Жил в нашем фабричном поселке Коля-дурачок. Сейчас ему, наверное, лет сорок семь, а сознание у него осталось как у шестилетнего ребенка. В детстве он, как и многие дети, ходил заниматься к дяде Вове - атлету, который ежедневно вечером занимался спортом на площадке с тренажерами в фабричном парке. Вокруг дяди Вовы постоянно крутились красивые женщины, но все их чаяния были напрасными, ибо дядя Вова во время службы на подлодке получил какую-то травму, от чего быть с женщинами не мог. Он и спортом-то занялся в надежде вернуть свою мужскую силу, но все было напрасно, и тогда он просто приучал молодежь к здоровому образу жизни, в том числе и Колю дурачка. Подростки над Колькой издевались, но они всегда замолкали когда он подходил к турнику и с завистью считали один, два, три...сорок один, сорок два сорок три, больше него никто из них подтянуться не мог. В детстве я пытался его вылечить, думал, что если его научить читать, то он сможет стать нормальным, нужно только немножко потренироваться.
- Колёк хочешь стать нормальным? спросил однажды его я.
- Хэ-хэ-хочу! Заикаясь, выдавил из себя он.
- Тогда айда на Тихушку!
И со спортивной площадки мы побежали с ним на берег фабричного канала. Я из дома захватил с собой книгу, какую-то детскую повесть, и принялся его учить грамоте. Колька пыхтел как паровоз, от напряжения он заикался и было видно, что эта деятельность для него очень тяжела и мучительна. Через несколько занятий я убедился, что уроки мои не приносят никаких результатов, да и у Кольки энтузиазм первых занятий поубавился, и мы решили, что как-нибудь потом продолжим, а пока есть занятия поактуальнее, ведь пацаны болтали, что в канале завелась настоящая нутрия, и необходимо было срочно её найти!
Когда работал лагерь при комнате школьника, Колька обитался там, и это конечно выглядело странным, что восемнадцатилетний парень с мужской щетиной крутился около десятилетних детей, но среди этой детворы он был абсолютно гармоничен.
А потом наступили темные времена, игриво называемые ныне лихими девяностыми. Фабрика закрылась...Дядя Вова разочаровался в своих практиках йогой и спортом и перестал ходить заниматься в фабричный парк. Вадим Геннадьевич - бессменный руководитель комнаты школьника ушел на пенсию, и вскоре после его ухода, комната была ликвидирована, не было денег её содержать. Колька-дурачок же прибился к парку и помогал содержать его в чистоте.
Много лет спустя, я повстречал его на липовой аллее, как всегда поздоровался и спросил его - как дела?
- Хэ-Хэ-хорошо! - с усилием выдавил из себя он. Работаю! - добавил с нескрываемой гордостью.
- Да? Поздравляю! Кем жы ты Колек работаешь?
- Гэ-грузчиком в мааагазине! ответил он.
Когда я встретил его через некоторое время и как всегда поздоровавшись спросил его мол как дела? Как работа в магазине?
На что он в сердцах махнул рукой - А! Н-не заплатила! Он начал жаловаться на хозяйку что она обещала одно, а по факту Колька больше полугода работал за еду (его кормили в магазине) хотя обещали живые деньги. Видимо наша местная мелкая буржуазия в порыве гуманизма решила помочь инвалиду, взяла на работу, а когда пришло время платить, подумала, что и так облагодетельствовала тем, что кормила Кольку Дурочка, за то, что он таскал на своем крепком горбу тяжелые коробки да мешки с товаром.
Впрочем, говорил все это Колька без злобы или ожесточения, а была у него обида и недоумение, за что с ним поступили несправедливо? Прошлой весной я встретил Кольку на улице, он шел за ручку с одной блажной девицей с Мельницы, они улыбались. Был апрель, уже давно все растаяло, кругом вовсю цвели первоцветы, и два счастливых дурака шли по проулку.