Ирина Шатова работает в школе «Олимп-Плюс» уже 16 лет. Сейчас она академический директор школы, начинала учителем. Это не 16 лет в одной и той же организации. Дело в том, что за последние несколько лет школа претерпела глобальные изменения. Ирина признаётся, что теперь у неё фактически новое место работы. Я давно слышала про «Олимп-Плюс», в том числе от учителей, которые там работали и мнение которых для меня ценно. Давно хотела побывать в школе и своими глазами увидеть школу, прошедшую через изменения, ведь считается, что образовательная среда консервативна и тяжела на подъём. С удовольствием делюсь с вами моим разговором с Ириной. Это разговор про то, как школа может меняться, даже если ограничена в средствах, а к изменениям может подтолкнуть конкуренция. О том, что не всё то золото, что блестит, не всякая частная школа - качество, а школу, способную на изменения, выбирать стоит.
Почему школа решила меняться?
Школа была открыта 25 лет назад и является одной из первых в частном образовании. Примерно 6 лет назад стало понятно, что педагогические подходы к обучению современных детей, к оснащению школы стремительно менялись, а мы не выдерживали конкуренцию, родители стали более осознанно выбирать образовательную среду, дети уходили в другие школы. Стало недостаточно просто давать комфортную немассовую атмосферу. Родители теперь ищут действительно качественное образование и современную среду. Шесть лет назад школа проживала финансовый кризис, когда денег не хватало даже на достойные зарплаты, потому что мы не смогли привлечь нужное количество детей. Мы осознали, что мы довольно ригидные, не вписываемся в требования к современному образованию, не даём выпускнику всего, что нужно, чтобы быть конкурентоспособным для поступления в лучшие вузы, а дальше и для рынка труда. Помню один неприятный год, когда на день открытых дверей к нам пришло шесть родителей, а нам нужно было набрать по 18 человек в каждый класс (с первого по одиннадцатый).
В итоге у школы сменилось руководство. Учредителем осталась группа компаний «Олимп», но фактически в части педагогической повестки и вопросов управления мы зависим только от выбора родителей. Предыдущий директор школы, её создатель сама увидела, что, чтобы школе выжить, нужно отдать управление новой команде. Она сама познакомила нас с Романом Игоревичем Котовым, руководителем школы, которая тогда называлась «Наши Пенаты», а сейчас это ЧОУ ОО МСШО, и первым директором лицея МГИМО. Мы встроились в их экосистему.
Как проводились изменения?
Примерно полгода на нас смотрели. Потом руководство пригласило на должность академического директора Михаила Лебедева, бывшего заместителя директора по учебной работе «Новой школы», за что нас некоторое время даже называли малой «Новой». Роман Игоревич привлёк в школу HR-команду, которая всех провела через оценку. Всех честно предупредили, что школа будет меняться. Кто-то ушёл сам, с кем-то сразу после оценки расстались, кому-то предложили измениться или уйти. Кому-то предложили перейти на заочную форму преподавания. По итогу в школе осталось всего около 30 процентов учителей старой команды. Это были люди, готовые меняться. Я была среди них.
В составе новой команды мы прописали ценности школы, правила, логически исходящие из ценностей. Особое внимание уделили правилам взаимодействия между ребёнком и взрослым в школе, созданию бережной среды, активному слушанию, обратной связи между всеми в школе. Потом погрузились в сами уроки, в методологию.
Главное, что мы внедрили в учебный процесс – формирующее оценивание. До трансформации мы традиционно ставили отметки. Всё было по накатанной – поднятая рука, домашнее задание, сказал приближенно к учебнику – отметка. Дети и семьи были привычны к этому подходу. Представляете, как непросто им было принять, что теперь не будет ни двадцать отметок, ни десять, а всего три за отчётный период. Тогда пришлось очень много лично общаться с семьями, чтобы объяснить, чтобы донести. Вся управленческая команда ходила в каждый класс, с рядом семей работали индивидуально. Некоторые семьи так и не приняли нововведения и ушли. Таких было процентов 15.
В апреле 2022 года Михаил Лебедев, который вместе с командой начал трансформацию школы, решил сосредоточиться на академической и научной работе и покинул школу, а мне на тот момент было необходимо подхватить руководство и все начатые изменения. Я продолжила внедрение ценностей, методологии и практик, начатых командой школы. Что-то нужно было докручивать, доводить до совершенства. Например, в рамках формирующего оценивания по каждому ученику появился отчёт с полной обратной связью по всему профилю ученика. Но он изначально был объёмом 30 страниц. Сейчас оптимизировали до 3. И так по каждой процедуре. Всё нужно было довести до ума и довнедрить.
Какие ценности школы сформулированы сейчас?
Уважение – это про экологичное общение друг с другом, между учителями и детьми, между учителями, между детьми, между учителями и родителями.
Развитие – имеется в виду развитие как педагогов, так и самих учеников. Мы за поддержание внутренней мотивации в детях, за формирование их субъектной позиции.
Безопасность – наш постулат: если ребёнку небезопасно, то он не учится. Безопасность мы понимаем комплексно, как безопасность пространства, так и эмоциональной атмосферы, общения. Мы пропагандируем, что можно и не стыдно просить помощи. Дети знают, что если они видят, что какому-то другому ребёнку небезопасно, то у них есть два варианта действий, либо здесь и сейчас вмешивается, либо, если это небезопасно для него, то сообщает взрослому.
Ответственность – у нас нет как таковых наказаний, мы разговариваем с детьми на языке ответственности. Наказание – это про разрушение. А ответственность — это про диалог с ребёнком, это про ситуацию, когда ребёнок сталкивается с последствиями. У нас нет трудных детей, мы видим в них детей, которым трудно. Что бы ни произошло, мы сначала разговариваем с участниками любого конфликта. Обязательно исследуем мотивы, договариваемся о дальнейшем пути. Если ребёнку сложно держаться в договорённостях, мы обязательно в первую очередь спросим, какая ему нужна помощь.
Что происходит при грубых нарушениях?
Продолжается коммуникация с родителями, но она начинает приобретать более формальное содержание. Мы проводим совместную встречу в составе ребёнок – родитель – администрация. Это встреча не в формате запугивания, это в любом случае диалог.
В самых тяжёлых случаях, когда видим, что ценности ребёнка никак не совпадают с нашими, и договорённости не выполняются, мы можем и расстаться. В нашей истории на этапе изменений есть очень тяжёлый эпизод, когда распался практически целый класс.Это был 4-й класс. В классе была тяжёлая травля, по которой мы работали весь учебный год. У класса был очень авторитарный учитель в первые годы, она ушла в третьем классе по состоянию здоровья. Следующая классная руководительница была мягче, а дети уже привыкли к жёсткости. Когда коллектив управляется через жёсткость, авторитарность, в детях не развивается внутренняя осознанность, это воспитание на страхе. И как только источник страха уходит, ситуация может стать неуправляемой. Так и получилось. В итоге в классе развязалось деструктивное поведение. То одного подтравливали, то другого, потом травля расцвела буйным цветом по отношению к одному ребёнку. Мы весь год пытались лечить класс. Не справлялся учитель, не справлялись родители. Не справились все мы. Единственным выходом осталось разделить травильщиков и расстаться с ними. Семьи, с которыми расстались, реагировали по-разному. В основном нормально, потому что весь год мы с ними это обсуждали, это не было сюрпризом или внезапным решением. Две семьи сами забрали документы ещё до конца года, понимая, что не могут повлиять на детей. Ещё с двумя семьями договорились о расставании по завершении учебного года, они тоже приняли, что детей нужно друг от друга отсоединить. Только одна семья никак не соглашалась с нашими аргументами, но им тоже пришлось уйти. Так, мы потеряли сразу половину класса и это был тяжёлый, но важный урок для нас всех.
Я заметила, что в школе много внимания уделяется рефлексии. Расскажите про это.
Да, мы много рефлексируем сами и учим этому детей. Например, у школы на основе ценностей сформулированы правила. Дети оценивают себя, насколько им удалось следовать правилам. В каждом классе это происходит по-разному. Например, в одном классе все правила изображены в виде воздушного шара и в конце недели дети обсуждают, какие правила были у них на высоте, поднимают их по верёвочке, а какие нет. Потом обсуждают это на круге рефлексии, показывают родителям. Причём они оценивают себя, как класс, как команду, и себя индивидуально. Ещё в каждом классе распределена ответственность. Например, в школе нет звонков, в каждом классе на неделю назначается хранитель времени. Есть ответственный за пространство, который следит за порядком. Аналогично распределены и другие функции по классу. Раз в неделю в том числе дети оценивают себя на предмет того, как они выполняли эти функции.
Рефлексии на уровне учителей тоже очень много. Мне кажется, мы постоянно обмениваемся и это круто! Сразу после уроков все делятся своими открытиями, находками. Мы обсуждаем вместе особенности детей, которые учатся одновременно у нескольких учителей, ищем совместно подходы к ним.
Много рефлексируем на встречах, которые раньше назвались педсоветами. Сейчас это слово не очень подходит, так как формат сильно изменился. Такие большие встречи мы проводим раз в 5 недель после каждого модуля, делимся трудными кейсами, обсуждаем находки, открытия, что получилось.
Есть ли учителя, которые не поддерживают ценности?
Всё меньше. Хотя работа по синхронизации ценностей всё ещё требуется. Мы никогда не расстаёмся сразу. Сначала разговариваем, пытаемся показать, как можно иначе и где именно учитель не работает в нашей системе ценностей. Мы стараемся показать, как другие учителя работают с тем же самым классом. Очень благодарны, что учителя спокойно соглашаются с тем, что придут к ним посмотреть, или наоборот, когда мы просим их посмотреть, как работает другой учитель. Потом мы садимся и разбираем, почему у одного учителя реакция детей такая, а у другого совсем иная, что он делает иначе. Готовность к такому «переоопылению» – это дорогого стоит. Расставаться тоже приходится порой, конечно.
Каков итог всех этих перемен?
Теперь у нас заявок от семей больше, чем мы можем взять детей. У нас маленькая школы - общая вместимость не больше 16-18 детей в классе. В этом году пришлось даже взять 3 первых класса. Это при том, что мы не делаем рекламу.
Потом мы идём с Ириной по школе, мне хочется своими глазами увидеть и потрогать изменения. Ирина показывает на примере столовой, мебели в классах, организации пространства:
Когда меняются ценности, приходится менять пространство и физическое воплощение школы. Перемены затронули все. Например, мы в школе продвигаем свободу выбора ученика. Видите, как сейчас выглядят предлагаемые блюда.
А раньше даже этого не было. Был просто 1 суп, 1 салат, 1 горячее. Школа частная, а выбирать ребёнок не мог.
Мы внедрили в уроки групповую работу, для этого пришлось закупить другие парты, которые по-разному комбинируются. Сейчас к этому уже так привыкли, что дети сами требуют групповую работу. Вот буквально сегодня я вела урок в классе, где была итоговая работа. Парты, само собой, были выставлены друг за другом. Дети пришли и признались, что им так уже неуютно: «Ну, это что-то не то».
У нас везде теперь прозрачные двери. Хотя и до трансформации мы декларировали открытость, можно было на любой урок зайти, но на практике происходило это редко, и было страшно, что тебя вдруг увидят, оценят, как ты работаешь. Сейчас везде прозрачные двери, страха больше нет. Недавно мы проводили мероприятие «Выездная школа», по концепции мероприятия нужно было закрыть двери, мы временно их заклеили. Дети не были предупреждены, начали наклейки снимать. Я заметила, что учителя, когда заходят в классы с временно заклеенными дверями, ставят стулья, говорят: «Ну невозможно так работать, ты как будто в замкнутом пространстве». Ещё 3 года назад представить это было сложно.
Проходя мимо учительской, я замечаю плакат ордена Феникса и спрашиваю, что это такое. Ирина отвечает:
Орден Феникса мы по-другому называем службой любви и заботы. Его придумала команда психологов и тьюторов. По сути, это служба поддержки для учителей, где можно обсудить, отгрузить свои тревоги, страхи, наболевшее не только о происходящем в школе, но и в стране, в мире. Основная задача ордена Феникса – профилактика выгорания или, как мы это позиционируем, работа над эмоциональной устойчивостью. Ведь только здоровый взрослый может стать мудрым, вдохновляющим, авторитетным и безопасным учителем.
PS на всякий случай сразу предвосхищая злобные комментарии про проплаченность и письма в личку «напишите о нашей школе, пожалуйста», напомню, что я не беру на канал рекламу, о школах, которые мне лично понравились, пишу только по любви.
Неравнодушных педагогов и осознанных родителей я приглашаю в Телеграмм-канал «Учимся учить иначе» и в привязанную к каналу Группу.
Книгу «Травля: со взрослыми согласовано» можно заказать тут.