Кто-то называет эту историю байкой, но, поскольку ее, пусть и в слегка упрощенном виде, описал в своих мемуарах «Что было – то было» сам Василий Решетников, я предлагаю написанному верить. Также на просторах интернета мне удалось нарыть воспоминания многих других участников тех событий, на основе которых и написана данная статья.
Все начиналось как обычно
Итак, на дворе март 1983 года. В Моздоке дальняя авиация проводит учения. По плану самолеты должны взлететь ночью, произвести запуск в Каспийском море и через Курск уйти в белорусский аэропорт Барановичи. Вместе со всеми должен был взлетать и бомбардировщик, управляемый опытной командой: пилот — майор Михаил Чижов, штурман — старший лейтенант Станислав Дроздецкий, оператор — капитан Вячеслав Мерзликин.
Ничего экстраординарного в задании не было. Единственное, полет должен был пройти в режиме радиомолчания. Штурманы заранее подготовили навигационную аппаратуру, вбив нужный маршрут.
Заранее стоит отметить одну важную деталь. В бомбардировщике ТУ-22 была установлена так называемая ортодромическая система навигации. Условно говоря, такая система координат позволяет перенести Северный в любую точку на земле, обычно – на цель, к которой и должен лететь самолет. После этого цель соединялась линией с точкой вылета, и получалась ортодромия. От этой линии затем рассчитывался курс для каждого конкретного пункта полёта, а также курс взлёта и посадки.
Планировалось, что взлетать полк будет четко в западном направлении, что Дроздецкий и заложил в маршрут. Но вот незадача: практически в последний момент из-за погодных условий было принято решение развернуть взлетный курс на 180 градусов и взлетать на восток.
Зеркальный полет
Как вышло так, что весь экипаж злополучного Ту проигнорировал сообщение о новом направлении, остается загадкой. Предполетный мандраж, давление ответственности, рев запускающихся двигателей могли бы стать тому причиной, но так или иначе, самолет майора Чижова выехал на рулежку, не подозревая, что их курсовая система была установлена с ошибкой в 180 градусов.
Как позже вспоминал майор Чижов, он четко выполнил взлёт и после проверки показания приборов взял курс на первый поворотный пункт. Тут-то он и заметил, что их ведомый до сих пор не занял своего места. Чижов попытался выйти на связь с вопросом “а где, собственно, все?”, но его быстро заткнули с земли, ведь как уже было сказано, по условиям учений, полет должен был проходить в условиях радиомолчания. На земле тоже не заметили, что один самолет свернул не туда.
Чижов уточнил у штурмана правильность направления, и, после секундной заминки получив подтверждение, продолжил полет. Штурман не мог не видеть несоответствие магнитного курса и навигации, но решил, что сбоит именно магнитка.
А дальше команду ждал сюрреализм
Невероятные ориентиры
Первым ориентиром на пути Ту должен был стать прекрасный город Баку, расположенный на Апшеронском полуострове, врезающимся в Каспийское море в виде полумесяца. И действительно, внизу был полуостров с раскинувшимся на нем городом. Как вспоминал Чижов, он был немного удивлен, что Баку, будучи столицей одной из республик СССР, выглядел по размерам таким маленьким, не больше обычного среднего города.
Разгадка заключалась в том, что внизу был Ейск и Ейский полуосров, которые находились практически на том же расстоянии от точки вылета, что и Баку. Капитан пребывал в полной уверенности, что полет проходит верно.
Точно так же веселые ребята пролетели Сочи вместо Махачкалы, о чем Чижов доложил штурману. Совпадения крупных ориентиров и поворотных пунктов успокоили Михаила Чижова, и он положился на своего штурмана, а тот на свою навигационную систему.
Гражданский или военный?
К тому времени за их Ту-22 уже следили силы ПВО.
На самом деле, вели их уже давно, начинающая с полёта в сторону Ейска, который, как оказалось, совпал с трассой гражданской авиации, из-за чего неопознанный самолет, не отвечающий на вызовы по радиосвязи, но отвечающий на кодовый запрос «Я свой», был принят ПВОшниками за пассажирский борт. Военные начали ругаться с гражданскими авиадиспетчерами, почему они не предупредили их об изменении в графике полётов. Но диспетчеры, конечно же, ничего об этом самолёте не знали и знать не могли.
Тем временем неопознанный самолет вдруг выполнил левой разворот и полетел над Черным морем, уже по международной трассе, быстро направляясь к советской границе, и всё также не отвечая ни на какие запросы.
Тут уж тревогу, конечно, забили, подняли дежурные силы на перехват уходящего за кордон самолёта и команду дали: «Сбить нарушителя». Казалось бы, на этом полет должен был завершиться (трагически), но совпадения ещё не закончились. В это время оператор, согласно поставленной задачи, с разрешения командира корабля, приступил к постановке помех…
По словам Михаила Васильевича Яценко, также выполнявшего полет в рамках тех учений, дело было так:
Перехватчики раз за разом заходили на цель, а она, прикрывшись помехами, всё уходила и уходила. Приграничное пространство не безгранично и, после очередной безуспешной атаки, цель оказалась, как у нас говорят, «за ленточкой». И прекратила ставить помехи. Всё строго по плану.
«Командир, впереди по курсу Курск»
Это был последний внятный доклад от штурмана. Спереди перед самолетом светился огнями большой город. Город был очень большой. Слишком большой даже для областного центра. А самым странным было то, что предполагаемый «Курск» окружали самые настоящие горы. Не холмы и не возвышенности, а каменные громады со снежными вершинами. Потому что на самом деле это был не Курск, а Тегеран.
Оператор запросил местоположение самолета у «Кометы», специальной системы определения самолета по дальней связи, но «Комета» упорно молчала. Шибко бдительные сотрудники на местах решили, что странный вызов с территории соседнего государства – это вражеская провокация, и наложили запрет на передачу данных.
Штурман, видимо начав осознавать, что произошло, тоже молчал как убитый. Возможно, от шока он даже отключился. Во всяком случае капитану и оператору так и не удалось получить от него внятного сигнала вплоть до окончания полета.
А дальше случилось то, от чего глаза у капитана Чижова расширились, и начали медленно переползать из своих орбит куда-то в район затылка. Прямо у них по курсу медленно разгорался восход. А солнце, как всем известно, встает на востоке, тогда как они должны были лететь на запад.
Чудо посадки
Со всей очевидностью находились они не в Союзе. Капитан Чижов резко развернул машину на север, все еще надеясь когда-нибудь увидеть родину, но топлива оставалось критически мало.
Михаил Чижов вспоминает, как судорожно искал ближайший аэродром:
Включив первый канал, надеясь лишь на чудо, я послал свой глас вопиющего в пустом эфире:
– …Кто меня слышит, кто меня слышит?
И чудо совершилось. Меня услышали и ответили на чистом русском языке:
–…Слышу вас хорошо. Что случилось?
– Отказала курсовая система. Где лечу – не знаю. Держу курс на север. Топлива мало. Помогите выйти к вам или ближайший аэродром.
– …Выходите на меня, ближе никого нет, посадку с хода обеспечу.
Чем дальше они летели, тем меньше топлива оставалось. На посадку на достаточно короткую ВВП была лишь одна попытка.
Тем временем, пока они подходили к аэродрому, на встречу им была поднята пара истребителей на перехват и сопровождение. Но поскольку это было ранее утро, которое, как известно, добрым не бывает, один из пилотов забыл включить свою систему опознавания. В итоге, как затем вспоминал Мерзликин, пока экипаж заходил на посадку, эти два истребителя где-то рядом гонялись друг за другом.
Преступление и наказание
Потом начались длительные разборки, бюрократия, допросы, следствие, разборы полетов, занятия… По итогу, однако, с лётной работы никого не сняли. Только Михаила Чижова отстранили от должности замполита, чему тот был только рад: летать разрешили, «майора» ставили, от ярма общественной нагрузки избавили. К сожалению, через несколько лет майор скончался от сердечного приступа – видимо, не смог пережить груза вины.
Понесли наказание и многие другие участники тех событий.
Тем не менее, главное, что такой курьез и правда имел место быть. И хорошо, что оон хорошо закончился.
~~~~~
Если было интересно, можно также почитать:
1. Федор Махнов: как жил самый высокий человек в истории Российского государства
2. Три женщины Достоевского: от горьких неудач до семейного счастья.