-Что с рукой? - спрашивает она, аккуратно проводя пальцами по плечу.
-Ментовская пуля, - то ли серьезно, то ли шутя отвечает он.
Видит ее расширившиеся от ужаса глаза:
-Не паникуй, на вылет прошла. Заживет как на собаке.
-На тебе скоро места живого не останется, - сокрушается она. Только с момента их знакомства две новых отметины. Хотя нет, даже три. Вспоминает перебинтованную грудь в самый первый поход в казино.
Он понимает по глазам. Накрывает своей рукой ее маленькую хрупкую ручку:
-Зато я живой, и не кормлю червей под деревянным крестом, как Коршун и многие другие. Бабка моя говорила, что я везучий. Под счастливой звездой родился. Она у меня классная была, тебе бы понравилась. Настоящая. Сильная. Деда из под огня вынесла на себе и от немцев спрятала. Она меня очень любила. Матери никогда не было, только она. А мне даже на могилу некогда... - он замолкает, не закончив.
На лице, наверное, второй раз за все время появляется то выражение нежности вперемежку с грустью, глаза становятся другими. Не стальными, как обычно. Теплыми. Живыми. Второй раз сердце сжимается от жалости и такого острого желания поддержать, от понимания, что он тоже не железный. Сильный, но такой же живой, как и она.
Она зажимает в ладошках его руку, гладит ссадины на костяшках:
-А хочешь, съездим, вместе? - предлагает тихо.
Он отводит взгляд от дороги, смотрит на нее, будто видит в первый раз.
-Ты серьезно?
-Ну да. Тебе это важно. Значит надо делать.
Делает резкое движение рулём, выравнивая автомобиль, но думает о чем-то своём. Громкий звук трубки с заднего сиденья заставляет обоих вздрогнуть.
-Подай! - командует по привычке. Она дотягивается до телефона и передаёт ему.
-Да? ЗдорОво! И тебе! Нашли? У тебя? Понял. Жди! Лопаты закинь. Будем учить пацанов, что за все приходится отвечать, особенно за беспредел.
Он недобро усмехается.
-Ужин переносится. Есть дельце важное. Тебя тоже касается. А потом в деревню. Давно надо было это сделать. От бабки дом остался, хороший, крепкий. Дед сам рубил на совесть. Поживём там пару дней. Отдохнём, да и рука заживёт. Готова?
-В деревню? Сегодня? - она растерянно хлопает глазами, - куда я в сугробы в таком виде?
-Я думал, ты скажешь, что родители не отпустят. Со шмотками решим.
Родители! Почему она сама об этом даже не подумала? Что скажет дома? Нужно что-то придумать.
Джип тем временем делает резкий разворот, шурша резиной по заснеженному асфальту и меняет направление движения.
-Куда мы?
-К Маринке. Минут десять есть, пусть даст тебе , что там нужно. Всегда забываю, как у женщин все сложно. У меня три одинаковых свитера. Хватает.
-А у меня один, - поджимает она губу.
-Иди купи еще два. Только быстро. Я пока с Савой перетру. Давай!
Она открывает дверь.
-Деньги?
Он отодвигает трубку от уха:
-Не парься. Бери, что нравится. Я потом разберусь. Скажи Маринке, что заскочу на неделе.
Она неуверенно и очень медленно переставляет ноги в направлении зеркальной двери. Неудобно как-то. Может эта девица ее и не вспомнит. Но обновок очень хочется.
В отражении видит себя в роскошной шубе, старых спортивных штанах с вытянутыми коленями, заправленных в высокие сапоги. Синяк в пол лица. Закрывает глаза рукой. Ну и видок! Она ведь хотела скорее его догнать, а теперь так идёт в самый дорогой магазин в городе. С другой стороны, он сам сказал, что крышует это все. Значит, они ему должны. А она с ним. Этого достаточно. Задирает подбородок вверх и толкает тяжёлую дверь. Ее не узнает, так шубу.
Марина резво выбегает на звон колокольчика . На губах сладкая улыбка. Слишком сладкая.
-Я Вас слушаю, чем могу помочь? - подчёркнуто любезно интересуется она, косясь на распухшую губу. Лицо разочарованное.
-Я от Макса, мне нужна одежда. Свитер, ботинки удобные и куртка, - так же преувеличенно любезно отвечает она, непроизвольно разглядывая собеседницу. На той очень обтягивающие невозможно крутые джинсы. Глаз отвести невозможно. Она заталкивает невовремя проснувшуюся скромность глубоко внутрь и добавляет:
-И такие джинсы!
-А Макс, он где?
-В машине, занят. Просил передать, что заглянет потом. Когда мы вернемся из поездки, - добавляет с нескрываемым удовольствием.
Улыбка на лице Марины гаснет, она разворачивается:
-Прошу за мной. Я все принесу. Как шуба, нравится?
-Ага, - неопределенно кивает она. Эта Марина явно имеет виды на него, и даже не особо пытается это скрыть. Столько неприязни во взгляде. И она красивая. Яркая.
Одежда прибавляется в примерочной быстрее, чем она успевает мерить. И все сидит на ней просто шикарно. Черный свитер мягкий и нежный, как перышко, не то, что ее старый. Еще один, белоснежный, как паутинка, и тоже ей к лицу. Темно синий с высоким горлом. Его хочется гладить, такой он на ощупь приятный. У нее никогда не было такой одежды. Вся жесткая, колючая, неудобная.
А вот джинсы велики. Она вздыхает с сожалением:
-Нет другого размера?
-Только тот, что на мне. Новая модель, все разобрали, - с ухмылкой отвечает нахалка.
-Ну так снимай! - раздается его голос от входной двери.
-Прямо здесь? - кокетливо уточняет Марина и бросается ему навстречу, как самому дорогому гостю. Она в зеркало видит, как накрашенные губы касаются его щеки.
-Я хочу такие джинсы. Очень, - капризно тянет достаточно громко, чтоб он слышал. Выглядывает из примерочной в белом свитере и трусах, чтоб добавить убедительности словам.
Его глаза удивленно расширяются.
-Маринка, снимай штаны. Ты тут все решила скупить? - обращается уже к ней, - давай шустрей, пацаны ждут, скоро стемнеет.
-Тебе нравится? - картинно проводит руками вдоль тела, слушая как в соседней примерочной недовольно пыхтит рыжая.
Вместо ответа он целует ее и одновременно ловким жестом ловит летящие из-за шторки вожделенные джинсы. Протягивает ей. Они садятся как влитые.
-Можно? - одними губами спрашивает она.
-Марин, давай собери бегом все тут. И дай пакет какой-нибудь. Только резче.
Она остается в джинсах и свитере, с удовольствием и некоторым чувством превосходства оглядывает себя в зеркале. Она красивая, не хуже этой Маринки. Нужно просто было правильно одеть.
Как легко решаются вопросы, когда ты сильный и денег много. Щелчок пальцев и нет никаких проблем. Ну кроме пули на вылет в руке. Но даже эта мысль не может омрачить ее счастья. Все будет хорошо. И у них впереди два чудесных дня вместе. Даже если родители потом выгонят ее из дома.
-Спасибо! Куда ты торопишься? - довольно мурлычет, устраиваясь в машине и укладывая голову ему на плечо.
-Пацанов нашли, которые с тебя шубу сняли Поговорить с ними хочу. Чтобы ты не думала, что я не могу тебя защитить.
Она передергивает плечами:
-Я так не думала никогда. Я просто испугалась. Мне было плохо. Не хочу, чтоб ты рисковал из-за этого. Давай просто забудем.
-Рисковал чем? Не смеши! Ты меня с кем вообще меряешь? Ч*рт, чуть не проехал! - он замечает заснеженный поворот между деревьями. Дорога петляет, упирается в обледеневший карьер, спускается в лесопосадки. Тонкие молоденькие елочки стройными рядами обступают машину.
-Как тут красиво! Что это за место?
-Поле дураков, - хмыкает он и резко тормозит перед точно таким же как у них джипом, - шубу надень!
-Но я куртку хотела. В ней удобнее, - бурчит она.
-Сказал шубу, значит шубу! И ствол достань, он под сиденьем. У себя оставь. Пошли!
Она вглядывается в тусклый сумеречный свет. Впереди между елками видно какое-то движение. Внутри неприятное предчувствие.