13 мая 1947 года. Трасса 60. США
– Так что вы можете рассказать о своих родителях?
– Они умерли
(Из интервью Джима Моррисона 1966 года)
Мать всех дорог и главная улица Америки связывает Калифорнию и Чикаго. Трасса 60, которая сегодня превратилась в самый большой в мире музей под открытым небом, ветвится и извивается желтым пыльным кирпичом, пролегая через горы, реки и долины. В 1940-х желтый кирпич уже кое-где заменен на более современное покрытие, но все же многие участки дороги все еще выложены своеобразным подобием брусчатки. В Нью-Мексико и Оклахоме все время на этом маршруте случаются аварии, особенно плохи дела в резервациях. Дороги, которые примыкают к шоссе и проходят через резервации, в ужасном состоянии. Несмотря на все послабления властей, люди там живут очень бедно, и поэтому частенько тут устраивают разного рода подставы и грабежи. В сочетании с плохими дорогами это частенько приводит к реальным авариям. Автомобиль четы Моррисон едет как раз по одной из таких дорог, когда вдруг мужчина за рулем видит вдалеке какое-то скопление людей и машин.
Ехать дальше – нет никакой возможности. Мужчина начинает тормозить, а затем останавливается, не доехав с десяток метров до места аварии, на котором сейчас человек десять о чем-то громко спорят.
– Поехали уже, что ты остановился, – начинает нервничать женщина на сидении рядом с водителем.
Джордж Стивен Моррисон открывает бардачок машины, достает оттуда пистолет, открывает дверь машины и идет к водителю грузовика.
Температура на улице близится к сорока градусам тепла, все окна в машине открыты. Трехлетний ребенок на заднем сидении уже почти падает в обморок от жары и высовывается из окна, чтобы хоть немного подышать. В следующую секунду он видит перед собой искаженное гримасой ужаса лицо жителя резервации на дороге. Ребенок в ужасе поднимает глаза и видит перед собой бескрайние, ядовито-желтые просторы, на которых разбросаны еще несколько таких же тел. Посреди всего этого стоит и дымится грузовик, человек десять орут друг на друга и переругиваются, и повсюду пыль, дым и пар от дымящихся двигателей. Кажется, что здесь происходит какая-то очень черная магия вуду. В подтверждение этого водитель грузовика, который сейчас о чем-то спорит с отцом мальчика и начинает кричать что-то про силу шамана.
– Шаман отдаст свою силу дьявольскому отродью… – в бешенстве кричит мужчина отцу Джима, а ребенок тем временем вглядывается в запыленное лицо коренного жителя Америки.
Кажется, что с каждой минутой оно становится все спокойнее. Складки на его лице расправляются и покрываются пылью. На живое, некрасивое и искаженное болью лицо, как будто, накладывают грим, и оно становится мертвенно-бледным, спокойным и прекрасным. Глаза ребенка уже слезятся от пыли и песка, черты лица индейца, водителя грузовика и даже холмов вдалеке смешиваются и превращаются в цветовые пятна.
Как все начиналось?
Джим Моррисон появляется на свет в Мельбурне, штат Флорида в 1943-м году. Его отец – военный, а мать – домохозяйка. Они часто переезжают из одного городка на юге страны в другой, живут вблизи военных баз, в маленьких и нищих городках. Джордж Моррисон каждый день уезжает куда-то на базу, а семье остается лишь ждать его у окна, так как выходить на улицу лишний раз не хочется. Во всех этих городках живут лишь военные и безработные, а также их изнывающие от скуки и нищеты жены. Моррисонов нигде не любят, они слишком богатые для того, чтобы попробовать найти здесь друзей, и всегда везде чужие.
Один из таких переездов из города в город остается в памяти ребенка навсегда. В тот день они проезжали по дороге сквозь резервацию индейцев. Путь им преграждает грузовик с открытым фургоном. В нем ехало человек десять из числа жителей резервации. На дороге что-то произошло, и всех, кто был в фургоне, раскидало в разные стороны. Трое погибли, а остальные получили серьезные травмы. Мать Джима не замечает, когда ребенок высовывается из окна и видит ужасные последствия аварии. Женщина начинает кричать только в тот момент, когда видит, что одна из жертв аварии, валяется буквально в метре от их машины, а трехлетний Джим тянет к нему свои руки. Минут через десять Джордж возвращается в машину, и они продолжают путь, но в память Джима этот эпизод врезается навсегда.
«Мы проезжали мимо нескольких индейцев. Какая-то авария, но я не помню, что там кто-то умер. Это действительно произвело на него впечатление. Он всегда думал об этом страдающем индейце на дороге»
(Джордж Стивен Моррисон)
Когда через пару часов они заходят в кафе у заправки, Джим начинает с любопытством разглядывать продавца из числа жителей резервации. Мужчина замечает интерес ребенка и добродушно перебрасывается с ним парой фраз. Спустя какое-то время Джим с родителями смотрит один из модных фильмов ужасов, где рассказывается о ведьме, передавшей свою силу дочери перед смертью, и ребенок уверяется в том, что, вероятно, теперь у него есть сила шамана.
Джордж имеет весьма жестокий нрав. Со своими домашними он ведет себя так же, как и с подчиненными. Его никогда не устраивает качество уборки или быстрота замены блюд во время ужина. Приходя домой, он ведет себя тихо и сдержанно, но проходит пять минут, и он замечает какую-нибудь нерасправленную кружевную салфетку и делает по поводу этого едкое замечание. Через полчаса таких замечаний накапливается уже достаточно, а через час это выливается в скандал.
Мужчина редко доводит дело до рукоприкладства, но Джим с детства видит, с каким презрением и брезгливостью он относится к матери и к нему. И он учится смотреть на себя и мир его глазами. Когда Джиму исполняется четыре года, в их семье появляется еще один ребенок, а еще через год – еще один. Маленькие дети ужасно раздражают мужчину, и он срывает гнев на старшего сына и жену. Его любимый метод воспитания: унижать до тех пор, пока человек сам добровольно не захочет скинуться со скалы. Так он ведет себя с солдатами, также поступает и с близкими.
Джим растет молчаливым ребенком. Со временем он, также как и его отец, будет относиться с небрежением ко всем, кого считает хуже или слабее себя, и будет лебезить перед теми, в ком почувствует силу ему противостоять. День за днем вторых будет становиться все меньше.
В основном семья Моррисонов колесит по небольшим городкам Техаса, Оклахомы, Нью-Мексико и Калифорнии. В каждом из них они проводят от нескольких месяцев до года. Этого недостаточно, чтобы завести друзей среди одноклассников, поэтому Джим учится одиночеству. Ему нравится приходить в местную библиотеку и выискивать там самые странные книги, какие может найти, разговаривать со странными людьми, коих всегда много в каждом городе. Со временем он вдруг понимает, что о многих из тех книг, которые он прочитал, учителя в школе даже не слышали. И тогда он начинает относиться к ним с тем же презрением, что и к своим одноклассникам.
– А ты Джим, какие книги читал этим летом? – задает вопрос учитель литературы на первом уроке после каникул.
– Инфернальный словарь, – лениво отвечает Джим, и весь класс начинает смеяться. Учитель чувствует, что его надули, и начинает нервничать.
– Не паясничай, таких книг нет, – говорит он, еле сдерживаясь.
– Жак Коллен де Планси, «Инфернальный словарь». Книга 1818 года. Можно было бы уже и прочитать, – довольно ухмыляясь, отвечает он преподавателю литературы.
Этот ответ так злит мужчину, что он даже делает запрос в Библиотеку Конгресса, чтобы выяснить, существует ли книга с таким названием. Ответ библиотеки неутешителен: такая книга существует, и даже выдержала пару переизданий. Впрочем, с того дня он начинает испытывать к Джиму весьма спорные эмоции: нечто среднее между ненавистью и уважением. Для подростка в этом нет ничего нового. Он привык испытывать к людям нечто подобное. Мир всего лишь отвечает ему взаимностью.
«Джим прочитал столько же, а возможно, и больше, чем любой другой ученик в классе, но все, что он читал, было настолько необычным, что я попросил другого учителя (который ходил в Библиотеку Конгресса) проверить, существуют ли книги, о которых Джим рассказывал, на самом деле»
(Джордан Поттер, учитель литературы)
Отношения с отцом становятся все хуже. Джордж Моррисон видит в первенце свое продолжение и хочет, чтобы сын сделал военную карьеру. Вместо этого сын увлекается мистикой, эзотерикой, философией и без конца спорит с отцом, из-за чего Джима то и дело наказывают. Подросток сбегает из дома, ночует на вокзале, а потом отец едет забирать его. Естественно, это приводит лишь к новым скандалам. В конце концов, когда Джима в очередной раз выгоняют из дома, он уезжает к бабушке с дедушкой.
– У меня больше нет сына. Когда у тебя не будет работы, сделай одолжение, не приползай и не проси о помощи, ты ее не получишь, – шипит ему отец, когда Джим объявляет о том, что больше не вернется домой.
Так и будет. С этого дня Джим решает, что его родители умерли. Ни он, ни его отец никогда не позвонят друг другу. Однажды мать приедет навестить его в одну из гостиниц, и менеджер очень сильно удивится ее появлению, так как Джим во всех интервью будет говорить о том, что они умерли, а иногда даже, не без удовольствия, будет описывать подробности их смерти.
Двери восприятия
Когда-то очень давно, в 1940-х годах, трое студентов Колумбийского университета, Джек Керуак, Аллен Гинзбург и Кен Кизи повстречали самого свободного человека в мире (или просто неудачника, обычно это синонимы) Нила Кэссиди и навсегда влюбились в то, как он смотрел на жизнь. Для этого странного человека жизнь была бесконечным путешествием в поисках себя. На этом пути он многим людям делал больно, но по странному стечению обстоятельств, после встречи с ним их жизнь всегда менялась к лучшему. Джек Керуак, Аллен Гинзбург, Кен Кизи, а затем еще и Уильям Берроуз, Том Вулф и его величество Хантер Томпсон вывели образ Нила Кэссиди на страницах своих книг.
Все эти люди учились в 1940-х годах на литераторов, прекрасно понимая, что никому не нужны их книги. Отчаянно желавшие обрести свободу молодые люди писали свои романы, основанные на реальных событиях своей весьма аморальной, но любопытной жизни. Эти романы будут опубликованы лишь в 1950–1960-х годах. Прекрасно сознавая свою ненужность обществу, которое хотело лишь забыть об ужасах войны, кризисов и нищеты, эти писатели стали называть себя «битниками», разбитым войной поколением. Они читали Пруста, Камю и Брехта, путешествовали, любили и весьма подробно описывали свою жизнь, кое-что, придумывая, разумеется. И вот «пролетев над гнездом кукушки», битники стали началом великого американского культурного возрождения.
В то же время в 1940-х происходят и другие процессы. В 1938-м году Зигмунд Фрейд начинает чувствовать себя в Германии как-то не очень уютно. Его приглашают в гестапо, исключительно для того, чтобы расспросить о его дискомфорте, разумеется. Американскому послу удается отстоять отца психоанализа, и вскоре Зигмунд Фрейд все же отправляется из Германии в Великобританию (да-да, посол был американский, а уехал он в Соединенное Королевство, по легенде все именно так). Перед отъездом его просят подписать бумагу, в которой он отказывался от всех претензий к Германии. Согласно непроверенным данным, на обороте расписки он написал: «могу настоятельно порекомендовать поход в гестапо каждому». Вслед за Зигмундом Фрейдом из Германии в срочном порядке уезжают практически все психологи, так как эту науку сочли… не вполне соответствующей идеям Рейха. А заодно уезжают психиатры, биологи, врачи и ученые. В основном все они едут в Штаты.
Германия навсегда теряет статус цитадели науки, а Штаты становятся главным мировым центром по изучению психологии. И к тому времени это уже не только задушевные беседы на кушетке, но и психофармакология, психохирургия и эксперименты. Очень много экспериментов. Не всегда удачных. В 1940–1950-х совершенно гениальный, скандальный и эксцентричный американец Тимоти Лири занимается исследованием влияния лизергиновой кислоты на человека, сотрудничает со спецслужбами, разрабатывает для них тесты, а потом вдруг ссорится и начинает выступать с лекциями о пользе психоделиков, дает публичные лекции и… развлекается.
Молодые и свободные люди, которые уже прочитали романы битников, начинают интересоваться тем, как можно расширить степени своей свободы. Так появляются хиппи. И тут начинается Вьетнамская война, никому не нужная и глубоко несправедливая. Детей цветов теперь называют «трусами», которые не пожелали помочь своей Родине. История все расставит на свои места. Каждый десятый ветеран попробует покончить с собой, но это будет потом, а в середине 1950-х одним из таких искателей свободы становится Джим Моррисон, а вот его отец отправляется во Вьетнам.
«Меня интересует все, что связанно с бунтом, беспорядком, хаосом, бессмысленными на вид поступками. Мне это видится дорогой к свободе»
(Джим Моррисон)
Джим переезжает во Флориду и начинает посещать подготовительный класс перед колледжем, а затем весьма успешно сдает экзамены в колледж Флориды и начинает изучать историю искусств. Еще на подготовительных курсах Моррисону с несколькими однокурсниками предлагают снятся в документальном фильме об абитуриентах колледжа. Несколько дней съемок делают из него местную знаменитость, и это состояние ему потихоньку начинает нравится. Поначалу Джима интересует живопись, и он даже всерьез начинает изучать творчество Босха, но вскоре понимает, что в ХХ веке картинка должна двигаться и решает перевестись в UCLA, главный университет Калифорнии. Именно здесь учатся все те, кто затем пополнит несчетную армию неудачников Лос-Анджелеса, впрочем, все великие режиссеры и актеры тоже учатся именно здесь. Вот только их, конечно же, меньшинство.
Джим начинает изучать сюрреалистический театр, снимать короткометражки и проводить время с друзьями-неудачниками на Венис-Бич, прибрежный район Лос-Анджелеса. Сюда и на Звездный бульвар всегда приезжают туристы, и многие из них даже не догадываются, что это и есть самые бедные и злачные места города. На Венис-Бич в те дни уже стоят целые кварталы дешевых одноэтажных домиков-бытовок из фанеры, множество дешевых мотелей, в которых за пару долларов можно получить все виды удовольствий, и повсюду студенты UCLA. Одни рисуют граффити, другие снимают кино, и ото всех них исходит приторно-сладкий запах легких наркотиков. Марки, пропитанные запрещенными веществами, здесь раздают буквально как флаеры, извещающие об открытии нового бара. С другой стороны, в то время вещества эти, не такие уж запрещенные.
Все ищут способ расширить свое сознание, описать этот опыт и прочитать где-нибудь о нем, чтобы удостовериться в нормальности собственных переживаний. Книги Берроуза, Хантера Томпсона, Керуака и Кена Кизи сменяются стихами Бодлера и Рэмбо, а также книгами Олдоса Хаксли. Джим Моррисон все больше времени проводят на Венис-Бич, желая расширить свое сознание и снять настоящее кино. Он делает несколько короткометражек и документальных фильмов, но они не находят своего зрителя.
Сокурсники считают Джима хорошим парнем, но ужасным режиссером, и это очень больно бьет по его самолюбию. Каждый следующий фильм требует от него еще больше усилий, еще с большим небрежением он об этом говорит, но удар по самолюбию всегда катастрофический. Финальным аккордом становится его выпускная работа, которую он готовил несколько месяцев, но и из этого ничего не выходит. То же случается и с литературными опытами. Джим пишет стихи и прозу. Их любят слушать девушки, но лишь из желания понравиться ему.
Закончив колледж Джим пополняет армию неудачников с Венис-Бич. Ему больше негде жить, он нигде не работает, но не собирается возвращаться к родителям и остается ночевать на крыше дома друга. Его бывший сокурсник живет в одноэтажном доме на берегу. На крыше постройки стоит два шезлонга и столик. Поднявшись по приставной лестнице, можно сесть на пляжное кресло и уснуть, наблюдая за звездами.
Так Джим живет несколько месяцев. Друзьям он говорит, что ищет себя и расширяет границы сознания, но на деле это превращается в покупку банки консервированных бобов, запрещенных веществ и алкоголя. Этот набор позволяет не задумываться о том, что будет дальше. Близость звезд, большого успеха и шум океана помогают забыть, что ты живешь в коммуне потерянных неудачников.
«Да, консервы и марки с Венис-Бич. Когда мы встретились на вечеринке и решили попробовать работать вместе, он уже несколько месяцев сидел на такой своеобразной диете».
(Рэй Манзарек)
Так продолжается до тех пор, пока на одной из вечеринок Джим не сталкивается с бывшим сокурсником с Рэем Манзареком, и они не решают создать свою группу в честь названия книги Олдоса Хаксли «Двери восприятия».
– Если бы двери восприятия открылись, то все бы увидели мир, какой он есть, – бесконечным, – цитирует Джим стихотворение Блейка.
Впоследствии все будут говорить, что название группа получила в честь модной книги Хаксли, но Джим будет ссылаться на стихотворение Блейка. Вскоре к ним присоединяется еще двое человек: гитарист Робби Кригер и барабанщик Джон Денсмор.
Они начинают выступать по клубам с переменным успехом, а потом вдруг им удается договориться о концерте в лучшем клубе на бульваре Сансет: «Whisky a Go Go». В зале слишком много народа, и Джим теряется от этого количества людей. Когда он выходит на сцену, ему становится так страшно, что он отворачивается к музыкантам и начинает петь, глядя на барабанщика.
Это так удивляет и завораживает зрителей, что через пару минут Джиму начинает казаться, что он стал шаманом. Ему видится грузовик, разметавший тела индейцев по пустыне, искаженное болью лицо одного из жителей резервации, слышится ярость отца и все это под крики и шипение из зала. Сотни людей сейчас слушают, что он поет, и в этом действительно появляется магия.
Король ящериц
1967-й год меняет мир навсегда. Газеты печатают историю о том, как американские солдаты буквально истребили все население вьетнамской деревни Сонгми. Повсюду случаются митинги против войны. Темнокожие требуют для себя равных прав. Молодые люди хотят свободы, но их никто не хочет слушать, и постепенно всем начинает это надоедать. В этот момент Джим Моррисон выходит на сцену с «Light my fire» и этот трек становится стопроцентным хитом. Он буквально говорит со сцены то, что чувствует каждый, и разжигает огонь.
Группа подписывает договор с лейблом Electra Records, и моментально становится популярна по всей стране. Джим Моррисон выходит на сцену крупнейших площадок, исполняет странные и сложные тексты, иногда даже без музыки. Увидев, что люди пребывают в нужном для концерта трансе, он иногда начинает читать свои стихи. Все это принимается с неизменным и абсолютным восторгом.
Продюсер группы Пол Ротшильд пытается представить Джима Моррисона принцем рок-сцены и для этого он даже соглашается на работу с безумной Дженис Джоплин, а потом месяц жужжит Джиму в уши, чтобы тот обратил на простушку с голосом Ареты Франклин свое внимание. Когда же на вечеринке они уединяются, то долго болтают обо всем, но стоит Джиму попытаться приблизиться к ней, как девушка вдруг выходит из себя. У Джима складывается впечатление, что она буквально боится физической близости, хотя Дженис буквально орет на каждом выступлении, что ей нужна любовь.
«Они могли бы затмить Джона и Йоко, стоило бы им хоть раз вместе где-то появиться, но из этой затеи ничего не вышло. Дженис была вовсе не такой, какой ее хотели показать на телевидении. Конечно, она была совершенно безумна и ужасно несчастна, но, поработав с ней, я зауважал ее. Несчастная девочка…»
(Пол Ротшильд)
Принц и простушка. Пожалуй, нет более любимого сюжета для сказок, но в 1967-м Дженис уже слишком разочарована в людях, а Джим даже не собирается останавливаться на ком-то одном. Каждый день возе его гримерки собирается с десяток девушек, каждая из которых почтет за честь, если он уделит ей внимание. Для этого групи достаточно просто сказать, что он пишет неплохие стихи, и желательно при этом быть хоть сколь-нибудь убедительной. Лучше всего с этой ролью справляется Памела Курсон. Они знакомятся в одном из ночных клубов Лос-Анджелеса в 1964-м году, задолго до успеха, и между ними сразу возникает какая-то особая, болезненная связь. Она тоже из семьи военного.
– Мои родители умерли, не будем о них, – говорит девушка при первой попытке Джима расспросить ее о прошлом.
– Мои тоже, – кивает он, и отныне они не говорят ни о чем, кроме литературы.
Впоследствии журналисты выяснят, что у обоих родители в полном здравии, но их это совершенно не интересует. Свободная и эксцентричная Памела интригует своим образом. Кажется, что рядом с ней жизнь не может быть скучной, но все с тревогой наблюдают за развитием этого романа. Поразительно, но они не расстаются. Джим уезжает на гастроли, а Памела находит себе какого-то француза и собирается переехать в Париж, но всякий раз, когда они оказываются в одном городе, между ними снова вспыхивает страсть. Зачастую, их партнерам остается лишь бесстрастно наблюдать за тем, как Джим и Памела наиграются друг с другом и вспомнят о настоящей жизни. С каждой их подобной встречей обоим все меньше хочется вспоминать о ней. Вспоминая о минутах с Памелой, Джим невыносимо остро чувствует стыд и ненависть к себе, но вскоре ему всегда хочется увидеть ее снова.
Наркотики и алкоголь не обходят стороной The Doors, но ни то, ни другое до определенного момента не мешает группе работать. Джим неравнодушен лишь к веществам, расширяющим сознание, притом поначалу он не принимает их до концертов, а Полу Ротшильду не важно, как развлекаются артисты после выступления. Так продолжается до тех пор, пока однажды Джим не начинает говорить со сцены:
– Я король ящериц, я шаман и проводник…
И вот здесь уже всем, кто стоит за сценой, становится понятно, что Джим сейчас не вполне понимает, что происходит. Ко всеобщему удивлению, публике в тот день он нравится все больше.
Группа колесит по всей стране с гастролями, а Джим Моррисон превращается в культурный феномен. Когда они приходят на «Фабрику» Энди Уорхола, художник приходит в полный восторг при виде Джима и тут же усаживает его на стул перед камерой, чтобы сделать несколько портретов и отснять с его участием пару эпизодов своих странных, артхаусных кинозарисовок, от которых почему-то все в полном восторге. Вечером они устраивают рейд по клубам города. Энди везде появляется в компании болезненно худой девушки, которую все журналисты срываются фотографировать. Некрасивый мужчина в темных очках и с выбеленными волосами тут же толкает Джима к фотографам и буквально генерирует слухи и сплетни. Поразительным образом Энди, оставаясь стопроцентной знаменитостью, совершенно не интересует журналистов, но при этом их волнует все, что он говорит, делает и думает. Он генерирует образы, оставаясь в стороне от жизни. Все это выглядит так странно, что Джим приходит в полный восторг от Энди с его болезненно худой подругой, которая выглядит как копия его самого.
В конце концов группа, становится слишком популярной, чтобы ее и дальше игнорировали правоохранительные органы. Во время массовых протестов и беспорядков 1967-го года группа встает на сторону протестующих, но даже тогда им удается выйти сухими из воды. Все считают, что на концерты группы приходят только хиппи, дети цветов из семей среднего класса. На тот момент, власти не видят в них проблемы. Так продолжается до тех пор, пока в туалет одного концертного зала не врывается полицейский.
Джиму нравится экспериментировать, всегда находиться чуть-чуть за гранью риска. Даже запрещенные вещества он принимает исключительно из желания испытать себя. Для тех же целей он начинает перед каждым выступлением проводить время с девушкой в туалете прямо перед концертом. Толпа постепенно набивается в скромный зал и начинает скандировать строчки из песен группы, пока Джим развлекается с кем-нибудь из групиз. Это очень интригует.
– Вы что совсем ополоумели, наркоманы чертовы? – возмущается полицейский, врываясь в кабинку туалета. Все усугубляется тем, что в руках у слуги закона пистолет.
– Да ты знаешь вообще, кто это? – визжит девушка, и в этот момент из зала уже доносятся выкрики строчек из песен. Толпа ждет, чтобы Джим разжег их огонь.
– Съешь меня, – говорит Джим и ухмыляется.
Полицейского это настолько возмущает, что он избивает солиста группы, задерживает и уже собирается везти в отделение, когда все-таки кто-то ему объясняет, что это действительно солист группы, которая сейчас должна выступать. Джим отделывается штрафом за непристойное поведение и отправляется на сцену. После первого же трека, он начинает разговаривать со зрителями, описывать то, что только что случилось, демонстрировать следы побоев и требовать свободы. Концерт превращается в митинг, который выливается в точечные беспорядки по всему городу и большое интервью Джима Моррисона. Отныне он жертва полицейского произвола, а такое власти уже не собираются спускать на тормозах.
У группы то и дело начинают возникать проблемы с организацией концертов или выступлений на телевидении. Джим в очередной раз сходится с Памелой, пытается заставить ее бросить принимать наркотики, но вместо этого сам уходит в неконтролируемое путешествие через двери восприятия, и пишет все более сюрреалистичные и сложные стихи. Результатом этих поисков становится новый альбом и культовая песня The End, в успех которой сначала никто не верит. Композиция становится настолько популярной, что Джиму в какой-то момент начинает казаться, что это действительно конец. Полиция то и дело приходит к ним то с обыском, то по какой-то жалобе. Все чувствуют, что грядут проблемы, но пока еще не ясно, какие именно.
1 марта 1969-го года группа дает концерт в Dinner Key Auditorium в Майами. Все идет отлично. Публика буквально визжит от восторга при виде солиста. В клуб приходит много пьяных компаний, да и сам Джим выходит на сцену после нескольких порций виски. Музыканты встревоженно переглядываются. Алкоголь делает Джима агрессивным и раздражительным, пару раз он в таком состоянии уже устраивал перепалки с фанатами, но сегодня публика слишком возбуждена, и перепалка может перерасти в драку. Вместо этого посреди очередного трека Моррисон вдруг начинает раздеваться. Это приводит всех в дикий восторг. Некоторые фанаты поддерживают Джима и тоже начинают снимать с себя одежду. Джим подходит к краю сцены, кладет руку на ширинку и с яростью рычит в микрофон:
– Вы хотите, чтобы я его показал?!
Толпа ревет, и уже огромное количество людей начинает сдирать с себя одежду. Впоследствии фанаты будут уверять, что он все же снял с себя трусы, а музыканты будут утверждать, что ничего не было. Моррисон, давая объяснения, честно скажет, что ни черта не помнит про тот вечер.
Так или иначе, после концерта Джима арестовывают и везут в участок за непристойное поведение. На этот раз дело обстоит серьезно. Певцу предъявляют обвинение, а концерты группы отменяют по всей стране. Начинается выматывающее и ужасное судебное разбирательство, из-за которого группа практически перестает выступать, а Памела вдруг устает от бесконечных ссор с Джимом и улетает в Париж к своему возлюбленному.
«Я потратил много сил и времени на этот судебный процесс. Около полутора лет. Я думаю, это был полезный опыт. Раньше у меня было совершенно детское восприятие судебной системы, а в тюрьме я увидел, как все это выглядит на самом деле. У меня буквально открылись глаза. Там было много темнокожих парней, которые попадали в камеру, а на следующий день им уже выносили приговор. Всегда обвинительный. Судье требовалось лишь несколько минут, чтобы отправить человека на двадцать или двадцать пять лет в тюрьму. Если бы у меня не было денег на адвокатов, я бы провел в тюрьме три года. Просто, если у тебя есть деньги, ты, как правило, не попадаешь в тюрьму».
(Джим Моррисон)
Оставшись один на один с собой, Джим решает сделать то, о чем его всегда просила Памела: он собирается опубликовать свой сборник стихов. Неожиданно издательство присылает ему отказ. Это наносит певцу огромный удар по самолюбию, но он все же решается на то, чтобы издать книгу за свой счет. Фанаты ее покупают, но вот критика безжалостна. Буквально каждый колумнист считает своим долгом пройтись по образу Моррисона. Заголовки беспощадны: «Рок-певец не должен писать книги». «Чтобы быть писателем, нельзя быть секс-символом». После первой статьи Джим в бешенстве, но после 50-й он опустошен и раздавлен. В группе начинают происходить скандалы. Музыканты устают от бесконечных выходок Джима, а тот все чаще предпочитает репетициям дешевые и мрачные бары, в которых его никто не узнает. В таких местах можно, не сдерживаясь, наслаждаться жалостью к себе. Чаще всего ссоры происходят между Джимом и Полом Ротшильдом, и, в конце концов, продюсер отказывается заниматься их последним альбомом. Впрочем, на тот момент это просто шестой альбом, никто не думает, что он станет последним.
Буквально за год Джим Моррисон меняется до неузнаваемости. Он набирает в весе, отращивает бороду, напивается перед каждым концертом и устраивает перепалки с фанатами. Иногда они не успевают сыграть и одной песни, как вдруг Джим цепляется к кому-то из фанатов, а затем теряет терпение, бросает микрофон и уходит со сцены. Он перестает писать тексты, и вскоре эта обязанность целиком и полностью ложится на другого члена группы. Моррисону остается лишь их записать, и он все сильнее начинает чувствовать себя никому не нужным.
Однажды к нему в отель приходит женщина, которая называет себя его матерью. Она не выглядит как фанатка певца, поэтому ее провожают в комнату певца. Тот открывает уже пьяным, но пропускает ее внутрь. Через несколько минут женщина в слезах выбегает из комнаты, а Джим просит больше никогда не пускать к нему людей, называющих себя его родителями. Эта история просачивается в прессу, и вскоре кто-то из журналистов вызнает, что отец Джима вовсе не умер, а воюет сейчас во Вьетнаме.
Поднимается очередная волна критики, что окончательно подкашивает певца. Вдобавок ко всему люди вокруг начинают умирать один за другим. Друзья Джима умирают от передозировки, алкогольной интоксикации или просто в драке на протестах. Впрочем, его это мало волнует, но когда в газетах появляются статьи о смерти лидера Rolling Stones Брайана Джонса, Джими Хендрикса и Дженис Джоплин, он впадает в ступор, Моррисону становится не по себе и Джим даже звонит своему агенту и просит позаботиться о том, чтобы после его смерти все досталось единственному человеку, которого он любил – Памеле.
– Пожалуй, мне стоит уехать в Париж на какое-то время. Прийти в себя, жениться наконец на Памеле… Я чувствую, что совершил ошибку, и хочу теперь все попытаться исправить, – говорит он Рэю Манзареку в 1971-м году.
– Это отличная идея. Правда, тебе точно это сейчас нужно, – говорит он, искренне радуясь тому, что Джим впервые за долгое время выглядит трезвым.
Зажги мой огонь
1971 год
В марте 1971-го года Джим приезжает в Париж и встречается с Памелой. Девушка недавно рассталась со своим французом, о чем и рассказала Джиму по телефону. Собственно, именно поэтому он и решается на приезд в Париж.
– Зажги мой огонь, – просит он ее при встрече, и девушка бросается ему на шею.
И все начинает получаться. Они живут в огромной квартире, в одном из старинных особняков в Четвертом округе Парижа. Памела без конца исчезает, в поисках интересных проектов и вечеринок, а Джим часами гуляет по парижским улицам и записывает свои мысли в дневник.
Он пьет значительно меньше, сбрасывает вес и начинает выглядеть намного более здоровым и счастливым человеком. Кажется, что несколько месяцев в Париже вернули его к жизни. Так продолжается до тех пор, пока он не замечает, что его безумная, эксцентричная и прекрасная Памела вернулась к употреблению наркотиков. Между ними начинают вспыхивать скандалы. В знак протеста Джим все чаще напивается до потери сознания и понимает, что ему пора возвращаться к делам. За пару дней до смерти он звонит своему менеджеру, чтобы выяснить кое-какие вопросы по их последнему альбому, и говорит, что планирует вернуться в Штаты в ближайшее время, а 2 июля он вновь вваливается в их квартиру в полубессознательном состоянии.
– Иди отсюда, от тебя воняет, – морщится Памела при виде Джима.
Певец идет на кухню, а Памела спокойно засыпает в своей постели. До утра Джим опустошает запасы алкоголя в квартире, а потом чувствует себя плохо и решает, что ему стоит сейчас принять ванну.
Сквозь сон Памела слышит, как ее окликает голос из ванной:
– Пэм, ты все еще там?
Девушка бормочет что-то невразумительное, и поворачивается на другой бок.
Утром 3 июля Памела находит Джима в ванной розовой воды. Он уже не приходит в себя. Разворачивается целая секретная операция по сокрытию всех деталей смерти. Сотрудники лейбла и подруга Джима Аньес Варда организовывают все так, что несколько дней никто не пишет о смерти лидера культовой группы. Чтобы избежать скандала, коронера просят отдать тело и не производить вскрытие. На похороны в Париж приезжает лишь несколько близких друзей, и все они с недоверием и осторожностью поглядывают на Памелу. Она еще не знает, что стала единственной наследницей Джима, хотя они никогда не были женаты.
Семья Джима Моррисона разворачивает судебное разбирательство и собирается отсудить у Памелы все наследство. Девушка ведет себя так, будто ей совершенно наплевать на деньги, но пара юристов хватаются за громкое дело и выигрывают его. Через несколько месяцев после триумфальной победы Памела умирает от передозировки наркотиков. И ей тоже 27 лет. Семьи Курсон и Моррисон договариваются о совместном управлении наследством лидера группы Doors
– Мистер Моррисон, что вы можете рассказать о своем сыне?
– Он умер.
(Из интервью 1972 года)
Что там по психологии?
Если очень долго искать себя, то можно забыть, зачем ты отправлялся в путь. По свидетельству самого Джима Моррисона, он очень остро переживал, и так и не смог в себе преодолеть Эдипов комплекс. Вопрос, конечно, дискуссионный, но своего отца убить он мечтал весьма последовательно. Путь к сердцу нарцисса лежит через стыд. Для человека такого склада это чувство совершенно невыносимо, а отец Джима любил воспитывать его часами публичных унижений перед матерью и сестрами. Он переживал эти моменты раз за разом. Чем дальше он был от дома, тем острее он воспринимал эти воспоминания.
Джим хотел добиться от отца признания и разозлить его посильнее. Причем, желательно, одновременно. Любую творческую неудачу он воспринимал невероятно болезненно. Как режиссер он не смог реализоваться, как поэта его признали лишь посмертно, а в ранге рок-звезды он чувствовал себя не в своей тарелке. Все говорили про его невероятную внешность, а это добавляло лишь стыда, который он маскировал высокомерием.
Психоделики помогли ему сбежать от себя через двери восприятия, но в них есть интересная особенность: если у тебя есть какой-то страх, то с ним придется столкнуться в измененном состоянии сознания. Джим так много злоупотреблял с веществами, расширяющими сознание, что потерялся в воспоминаниях и страхах. Парочка бэд-трипов добавили психоз, а всеобщее обожание вселило в него хрупкую уверенность в собственную магическую силу. Детское воспоминание об аварии трансформировалось так много раз, что утратило всякую связь с тем, что он пережил на самом деле.
Попытка убежать от себя и насолить отцу привела к зависимости от алкоголя и адреналина. Ему стало нравиться балансировать на грани, экспериментировать над собой и собственными ощущениями. В этих поисках ему казалось, что он находит вдохновение, но на самом деле алкоголь и проблемы с законом загнали его в глубокий творческий кризис. Ему пришлось в реальности столкнуться со своим главным страхом, и этой встречи он не пережил. Памела Курсон была последней надеждой на то, чтобы выбраться из кризиса, но она лишь подкинула наркотиков в ворох его проблем с самим собой. Весьма вероятно, что он мог бы выбраться из той ловушки, в которую себя загнал, если бы нелепая случайность, приведшая к смерти. Впрочем, к моменту отъезда в Париж он прекрасно знал свою безумную Памелу и понимал, что их встречи рождают взрывоопасную и ядовитую реакцию, которая была обречена закончиться смертью одного из них.
P.S. Буду признательна, если подпишитесь на мой канал: https://t.me/elizavetabuta. Опубликую там тот самый сборник стихов, который Джим Моррисон издал за свой счет и еще кое-какие любопытные материалы на эту тему
