При строительстве «Платинум Арены», в бывших верховьях речки Плюснинки, которая теперь течет под Уссурийским бульваром, строители откопали самый натуральный якорь. Какой капитан потерял его, науке достоверно неизвестно. Но вероятно, он остался с тех пор, как при устройстве на месте нынешнего парка «Динамо» грандиозной Приамурской ярмарки в 1913 году там впервые обустроили пруд. Сохранились воспоминания, что по нему публику катали на больших лодках. Позже в связи с революциями и войнами большинство павильонов забросили и растащили на дрова. Потом дамбу пруда прорвало во время затяжных дождей и речка приобрела практически изначальный вид.
За исключением того, что один капитальный павильон выставки на берегу все же сохранился и в нем долгое время даже сидели советские конторы.
Плюснинка, наряду со своей «сестрой-близнецом» Чердымовкой (ныне Амурский бульвар) с конца 19 века славилась вонью, грязью и трущобами.
Но все же здесь жила публика побогаче, во многом благодаря тому, что в устье речки практически с момента основания города располагался базар.
Место впадения Плюснинки в Амур прозвали Вшивой гаванью - из-за грязи и специфических запахов. Но сто с лишним лет назад ни торговцев, ни покупателей антисанитария не сильно смущала.
- Много городов и местечек объездил я на святой Руси, но такого рынка, как в Хабаровске, не видел нигде. Это замечательное торжище состоит из двух рядов маленьких лавочек и балаганов, между ними закоулочки. За крайним рядом лавчонок речушка Плюснинка, впадающая в Амур. Почти на самом русле этой речушки был сортир для публики. Что касается самих торговцев, они используют для своих естественных нужд закоулочки. Неудивительно, что невыносимое зловоние царит над рынком в теплое время года. К сортирным миазмам добавляется запах тухлой рыбы и тому подобное, - описывал хабаровский базар в 1906 году Гамалиил Гантимуров.
Больше половины торговцев в те времена были китайцами, оставшуюся часть примерно пополам составляли русские и корейцы.
- Хлеб, булки, квас, пиво и говядину продают преимущественно русские. Мануфактуру, галантерею и посуду - китайцы. Корейцы продают преимущественно свои сельскохозяйственные произведения, - уточнял путешественник.
Не раз и не два власти города планировали убрать рынок в другое место, поскольку устье Плюснинки служило заодно и основным местом набора питьевой воды для горожан. Но каждый раз вопрос тормозился, поскольку почти все товары доставлялись в город на лодках, а Вшивая гавань, опять же, была самым удобным местом для причаливания. Возникала неразрешимая дилемма.
Грязь, вонь и отсутствие сортиров на этом рынке десятилетиями не могла побороть и советская власть. На тему этих, и прочих беспорядков, вышли сотни, если не тысячи статей в местной прессе.
- Саннадзора на базаре нет. Полтора месяца не работает уборная. Базарная площадь загрязнена донельзя. Учета нет. Директор не знает постоянных работников. Почти не ведется борьба со спекулянтами. Наоборот. Дело происходит так: колхознику, привезшему на рынок мясо, не разрешают его продавать из-за отсутствия медицинского свидетельства. Ему в дирекции предлагают подрядить мясорубов и заплатить им по соглашению. Если колхозник вздумает отказаться, ему придется стоять с неразделанной тушей мяса где-нибудь в углу. И тут появляется спекулянт или его агентура. «Замерз, парень? Не берут мясо-то?» И туша, купленная оптом по 10 рублей за килограмм, тут же разрубается и продается по 16, - писала местная пресса в январе 1936 года.
Правда, рядом со всем этим безобразием стояло здание крытых торговых рядов, но современники его как часть рынка никогда не рассматривали. Скорее, как отдельно стоящий магазин, где все было дороже. В 30-х годах торговлю оттуда выселили и здание стало выполнять функцию речного вокзала.
Конечно, возле этого рынка, как и возле любого другого в любой точке мира, крутился преступный элемент, который и жил поблизости - в трущобах Плюснинки.
В 1924 году газета «Дальне-Восточный путь» описывала всю застройку от Барабашевской (ныне Запарина) до Тургеневской как сплошную сеть грязных притонов.
- Все здания по речке представляют из себя жалкие хибарки, давно пришедшие в полную негодность. Грязь в помещениях невероятная, дворы завалены испражнениями. В ночное время эти грязные фанзы наполняются беднотой настолько, что не только нельзя лежать, но даже сидеть негде. Воздух настолько спертый, что нет возможности пробыть больше двух минут. Здесь живут преимущественно корейцы и китайцы, и находит себе приют преступный элемент. Процветает опиекурение, воры сбывают краденые вещи, тут же обитают проститутки самого низкого пошиба, - писал журналист.
Милиция регулярно устраивала рейды, но толку с них было мало.
- В ночных облавах сотнями захватывали морфинистов, мелких воришек, арестовывали, выселяли, но через несколько дней притоны заполняются такими же лицами. Этот район Плюснинки представляет из себя рассадник заразы и служит главным убежищем преступным элементам, - сообщала газета.
Далее резюмировалось, что самым верным средством было бы снести все эти хибары, как совершенно непригодные для жилья, но, к сожалению, расселить бедноту некуда, поскольку жить в городе абсолютно негде и налицо жуткий жилищный кризис. Поэтому предлагалось «придумать что-нибудь другое», а для начала хотя бы заставить хозяев этих фанз с помощью санинспекции хотя бы продезинфицировать помещения.
Более менее порядок на Плюснинке навели лишь в конце 1930-х годов, когда всех корейцев и китайцев просто депортировали из Хабаровска, а с преступностью стали бороться более жесткими методами. Но и после этого плюснинская шпана до самого сноса трущоб была одной из самых опасных в городе, уступая разве только чердымовской и затоновской.
Характерно, что вдоль речки при всей ее антисанитарии было модно строить общественные бани.
Первым, еще в конце 19 века, каменную баню на пересечении Плюснинки с Тургенева построил купец Михайлов. Что интересно, сама помывочная была на втором этаже, а на первом - торговые помещения. Но все было так продумано, что ничего не протекало. В первые годы советской власти баню Михайлова закрыли и вселили в помещение здание милицию. Вследствие этого Плюснинка в конце 1920-х годов стала улицей Милицейской и оставалась таковой до обустройства бульвара и даже чуть дольше.
В начале 20 века напротив владений Михайлова открылся еще один большой банный комплекс - купца Мустахитдинова. Здесь все было устроено по классике - мылись на первом этаже, а на втором работали «нумера». Эта баня, где была, как гласила реклама, «электропрачечная», проработала гораздо дольше соседней и закрылась уже ближе к концу советской власти. А вот у ее владельца жизнь оказалась довольно короткой.
- В Хабаровске у купца Абульмена Мустахитдинова на гулянье украли 9-летнего сына. На другой день явился неизвестный кавказец с письмом, требующим выкуп 75 000 р. Мустахитдинов послал за полицией. Тогда преступник тремя выстрелами из маузера убил Мустахитдинова, затем выстрелил в себя. В бессознательном состоянии он увезен в больницу, - сообщала газета "Новое время" в июне 1909 года.
Мальчик потом нашелся живой и здоровый, а выживший убийца был приговорен к каторжным работам.
Кстати, конкурент Мустахитдинова Игнат Михайлов тоже в итоге был убит. После установления советской власти у него забрали всю недвижимость, кроме дома на Пушкина, 18, где он непосредственно обитал с семьей. Там они и жили вплоть до 1932 года, когда Игнатия Евдокимовича выслали в Новосибирск, где через пять лет он был расстрелян, а его дочь Агриппину вынудили отказаться от дома, и он отошел государству.
В начале 1930-х годов взамен закрытой бани Михайлова власти решили построить на Плюснинке еще одну, но в другом районе, ближе к нынешним прудам.
Эту помывочную мучительно возводили лет десять, она была в те времена главным городским долгостроем и примером того, как не надо работать. Сдали ее лишь в 1940 годах, позже рядом был оборудован вытрезвитель. С развалом советской власти баню забросили, и ее выкупили и реконструировали под отель.
Интересно и то, что вдоль Плюснинки, недалеко от страшных хибар, довольно охотно строили каменные дома богатые жители города (на Чердымовке их почти не было). Правда, сами владельцы в них не жили, предпочитая не дышать здешними миазмами. Почти все каменные дома на речке были доходными, для сдачи в аренду, и почти все они сохранились по сей день.
Например известный бизнесмен Василий Петренко выстроил на речке даже два дома, которые стоят в разных местах - на пересечении Истомина с Уссурийским бульваром (ныне жилой дом) и в районе прудов (коммерческая недвижимость).
В Сети можно встретить упоминания о том, что в доме, что на перекрестке с Истомина, убили в 1913 году всю семью владельца, включая детей. Но это не так. Громкое убийство в том здании действительно случилось, но это же был доходный дом, где квартиры сдавались в аренду. Поэтому убили, скорее всего, квартиросъемщиков. Сам Василий Петренко дожил до 1920 года, далее недвижимость перешла его сыну Николаю и уже у него все забрала советская власть.
На Плюснинке (нынешний адрес Фрунзе,41) выстроили доходный дом и многочисленные переплетенные семейства известных купцов Кабатовых и Вшивковых.
Интересно, что после установления советской власти этот дом у них отобрали далеко не сразу. И это несмотря на то, что глава семейства Кабатовых Андрей Михайлович служил у белых и не скрывал монархических убеждений. Дом был национализирован лишь в 1930-м, после того, как почти все родственники, нелегально перебравшись через Амур, оказались в Харбине, откуда проследовали кто в Австралию, кто в Америку. Ну а те, кто рискнул остаться в СССР, вскоре сильно пожалели об этом. Так, младший брат Андрея Михайловича Фёдор был выслан вместе с семьей в Красноярск, где был расстрелян в 1937 году.
Вообще недвижимость именно на Плюснинке забирали у «бывших» почему в последнюю очередь. Последней из старых хозяев, поставив рекорд, лишилась своего каменного дома на Плюснинке Лидия Денисова, дочь известного хабаровского купца. Она прожила с семьей в двухэтажном особняке по адресу: Уссурийский бульвар, 29, до 1933 года. В итоге его все же конфисковали, а хозяйку выслали «за пределы Дальневосточного края».
Плюснинку, наряду с Чердымовкой, собирались обустроить два раза, в 1903 и 1935 годах. Но до дела дошло только в конце 1950-х.
Так, в 1958-м московский «Гипрокоммунводоканал» представил проект единой канализационной сети Хабаровска. Он предполагал полностью засыпать Чердымовку и Плюснинку, заключив их в коллекторы и соединив с канализацией в других районах города. Причем отходы предлагалось выводить по трубе на левый берег Амура, с дальнейшей их переработкой на удобрения
Тут же началась дискуссия с теми, кто считал, что нельзя их уничтожать, а надо организовать там культурный отдых у воды. В частности, инженер Барский в местной прессе раскритиковал проект московских коллег, предложив не засыпать Плюснинку совсем, а создать комплексный бульвар с каскадами прудов на всем ее протяжении. Но городские власти и общественность идею отвергли, решив «похоронить» вонючий ручей раз и навсегда.
Из-за отсутствия сил и средств, которые бы позволяли сделать все разом, работы велись постепенно, кусками. Бралась в коллекторы часть речки на протяжении двух - трех кварталов, завозился грунт, а затем начиналось благоустройство — сажали деревья, асфальтировали дорожки, разбивали клумбы, ставили скамейки и так далее.
К осени 1960 года в коллектор был взят, например, участок Плюснинки от Амура до улицы Запарина. Интересно, что жителей сносящегося частного сектора переселили главным образом в новые двухэтажные дома на улице Гаражной. Теперь они известны как бараки на проспекте 60-летия Октября.
Совместно со строителями речки засыпали различные организации, на субботники привлекалось местное население. По итогам соцсоревнования в 1960 году первое место занял Центральный район — именно благодаря работам по обустройству бульваров.
- 152 000 человеко-дней отработали жители Центрального района на благоустройстве. Только на Плюснинку и Чардымовку завезено более 250 тысяч кубометров грунта, в 2 раза выше запланированного. Посажено 52 000 деревьев, 465 000 кустарников, на площади 15 000 кв. м разбиты цветники и газоны, - говорилось в справке горисполкома.
Кстати, поначалу на бульварах высаживали фруктовые деревья, но они погибли. Более приспособленными оказались породы попроще - береза, лиственница, сосна, сирень. Свежезасаженные клумбы тоже не сразу прижились, поскольку их начала разорять домашняя птица из еще не снесенного частного сектора. В связи с этим ее содержание в Центральном районе было полностью запрещено.
Отметим, что планы жилой застройки вдоль Плюснинки были реализованы лишь частично.
- Следует взять курс на застройку в первую очередь кварталов центральной части города четырех- и пятиэтажными домами с плоскими крышами, которые, кстати, стоят дешевле и которые могут быть использованы как солярии сейчас и как площадки для посадки вертолетов в будущем, - говорил Георгий Комиссаров, директор института «Хабаровскпромпроект» в 1960-м году.
Райончик такой застройки можно видеть, пожалуй, лишь на улице Пушкина в сторону Ленина. Сейчас подобная архитектура выглядит убого, но тогда она смотрелась очень эпично, даже без вертолетов и загорающих на крышах.
Были также планы ленинградских проектировщиков «закольцевать» Уссурийский бульвары зеленой зоной с дендрарием, откуда по естественным оврагам был бы выход к парку «Динамо». Сам парк при этом предполагалось расширить аж до улицы Ленинградской.
Но это все осталось только на бумаге. Вдоль бульвара осталась масса старых деревянных зданий, снос которых под строительство высоток не закончился по сей день.
Полностью благоустройство на месте Плюснинки было закончено в 1967 году, но старое название улицы вдоль берега – Милицейская, исчезло после этого не сразу. А последний частный домик на бывшем берегу бывшей Плюснинки (Милицейская, 73, он же Уссурийский бульвар, 65, в районе прудов) снесли и вовсе только в ноябре 1982 года. Это было сделано в рамках частичной реализации идеи инженера Барского. В 1983 году, к 125-й годовщине основания Хабаровска, был открыт каскад из трех прудов на Уссурийском бульваре. В 2002-2008 годах их реконструировали.
В 2003-м году бульвар в целом окончательно обрел свой нынешний облик, когда была сдана «Платинум Арена». Интересно, что поначалу собирались ее строить в другом месте.
- Изначально площадку под нее почему-то отвели на окраине города, в промзоне – мол, в центре места нет. А я нашел – на бульваре. Там домишки стояли, мы людей оттуда переселили в хорошие квартиры, перенесли ЛЭП. Все, и в том числе сама стройка – на деньги компании «Амур», край туда средства не вкладывал. Мы взяли на себя только расширение дороги, - рассказывал в 2013 году бывший губернатор и полпред Виктор Ишаев.
Но даже после этого барачные островки еще оставались. Два знаменитых барака в парке «Динамо» снесли буквально несколько лет назад, а два последних, на Гоголя, только собираются сносить. Как и два барака на перекрестке с Калинина.
Отметим, что к 150-летию Хабаровска в 2008 году городские власти планировали полностью перестроить бывшее устье Плюснинки, чтобы на его месте организовать площадь Первостроителей. Ради воплощения этой задумки бывшие крытые торговые ряды даже исключили из списка объектов культурного наследия - по данным историков, чиновники заявляли, что это здание «не вписывается в концепцию площади, находится в плохом техническом состоянии, затруднительно определить его будущее функциональное назначение, исходя из планируемого характера территории».
Но в итоге из этой затеи ничего не вышло, зато появилась новая мысль: реконструировать речной вокзал. Точнее - построить новый. Предполагалось обустроить два терминала: для внутренних линий и международных, а внутри них открыть кафе, ресторан, магазины, гостиницу и зону свободной торговли. Но для этого проекта в итоге так и не смогли найти инвестора.
Сегодня помещения этого памятника архитектуры занимает «Хабаровскводтранс», а также различные частные компании. Кроме того, там размещается платный общественный туалет, который хабаровчане регулярно критикуют из-за его состояния. Но он хотя бы есть, то есть прогресс все-таки налицо.
Напомним, ранее мы рассказывали об Амурском бульваре, который долгое время был символом всего самого плохого в городе - речкой Чердымовкой; о Казачьей горе, которая долгое время была китайской; об улице Волочаевской, от изначального деревянного облика которой чудом сохранился единственный дом; о Пятой площадке, имя которой стало нарицательным; об улице Ленина, которая приобрела в последнее время определенный лоск; о Гупровском городке, который исчезает на наших глазах; о Южном, который на наших глазах стал застройщикам очень нужным; о пустеющей с годами первой в городе улице Шевченко. Об этом, а также о многом другом читайте в разделе «Городские истории».
Иван Васильев, новости Хабаровска на DVHAB.ru
Фото: Госархив Хабаровского края, Гродековский музей, краевой центр ОПИК
