Про толкование понятие "культура" Карминым, я уже писал здесь https://dzen.ru/a/ZNaQyEJMASGsb74a
Юрий Михайлович Лотман в своем сборнике статей по семиотике и
топологии культуры пытается дать наиболее полное и развёрнутое, но в то
же время понятное описание определения “культура”, всех её
составляющих и всего того, что в ней связано!
Еще во введении (которое автор назвал “вместо предисловия”) автор
указывает на многообразие и сложность внутренней структуры понятия
“культура” и всех составляющих этого понятия.
Книга поделена на разделы. В первом разделе, который называется
“семиотика культуры” раскрывается подробное понятие семиотики и
семиосферы.
Далее говорится о признаках семиосферы. Таковыми автор называет
однородность и индивидуальность.
В следующей главе описывается соотношение культуры и интеллекта
и взаимодействия этих определений. В этой главе можно сделать вывод,
что возможно выделить по крайней мере три класса интеллектуальных
объектов: естественное сознание человека (отдельной человеческой
единицы), текст (во втором значении), культуру как коллективный
интеллект. Также говорится о феномене культуры.
В следующей главе с интересным названием “ассиметрия и диалог”
приводятся наглядные примеры отношения подобия между механизмом
индивидуального сознания и семиотическим механизмом культуры.
В следующей главе название которой “миф-имя-культура”. В этой
главе говорится о том, что мифологическое описание принципиально
монолингвистично — предметы этого мира описываются через такой же
мир, построенный таким же образом. Между тем немифологическое
описание определенно полилингвистично — ссылка на метаязык важна
именно как ссылка на иной язык (все равно, язык абстрактных
конструктов или иностранный язык — важен сам процесс перевода-
интерпретации).
Далее в книге говорится о двух моделях коммуникации в системе
культуры. Подчеркивается, что создание единой модели
коммуникативных ситуации было существенным вкладом в науки
семиотического цикла и вызвало отклик во многих исследовательских
работах. Однако автоматическое перенесение существующих уже
представлений на область культуры вызывает ряд трудностей. Основная
из них следующая: в механизме культуры коммуникация осуществляется
минимум по двум, устроенным различным образом, каналам.
Далее в книге прослеживается несколько мыслей о типологии
культур. Особенно хотелось бы отметить в этой главе тот момент, что
тысячелетнее существование бесписьменных культур в доколумбовой
Америке служит убедительным свидетельством устойчивости такой
цивилизации, а достигнутые ею высокие культурные показатели наглядно
демонстрируют ее культурные возможности. Для того чтобы
письменность сделалась необходимой, требуются нестабильность
исторических условий, динамизм и непредсказуемость обстоятельств и
потребность в разнообразных семиотических переводах, возникающих при
частых и длительных контактах с иноэтнической средой. В этом
отношении пространство между Балканами и Северной Африкой,
Ближний и Средний Восток, побережье Черного и Средиземного морей, с
одной стороны, и горные плоскогорья Перу, долины и междугорье Анд и
узкая полоса перуанского побережья представляют собой полярно
противоположные исторические бассейны. В первом случае — котел
постоянного смешения этносов, непрерывного перемещения,
столкновения разных культурно-семиотических структур, во втором —
вековая изоляция, предельная ограниченность торгово-военных контактов
с внешними культурами, идеальные условия для непрерывности
культурной традиции (разрушение изоляции, как правило, сопровождается
полным исчезновением той или иной древнеперуанской цивилизации).
Победа письменной цивилизации в одном случае и бесписьменной в
другом представляется естественной.
Далее автор переходит в своих рассуждениях к изучению аспекта
построении теории взаимодействия европейских культур. В частности, он
отмечает, что за пределами внимания исследователей остается обширный
круг факторов, в которых импульсом к взаимодействию оказывается не
сходство или сближение (стадиальное, сюжетно-мотивное, жанровое и т.
п.), а различие.
Далее следует изучение такого важного явления как проблема
византийского влияния на русскую культуру в типологическом
освещении. В частности следует сказать, что На промежутке
исторического пространства между Х и XX вв. русская культура дважды
пережила интересующую нас ситуацию, причем типологическое
сопоставление этих случаев позволяет сделать не лишенные смысла
выводы. Это русско-византийскнй диалог, начатый крещением Руси, и
диалог Россия—Запад, начатый Петром I.
Дальше идет следующий раздел в котором рассматривается и
разбирается текст как семиотическая проблема. Говорится о том, что
оформление семиотики культуры — дисциплины, рассматривающей
взаимодействие разноустроенных семиотических систем, внутреннюю
неравномерность семиотического пространства, необходимость
культурного и семиотического полиглотизма, — в значительной мере
сдвинуло традиционные семиотические представления.
После говорится о том, что в генетическом отношении
культура строится на основе двух первичных языков. Один из них —
естественный язык, используемый человеком в повседневном общении, а
второй представляет из себя структурную модель пространства.
В следующем разделе говорится о том, что понятие «текст»
употребляется неоднозначно. Можно было бы составить набор порой
весьма различающихся значений, которые вкладываются различными
авторами в это слово. Характерно, однако, другое: в настоящее время это,
бесспорно, один из самых употребимых терминов в науках гуманитарного
цикла. Развитие науки в разные моменты выбрасывает на поверхность
такие слова; лавинообразный рост их частотности в научных текстах
сопровождается утратой необходимой однозначности. Они не столько
терминологически точно обозначают научное понятие, сколько
сигнализируют об актуальности проблемы, указывают на область, в
которой рождаются новые научные идеи. История таких слов могла бы
составить своеобразный индекс научной динамики.
Далее говорится о том, что у каждого текста есть своя аудитория.
Между текстом и аудиторией складывается отношение, которое
характеризуется не пассивным восприятием, а имеет природу диалога.
Диалогическая речь отличается не только общностью кода двух
соположенных высказываний, но и наличием определенной общей памяти
у адресанта и адресата.
Затем в книге говорится о риторике. Приводятся её определения:
I. «Риторика», прежде всего, — термин античной и средневековой
теории литературы. Значение термина раскрывается в трех оппозициях:
а) в противопоставлении «поэтика — риторика» содержание термина
истолковывается как «искусство прозаической речи» в отличие от
«искусства поэтической речи»; б) в противопоставлении «обычная»,
неукрашенная, «естественная» речь — речь «искусственная», украшенная,
«художественная» риторика раскрывалась как искусство украшенной
речи, в первую очередь ораторской; в) в противопоставлении «риторика —
герменевтика», т. е. «наука порождения текста — наука понимания
текста» риторика толковалась как свод правил, механизм порождения.
Отсюда ее «технологический» и классификационный характер и
практическая направленность. Последнее обстоятельство приводило в
период расцвета риторики к усложнению системы дефиниций. При этом
риторика была обращена к говорящему, а не к слушающему, к ученой
аудитории создателей текстов, а не к той массе, которая должна была эти
тексты слушать.
II. В современной поэтике и семиотике термин «риторика»
употребляется в трех основных значениях: а) лингвистическом — как
правила построения речи на сверхфразовом уровне, структура
повествования на уровнях выше фразы; б) как дисциплина, изучающая
«поэтическую семантику» — типы переносных значений, так называемая
«риторика фигур»; в) как «поэтика текста», раздел поэтики, изучающий
внутритекстовые отношения и социальное функционирование текстов как
целостных семиотических образований. Этот последний подход,
сочетаясь с предыдущими, кладется в современной науке в основу «общей
риторики».
Далее говорится об устной речь в историко-культурной
перспективе, а после о том, что представляет из себя символ в системе
культуры. Выражение «символическое значение» широко употребляется
как простой синоним знаковости. В этих случаях, когда наличествует
некое соотношение выражения и содержания и, что особенно
подчеркивается в данном контексте, конвенциональность этого
отношения, исследователи часто говорят о символической функции и
символах.
Далее напоминается о том, что Объектом изучения
литературоведа является художественная литература.
В следующем параграфе говорится о памяти в культуре и
указывается, что примером творческой памяти является, в частности,
память искусства. Здесь активной, оказывается потенциально вся толща
текстов. Актуализация тех или иных текстов подчиняется сложным
законам общего культурного движения и не может быть сведена к
формуле «самый новый — самый ценный».
Далее говорится о художественной литературе о том, как
происходит сюжет.
И заканчивается книга главой, в которой делается вывод, что В
исторической поэтике считается установленным, что есть два типа
искусства.