я ценой невероятных усилий протаскиваю себя через этот кошмарный день, сквозь это неизбывное горе.
Семь лет назад погибла Елизавета Глинка.
Казалось ли мне, что Доктор Лиза будет у всех у нас всегда?
В последний год уже нет. Она чудовищно уставала, жила на невозможных для любого человека оборотах, при этом по-прежнему принимая чужую боль и пропуская через себя страдания других людей. Донбасс, а потом Сирия, то, что она видела и переживала на войне - искалеченные и убитые дети, старики, умиравшие от голода, разрушенные больницы и школы, коллеги-врачи, пробирающиеся в операционную под обстрелами - всё это крепко изменило всю ее жизнь и саму Лизу.
Она ненавидела войну.
А Елизавету ненавидели и критиковали за спасенных из ада войны людей.
"Существует мера, цена, которую я должна заплатить: мне нужно не только поехать и вынуть детей "оттуда" из-под снарядов и пуль, но и «здесь» пройти через побивание камнями, публичное унижение, - как-то сказала она в интервью, - и знаешь, если за все эти «мразь» и «сука» в мой адрес Бог даст мне возможность спасти еще хотя бы одну жизнь, я согласна".
Уезжая в очередной раз в зону боевых действий, Доктор Лиза оставляла наиподробнейшие инструкции, отдавала мне записную книжку со всеми телефонами, которые могли понадобиться, сама почти каждый день знакомила меня с кем-то важным, чья помощь может пригодиться если с ней что-то случится.
И всем говорила, что я ее доча - некоторые чиновники до сих пор думают, что она не шутила.
Она вколачивала в нас изо дня в день: что бы ни случилось, дело продолжить, дело продолжить, дело продолжить.
Семь лет, как она погибла.
А людей, вдохновленных Доктором Лизой и продолжающих её дело с каждым годом всё больше и больше.
