События, о которых пойдёт речь, произошли в XV веке и связаны с процессом объединения земель вокруг Москвы. К 1462 году, когда великим князем московским стал Иван Васильевич III, правнук Дмитрия Донского и дед Ивана Грозного, северо-западная граница Москвы упиралась в Новгородскую республику. Столкновению интересов Новгорода и Москвы посвящена эта статья.
Интересы новгородских бояр
Новгородские бояре издревле имели особый статус и отличались от бояр других русских земель. Боярами на северо-востоке Руси именовали старших дружинников, которые получали это звание за верную службу князю. Новгородские бояре – это потомки местной родоплеменной знати, узкий, замкнутый круг знатных людей. Это как титул, передававшийся по наследству. Новгородским боярином нельзя было стать, им можно было только родиться.
В XII-XIII веках бескрайние просторы Новгородской земли были закреплены в вотчинное владение новгородских бояр. Из вотчин в Новгород поступали строевой лес, пушнина, мёд, воск, моржовый клык, кожи, соль. Большая часть этих товаров вывозилась новгородскими купцами в другие страны. Купечество составляло богатую и влиятельную часть новгородского населения, имело свои торговые дворы в Любеке и на острове Готланд. Интересы новгородского боярства и купечества сильно переплетались и реализовывались ими через городское вече.
Сегодня историки сходятся во мнении, что в общегородское вече состояло из бояр, простонародье в нём не участвовало, оно собиралось на кончанских и уличанских вечевых сходах. Новгородская аристократия на вече избирала посадника, который управлял городскими делами и судил, тысяцкого, собиравшего налоги и возглавлявшего городское ополчение, владыку – архиепископа, который не только руководил церковными делами, но вместе с посадником и тысяцким скреплял своей печатью международные соглашения Новгорода, представлял новгородцев на переговорах с русскими князьями. Вече приглашало князя, заключая с ним договор, содержавший условия, которые князь обязывался соблюдать. Князь не мог вмешиваться во внутригородские дела, сменять посадника и тысяцкого. Ему запрещалось приобретать владения на окраинах Новгородской земли. В случае нарушения «ряда» вече могло изгнать князя, объявив: «путь тебе, княже, из Новагорода Великого чист», - и пригласить другого, более угодного князя.
Из особенностей экономического, социального и политического устройства Новгорода вытекают специфические интересы новгородской элиты: политическая независимость, сохранение вечевого строя и развитие торговых связей с Европой, в частности с Ганзой – союзом германских вольных городов с центром в Любеке.
Новгородские бояре понимали, что их владения являются лакомым куском для Москвы, которая шла путем централизации, уничтожая какую-либо самостоятельность и независимость в присоединённых землях. Над интересами новгородских бояр нависла московская угроза, при этом своими силами противостоять Москве они не могли. Как писал В.О. Ключевский, Новгород «… не воспользовался столетним покоем, чтобы обновить или усилить своё старое военное устройство, напротив… допустил его до упадка…» («О русской истории», лекция XXIV). Поэтому бояре решили заключить союз с польским королём и великим князем литовским Казимиром IV.
Главой антимосковской «партии» стала вдова посадника Исаака Борецкого Марфа. Она фактически руководила действиями своего сына посадника Дмитрия Борецкого. В ноябре 1470 года новгородское вече приняло на княжение православного литовского князя Михаила Олельковича. Эту фигуру, думается, новгородцы рассматривали как «золотую середину» и попытались «усидеть на двух стульях», ведь Михаил Олелькович был одновременно и двоюродным племянником Казимира IV, и двоюродным братом Ивана III.
Михаил Олелькович пробыл в Новгороде всего-то четыре месяца, в марте 1471 года был выдворен из города, возможно, под давлением московского князя. Март - время для конного выезда крайне неподходящее, требующее огромных материальных затрат, а новгородцы, скорее всего, деньгами и продовольствием князя не снабдили и ему пришлось по дороге в родной Киев промышлять грабежами.
Несмотря на кратковременность, присутствие литовского князя в Новгороде ускорило военные приготовления Ивана III против Новгородской республики.
Присоединение Новгорода к Московскому княжеству
В мае 1471 г. Иван III двинулся в поход на Новгород. Помощи от Литвы новгородцы не получили, Казимир IV так и не решился на открытую войну с Москвой.
Приведу пересказ отрывка из Московского летописного свода конца XV века, объясняющего причины военного похода на Новгород с точки зрения Москвы:
8 ноября 1470 г. умер архиепископ Иона. Новгородцы вскоре «по старине… створиша вече», на котором по жребию из трех кандидатов был избран новый владыка Феофил. Затем из Новгорода в Москву к Ивану III был направлен посол Никита Ларионов - просить о разрешении Феофилу приехать к митрополиту Филиппу для «поставления» на архиепископскую кафедру. Все разрешения были получены, о чем вернувшийся посол и доложил новгородцам. Однако дети покойного посадника Исаака Борецкого со своей матерью Марфой и с прочими изменниками, наученные дьяволом, стали кричать на вече «нелепаа» слова: «Не хотим за великого князя Московъского… но хотим за короля Польскаго и великого князя Литовского Казимера». Московская летопись причиной похода называет измену новгородцев православной вере, а великого московского князя - орудием в руках Господа. Для летописца Иван III - не завоеватель, а спаситель новгородцев от неправедной веры, защитник веры истинной.
Московские войска сожгли город Руссу и разбили новгородские отряды на берегу Ильменя. Решающее сражение произошло 14 июля 1471 г. на реке Шелони. Вот как о его исходе пишет В.О. Ключевский («О русской истории», лекция XXIV): «В 1471 г., начав решительную борьбу с Москвой и потеряв уже две пешие рати, Новгород наскоро посадил на коней и двинул в поле тысяч 40 всякого сброда, гончаров, плотников и других ремесленников, которые, по выражению летописи, отроду и на лошади не бывали. На Шелони 4,5 тысяч московской рати было достаточно, чтобы разбить наголову эту толпу, положив тысяч 12 на месте».
Новгородцы сдались на милость Ивана III и просили его перестать жечь и разорять новгородские земли. Великий князь простил, как тогда говорили, «их проступку», но за это потребовал грандиозную сумму — 15 тыс. рублей (в те времена за 2–3 рубля можно было купить деревню, а за 100 рублей — большое село с десятками крестьянских дворов). Новгород признал себя «отчиной» великого князя, обязался «не отдатися никоторою хитростью» под власть Литвы. Иван III согласился держать Новгород «в старине, по пошлине, без обиды». Отныне великий князь получил право контроля над судебной деятельностью новгородских властей.
23 ноября 1475 г. Иван III торжественно въехал в Новгород. Со всех сторон приходили к нему жалобщики. Великий князь с удовольствием играл роль справедливого судьи, защитника обиженных и угнетенных. Начались аресты бояр. Правда, арестованных отпустили на поруки, но новая власть в полной мере продемонстрировала свою силу.
Традиционно новгородские послы именовали великого князя «господином». В 1477 г. они впервые назвали его «господарем» (государем). Если слова «княже господине» означали обращение к покровителю, то «княже господаре» означало безоговорочное признание полной власти князя, так называли своего владельца холопы. Иван III немедленно потребовал, чтобы Новгород принял великокняжеского наместника: «по всем улицам сидети князя великого тиунам». Новгородцы отвергли эти претензии, заявив, что послы в Москве действовали без ведома веча и превысили свои полномочия (возможно, они были подкуплены в Москве) и забили своих же посланников, камнями. Причём сделала это не боярская верхушка, а новгородская «чернь», так как и она считала компромисс с могущественной Москвой предательством.
Разыграв возмущение «коварством» новгородцев, Иван III двинулся в поход. Осадив Новгород, великий князь потребовал: «вечю и колоколу в отчине нашей в Новегороде не быти. Посаднику не быти. А государство нам свое держати». Новгородцам пришлось капитулировать на этих условиях. В январе 1478 г. вечевой колокол увезли в Москву.
Победителем государь въехал в город, и сразу же были схвачены с полсотни «изменников». Их жестоко пытали, требуя выдать сообщников, что позволило взять ещё сотню человек. Все арестованные были казнены. Новгородцы замерли в ужасе - такого зверства у них никогда не водилось. Со своего престола был низвергнут митрополит Феофил, а несметные богатства Софии Новгородской увезли в Москву.
Управлять городом вместо посадника стал московский наместник. Далее начались беспощадные депортации. Тысячи семей купцов и детей боярских было велено переселить в Поволжье или на север, а имения их отписали на государя. Несчастным не позволили взять с собой ни вещей, ни еды. Их вместе с детьми, как скот, погнали в лютый мороз по московской дороге.
Разгром Великого Новгорода продолжился в 1484 году, когда Иван III приехал расправиться «с бабами» — богатыми и некогда влиятельными вдовами казнённых и сосланных прежде бояр и богатых горожан. Ещё через три года из Новгорода выселят во Владимир пятьдесят лучших гостей — богатых купцов. А следом придёт новый свирепый указ — отправить «на Низ» ещё семь тысяч семей новгородцев.
Наконец, в 1489 году остальные новгородцы — «житьи люди» (то есть хозяева домов) были высланы из родного города, а по дороге многочисленных жалобщиков на засилье московских наместников казнили - в науку остальным. Так был уничтожен Господин Великий Новгород. Сюда прочно и навсегда пришла «Москва».
Подведём итоги.
Что получала Москва от присоединения Новгородской земли?
- на новгородских землях были «испомещены» московские дворяне, это повысило боеспособность московского войска, так как позволило увеличить численность и снабжение московского войска;
- Московское государство получило огромные экономические ресурсы русского Севера (вплоть до Белого моря). Так, добыча пушнины на Севере - важнейший новгородский промысел - теперь приносил доходы Московскому княжеству;
- расширились международные связи Москвы с европейскими странами, поскольку она получила выход в Балтийское море;
- укрепился авторитет московского князя как объединителя русских земель;
А что получил Новгород от присоединения к Москве?
- перестало существовать новгородское боярство и купечество
- был уничтожен вечевой строй и народное самоуправление
- Новгородская земля потеряла свою автономность и стала частью централизованного государства
- новый порядок и систему управления, опирающиеся на московские законы
- культурные традиции Новгорода постепенно уступили место московским
- в истории и литературе за новгородцами закреплялся образ «окаянных смердов-изменников», а ликвидация независимости Новгорода и его специфического устройства оправдывалась как закономерность исторического развития
В этом противостоянии я за Новгород. 500-летняя история Новгородской республики доказывает, что русский деспотизм не является единственной и неизбежной формой правления, а православие вполне совместимо с республиканским строем.
А что Вы думаете об этом? Пишите в комментариях. Татьяна.
При подготовки статьи была использована следующая литература:
В.О.Ключевский. О русской истории. Лекция XXIV
Л.А.Кацва. История России с древнейших времён до конца XVI века.Курс лекций.
Павел Лукин. Древний Новгород: от призвания варягов до республики. Arzamas