месте преступления… Через пару минут, прибежала Катя.
— Спасибо! Теперь беги на контрошу… Скажите там, что мне плохо стало.
Парни доложили Саше, что объект неадекватен. Вероятно, на него сильно повлияли компьютерные игры. С некоторого момента граница между реальностью и виртуалкой у него классически стёрлась — и результат налицо.
— Можете показать его нашему психологу?
— Основания?
— С кинжалом ходит.
— А что, кстати, случилось-то?
— Ничего. Потом, может, расскажу, а пока ничего…
Одним из главных положительных качеств обычных мальчиков является редкая понятливость.
И вот они ушли писать контрольную, а Саша задумалась, что ей делать. Идти домой одной с прорезанным боком крайне не хотелось, да и рискованно… А кто может помочь? Дёргать родителей?..
Петя ожидал от неё чего-то подобного и не удивился звонку с вопросом:
— Можешь ли ты всё бросить и приехать к моей школе, не задавая вопросов?
— Запросто. Полчаса плюс дойти от метро, — сказал он ей и попросил одногруппников передавать привет хорошему знакомому Александру Михайловичу, доценту кафедры высшей алгебры, пару которого ему придётся прогулять. — К старушке вернуться постараюсь…
Когда Петя увидел Сашу, он, конечно, не сразу понял, что случилось. Она встретила его на крыльце и сразу же взялась за его руку.
— У меня порезан правый бок, — абсолютно буднично пояснила она. — Я не шучу. Потом покажу.
— И как тебя угораздило?
— Это не столь важно, как «что мне делать?»…
— Тогда: что нам делать?
— Одна я бы даже до дома не дошла.
— А школьных врачей не обучают звонить 03 или родителям на худой конец?
— Я не была у врача… Мы сами перевязку сделали, в кустарных условиях…
— Ты рехнулась, Александра? Заражение там, всякие такие вещи? Потеря крови там, не, не слышала?..
— Ну я же просила помочь, не задавая вопросов! — взмолилась Львова.
— Ты безумна… — постановил Зернов. — Как я могу тебе помочь? Поделиться с тобой своими мозгами?..
— Проводи меня домой…
— А потом?
— Дальше я и сама управлюсь… Взглянешь на это чудо, сам решишь…
«Как вульгарно», — подумал он, допустив на секунду, что она всё выдумала. Впрочем, увидев окровавленную блузку, повязанную на Сашином боку, своё мнение изменил: выглядело и впрямь устрашающе.
Львова принесла из домашней аптечки перекись водорода, бинт и вату, пока Зернов раздевался в прихожей.
— Как ты так? — спросил он, оглядывая её ранение.
— Да есть у нас один тихоня-геймер с кинжальчиком. Непристойности от меня хотел, а я вырвалась… Вязать умеешь?
— Нет, но давай попробуем…
Под чутким руководством подруги Петя сумел обработать рану; с повязкой тоже управился довольно ловко; впрочем, кровотечение уже прекратилось и само по себе. Только теперь Саша заметила неловкость: она оставалась лишь в нижнем белье.
— Мне надеть что-нибудь? — спросила она, предполагая в Зернове определённое стеснение.
— Ты и так неплохо выглядишь… — дежурно пошутил он. — А я бы поехал писать старушкину контрольную…
— То есть не останешься даже меня морально поддержать?
Петя молча достал телефон и набрал номер старосты:
— Аня? Извини, что с пары выдёргиваю; Михалычу мои извинения… Сможешь сорвать контрольную по матану?
— То есть? — не поняла девушка. — Как?.. Зачем?
— Очень просто: например, всем дружно прогулять. От докладной и даже в принципе её гнева отмажемся, гарантирую, оправдаемся какой-нибудь чушью типа конференции или семинара…
— Зачем?
— У меня проблемки возникли, а на переписывание гоняться неохота… Расскажу потом, если захочешь… Так ты справишься или нет?
— А точно последствий не будет?
— Сейчас наберу нужный номер… В этом случае справишься?
— Обижаешь. Звони и мне перезванивай…
Петя набрал ещё один номер, который был его козырным королём на кафедре анализа, и группа получила эксклюзивное право перенести пару (и, соответственно, контрольную) на более поздний срок. Он перезвонил старосте:
— Порядок. Перенесли на пятницу. Сегодня типа все убегают на семинар. Программистский.
Это оправдание для преподавательницы Пете предложил сам профессор Батов, который категорически не хотел говорить ей, что пару надо перенести по личной просьбе.
— ОК! Мы уйдём…
Зернов повернулся к Львовой, которая, по сути, была единственной виновницей этого устроенного им спектакля — пропущенные контрольные Петя обычно вполне переписывал в установленном порядке, не прибегая к магии и шаманству. Но вот не выпендриться перед Сашей не смог…
— Ну, теперь, хоть и непонятно зачем, но я здесь… Что я могу для тебя сделать?
— Да мало ли… — неопределённо махнула рукой Львова, изрядно повеселённая увиденным и услышанным. — Есть хочешь?
— Вопрос с подтекстом?
— Нет, я обедать собираюсь!
— Раз уж я здесь, то с чего бы мне отказываться?..
— Не мог нормально сказать?
— Не мог, — обиженно ответил Петя.
— Теперь тебе, по-хорошему, стоит лечь. Через часик можем повязку поменять, — Петя вошёл в роль заботливого полубрата-полудруга.
— Ты и впрямь веришь, что я лягу?
— А ты жить хочешь? — резонно спросил Зернов. — Ляжешь.
— Будешь развлекать меня болтовнёй!
— Обязательно. Не зря же я с тобой остался!..
За разговором время пролетело незаметно, настал вечер.
— Тебе лучше? — спросил Петя. Саша отрицательно замотала головой:
— Болит ужасно… А тебе совсем-совсем пора?
— Могу, если попросишь, и на ночь остаться…
— … но предпочёл бы уйти. Ладно, и так спасибо тебе огромное! Что бы я без тебя делала? — Саша попыталась подняться.
— Не вставай! — остановил её порыв Петя и сам подошёл к ней. Она благодарно протянула ему руку; он перехватил её и легко коснулся губами. — Ключ есть?
— Возьми мой из сумки. Там найдёшь, несложно…
Зернов заглушил угрызения совести и, порывшись в её сумочке, обнаружил убранную туда по приходе связку ключей.
— Завтра проведаю тебя… Запомни: вставать только по нужде и лучше с посторонней помощью. Выздоравливай, Александра!
— Пока!..
Среда сложилась у Пети удачно. За большой перерыв он вселил в умы своих одногруппников уверенность, что они справятся с контрольной. Уйдя с Петергофского матмеха, он отправился прямиком к Сашке. Она встретила его в попытке ходить по квартире. Петя молча сгрёб её в охапку и уложил в кровать.
— Мне это нравится, — улыбаясь заявила Львова.
— Александра, не наглей!
— Но мне правда нравится!..
— И что ты теперь предлагаешь: пасть к твоим ногам?
— Зачем же?.. Ты и так неплохо смотришься, поближе к моим рукам и голове… Определённо, не надо к ногам!
— Объяснись тогда, к чему это было?
— Глупый! — засмеялась Саша, чувствуя удовлетворение «Рассчиталась за его вчерашнее: «Ты и так неплохо выглядишь!» и смелость. — Я, можно сказать, тебе в любви призналась!..
— Серьёзно? — Петя изобразил на лице ужас Бертрама Вустера в исполнении Хью Лори, которому какая-нибудь Мадлен Бассет заявила, что «всё поняла ещё в Каннах».
— Не бойся; не в той, о которой ты подумал!
— А в какой же?
— В трогательной… Это мой собственный термин; происходит от слова «трогать» в прямом физическом смысле.
— Я подозревал, что ты в душе философ… Но в такой похабной философии тебя и заподозрить не мог…
— Да будет тебе! Не исключено, что это нормально…
— Господин Макиавелли считал, что подлость — это нормально. Так что любые — естественные, прошу заметить — человеческие страсти вполне нормальны… Вопрос немножко в другом…
— Петь, ты не охренел тут мудростями сыпать?!
— Обиделась… — заметил Зернов. — Жаль. Ты прелестная юная леди, Сашка, только очень уж легко ранимая… Прости меня, Саш! Давай, хватит дуться!
— Почему ты сейчас здесь? — спросила Львова. — Я же вижу, что тебе хочется быть в другом месте…
— Потому что тебе нужна помощь и ты просила помочь. Я помогаю.
— А ты бы помог любой девушке, которая попросит?
— Без вопросов я помогаю только друзьям, а таковых женского пола у меня порядка пяти… А с оговорками — любой знакомой, в общем-то…
— Честно скажи, ты не влюблён в меня?
— Нет, — улыбнулся Петя, наконец поняв причину её тревоги. — Абсолютно точно!..
Саша выдохнула с облегчением:
— Я думаю, что влюбилась… Снова.
— Надеюсь, не в меня?
— В твоего друга. Витю.
— Да ты же его почти не знаешь!
Они познакомились с лёгкой руки Зернова, когда тот наконец затащил Степанова поиграть в мини-гольф. Судя по всему, они произвели друг на друга определённое впечатление…
— Он точно не набросится на меня с кинжалом, — пошутила Саша.
— Пожалуй… — согласился Петя. — Это всё?
— Нет. Он необычный… Как ты… Не могу объяснить…
— Я понял… Зачем ты мне это рассказываешь?
— Ты меня поймёшь. И можешь дать совет…
— О, нет!.. Советчик из меня истинно аховый!
— Последние сутки я думала о смерти. И пришла к выводу, что она там, где нет любви.
Петя дотронулся до её лба и иронично отдёрнул руку, как бы демонстрируя, что обжёгся.
— А Бог есть? — увлечённо спросил он, ибо аналогичные мысли о любви и смерти его и самого иногда посещали.
— Наверное, да. Потому что, если его нет, неясно, почему нами управляют наши чувства вместо инстинктов?
— Александра, ты явно сошла с ума! — резюмировал Зернов.
— А почему тогда у животных вдруг появились какие-то чувства, не вытекающие из физических нужд? — запальчиво заспорила Львова. — Любовь, искусство, выпендрёж?
— Так вышло. Чарли Дарвин; то есть, прости, сэр Чарльз почти доказал, что обезьяна от скуки выдумала себе всё это — и стала человеком. А если этой обезьяне удалось придумать всякую там любовь, то уж выдумать Бога-то не проблема!
— Значит всё выдумано? И социальность тоже, да?
— Не совсем. Многие животные живут стаей…
Саша улыбнулась:
— А любовь всё же выдумана?
— Тебя зациклило на ней, Александра?
— Может и да… — смутилась девушка.
— Это, случайно, не из-за травмы?
— Нет!.. Может, у меня просто возраст такой?
— Не исключено… — протянул Зернов.
Они переглянулись и не удержались от улыбки, явно подумав об одном и том же.
— Мелкая ты ещё, Александра!..
— Просто наивный ребёнок!.. Самый обычный.
— Ну нет! Вот уж кем угодно себя считай, только не обычной!
— Вот как… Чем же я так необычна?
— Всем. Ты в принципе не такая, как эти обычные…
— Это хорошо или плохо?
— От твоего восприятия зависит.
— Ты, очевидно, лучше меня знаешь моё восприятие…
— Могу сказать, что обычные люди никогда не встречаются с серьёзными несчастьями; но и со счастьем тоже…
Саша с улыбкой покачала головой:
— Отлично: длинная фраза, но нет ответа!
Петя отвесил свойственный ему шутовской поклон. Они помолчали.
— Ты придёшь ещё? — спросила она.
— Если ты попросишь, то конечно.
— У тебя, наверное, много других дел, нежели нянчиться со мной…
— Не исключено, — ответил Зернов, не изменяя своему стилю. — Но у тебя, очевидно, приоритет.
— Я вовсе не хочу тебя затруднять…
— Ерунда!.. Ты и сама понимаешь, что ерунда… Нет-нет, ради тебя я свободно пожертвую своим досугом.
— Спасибо, — выдавила из себя Саша, которой от внезапной неловкости перехватило горло, и подумав заметила: — Наверное, это очень здорово иметь такого друга…
— Нет, я определённо плохо на тебя влияю!.. Если я у тебя лучший друг, то стоит задуматься о бренности бытия…
— Кто говорил о лучшести? — улыбнулась Львова и от себя добавила: «Я говорила о единственности». Зернов сделал вид, что не понял этого, и удовлетворённо кивнул:
— Так получше. Но ты всё равно сходишь с ума; а виноваты в этом мои высказывания…
— По моему, это и есть наша «необычность»…
Петя вновь кивнул, куда более удовлетворённо, чем в прошлый раз.
— А значит у меня всё прекрасно! — заявила Саша.
— Только дырка в боку! — не удержался он.
— Мог бы и не напоминать…
— Прости… Проклятое ехидство!
— Ничего… Приходи, когда будет время… Ключ пока у себя оставь: меня всё равно из дому не выпустят…
— Давай, до встречи, моя дорогая… Я приду не позднее воскресенья, — Зернов поцеловал ей руку на прощание и с поклоном вышел из комнаты. Звук закрывающейся двери вскоре возвестил о его уходе из квартиры.
«Опять не изменил своему стилю!» — подумала Львова, и настроение не опустилось, как нередко происходило с его уходом.
— Знаешь, мне кажется, это совсем неромантично!
Они сидели в её комнате, встретившись аккурат в воскресенье. Сашины родители уехали на дачу, оставив дочь на попечение Пети. Тот несколько сомневался, стоит ли грохать весь выходной день на сидение у подруги, или же вежливо покинуть её в какой-нибудь момент. Замечание о неромантичности последовало от неё после того, как Зернов в очередной раз не улыбнулся дежурной шутке.
— У тебя точно были на сегодня другие планы… Девушка?
— Да… Но она меня понимает.
— Позови её сюда, познакомь нас… Потом сходите куда-нибудь вместе… Она далеко живёт?
— На Доблести. Довольно не рядом, мягко говоря.
— Позови её, пригласи от меня!
— Зачем? — поморщился Петя. Знакомства Саши с Алиной ему очень не хотелось.
— Чтоб не ревновала понапрасну. К тому же, встретитесь, опять же… Ну и я страстно хочу познакомиться с твоей избранницей!
Зернов довольно быстро сдался, а Алина, к его немалому удивлению, согласилась приехать. Видимо, и правда грешным делом подумывала, что не всё чисто у него с «хорошей подругой»…
Девушки понравились друг другу. У них, наверное, было много общего. А может и нет. Но друг другу они точно понравились. Петя даже приревновал их обеих.
— Аль, ты не находишь, что у нас отличное свидание?
— Даже лучше, — улыбнулась в ответ Алина.
— Если хотите, можете пойти погулять, — встряла Саша, уловив момент, когда им больше всего хотелось остаться наедине. — Я пока прикинусь, что отдыхаю…
Когда Алина вышла из комнаты, Саша задержала Петю на мгновение:
— Дай мне номер Степанова…
Петя с Алиной медленно гуляли по Парку Победы. Зимние атрибуты парка нисколько не мешали им.
— Твоя Сашка потрясная! — сказала девушка, когда Зернов поинтересовался её мнением о новой знакомой. — Никогда не встречала настолько неглупых девиц.
— А ты сама? — провокационно спросил Петя.
— Я глупая… Не в этом дело: она такая бесстрашная, оптимистка, и красивая к тому же!
Стоит, наверное, вспомнить, что красота относилась к числу достоинств и самой Алины. Пожалуй, именно красота привлекла Зернова в первый момент их знакомства.
— О, это ты не видела её месяц назад… Потерявшая смысл существования, всеми брошенная и потерянная… Она очень плоха была. Просто сердце от жалости разрывалось…
— Что случилось? — удивилась Алина. Как непохоже то, что он рассказывал, на то, что она увидела!
— А что всегда случается? — философски вопросил Петя. — Любовь… И череда людских глупостей…
Они обнялись, как это часто у них случалось, когда кто-то высказывал мысль подобного сорта, и некоторое время стояли так, не обращая внимания на людей, холод и прочее. Это придаёт силы обоим.
— Мы не лишимся друг друга, правда? — спросила она, преданно глядя ему в глаза.
— Хотелось бы верить… — ответил он, касаясь губами её открытого лба.
Нет, господа. Ну как вы можете друг друга потерять? Только смерть способна разорвать любовь такой силы; ну а уж с ней нам, увы, и так не сладить… Никаких других причин, способных разлучить вас, не существует…
* * *
— Витя? Добрый день, — робко начала бесстрашная и временами даже нагловатая девушка. — Саша Львова. Помнишь меня?
— Да, конечно, Саша!.. Откуда у тебя мой номер?
— Не проблема в наши дни… Мы можем встретиться?
— Когда и где? — Степанов научился в подобных ситуациях не задавать глупого вопроса «Зачем?»
— Сегодня тебя не устроит?
— В принципе можно… Где?
— Боюсь, что я сейчас лежачая, а развлекать меня практически некому… Так что, если не боишься, то приезжай в гости.
— ОК… Адрес?..
На этом месте Сашиного пересказа Петя немного истерично захохотал:
— Ну, это в его духе!.. Так он придёт?
Львова просто сияла:
— Ты сомневался во мне?
— Нет, — честно сказал Зернов. — Если честно, я сомневался в нём. Вчера он анонсировал на сегодня планы…
— Значит я дороже этих планов! — засмеялась Саша.
— А меня кто-нибудь просветит, что происходит?
— У нашего общего знакомого Вити Степанова, a.k.a Степаныча, похоже налаживается личная жизнь! — с готовностью пояснил Зернов.
— А, это тот взъерошенный серьёзный мальчик с активной жестикуляцией и огромным арсеналом похабных шуточек? — невинно брякнула Алина. Петя с улыбкой кивнул, и она поняла, что говорить этого не стоило:
— Прости, Саш, я просто…
— Да ладно! — успокоила её Саша. — Наверное, ты правильно его оцениваешь… А я влюбилась. И я попробую его изменить в лучшую сторону!..
Уже в понедельник, меньше, чем через неделю после «ранения», Сашу потянуло на подвиги: она пошла в школу. Класс встретил её одобрительно и ободряюще.
— Где Дыбков? — первым делом спросила она. Ребята стыдливо переглянулись; никому не хотелось отвечать. — Вы сдали его?!
— Саш… — взяла слово Алиса. — Он умер?
— Как? — ахнула Львова. — Что случилось?..
Оказалось, что Володю сбила обычная машина. Самый обычный порожний КамАЗ. Парни рассказывали, что шли с ним куда-то (вероятно, сопровождали к психиатру), а он бросился под проезжавший мимо грузовик. Мгновенная смерть. Наверное, он думал, что с последнего сохранения переиграет…
— Какой кошмар! — содрогнулась Саша.
— Не самый жуткий конец для него, однако!
— То есть как? — не поняла она.
— С его проблемами ему жёлтый домик светил. А это хуже, как ни крути…
Все согласились.
Страшные события остались позади для обычной школы. Продолжались обычные уроки, обычные перемены, на которых самые обычные ученики устраивают самый обычный бардак; продолжили чинно работать обычные учителя, обычные уборщицы и прочие… Всё вернулось на круги своя.
На то они и обычные, чтобы так легко и быстро забывать любую неординарную историю. А в сердце Саши Львовой это событие останется навсегда.
2—3 декабря 2010 года
-----------------------------------------------------------------------------------------
Мои опубликованные книги можно приобрести здесь.
Мою незамысловатую фэнтэзи-сказку можно прочитать на сайте author.today.
Мой основной канал alexunited про математику и образование.
Мой второй канал про путешествия.
Мой канал в Telegram про математику.