Галина Михайловна не находила себе места, как никак сын девушку ведёт знакомиться. Поначалу всё шло нормально, поздоровались, как полагается, обнялись, сели за стол, а потом Галина Михайловна начала задавать каверзные вопросы, мол, кем работают твои родители, и ты сама, чем занимаешься, и вообще какие у тебя планы на моего единственного сына. Полина юлить не любила, и сходу рассказала, о том, как будучи в девятилетнем возрасте потеряла родителей, как потом её всей деревней отправляли в детский дом, о жизни в детском доме, как ей было поначалу тяжело привыкать, но ничего – трудности, как известно, закаляют.
Галина Михайловна сидела и молча, ртом ловила воздух. Ей было плохо от того, что её единственная надежда, её кровинушка решил связать свою жизнь с этой проходимкой. А как по-другому можно было назвать детдомовскую девушку, которая решила охмурить молодого парня с московской пропиской.
- Вам плохо? Может водички?
- А почему мне, по-твоему, должно быть хорошо? Сын привёл неизвестно кого, и вообще…я старалась, готовила, думала дочку начальника какого-то приведёт, или на худой конец бизнесмена, а он… Тьфу…глаза бы мои тебя не видели.
Полина была девушкой умной, она наперёд знала, что мать Егора вряд ли согласится на их брак, поэтому вежливо попрощалась и вышла из квартиры. Жильё у неё было, правда, съёмное, но зато не общежитие. Работа тоже была, такие как она были на вес золота. Казалось, живи да радуйся, вот только на душе такая тоска была, хоть в петлю лезь. Иногда ей казалось, что жизнь в детском доме накладывает на людей клеймо, мол, не подходите близко – это заразно, или ещё хуже – не доверяйте им, это мошенники. А какие из них аферисты и мошенники? Просто им повезло меньше, кого-то изъяли у родителей, от кого-то родители отказались сами, а кто-то их потерял по стечению обстоятельств, такова жизнь и от этого никто не застрахован. А ведь главное знала, что так будет и всё равно попёрлась, надеялась, что вдруг всё это не правда, и к ним, к детдомовским относятся точно также, как и к другим девушкам.
Весь вечер телефон Полины молчал, хотя она сама порывалась позвонить Егору, но держала себя в руках. Однако на следующий день Егор приехал сам, приехал для того, чтобы остаться с ней навсегда. Первое время жили хорошо, подкопили немного денег, расписались, а потом и отметили это дело в кафе в кругу самых близких друзей и подруг. Семейная жизнь хлопот не доставляла, утром шли на работу, вечером с работы. Полина готовила, Егор мыл посуду, убирались тоже вместе, в общем, полная идиллия. Известие о беременности жены Егор заставило мужчину ещё больше заботиться о ней. Он стал, чуть ли не пылинки с неё сдувать, и уже с первого дня начал подбирать имя для будущего наследника.
Галина Михайловна была в ужасе от такого известия. Ну ладно переехал к этой, а расписываться, зачем нужно было? А детей заводить? И вообще, какие у неё могут быть дети? Наверняка такие же беспардонные, как и она сама, от осинки ведь не рождаются апельсинки. Если честно, Галина Михайловна давно присмотрела для Егора жену. Вероника, дочь её лучшей подруги, работает в ОВИР, и деньги не плохие получает, а этот рохля взял и променял такой вариант на девку без рода и племени. Однако женщина была не из тех, кто будет молча сидеть и ждать милостыню от судьбы, она и так всё пустила на самотёк, за что серьёзно поплатилась. Ничего, она знает, что делать, она скоро откроет глаза её сыну, вот только для начала ей придётся притвориться любящей матерью и заботливой свекровью, а дальше дело техники.
Ради осуществления своего плана Галина Михайловна даже пожертвовала гостевой комнатой и переделала её в детскую. Переклеила обои, купила яркие шторы с детским рисунком, новую мебель: комод, кроватку, шкаф. Сходила к сыну и ненавистной невестке, просила прощения, слёзно умоляла не бросать её, дуру старую. И хотя Егор, отнёся к предложению матери с настороженностью, Полина с радостью согласилась. Ей было неприятно, что муж не общался с матерью, из-за этого она чувствовала себя виноватой, а сейчас, когда все обиды давно в прошлом, Полина немного расслабилась и начала готовиться к рождению ребёнка. Постепенно покупала приданное малышу, на декретные сделала ремонт на кухне у свекрови, да и технику там заменила. А что, живут вместе, и это нормально, что она внесёт посильный вклад в их общее жильё, она ведь сделала ремонт в детской и мебель для их будущего ребёнка купила.
Анечка была плаксивым ребёнком, по ночам она выла, как сирена, а утром засыпала и спала до самого обеда. Галина Михайловна злилась, Полина ходила, как зомби, а Егор и вовсе перекочевал в гостиную. Галина Михайловна радовалась первой победе, то, что сын спит отдельно от снохи это уже хорошо. Ещё немного и скоро он сам задумается о разводе или Полина узнает, об его изменах и сама уйдёт. У неё самой всё так и было. Егор был маленьким и плаксивым, времени не хватало даже на себя, не то что на мужа. Он месяц-другой потерпел, а потом завёл любовницу, Галина Михайловна терпеть не стала и выставила его на улицу. Егора, конечно же никто выставлять не станет, зато Полина такое вряд ли простит, а это значит, что в скором времени Галина Михайловна сможет осуществить свою мечту – женить своего сына на Веронике.
На Полину, и правда, было трудно смотреть без слёз: худенькая, бледная, с красными глазами от постоянного недосыпания, на голове пучок а-ля воронье гнездо. Вскоре Егор и правда стал посматривать по сторонам, Галина Михайловна узнала об этом первой, заметила, как сын сидел на сайте знакомств и рассматривал фотографии знойных красоток. Кажется, уже пора подключать тяжёлую артиллерию, подумала женщина, и позвонила Веронике.
- Вероника, здравствуй, моя хорошая. Да, всё идёт по плану, я её уже почти дожала. Значит, как договаривались? Хорошо, жди, я сегодня же его к тебе отправлю.
После обеда Галина Михайловна позвонила Егору и попросила заехать к Веронике домой, чтобы помочь ей с компьютером, мол, там какая-то программа полетела, а до мастера она дозвониться не может. Сама же она тем вечером оставила сноху с внучкой и пошла с приятельницей в кафе, отмечать их скорую победу. Тем вечером между Егором и Вероникой, и правда, что-то произошло, так как Егор вернулся домой с таким видом, будто он в чём-то провинился. Ужинать он не стал, а только принял душ и лёг спать. С тех пор их встречи с Вероникой стали традицией, и уже Егора начало раздражать наличие жены и вечно плачущей дочери. Мужчина понимал, что мать была права, когда запрещала ему встречаться с Полиной, а он дурак её не слушал. Теперь же он не знал, как поступить, ведь они живут с матерью, жили бы отдельно, он мог бы под благовидным предлогом поссориться с Полиной и слинять к себе, а сейчас что? Молча терпеть, или лучше честно признаться? Полина не глупая, она поймёт. Такая скандалить не станет, а он, если что пообещает ей помогать, да и алименты никто не отменял. Пока Егор думал, как поступить, Вероника решила поторопить события. Она сделала несколько пикантных фото, и как бы невзначай отправила их Полине. Полина не стала ждать мужа с работы, чтобы выяснить, что это такое, тут и так всё было понятно без слов. Она собрала вещи, взяла пятимесячную дочь и вернулась в деревню, откуда уехала, когда ей было всего девять.
Дом стоял заколоченный, будто ждал, когда его хозяйка вернётся. Вскоре набежали соседи, посмотреть на Полину, а увидев её с ребёнком и узнав о её беде, взялись ей помогать. Мужчины подлатали крышу, кто-то подправил забор, женщины затеяли уборку во дворе, пока Полина убиралась в доме. К вечеру председатель приехал и привёз машину дров на зиму. Кто-то принёс ей молока, кто-то яиц, кто закруток всяких: соленья и варенья, местный дальнобойщик, Фёдор привёз мешок картошки, и по пол мешка лука и моркови.
Постепенно Полина приходила в себя, да и её доченька – Анечка перестала капризничать, и стала спать по ночам, правда до этого какая-то соседка прочитала над ней заговор и побрызгала на неё святой водичкой и ночные капризы, как рукой сняло. Вскоре Полина вышла на работу, работала правда удалёно, но всё же. Анечка пошла в садик, затем в школу. Всё это время ни отец, ни бабушка даже не интересовались ребёнком, алименты и то поступали с задержками. И если первое время Аня спрашивала об отце, то потом перестала, ведь главное мама была рядом, а всё остальное пустяки. Вот у её одноклассника Вовки мать умерла недавно, и он ходит в мятой рубашке, и волосы у него так смешно топорщатся. У отца времени нет, он всё время на работе, братьев и сестёр мал мала меньше, всех кормить нужно.
- Мам, как хорошо, что ты у меня есть.
- Спасибо, Анечка.
- Нет, правда! Я вот смотрю на Вовку, на его семью… Мамы нет, отец всё время на работе пропадает и так мне их жалко становится. Вот у нас скоро новый год, ты торт испечёшь, ещё чего-нибудь вкусного наготовишь, а у них этого не будет. Картошку нажарят и спать, так Вовка сказал.
На глазах у Полины заблестели слёзы, она не понаслышке знала, что такое сиротская жизнь, как она ждала, что её кто-нибудь удочерит, и она новый год будет встречать в семье. Как тридцать перового декабря с самого утра стояла у окна и ждала, что за ней придут, но чуда не происходило, и расстроенная девочка после ужина ложилась спать, потому, что не хотела, чтобы над ней снова смеялись.
- Полина, а ты пригласили Вовку к нам, пусть и братьев и сестёр приводит, вместе будет веселее!
- Правда, можно?
- Ну, конечно, моя принцесса!
Полина напевала песенку и готовила праздничное угощение. По телевизору показывали её любимый фильм «Ирония судьбы или с лёгким паром», в печке трещали дрова, а за окном валил снег. Вскоре пришли ребятишки, и они все вместе сели за стол. Дети старались держаться чинно, но Полине было видно, как они едва сдерживаются, чтобы не смести всё со стола.
- И чего это вы ничего не едите? Я для кого столько наготовила? А ну налетайте! Там ещё куча всего, кто не наестся, пусть смело просит добавки!
Ложки и вилки звонко застучали по тарелкам, а Полина с умилением смотрела на довольных и счастливых детей. В десять вечера она вручила всем сладкие подарки, а потом уложила их спать. Когда дети уснули, Полина убрала грязную посуду, и снова накрыла на стол. Ближе к полуночи в дверь постучали.
- Хозяйка, можно? Мои не у вас случайно?
- У меня, тихо, а то разбудите. Проходите, поужинайте хоть…
- А я приехал, гляжу, моих нет, сходил к Митрофановне, у них нет, у Савельевых нет, потом мне их внучка сказала, что видела, как они к вам шли… Спасибо вам за детей, что приглядели…Я торопился, как мог, на полпути машина заглохла, пришлось оставить и на попутке возвращаться.
- Да, не за что… вы ешьте, угощайтесь.
Вот так Полина и встретила новый год ни одна, а на следующий год они с Фёдором поженились, всё равно дети бегали то туда, то сюда, да и они друг другу приглянулись.
Полина с Фёдором и детьми гуляли по торговому центру, куда они привезли детей, чтобы одеть их к школе. В толпе она заметила знакомое лицо, женщина её тоже узнала.
- Полечка! Как я рада тебя видеть! Мне тебе столько нужно рассказать! Эх, какую ошибку совершил мой сын… Связался с этой Вероникой, а она меня ни во что не ставит! Егорку запилила так, что он пить начал, а сама с за его спиной шашни с другим крутит.
- Так вы же сами мечтали о такой снохе, как она.
- Кто прошлое вспомнит…
- Поль, может ну, их эти обиды? Может, сойдётесь снова? Ведь не чужие люди поди… да и внучка моя рада будет.
- Внучка? Что-то не вы, ни ваш сын за столько лет ни разу не поинтересовались, как она поживает… Хорошо, глядите, узнаете, где ваша, а где нет?
Галина Михайловна долго вглядывалась в лица детей, но среди троих девочек так и не смогла найти свою родную внучку.
- То-то же…вы даже не знаете, как ваша родная внучка выглядит, наверняка и имя её уже забыли… ладно, Галина Михайловна, удачи вам, и крепкого здоровья, а нам пора, дети заждались.
Полина с семьёй ушла, а Галина Михайловна ещё долго смотрела ей в след. Эх, какую сноху упустила, а ведь она была совершенно другая: вежливая, никогда слова поперёк не скажет, всегда с улыбкой отвечает, а рукастая какая… Не то что Вероника всё ей не так, всё ей не эдак, да и сама по дому ничего не делает. Что же сама виновата, как говорится, что имеем – не храним, потерявши плачем.
