Выйдя из медицинского центра, Всеволод в изнеможении опустился на мокрую скамью. Просидев так несколько минут, ни о чём не думая и ничего не замечая вокруг, он вздрогнул от внезапно налетевшего ветра, швырнувшего ему в лицо горсть мокрого снега. Стало безумно холодно.
— Я не хочу умирать! — вслух воскликнул Всеволод.
— Это вы мне? — отшатнулась от него проходившая мимо женщина и на всякий случай взяла ребёнка на руки.
— Нет-нет, простите. Это я сам с собой...
Женщина настороженно окинула его взглядом и ускорила шаг.
— Боже, за что мне всё это? — мгновенно забыв про женщину, пробормотал Всеволод. — Мне всего 37 лет, мне рано умирать.
Перед его мысленным взором, словно страшное кино, понеслись картины того, как его укладывают в гроб. Он вздрогнул от стука молотка, заколачивающего гвозди в крышку. Или теперь без гвоздей обходятся? Картины сменяли одна другую. Мокрый снег, липнущий к озябшему лицу, ему казался грунтовыми, мерзко пахнущими, кладбищенскими водами, затекающими в гроб. У него перехватило дыхание от ужаса. Он вскрикнул, испугав очередного прохожего.
— А Поля как сможет пережить всё это? Как подействует на детей то, что их отец постепенно начнёт превращаться в безмозглый овощ? Тося-то ещё ничего, она девочка крепкая, а Тиша и так на учёте у невролога состоит, ему вообще волноваться нельзя.
Всеволод представил жену, в страхе уводящую ревущих детей в другую комнату, чтобы они не видели отца, творящего странные, неадекватные вещи. Врач так и сказал, что ситуация очень серьёзная. Опухоль мозга достигла таких размеров, что операция вряд ли поможет. Шанс, что он останется нормальным человеком, даже если переживёт её, слишком мал. Эх, если бы он раньше послушался Полину и обратился к врачу, всё могло бы сложиться иначе! А так, мало того, что весь последний год он мучался от постоянной боли, глотая таблетки горстями, посадил себе этим желудок, который тоже начал болеть, так ещё и упустил время. Он и представить себе не мог, что такая болячка могла поселиться в его голове. Это могло быть с кем угодно, но не с ним. Почему? Да просто потому, что он был так счастлив, что думать о смерти было для него противоестественно.
— Сева, — встревоженно затараторила в трубку Полина, — ты куда пропал? Что-то случилось?
Всеволод держал телефон в руке, не зная, что ответить. Удивительно вообще, как он услышал звонок, потому что на экране отобразилось 5 неотвеченных вызовов. Взяв себя в руки, он произнёс:
— Всё в порядке, Поля. Просто колесо начало спускать, пришлось в автосервис заехать. Скоро приеду, не волнуйся.
— Хорошо, а то я уже надумала себе невесть что. В общем, не задерживайся, мы тебя ждём к ужину. Тося пятёрку получила, хочет тебе похвастаться. А Тиша нарисовал рисунок. Хочу тебя предупредить, что там нарисованы мы с тобой, ты справа. Главное, не перепутай, а то он расстроится, если не узнаешь себя. Ещё там зелёный заяц, не вздумай назвать его крокодилом. Запомнил?
— Запомнил, — усмехнулся муж. Рисунки четырёхлетнего Тихона всегда его смешили. На них сложно было понять, кого пытался изобразить художник. И только Поля сразу распознавала, кто есть кто.
Всеволод сел в автомобиль. Под ногами что-то зашелестело.
— Тьфу ту, бахилы забыл снять, — выругался он и содрал их с ботинок с такой ненавистью, будто это они были виноваты во всех его бедах.
— Нет, нельзя, чтобы Поля и дети наблюдали за тем, как я буду умирать! — принял он решение. — Это нечестно по отношению к ним. Пусть живут спокойно. Да и мне так будет легче.
Когда дети уснули, Всеволод на цыпочках вышел из детской комнаты. Он чувствовал себя усталым и полностью опустошённым. Тиша никак не хотел засыпать без папы и закатил настоящую истерику, когда тот попытался встать с его кровати. Как на зло, именно сегодня Тося решила тоже проявить характер и заявила, что, раз папа больше любит Тихона, то она уйдёт из дому. Пришлось приложить все силы, чтобы успокоить и сына, и дочь, уложив их рядышком на одну кровать, и, гладя по взъерошенным головам, рассказывать одну сказку за другой. Дети так, обнявшись, и уснули, а отец поспешил вернуться к жене. Разговор предстоял нелёгкий. От одной мысли о том, что он собирался заявить Полине, его прошибал холодный пот.
— Уснули? — ласково спросила жена, прижимаясь к плечу мужа.
— С трудом. Какие-то они возбуждённые сегодня, — ответил Всеволод, по привычке нежно обняв Полю. Но тут же опомнился и отстранился.
— Что случилось, Сева? Я заметила, что ты сегодня сам не свой. Может поделишься?
— В общем, так, Полина, — он отошёл к окну и отвернулся, чтобы не видеть лица жены, — я давно хотел сказать, что у меня есть другая женщина. Я долго думал и решил, что хочу уйти к ней.
— Это шутка такая? Сева, что за глупости ты говоришь?
— Нет, Полина, это не шутка. Я тебя больше не люблю. К тому же, та женщина ждёт ребёнка.
— Вот как? А у той женщины есть имя?
— Конечно.
— Ну и...?
— Э-э-э... — Всеволод в растерянности пытался вспомнить хоть одно женское имя, но на память приходило только имя жены. — Это не важно, — наконец, произнёс он, — главное, что я ухожу от вас прямо сейчас.
Он, не поворачиваясь в сторону жены, побросал вещи в сумку и вышел в прихожую.
— И ты думаешь, что я поверю во всю эту чушь, которую ты наплёл?! — вышла следом за ним Полина.
— Тебе придётся поверить, — охрипшим голосом прошептал он и, схватив куртку, выскочил за дверь. Он всем своим телом чувствовал на себе взгляд жены, стоящей у открытой двери.
Вопрос, где провести последние месяцы жизни, перед Всеволодом не стоял. От родителей ему досталась дача в пригороде. До поликлиники оттуда он сможет легко доехать на машине. Пока сможет... А потом это станет уже неважно. Зачем овощу, коим он скоро станет, куда-то ехать? Дорога до дачи выдалась ужасной. Сначала спустило колесо, и ему пришлось ставить запаску, утопая по щиколотку в слякоти на рыхлой обочине. А сверху продолжал валиться мокрый снег, который, казалось, получал удовольствие, пробираясь за воротник куртки и стекая холодными струями по спине. Потом неожиданно кончился бензин, причём произошло это в ста метрах от заправочной станции. Всеволод взял канистру и, преодолевая бугры коричневого снега, побежал за спасительной жидкостью.
На дачу он приехал весь промокший до нитки, в ботинках хлюпала вода. Скинув всё это в коридоре, он переоделся в нетопленной комнате и залез в холодную постель. Сил не было вообще, даже на то, чтобы почувствовать леденящий холод и бьющую тело дрожь. Сны снились кошмарные. Он то проваливался в какую-то бездонную пропасть, то пытался убежать от кого-то, но ноги не слушались, а губы издавали только безмолвный крик. Потом вокруг слышался какой-то непонятный шум, что-то грохотало, в нос проникал до боли знакомый запах, но он никак не мог понять, что это было. Голова болела безумно, отказываясь воспринимать реальность. Ему снилось, что его кто-то трогает, чьи-то руки гладят его волосы. И в то же мгновение он снова срывался в пропасть и никак не мог вырваться из лап неведомого монстра.
В комнате было тепло и тихо. Всеволод открыл глаза. В полумраке комнаты шевельнулась чья-то тень. Пытаясь понять, сон это или реальность, он наблюдал, как силуэт беззвучно приближается к его постели.
— Наконец-то ты в себя пришёл, — раздался голос жены.
— Как ты меня нашла? Я же...
— Неужели ты думал, что я поверю в какую-то любовницу? — Полина ласково потрепала его по волосам.
— Почему?
— Да потому, Севочка, что я тебя как облупленного знаю. И люблю тебя, глупыш. Почему сразу мне всё честно не рассказал об опухоли?
— Откуда ты знаешь?
— Читать пока не разучилась. Ты свои медицинские документы на видном месте оставил.
— Я просто хотел оградить тебя и детей от этого. Давай, ты сейчас просто уедешь, мне не нужны жертвы с твоей стороны.
— А больше ты ничего не хочешь?! — вспылила Полина. — Я правильно понимаю, что если бы заболела я, то ты со спокойной совестью оставил бы меня умирать в одиночестве?
— Что ты такое говоришь? Нет, конечно!
— Так почему ты этого от меня требуешь?! Короче, так, Сева, умереть просто так тебе никто не позволит. Сюда едут мои родители, твой брат с женой тоже уже в самолёте. Будем все вместе решать, что делать. Это не только твоя проблема, а наша общая.
— Поля, когда же ты успела провернуть столько дел?
— Так я и знала, что ты сюда поедешь, поэтому в 6 утра здесь была. А сейчас уже 6 вечера. Так что, милый, скоро гостей встречать будешь.
*
— Мама, папа, проходите, мы вас заждались, — Всеволод обнял тёщу и тестя. — Что-то вы застряли в дороге, все уже здесь, только вас ждём, за стол не садимся.
— Так пробки на дорогах. Прямо кошмар какой-то, а не город. Твои-то родственники на самолёте летают, — засмеялся тесть, — а мне приходится баранку своего "Жигулёнка" крутить. А он пока летать не научился.
За столом собрались все близкие. Тиша, как всегда, занял самое вакантное место на коленях у отца. Тося, от обиды ущипнув брата за бок, села рядом.
— Я рад, что вы все приехали к нам в гости, спасибо вам, — Всеволод посмотрел на каждого и улыбнулся.
— Это вам спасибо, — подмигнул брат. — Вы же придумали традицию собираться всем вместе на годовщину операции. Так сказать, второй твой день рождения.
— Да, 4 года прошло, а я до сих пор с ужасом вспоминаю тот день, когда нашла Севу в холодном доме без сознания, — Полина смахнула набежавшие слёзы. — Если бы не ваша поддержка и деньги, которые вы помогли собрать на операцию в лучшей клинике, не знаю, что бы с нами было.
— Ничего удивительного, мы же семья, — ворчливо пробурчала Тося, пожав плечами, и прижалась к отцу.
И все весело засмеялись.
Автор: Веста
Ещё один новый рассказ этого автора читайте на нашем сайте РазвлеЧтение