грешок
Случилось так, что Егор Степанович, достойнейший семьянин, на старости лет согрешил. Поговорка, что седина в бороду, а бес в ребро, сработала в этот раз, на все двести процентов.
У него была идеальная, отличная семья, дружная, крепкая и до недавних пор счастливая. Многие завидовали ему. А как же. Хозяин он хороший, отличный фермер, тракторов штук десять имеет в арсенале, свой личный комбайн и ангаров море, чтоб пшеничку хранить, а земли столько, что день идти будешь, не обойдешь. Жена, Люба, опять же, бухгалтер. Ведет счет в собственном хозяйстве, копеечку к копеечке складывает, кубышку набивает и другим фермерам помогает. Дочка, красавица на выданье. В городе жениха себе хорошего нашла, пока в университете училась, из достойной семьи. Замуж собирается. Вот скоро с родителями перезнакомятся, засватают, как положено и за свадебку рядком сядут.
Жил себе он припеваючи, в доме двухэтажном, новеньком, только что построенном, с заморского дивана в потолок поплевывал. Нет. Сподобил его друг в баню сходить. И отказывался же он, как мог.
- Чего я там не видел? У меня и своя банька есть.
- Так то ж своя, простая, а это сауна, с бассейном, посидим, отдохнем, попаримся и дела кое- какие порешаем. – Зазывал дружок.
Отказывался, отказывался…
А потом, вдруг, взял и пошел. Попарились отлично, всю грязь смыли, венички березовые, ух, как хороши оказались. А пар –то, пар!!! З сауны прямо в бассейн с холодной водой. Кожу жжет, щиплет, красота. За стол сели. Пиво, разговоры, анекдоты, водочка с огурчиками малосольными, то, да се. И тут вздумалось мужикам вызвать девочек легкого поведения. Покуролесить захотелось, повеселиться, удовольствие получить.
За хохотом и плаванием в бассейне время пролетело быстро и вошли тут в баню русалки. С распущенными волосами, в костюме Евы, красотки изумительные. Ноги длинные, фигурки точеные, талии осиные, не то, что у жен, давно растерявших былую красоту.
То ли от пива с водкой, то ли от пара густого, мужики слюни пустили, ум из головы сразу вниз потек, сознание помутилось. Все кинулись к ним в исступлении. Девицы хихикают, манерничают. Ум у Егора колом встал. И ринулся он в бой, как и другие. Не теряться же, ей богу.
Только вот почуял он беду через время и пришлось ему вместе с другом своим в срочном порядке бежать к врачу. В своей больнице стыдно показаться, все их знают, слухи поползут. Осудят, донесут, позора не оберешься. Поехал по делам один в город.
Нашел клинику платную, конфиденциальность и анонимность гарантирующую, естественно, за хороший гонорар.
Степаныч вошел в кабинет, а там… женщина сидит. Ба! Стыдобища - то какая! Он обратно, на выход.
- Куда?- Строгий окрик остановил беглеца. – На место.
Такого приказа ослушаться было просто не возможно, он припомнил своего командира в армии. Чуть что не по нему, крику было и наряды вне очереди. Да и куда теперь бежать? Степаныч сел скромненько на стульчик, наклонив голову и опустив плечи.
- За ширму, живо и штаны спускай!
Степаныч повиновался. Что уж теперь, придется терпеть. Вот же взял себе позор на голову и в такие годы, а лечиться надо. В общем, почти месяц, пил он бесперебойно таблетки и ездил на уколы к суровой врачихе...
Врач оказалась хорошей женщиной, понимающей, только каждый раз, рассматривая его в свои очки, ядовито подкалывала и корила за ум в штанах.
- Голова то вам для чего дана? А? Теперь заднее место и страдает. Готовсь!
- Так ведь все там были.
- Все с небоскреба прыгать станут и вы за ними следом? Мало вам жены, на молоденьких потянуло, так и скажите.
- Истину говорите, правы во всем. Кой черт меня тогда соблазнил?
- Еще бы! Думайте в следующий раз не этим местом, - она посмотрела на штаны, а тем, чем надо.
Как бы там ни было, он пошел на поправку и, закрыв за собой последний раз дверь кабинета венеролога, выдохнул блаженно, перекрестился, зарекаясь навеки не изменять жене. Вдохнул поглубже свежего воздуха в грудь и помчался осваивать свои необъятные просторы.
- Вот она жизнь, а не баня с девицами. Тьфу на них. Сраму не оберешься опосля.
Время шло и, вскоре дочь объявила по телефону, что надо бы ехать знакомиться с родителями жениха. Встреча будет в ресторане, на нейтральной территории. Готовьтесь.
Мать забегала, засуетилась. Надо же прилично выглядеть, сваты люди городские, чай красиво одеваются. Раскрыла все шкафы в поисках подходящей одежды.
- Да нет, мама. Все это не то. – Говорила ей дочь, ты приезжай сюда. Давай на рынок съездим, купим тебе новый костюм, что ли. А у тебя папа, что есть?
- Да вот пиджак новый и брюки только купил.
- Ну хорошо, а рубашку выбрать другую, эта не пойдет.
- Галстук бы еще. – Предложил Степаныч.
- Да без галстука пойдешь, теперь и так модно.
Через неделю чета Петровых была готова к встрече. Папа в новой рубашке, мама в сером костюме, кольца не забыла, все золото на себя навесила, в парикмахерской побывала.
- Ты только не пей, - напутствовала жена, - а то нам еще обратно ехать, ночевать не будем.
- Да ладно уж, понял.
- Не рассказывай свои анекдоты там, - продолжила жена.
- Да ты че, за кого меня принимаешь.
- Ай, - отмахнулась Люба, - хоть говори, хоть не говори, а все равно начнешь травить свои байки. Знаю я тебя.
У ресторана их ждал Роман. Выяснилось, что его родители немного задерживаются. Проводил в зал и усадил за столик.
Егор Степаныч осматривался вокруг. В ресторане было красиво, играла музыка и официанты такие почтительные, в костюмах, лучше чем у него, улыбаются, вежливые заразы.
- Проходите, пожалуйста, ваш столик здесь, - и отвешивают при этом почтительный поклон.
У Егора аж горло пересохло, ему все казалось, что они смеются над ним.
Потянулся к стакану с водой и стал потихонечку ее пить, тянул время. Тут и подошли родители.
- А вот и мама с папой. – Радостно оповестил всех сынок.
- Добрый вечер всем, - услышал он знакомый голос. Обернулся. Ох! Сердце так и упало в ботинки. Это Татьяна Ивановна, его лечащий врач. Он готов был сквозь землю провалиться. Сейчас начнется…
Степаныч прильнул к стакану, стуча зубами, только сверху моргали его ресницы.
- Егор, ты чего, с тобой все в порядке. – Толкнула его в бок жена.
Он закашлялся и протянул руку отцу жениха, а потом и маме.
Она узнала его и тоже напряглась. Сели.
Разговор не клеился.
- А вот скажите Егор Степаныч, - обратилась Татьяна Ивановна к нему, - наверное, много у вас работы на земле. Все пашете, пашете, когда только успеваете отдыхать? – В голосе ее слышался сарказм.
Он поперхнулся, опять закашлялся. Еле проговорил:
- Много! – и вскочил, - простите, подавился, выйду на минутку. - И побежал из зала на выход.
- И мне бы пройти в женскую комнату, - вышла за ним следом Татьяна.
Она нашла его на улице.
- Не ожидала, встретить вас здесь. И в качестве своего свата.
- Право и я тоже, - развел руками Степаныч. – Что теперь мы делать будем? Может, сразу свадьбу расстроим?
- Ага, щщщас, из-за ваших похождений детям судьбу ломать станем? Придумал тоже. Ничего. Своих не сдаем. Только пообещайте мне, что этого больше у вас не будет.
- Да я. Ух. Я! Ееетить колотить. Всю жизнь предан был семье, ведь никогда, никогда на сторону… тьфу ты. Один раз в баню пошел с другом и на тебе. Такой коленкор выстроился.
- Ну ладно, убиваться так. С кем не бывает. Пошли. Дети нервничают. Дыши глубже, дыши. Раз, два, раз, два. Вот! А то руки трясутся, как у преступника.
Егор взял себя в руки. Ради семьи, ради детей. Отлично посидели за столом и решили свадьбу сделать в деревне. Весело получилось. Татьяна была довольна.
С тех пор Егор больше землей занимался и женой своей. Свозил ее в путешествие по Средиземному морю ну и так, тоже любил.
Сваха слово свое сдержала, ни звука не выдала жене его, а уж невестку свою, как любила. Особенно внуков своих.
А кто из нас не грешил, скажите? Только грешки у всех разные. Так что не будем его сильно осуждать, колоть, он и так настрадался, а выводы для себя сделаем.