В одном из авторских чатиков кошки зашла дискуссия про Блокаду Западного Берлина в 1948 и я решил собрать в кучку свои мысли по сабжу. Не претендую на беспристрастность и объективность, так как у меня негативное отношение к блокаде Берлина, о чем текст ниже.
Итак. Одна из ключевых проблем, которая стояла перед оккупационными администрациями на 1948 год была необходимость перезапуска экономики Германии. После войны оккупанты не стали проводить радикальных реформ, поэтому экономика существовала в том виде в котором она встретила конец войны.
Во всех зонах оккупации была введена карточная система, которая обеспечивала безусловным снабжением продуктами первой необходимости население. Жить на одни карточки было очень сложно, так как их наполняемость в зависимости от зоны, возраста человека и социального статуса варьировались от 500 ккал до 1500. Потребление сверх карточек обеспечивалось через коммерческие магазины. Официально ещё в 1945 году были заморожены цены на более чем 400 товаров, в основном продуктов. В то же самое время были заморожены и зарплаты, тем самым предполагалось обеспечить приемлемый уровень достатка для выживания немцев.
Но данные меры оказались крайне неэффективны. На момент мая 1945 года в немецкой экономике (в границах 1939 года) обращалось с учётом долговых обязательств 677 млрд. рейхсмарок, что было в 15(!) раз выше, чем в 1932 году (здесь и далее цифры по Невский С.И. “Денежная реформа 1948 г. В Западной Германии: экономические результаты и социально-политические последствия”). При этом значительная часть этой денежной массы, напечатанной Третьим Рейхом, была ничем не обеспечена. Не все эти деньги находились в обороте - многие лежали на замороженных счетах связанных с нацистским режимом.
На 1948 год в трех западных зонах оккупации, с учётом списания денег с замороженных счетов Рейха, репараций и прочих операций, избыточная денежная масса сократилась на более чем 170 млрд до 132-134 млрд, большая часть которой находилась на руках населения и счетах бизнеса. При этом экономически обоснованной денежной массой были 13-14,5 млрд рейхсмарок с учётом ВНП оцениваемого в 25-27 млрд.
Наличие этой избыточной массы денег на руках населения при условии фиксированных цен привело к эффекту хорошо знакомому многим экономистам - появлению чёрного рынка. Продавать по официальному курсу было никому не выгодно - у людей было очень много марок, которыми они могли расплатиться. Поэтому в магазинах возник искуственный дефицит товаров по нормированным ценам, зато из под полы продавали все и в любых количествах. К началу 1948 года разница официальных цен и на чёрном рынке достигала 30 раз! Гамбургский рабочий за смену получал 10 рейхсмарок, на которые он мог по официальному курсу купить 30 кг хлеба, но в магазинах такого стабильно не было, а был по 10 рейхсмарок за килограмм на чёрном рынке…
Причем, ситуация ещё была усугублена тем, что оккупационные администрации активно печатали временные “военные марки” для обслуживания собственных расходов. Таких марок было напечатано ещё от 30 до 50 млрд., причем если в западных зонах эмитировали всего 10 млрд., то в советской - от 20 до 40 млрд. Эта денежная масса поступала сразу в оборот, увеличивала избыточную массу денег и вызывала их обесценивание. Собственно по этой причине в советской зоне и напечатали так много временных марок.
Даже не смотря на серьёзные ограничения, введённые в 1946 году на товарооборот между советским и западными секторами, жители Германии могли ездить из зоны в зону вместе с деньгами. А следовательно и допэмиссия в советской зоне вызывала обесценивание не только в ней, но и в западных зонах, куда ехали тратить деньги с востока. Рейхсмарка по сути стала фантиком, а более твердой и надёжной валютой считались… сигареты (вот такие интерсные воспоминания есть в сети про сигареты и черный рынок: https://mikle97.livejournal.com/48555.html?utm_source=embed_post).
Без решения вопроса избыточной денежной массы перезапустить экономическую жизнь Германии было нельзя. Для этого требовалась реформа денежной системы во всех зонах оккупации. Но это было в реалиях 1947-1948 года невозможно. СССР настаивал, что никакое объединение экономик оккупационных зон и реформы невозможно без формирования единого правительства Германии. Логика Сталина была проста - обеспечить политическое присутствие коммунистов в будущем правительстве, а потом уже решать все прочие вопросы. Кроме того, я допускаю, что Сталин отлично понимал, что идеи коммунизма в демократических странах популярные только в периоды кризиса и тем сильнее, чем дольше и глубже он.
Запад был против увязывния реформ в экономике и политического объединения Германии, так как это было фактическое решение отложить экономические вопросы на год-два. За это время экономика в западных зонах оккупации могла прийти в еще большее расстройство и вызвать взлет влияния коммунистов и их доминирование в едином правительстве. А коммунистическая единая Германия в планы стран запада не входила.
К этому аспекту в июле 1947 года добавился отказ СССР от участия в плане Маршалла, частью которого было восстановление экономики западных зон оккупации. Таким образом уже в конце 1947 года стало очевидным, что для реализации мер экономического восстановления западной части Германии требуется отделение экономик трех оккупационных зон (которое фактически и так уже состоялось) и проведение там независимых от ситуации в советской зоне экономических реформ. СССР был резко против такого развития событий, так как вместе с экономическим разделением Германии шли разговоры и о создании на западе самостоятельного правительства. В феврале-мае 1948 года во время консультаций в Лондоне было принято решение об экономических реформах западных секторов, а также начале проработки создания гражданского немецкого правительства западной Германии. Т.е. фактически взят курс на создание независимого немецкого государства на западе.
Стоит отметить, что пока что разговоров о невозможности дальнейшего объединения Германии не было и речь шла скорее о надрегиональном парламенте, который позже мог бы войти в состав общегерманского (а мог и не войти). Тем не менее вопрос политического устройства в мае 1948 был не основным, так как главным гвоздем программы стала денежная реформа. В конце июня с целью изъятия лишней денежной массы в западных зонах оккупации была введена новая немецкая марка.
Обменный курс марки был установлен:
1:1 на сумму наличных до 60 марок (40 марок выдавали сразу, 20 через 30 дней), все что сверх этой суммы по курсу 1:10 (1 новую марку за 10 старых рейхсмарок или временных военных марок)
1:1 на зарплаты и пособия
1:1 все официальные цены
1:10 все долговые обязательства (т.е. долг в 1000 рейхсмарок превращался в долг в 100 немецких марок)
Таким образом из экономики удалось изъять 145 млрд. старых марок и ввести в оборот вместо них 13,2 млрд. новых, нормализовав внутренние балансы. Изъятие излишков денег и стабилизация курса марки вызвала “революцию” витрин, когда на полках магазинов появились в обилии товары по фиксированным ценам - теперь их было выгодно продавать за твердую марку. Как результат покупательная способность зарплат резко выросла - теперь рабочий на те же 10 марок мог наконец купить 30 кг хлеба, хотя наличие дефицита товаров все же не убило полностью черный рынок, но цены на нем уже к августу имели спред с фиксированными всего в 3 раза, вместо 30. И даже после отмены регулирования цен в конце лета инфляция была не более 30%.
Частью реформы был и Западный Берлин, чей статус оставался не вполне ясен. Из-за этого в нем обмен старых марок производился на особые немецкие марки типа В. Эти марки были полностью конвертируемы на обычные, их курс был равен им в отношении 1:1. Единственная причина по которой их ввели было сохранение возможности легкого вывода их из оборота в случае достижения договоренности с СССР или полного включения западного Берлина в экономическую систему Западной Германии.
СССР, узнав о возможности проведения западом денежной реформы еще в феврале-марте 1948 года, начал подготовку к ответным мерам воздействия (см. Наринского https://www.vestnik.mgimo.ru/jour/article/viewFile/2397/1938). Западный Берлин был уязвимым анклавом на советской территории - значительная часть его снабжения осуществлялась с территорий западных зон оккупации, торговые отношения с советской частью Германии были ограничены в первую очередь советской стороной. Это было слабое место запада - которым было решено воспользоваться.
Формально причиной начала полной транспортной блокады Западного Берлина было недопущение появления там западных марок. Фактически же - цель была вынудить запад пойти на уступки по денежной реформе и политическому статусу Германии. Полная транспортная блокада исключала доставку продовольствия и товаров в Западный Берлин, кроме того была отключена подача электричества и поставки топлива. Это должно было по идее вызвать масштабные волнения и требования либо пойти на компромисс, либо в случае упертости англо-американцев и их “марионеток” появление требований их ухода.
При этом советская сторона объявила, что хотя с запада продуктов больше не будет, но уже через неделю после начала блокады откроются для всех жителей Западного Берлина магазины восточной части, где можно будет реализовать карточки, а также купить товары по коммерческим ценам на старые марки. Новые марки на востоке не принимались! Для доступа к продовольствию требовалось встать на учет в восточной части города, чем за все время воспользовались лишь не более 5% населения западной части города.
В данном исследовании (https://www.jstor.org/stable/24913337?read-now=1&seq=8#page_scan_tab_contents кстати оно “ревизионистское” и во многом комплиментарное СССР) указывается, что одной из важнейших причин непопулярности меры было то, что пункты выдачи продуктов для прикрепленного могли находиться на расстоянии в 20 км от места реального проживания, что с учетом плохой работы общественного транспорта создавало серьезные проблемы.
Таким образом формально у жителей Западного Берлина был выбор, если еды в магазине не было - они могли попытать счастья на востоке или вообще туда выехать. Тем не менее такая постановка вопроса делала жителей города заложниками политической борьбы между СССР и странами запада. И мне в принципе не понятно как советские планировщики представляли снабжение 2,5 млн гражданского населения западной части Берлина с помощью получения еды в восточной. Так как это означало, что каждый день 20-30% (500к - 1кк, т.е. значимая часть взрослого населения города) от этих 2,5 миллионов должны были бы ехать за едой в Восточный Берлин. Это даже звучит безумно, так как городская инфраструктура еле вывозила ежедневные трансферы населения с запада на восток и обратно в объёме 150 тысяч человек (оценка со стороны СССР).
При этом в июле ситуация еще больше осложнится. Во время реформы на западе Германии часть избыточной денежной массы с запада начало утекать на восток, так как народ тратил старые марки на черном рынке восточной зоны, что привело к ровно тем же проблемам, что и на западе - резкому усилению обесценивания валюты. И уже в июле (анонс реформы состоялся через день после ввода западной марки) в советской зоне оккупации была проведена точно такая же денежная реформа, как и на западе. Таким образом на востоке в хождении останется только новая восточная марка и только ею можно будет расплатиться в магазинах. Оборот западной марки будет все так же запрещен. Это вызовет появление уже черного рынка марок в Берлине, так как коммерция между населением двух частей города продолжала существовать.
США и Британия ответили на советскую блокаду организацией воздушного моста с помощью которого доставляли не только продукты питания, но и топливо и даже стройматериалы. Всего за 11 месяцев его функционирования было поставлено более 2 млн. грузов, из которых 500 млн тонн относилось к продовольствию. СССР в ответ на обвинения в том, что он “морит голодом берлинцев” отвечал заявлениями о переброске сотен тысяч тонн продовольствия и топлива. Маршал Соколовский, командующий Советской военной администрацией Германии (СВАГ), заявлял, что ежедневно в Западный Берлин поставляется 900 тонн различных товаров. Западные визави отвечали, что эти поставки фиктивные и значительная их часть это снабжение восточного Берлина.
СВАГ действительно готова была поставлять продукты питания, оборудование и вести бизнес с фирмами западного Берлина и городской администрацией. В данном случае велась коммерческая торговля с восточными фирмами. И налаживание этого бартера позволило снизить риски голода и смертей от холода зимой. В то же время оккупационные власти смотрели на них с подозрением и в СМИ всячески критиковались контакты с устроившими блокаду коммунистами. В то же самое время не смотря на призывы не получать продукты у коммунистов, никаких мер ограничения доступа населения в Восточный Берлин и постановки там на довольствие не было.
Имхо блокада Берлина была самым тупым и морально сомнительным поступком СССР из всех возможных в той ситуации. Да, СССР не пытался заморить голодом сотни тысяч берлинцев. Но своими действиями он создал условия при которых такое развитие событий было вероятно. Даже по комплементарным СССР источникам выходит, что полностью обеспечить питанием Берлин СССР не смог бы, а потому в случае провала воздушного моста жители Западного Берлина могли столкнуться с недоеданием, усугубленным шантажом с поставками электричества и топлива. И именно поэтому на мой взгляд любая апелляция к тому, что ну была же альтернатива, ну были же поставки, значит не было блокады и все нормально – это большая глупость. Потому что советская сторона своими действиями по факту попросту принуждала к сотрудничеству с ней жителей города. Хотите есть - становитесь у нас на учет, покупайте продукты у нас, получайте топливо у нас, ведь ваши власти не могут вам это дать…
Да, блокада была просчитанным риском с советской стороны, довольно жестоким, но с полностью понятными целями. Если бы запад проявил слабость и пошел на уступки, то вопрос целесообразности блокады был бы неакутален. Кроме падения имиджа бывших союзников, СССР получал бы в руки мощный пропагандистский инструмент, что Москва сумела сохранить единство Германии ценой некоторых неудобств жителей Берлина. Значительная часть издержек блокады в этом случае могли быть нивелированы пропагандистским эффектом.
Но блокада провалилась - страны запада не отступили, берлинцы не взбунтовались и не заставили пойти на уступки. Не удивительно, что блокада не прибавила коммунистам популярности среди берлинцев, так как фактически они предлагали решение созданной ими же проблемы, мотивируя все это противодействием денежной реформы. А как показал опыт Западного Берлина обращение двух (формально трех) разных типов марок в одном городе было вполне возможно и не приводило к разрыву экономических отношений. Если финансовую реформу было сложно выставить актом агрессии (хотя и возможно), то вот транспортную блокаду - очень легко, что и произошло. Ведь еще свежи были воспоминания о нацистских лагерях смерти и как там морили людей голодом. СССР в глазах западного обывателя продемонстрировал худшие их страхи, а любые заявления советской стороны о готовности предоставить продовольствие купировались одним простым вопросом: а зачем вы блокаду то тогда ввели? На этот вопрос представители СССР отвечали, что никакой блокады не было… ( Советский Союз и берлинский вопрос. М., 1948, с. 82). А в это время военно-транспортные самолеты продолжали доставлять в Берлин еду…
Автор: Владимир Герасименко