Но, тянуло в родную деревеньку, на свою тихую улицу, где по утрам стоял дух парного молока, где в зарослях по весне слышались соловьиные трели, в облаках парили жаворонки, а по вольным просторам неслись резвой поступью кони. Вот и поступил на заочное отделение лесного института, желая быть поближе к природе родного края.
Навещая родителей, видел, как стареет Красная Кудрявка, уезжают из неё люди, появляются заброшенные дома. Решил он для себя, не брошу, не покину свою малую Родину и сделаю всё для её процветания. И, возвратившись в отчий дом, взял у местного начальства на подряд семь гектаров кормовой свёклы. Шуточное ли дело одному с такими обязательствами справиться. Ползал всё лето по этому участку сам. Помогала мама, привёз он её, женой к родителям. Да и они выручали, в ту пору ещё в силе были.
Деревенские острословы зло шутили, а некоторые откровенно насмехались. Но, он справился. Накопил нужную сумму и захотел открыть своё дело. И, несмотря на зависть некоторых односельчан, получалось у отца неплохо. Он, конечно, смеялся над собой, всегда говорил.
— «Сначала станешь горбатым, а уже потом богатым». Всё у него юморком приправлено и сейчас, папа считает нужно и к трудностям с позитивом.
А, тогда на заре своего бизнеса он столько сил потратил в баталиях с бюрократами!
То, землю не хотели давать без техники, а технику без земли. В каждом кабинете свои претензии, свои требования. Так и гоняли по кругу. Порой ему хотелось всё бросить. Вывернулся из ситуации всеми правдами и неправдами. Наконец, свершилось. Стал таки хозяином желанных гектаров.
А, там вновь незадача. Из них, пашни то всего ничего, а остальное почва, густо поросшая травой, а местами и кустарником. В общем, работы поначалу было «непочатый край».
— И, что же дальше? – заинтересовался Ваня.
— Разведение овощей, открытие цеха по переработке, привлечение специалистов и рабочих со стороны, и появление своего производства, пюре и соки для самых маленьких. Рентабельная фирма «Маргошка». В честь меня, конечно.
— Оказывается ты состоятельная дама, Рита? — улыбнулся Иван.
—Нет, я нет. А, отец да. Ну, ты знаешь, из нас, деревенский дух вышибить трудно, глубоко под кожей эта сельская стать. Я вот до сих пор люблю дома, где печкой пахнет. Бабушкин дом был таким. Как сейчас помню, пылают в ней ярким пламенем дрова. Напротив стол с горкой румяных блинчиков, самовар. Чашки с красными маками, пышный круглый хлеб, шмат сала и банка с душистым парным молоком. За окном вьюга, бьющая холодными льдинками в окошко. А, ты сидишь в тепле у окошка, пьёшь чай с малиновым вареньем, макаешь блины в мёд или сметану. И так тебе хорошо! Так светло. И кажется, что впереди только самое лучшее.
— Вань, а Вань… Ты не сердишься на меня? Ну не хмурься, я собиралась привезти тебя к ним. Думала при встрече ты и сам всё увидишь. А, папа расскажет о своих делах, — говорила ему Рита.
— Хотела, что бы из первых уст, я услышал эту историю? — спросил он.
Рита кивнула, подошла к нему и спрятала на груди своё раскрасневшееся лицо.
— Я не специально, — сказала она.
— Я понял! Ты сама то, хоть, успокойся. Неприятно, но переживём.
Дай моим срок, образумятся и извиняться ещё, — убеждал он её.
— Чувствую себя несчастной, — женщина сглотнула слезы, прерывисто вздохнула и затихла, в объятиях Ивана.
— Что ты, девочка моя, ты будешь со мной самая счастливая. Вот увидишь, придёт и на твою улицу счастье, — обнимал он Риту.
— Когда же оно придёт? Скоро? — уточняла она.
— Скоро. Когда мы вместе, в воздухе пахнет счастьем, — и поцеловал Риту.
Рита ухватилась обеими ладонями за сильную руку Ивана, прижалась к ней.
— Как хорошо, когда ты так говоришь. Утешаешь, — улыбнулась девушка.
— На то я и мужик, Ритуль. Верь мне, родная моя, — убедительно говорил он.
Алёна Алексеевна была одета, свободного покроя, синее платье, которое скрадывало её полноту. Она сразу увидела машину сватов и бодрой походкой двинулась к ней.
— Рады вас увидеть! Молодые скоро будут, — обняла она по очереди обоих.
Глеб Ефимович потупил взор.
— И, мы рады, что торжество у вас проходить будет. Прям по-настоящему, по-русски, со всеми традициями, — говорил Стоцкий.
— Ну, как договаривались, Глеб, Вы регистрацию обыгрываете. Скрипка, карета, французское шипящее. А, мы стол, жаренные поросята, студень, шашлык, русские народные и цыганские романсы, — засмеялась хозяйка усадьбы Макаровых.
— А, это мои сваты, — хвалилась Алёна Макарова проходящим мимо гостям-сельчанам.
Вдруг со всех сторон зашумели.
— Едут, едут. Молодые едут!
Три ярко украшенные машины, сигналя, пытались заехать во двор. Несколько женщин преградили им дорогу, требуя выкуп. Жених вышел из автомобиля, «отстегнул», как того требовала традиция, дамам приличную сумму и они угомонились.
Свадебная процессия тронулась и торжественно двинулась к дому Макаровых. Там она остановилась, люди покинули машины, заполнив собой пространство возле дома.
Иван, подхватив жену на руки, вошёл внутрь.
На пороге у входа в столовую стояли Макаровы и Стоцкие, встречая молодых хлебом солью и благословляя иконами. Рита и Иван вкусили угощение и поклонились родителям в пояс!
Жить супруги стали у Макаровых. Родители Риты были благосклонны к ним. В любых вопросах помогали. Так всё было хорошо, что аж страшно становилось.
Прошло десять лет и беда пришла со стороны дочки Маргариты, Леры. Так она стала пить, так кутить, что развелась с мужем и совсем оставила заботами родную дочку Лену.
Интересно ваше мнение, делитесь своими историями, а лучшее поощрение лайк и подписка.