Сразу раскрываю интригу: под псевдонимом Павел Канавин повесть написала Наталия Юрьевна Тяпугина (Леванина) (р.1952) - российский писатель, литературный критик, литературовед, профессор, доктор филологических наук.
Повесть «Сидящий на земле» произвела на меня очень неплохое впечатление и привлекла несколькими моментами. Во-первых, близким по образованию, социальному положению, да и вообще по духу оказался главный герой повести – историк, вузовский преподаватель Степан.
Сюжета в повести как такового нет, большую часть объёма занимают разговоры, размышления героев и обсуждение ими насущных проблем. А проблемы Степана очень для меня понятны: нынешнее положение в вузах, состояние нашей науки, падение уровня образования. Тем более, что всё это преподнесено автором (устами его героев) легко, непринуждённо и с юмором.
Вот так, к примеру, рассуждает Степан о своей работе:
«"Ах, не изберут по конкурсу. Объявят выговор. Боже мой! Уволят! Вот уж беда, просто жизнь остановится! Что же, интересно, я такое боюсь потерять, что готов есть дерьмо большой ложкой? Ведь не тридцать седьмой... Кажись, не расстреливают, по ночам не хватают. Ах, кандидатская! Да, справка имеется, что сподобился. Зачем тогда защищался? Неужели же — для этого? Теперь, по крайней мере, ясно, кто я такой есть: раб по призванию. Всю жизнь буду ишачить на галерах и целовать хозяйскую ручку за то, что хлестала не со всей дури. Как говорится, а могла бы и полоснуть! Может, золотом с тобой за это дерьмо расплачиваются?” — продолжал изгаляться внутренний голос.
Ответ лежал на поверхности:
“Безусловно! Двенадцать тысяч российских рублей за все про все, включая плату за горловую почасовку,— это несомненное сребролюбие!
Да что тут думать? Диагноз ясен: идиот».
Насчёт зарплаты научного работника делаем скидку: повесть написана в 2011 году. Сейчас, конечно, цифры изменились, надеюсь намного. Кстати, обидно, что хорошие произведения будучи напечатанными в журналах, сейчас практически недоступны для прочтения. А многие из таких произведений стоят того, чтобы их прочитали и перечитали.
О научной работе в вузах:
«Переливание из пустого в порожнее занятие забавное, но дорогое. А начальники твои, как всегда, сермяжно правы: нечего тратить деньги на заумные монографии, кому они нужны, не распространить потом никакой силой. Приспичило тебе бабахнуть в ритуальный бубен — плати! Из своей же ставки-подставки! Напиши, отслюнявь, сам распространи, отчитайся перед начальством о проделанной работе и пускай себе идиотские слюни: когда-нибудь кто-нибудь это, несомненно, оценит! Если, конечно, к тому времени народ читать не разучится. А все к тому идет. Студенты вон появились — по слогам мычат, доЕГЭнились! И кому же, получается, нужна твоя наука? То-то и оно... А коллег озлобишь. Дас-с...”
О бюрократизме, который в последнее время очень сильно крепчает, и не только в вузах:
«Вуз стремительно обюрокрачивался. Начальники плодились со страшной силой. Шла бешеная симуляция осмысленной жизни. Бумажный оборот, бессмысленный и беспощадный, девятым валом накрывал кафедры, последние островки здравого смысла.
А имитаторам требовались всё новые и новые доказательства своей надобности: справки, планы и отчёты. Счёт бумаг теперь шёл на килограммы… Советы, бесчисленные отчёты, собрания и заседания теперь организовывались истово, с бронебойным пафосом, непременной кормёжкой изнасилованных участников под игривым названием кофе-брейк и железобетонными решениями, которые принимались даже без подобия дискуссии, исключительно единогласно».
Во-вторых, несмотря на сложность и нерешаемость в данный момент поставленных вопросов повесть заканчивается вполне оптимистично: Степан, похоже, находит своё место в жизни, по крайней мере, его, кажется, ждёт новый поворот.
Что же касается названия, то оно имеет двойной смысл. «Сидящий на земле не упадёт», как говорит любимая бабушка Степана, то есть, говоря другими словами, тем, кто сидит на пятой точке, падать просто уже некуда. А с другой cтороны, понимает наш герой, именно те, кто сидят на земле, то есть живут в провинции или в деревне, гораздо здоровее духом, не занимаются ненужным самоедством, и жизнь у них протекает более интересно и насыщенно, чем у него, потомственного интеллигента, человека с высшим образованием.
Именно от этого осознания конец повести кажется светлым и оптимистичным.
И напоследок ещё одна забавная цитата о современной музыке:
«Мотивчик был лихой, авантюрный. Исполнение сопровождалось какими-то залихватскими возгласами – то ли «хай», то ли того хуже».
Этот материал ранее был размещён мною здесь.