„…Счастья всем буду нести — это цель жизни всей. Это моя доля!“ — эти слова принадлежат человеку, который всю жизнь посвятил тому, чтобы сделать всех здоровыми, а потому счастливыми. Он поборол тяжелую болезнь, не предал свое дело и не бросил тех, кому нужна была его помощь. Большая часть его жизни связана с Бийском. Георгий Алексеевич Прибытков.
Поповский сын
Много голов собирается за столом в доме приходского священника, служившего в Гадючьей слободе уезда Богучарского, что в Воронежской губернии. 22 апреля 1854 года в семье праздновали прибавление — сынок народился. Крестили быстро, нарекли Георгием, по отцу значит Алексеевич. Семейство Прибытковых многим в губернии знакомо было — потомственные священнослужители: от деда сыны Божье слово приняли, теперь вот и наследнику пора к святому делу приучаться. Да вот незадача, не в те книги полюбилось заглядывать маленькому поповичу: все больше норовил про науку медицину найти. Поймает, бывало, лягушонка и крутит его в руках, пытаясь понять, а схож ли он с человеком, лапки похожи ли на руки, кожа… Повертит так‑то да и отпустит с миром далее комаров ловить. А после думает да рисует ту самую лапку рядом со своей ручонкой: знамо есть разница, а в целом все ж схожи…
— Ты, Георгий, не дури! — басит батюшка, пришедши со службы и отодвигая неловкие детские рисунки на край стола. — Не твое это дело. Твоя тропа загодя обозначена. — Для пущей важности своих слов отец Алексей тычет пальцем вверх, обозначая высшие силы.
— Знаю, батюшка. Да только любопытно же! — робко отвечает мальчонка. — Вот намедни дядька Фома поломал руку на покосе, и она у него кривой осталась, а сам он убогим сделался, робить теперь не сможет в полную силу. Говорит, кости неправильно сложились. А вот как бы сделать так, чтобы он здоровым и сильным остался: переложить кости заново… — распалившийся Георгий, столкнувшись с суровым взглядом, замолкает и опускает глаза к полу.
— На все Божья воля! — продолжает наставления отец. — Вот и тебе велит ему служить да молиться за таких, как Фома. Довольно спорить, время делом заняться.
Батюшка водружает перед сыном „Ветхий завет“ и указывает пальцем строки „от сих до сих“, которые сыну выучить на зубок надобно. Мальчик склоняется над святой книгой. Да только видит перед собой не буквы кириллицы, а ту самую лягушку, за которой наблюдал после заутрени. Отрывок он, конечно же, выучил, потому как перечить родителю дерзость немыслимая, а непослушание — грех тяжкий.
А уж когда девять годков исполнилось наследнику православной династии, благословя всем семейством, наладили его в Духовное училище, что располагалось в городе Павловске родной губернии. Добросовестно окончил его Георгий. Далее пошел в Духовную семинарию Воронежской Епархии Русской православной церкви, которую также с отличием окончил в 1875 году. Отец до сего счастливого момента в жизни сына не дожил: Бог призвал к себе. Помня наставления родителя, молодой священник принял приход и пользовался поддержкой высшего духовенства: образован, набожен, закон чтит.
Если бы знало церковное начальство, что при внешнем спокойствии бунтует разум начинающего карьеру священнослужителя. Мечутся мысли: можно ли было батюшку спасти, коли вовремя помощь была оказана, как своей семье осиротевшей не дать упасть в пропасть бедности. Решение о непослушании батюшкиным наставлениям пришло в муках. Год так промаялся. И в 1876 году, помолившись и обретя матушкину поддержку, Георгий Прибытков оставляет приход и отправляется навстречу своей настоящей судьбе.
По дороге в Харьков, где ему предстояло сдать экзамены на медицинский факультет Харьковского университета, он все думал о том, что Бог так и не освободил его от мыслей о врачевании людей. Хотя мог. А значит, что он — Георгий Прибытков, сын поповский, — все делает правильно…
Учебу в университете приходилось сочетать с постоянными подработками, так как нужно было содержать мать и младших братьев и сестер. Быстро пролетели студенческие годы. В 1882 году, выдержав экзамены, Георгий Алексеевич был утвержден медицинским факультетом Харьковского университета в степени лекаря и в звании уездного врача. Мечта сбылась. Теперь он дипломированный специалист, сможет облегчать участь больным людям и тем делать их счастливее.
Вы назначаетесь…
„Милая моя матушка! Сестренки мои и братья! Спешу сообщить вам великую радость: спустя неделю после моих именин получил я степень лекаря и звание уездного врача. Исполнились мои мечтания и стремления, а мне исполнилось 28 лет. Впереди большая и интересная жизнь. Верю и надеюсь, что теперь наши трудные времена завершились. Заработок уездного врача хотя и не велик, но помогать вам теперь смогу поболе, чем ранее, покуда учился и подрабатывал где и как мог. На том прощайте. Будьте живы и здоровы. Есть у меня для вас еще новости. Правда, пока не знаю, будете ли вы им рады. А потому о них пропишу в следующем письме. Ваш сын и брат Георгий“.
Долго плакала вдовствующая попадья над весточкой от сына. Сама не знала от радости или от печали, что отринул тот долю священника и ушел в мирскую жизнь, уехал далеко от нее и от родного дома. Да что ж печалиться: уныние — грех. Утерла платком слезы, подошла к иконам. Материнская молитва хоть не хитрая, да сильная. От самого сердца идет: за него — кровиночку, словно чувствовала, что нелегко придется сынку, не все будет ладно.
Правым оказалось материнское сердце. До воплощения стремлений в жизнь и полноценной радости врачевания Георгию Прибыткову пришлось подождать, равно как и помотаться по городам и весям российским. В Медицинском Департаменте Министерства Внутренних дел определение молодых врачей по местам их будущей службы прошло почти через год после окончания университета и присвоения званий — 30 марта 1883 года. Все прошло скромно, без пышных речей и собраний. Надутый чиновник вручил конверт, в котором лежал приказ о том, что Прибытков обязан отбыть городовым врачом в город Колысск, что в Могилевской губернии. Однако уже через два месяца Прибытков получает новое назначение — в город Горн-горецкий.
Георгий Алексеевич с энтузиазмом приступил к обязанностям городового врача. Ему предстояло заведование больницей общественного презрения на 15 кроватей, военным лазаретом на 10 кроватей и судебно-медицинские исследования в пределах города. Некоторое смущение, правда, вызывало жалование — 18 рублей в месяц. Да к тому же за назначение департамент взыскал с него месячное жалование, правда, милостиво разбив при этом взысканную сумму на три месяца. Так что подарки родным с первого врачебного поста отправить не удалось: на 12 рубликов не разбежишься. Ну да начинать с чего‑то было надо. К тому же Георгий Алексеевич к той поре и семейством обзавелся. Написать о том домой сразу не решился, решил обождать: мало ли как матушка отреагирует. Хотя и был уверен, что невестка ей понравилась бы…
… — Господа, знакомьтесь! Наша новая гостья! — шумна студенческая компания. Споры, идеи… Кажется порой, что никто никого не слушает и молодые люди собираются только для того, чтобы выговориться, но именно в таких компаниях и зарождались зерна народного просветительства, уверенность, что жизнь может и должна стать лучше, что надо идти туда, в народ, и там с великим энтузиазмом вершить добро и справедливость… Прибытков отвлекается от своего собеседника и поднимает взгляд к двери.
— Позвольте представить, Виктория Корсак! — продолжает хозяйка квартиры. — Обаятельная и умнейшая девушка, доложу вам, знает несколько иностранных языков. А уж какая собеседница и спорщица!
Разгоряченные студенты возвращаются к своим разговорам, все, кроме Георгия. Он так и не смог оторвать от нее глаз, словно сразу понял — это она. Та, которая станет ему и женой, и другом, и помощницей. Той, которая всегда поймет и поддержит. А когда позже услышал, как она играет на фортепиано и поет, какие стихи пишет и как рисует, утонул в своих чувствах окончательно. Свадьбу сыграли сразу же после назначения в Горн-Горецкий…
Мизерное жалование однажды подтолкнет Прибыткова на неслыханную по тем временам дерзость. Он обратится с ходатайством о представлении ему более оплачиваемого места, тем более что таковые имелись. Например, уездный врач получал жалование в 900 рублей в год, а сельский — 700 рублей. Так что речь шла не о том, чтобы меньше работать, а больше получать. Он прекрасно осознавал, что в уезде или в сельской больнице и условия хуже, и больных больше. Но вместо нового назначения ему пришлют уведомление о выговоре. Не привыкший сдаваться, Георгий Алексеевич вновь пошлет запрос в Медицинский департамент, на этот раз с просьбой направить его в Сибирь. Вскоре Георгий и Виктория Прибытковы, собрав нехитрый скраб, которым успели обзавестись, отправились в далекий город Кузнецк Томской губернии. Их не пугало то, что не было там ни больницы, ни амбулатории. Больные редко обращались за помощью к врачу. А в округе среди рогатого скота свирепствовала чума и обязанности ветеринарного врача, как само собой разумеющееся, возлагались на врача городового.
Впрочем, не успев толком распаковать вещи и книги, чета Прибытковых снова переезжает. На этот раз в Бийск.
Для пользы службы
Так получилось, что согласия Прибыткова на переезд в Бийск никто не спрашивал. Приказом Томского губернатора за N 81, независимо от желания самого Георгия Алексеевича, он был перемещен для пользы службы в Бийск городовым врачом и уже 24 августа 1884 года вступил на новую стезю своей работы. Если бы он знал, что именно этот, очередной в его карьере, заштатный город станет его судьбой, может быть, он более радостно воспринял губернаторский приказ. А пока, наслышанный о положении медицины в Бийске, он начал готовиться к очередным терниям. Прибытков изучил все документы, касающиеся развития медицины в городе, где ему предстояло жить и работать, и пришел в ужас.
Он обнаружил, что только в 1853 году было первое официальное сообщение о работе двух врачей в военном лазарете Бийской крепости. Случилось это только благодаря тому, что он был указан на плане города от 1868 года. Прочел и заметку врача Михайловского от 1875‑го, изданную в „Томских ведомостях“. Коллега писал об ужасающей антисанитарии в Бийске и о высоких показателях смертности. Почему‑то не очень обрадовал его и факт того, что в городе, куда его назначили, существует больница на 25 коек и аптека, открытые в 1876 году на личные средства купца Соколова. Мысль о том, что в этой больнице всего одна бесплатная койка, а за лекарства больные платили сами, удручала. Ведь все было очевидно: есть деньги — выздоровеешь, нет — как Бог рассудит.
В первую очередь в обязанности вновь назначенного городского врача входило посещение больных по вызову и оказание им бесплатной медицинской помощи на дому. А больных было много, и большинство из них неимущие. Не видя в такой работе смысла, Георгий Алексеевич начал дело так: на рецептах бийской бедноты писал: „За мой счет“. В конце месяца по счетам за лекарства выплачивал от 40 до 60 рублей. Сумма по тому времени немалая, жалование трещало по всем швам. Городская управа несколько лет игнорировала прошения о приеме назойливого приезжего докторишку, который возомнил, что сможет изменить мир. Но принять пришлось, равно как и выслушать.
— Господа, я решительно заявляю, что в Бийске совершенно отсутствует нормальная врачебная помощь населению! — Прибытков долго ждал приглашения на заседание управы. Много советовался с женой, что и как сказать. Но в последний момент разволновался до крайности. При этом речь свою строил свободно, хотя все чаще оглаживал рукой уже изрядно побитую сединой, бородку-клинышек. — Вы только вдумайтесь о том, что население города 18 тысяч человек, а расходы города на содержание больниц и прислуги всего 1 800 рублей, в то время как на содержание полиции 5 351 рубль 10 копеек! Выйдете в народ, откройте глаза, и вы поймете, что не правы. Никакие благотворительные фонды не смогут решить сию проблему! Свирепствуют тиф, оспа, скарлатина. Дети умирают от дифтерии сотнями! Того и гляди вспыхнет эпидемия холеры, — Прибытков устало садится на стул, потирает виски. — Поймите одно, уважаемое собрание. От вас, собравшихся здесь и выслушавших меня, многое зависит. В первую очередь санитарное состояние Бийска…
Не дождавшись активной поддержки от городской управы в вопросе бесплатной медицинской помощи, Георгий Алексеевич в 1887 году выступает с инициативой создания в Бийске благотворительного общества. Убедительность и факты сыграли свою роль. Деньги были собраны. Благодаря Прибыткову в городе открывается первая бесплатная амбулатория для бедняков. Вкладывал и свои средства и силы. Первый приют для сирот в Бийске вместе с женой они открывают по своей инициативе, 18 лет Георгий Алексеевич будет работать там детским врачом совершенно бесплатно.
Из собранных денежных средств закупались и лекарства для бедноты. В амбулаторию в помощь врачу за дополнительную плату был приглашен фельдшер. Только за 1893 год амбулатория бесплатно приняла 3097 больных и безвозмездно выдала лекарств на 136 рублей.
— Что же вы, голубчик, полгода как уж кровью харкаете, а только теперь меня вызвали, — городовой врач пришел на очередной вызов. Третий за день, и Бог знает какой за последний год с одинаковыми симптомами. Туберкулез. — Не годится так к себе относиться у вас вот семья, вы же всех заражаете: и жену, и детей, — говорит спокойно, а червячок сомнения уже давно засел в голове: я же тоже могу заболеть.
— Дак денег не было, господин доктор, — отвечает больной. — Вот и настирала моя Дарья и днем, и ночью на лечение. Как думаете, можно меня вылечить?
— Постараемся, если слушаться будете… Могли бы и пораньше обратиться в амбулаторию. Неужто не слыхали, что открылась.
— Слыхать то слыхал, да только не шибко верилось, что такое бывает, чтоб бедняков да бесплатно лечили…
К вечеру Георгий Алексеевич почувствовал жар. А еще через неделю поставил сам себе страшный диагноз. Не дожидаясь отставки по болезни, он просит ее сам. Местом лечения от туберкулеза выбирает Горный Алтай. Но даже в этой сложной ситуации он продолжает практиковать. Устраивается приисковым врачом „Алтайского“ и „Южно-Алтайского золотопромышленных дел“, где и проработает несколько лет. Он выздоровеет сам и поднимет на ноги сотни рабочих.
Потом будет служба в армии, русско-японская война. Профессионализм врача Прибыткова с каждым местом службы будет только расти. В Бийск он с женой-соратницей вернется в 1906 году и снова встанет на защиту здоровья жителей города, который успел полюбить.
Марина Волкова