«Дверь с лязгом открылась. В темноте - плотной, словно вязкой - прорезал кривую паутину тонкий луч фонарика. И вошли двое..
Сели, не стесняясь, к столу. До которого я дотянуться не могла, ибо прикручена была к стене. А в ней - огромное кольцо, петля смерти. И цепь к ней и ко мне. Короткая, бренчащая, при любом «почёсывании». Я дёрнулась, цепь скрипнула, кольцо стукнулось о каменную кладку.
Вошедшие уже устроились удобно на скамьях. Зажгли, запалили керосиновую лампу. Вонь пошла невыносимая.. Локти на столешницу - видавшую всякое - поставили. Документики разложили, в папочках. Ручка - справа, конверт с приговором - слева. На меня дружно упёрли взоры кумачёвые, по команде внутренней. И оскалились..
«Имя?» - отрывисто, будто выялал тот, что повыше, пожирнее.
Я устало прошипела: «У тебя, начальник, всё в бумажках написано. Открой, посмотри. Али не можешь нас, скорбных, запомнить!»
«Разговоры! По почкам захотела! Будешь кровью сс**.. Впрочем, не придётся. Почками тебе попользоваться. Дело твоё гиблое. И не предвидится..» Хотел и ещё что-то выцедить, злое, траурное. Но передумал, шепнул товарищу и поржал.
Я откинулась к стене, тощие лопатки ощупали все зазубрины и выбоины. Угомонила спину, прижалась почти вплотную позвоночником. И учуяла родство своё со всеми ранее сидящими и дохнущими здесь. Прежде, таким откровением чувств я не обладала. Что-то случилось, менялось в восприятии мира. И чередой прошли мимо и через меня сидельцы прошлых веков.. Я перекосилась телом, жуть пошла по коже.
Выше чином шелестел бумагами, будто изучая. Водил пальцем, с чёрной кромкой под рваным ногтем по строкам. Изумлялся.
«Сословие, образование, вид деятельности?..» - хрипло перечислил.
«Барыня - я. Сословие моё такое. Аристократка, слыхали о нас? Или выкосили у кирпичных заборчиков, в тупичках. И забыли..»
Мужик хищно осклабился: «А что вас помнить, вы - класс выбывающий. Вас больше как бы и нет!»
«Как бы.. именно, как бы..» - пропела сипло я, ударяясь кистью с «браслетом» о пол. Вся цепка сотряслась и выгремела «Боже, царя храни..» Или им - иродам - так показалось..
Что-то менялось и в них. Уж не так прицельно и уверенно глядели на меня. Совещались шепотком, змеиным. Оборачивались на дверь с замками. Вот-вот охранника позовут. Испугались чего-то, зашугались, сволочи.
«Скорей бы..» - вертелось в голове. Сил терпеть уже не осталось. И плиты, из которых пол пару веков назад сложили. И которые обильно кровью залиты были за всё это время. И неумело, неряшливо замыты, с оставленным, въевшимся ароматом крови. Перестали быть чем-то вечным, для меня. Вот - выведут. Приставят дуло к затылку - и всё! Я - у своих!
Опять звякнула дверь металлическая. Я разлепила веки, сонно посмотрела в сторону окон. Зашторено, на улице тянется сумрачное позднее утро. В далёком коридоре вновь повторился звук. «..пол моет, ведром бренчит.. Господи!..» - встала, пошлёпала вон от кровати. Прихватила халат, с кресла. Выползла в холл.
«Что так рано вскочила, поспала бы. Вид у тебя.. такое себе..» - выгнувшись аккуратной спинкой, пятясь, петлями затирала насухо деревянные половицы.
Распрямилась. Руки в боки, подол поддёрнут, сверкает стройными белыми ножками. Лоб вспотел, волос всклокочен. Богиня!.. Придирчиво оценила меня: «Чёт совсем бледная. Плохо спала? Что снилось?»
Я вздохнула, завязала покрепче кушак халатца: «Конец света, доча..» И поразмышляв: «..или конец Тьмы..»»